Беседы с батюшкой. Страхи

В екатеринбургской студии нашего телеканала на вопросы отвечает клирик храма в честь Успения Пресвятой Богородицы и прихода в честь праведных Богоотец Иоакима и Анны в городе Верхняя Пышма, духовник Екатеринбургской духовной семинарии и детской Церковно-приходской школы при Свято-Троицком кафедральном соборе священник Константин Корепанов. 

– Программа сегодня будет связана с вопросами от телезрителей, которые приходят в адрес передачи. Телезрительница из Алтайского края пишет: «Как справиться со страхом физической немощи? Двое детей. Боюсь, что не смогу их поднять; могу заболеть».

– Страх – удел человека, живущего в этом мире. Бытию человеческому присущ страх; человек всегда боялся, боится и будет бояться. Это состояние постигло человека после грехопадения, и с тех пор человек обречен бояться. Человек может с помощью каких-то особых веществ (наркотиков, алкоголя) купировать свою физиологию таким образом, чтобы не чувствовать страха (это состояние какого-то особого экстаза, состояние опьянения). Человек может с помощью особых психотехник добиться такого состояния, при котором не будет чувствовать страха. И человек может по благодати Божией, вместив благодать Божию, этот страх преодолеть. Как говорит апостол Иоанн Богослов, совершенная любовь изгоняет страх. Об этом есть очень хороший фильм про архиепископа Луку (Войно-Ясенецкого), он называется «Исцелить страх». Очень важный глагол «исцелить», то есть предполагается, что страх – это некая пораженность, врожденная болезнь человека.

На самом деле все мы боимся; это общий удел человеческого рода. Объективно говоря, каждый человек, который садится за руль автомобиля, понимает, что может не доехать до цели. Каждый человек, выходя из дома, понимает, что может не вернуться обратно. У меня есть прихожанка, которая вышла из дома до булочной, и в нее врезался автомобиль (груженый фургон марки «Жигули»). Она  чудом до сих пор жива: у нее было около двадцати операций. Причем она не переходила дорогу на красный свет, она просто стояла на обочине. Если посмотреть новости, каждый день происходят аварии, катастрофы, пожары, где гибнут люди.

Когда люди сражаются на войне, в горячих точках, они понимают, что могут быть убиты; это объективная реальность. Вот сейчас, например, у нас пандемия ковида, и каждый понимает, что он может заболеть, а заболев – умереть, ибо вокруг умирает очень много людей. Этот страх не беспредметный. Есть и беспредметный страх, обычно это связано с какими-то тяжелыми поражениями психики или центральной нервной системы, когда человек боится несуразных вещей; объективной опасности нет, но он боится. Например, страх замкнутого пространства, страх темной комнаты или страх перед мышами. Это иррациональный страх, который мы чаще называем фобией, но смысл от этого не меняется.

В человека вложены механизмы, способные страх преодолеть. Скажем, в двадцать лет человек не думает о том, что он может умереть; он как бы знает это, но это находится на периферии его сознания. А в пятьдесят лет человек уже понимает, что он может умереть, но обычно ему это не страшно, потому что дети выросли, жизнь прожита: как Бог даст. Но если у него маленькие дети (как у этой женщины, задавшей вопрос, или как у меня, например), то, естественно, появляется страх о том, что не успеешь вырастить, поднять детей. У телезрительницы их двое, у меня – пятеро: четверо своих и один приемный. Я тоже могу не успеть их поднять. Эта мысль естественным образом приходит мне в голову не только в связи с пандемией. В принципе, от рака умирает очень много людей. Это же непредсказуемо: и я могу завтра заболеть.

– От этого никто не застрахован.

– Если ковид предполагает пусть эфемерную, но хоть какую-то защиту с помощью самоизоляции, ношения маски, применения антисептиков, то от рака нет абсолютно никакой защиты.

Например, сейчас мы занимаемся похоронами: вчера умер совершенно беспризорный человек. Когда-то он был семейный, но сейчас – никому не нужный. Он обратился в больницу в марте этого года, и в результате обследования у него обнаружилась четвертая стадия рака, уже метастазы. А он только обратился в больницу! У него были боли, но он привык не обращать на них внимания. Когда боли стали невыносимыми, он пошел в больницу, где поставили диагноз. И ничего уже не сделаешь... Бывает, человек случайно обращается в больницу с одной болезнью, а у него обнаруживается онкология и вовремя запускается процесс лечения. А бывает, человек обращается в больницу поздно – и ему говорят: извините, медицина бессильна помочь.

– К сожалению, это совсем не единичные случаи.

– Я это знаю как священник, отпевающий людей. Из своей священнической практики могу примерно предположить, что процентов семьдесят отпетых мною людей – либо моего возраста, либо меня моложе. Я понимаю, что в каком-то смысле я живу в долг, потому что 52 года – это уже «ничего себе!» Я вспоминаю многих людей, своих родственников, знакомых, которые ушли намного раньше этих лет. А я еще живу. А могу умереть и завтра. В любой момент боли, которые меня иногда мучают, могут оказаться раковой опухолью, и я ничего не смогу сделать.

Это я к тому, что так говорит мой разум. Но в человеческом естестве есть система защиты, человек не акцентирует внимание на болезни. Он акцентирует внимание на решении конкретной проблемы, которая сегодня стоит. Например, сегодня мне надо идти на работу. Когда человек погружается в работу с головой, он не думает о том, что сегодня может умереть от онкологии или в дорожной аварии, – он просто делает работу и на этом сосредоточен. Когда он приходит домой, он готовит ужин, решает уроки с детьми, и ему тоже не до этого.

Мысль о том, что все очень хрупко, посещает тогда, когда все затихает, наступает тишина, когда человек остается один. Вот в этот момент сознание тревожится и подсказывает, что все может очень плохо кончиться. Но мы прогоняем эти мысли: что толку от них? Все равно же мы сделать ничего не можем. И начинается новый день, новая жизнь: мы читаем книги, творим молитву, еще что-то делаем. Обыкновенный человек учится прогонять такие мысли, не акцентировать на них внимание, хотя мысли о смерти приходят в голову каждому.

В силу определенных субъективных причин есть люди, которые не могут прогнать эти мысли: они прилипают к сознанию, и всякий раз, когда человек останавливается в своей работе, эти мысли лезут ему в голову. И вот когда они лезут – это уже случай духовной терапии. Не надо думать про каких-то врагов, бесов и прочее, но это духовная проблема.

Например, в рубрике «Читаем “Добротолюбие”» в ближайшие декабрьские дни как раз должна выйти передача, которая называется «О помыслах и о блуждании помыслов». Иоанн Кассиан говорит, что есть три вида помыслов: от Бога, от бесов и от естества. Так вот, помыслы от естества, которые порождаются в том числе естественным страхом, не обладают властью над человеком: они приходят и уходят как любой естественный помысел. То есть либо решается какая-то проблема, либо, если не решается, помысел затухает. Естественные помыслы человека всегда затухают. Как эхо: дало сколько-то обертонов и затихло. Человек не может думать о чем-то до бесконечности, потому что это уже будет неестественно. Например, увидел красивую девушку, подумал, помечтал – и забыл: жизнь закрутилась, ворвались иные впечатления. Ну, может, ночью, засыпая, вспомнил эту девушку, улыбнулся, и все: больше ты ее не вспомнишь. Но если ты начинаешь думать об этой девушке на работе, после работы, вечером, она снится тебе во сне и так продолжается несколько дней, то это неестественное желание, оно кем-то модулируется, кто-то его проталкивает.

Помню, когда-то была передача по поводу информационных потоков, где говорилось, что информация порождает эхо-отклик. Обсудили, проговорили – и все. Но если вдруг начинается обсуждение какой-то информации на всех каналах, на всех волнах, в Интернете и не затухает в течение полугода, то, естественно, это кому-то нужно. Это доказано. Люди, занимающиеся информационными потоками, об этом знают и говорят, что если какая-то информация муссируется достаточно много времени, то кто-то это делает сознательно.

Тут то же самое. Если какая-то мысль, какой-то образ, какое-то представление, воспоминание не затухает естественным образом, а становится все более навязчивым и в конце концов достигает такой силы, что мешает нормально жить, то эта мысль извне кем-то проталкивается, спонсируется, кто-то ее заказал. Если эта мысль сверхъестественная, значит, она может быть от Бога или от бесов.

Почему она от бесов (возвращаясь к страху)? Чтобы человека погрузить в уныние, в депрессию, лишить возможности жить, возможности радоваться; и главное – лишить возможности упования. То есть человек теряет веру: он начинает не верить в Бога, не верить Богу, а бояться. Этот страх приводит к тому, что психика человека не выдерживает, возникает невроз. Такой человек не может любить, потому что для любви нужно спокойное, мирное устроение сердца. В результате семья начинает испытывать страшную деформацию, потому что один из членов семьи оказывается неспособным любить, пребывает в страхе, депрессии, у него подавленное, угнетенное состояние, он как бы сваливается внутрь себя, замыкается. Происходит коллапс системы. Жить, давая что-то другим и получая что-то от других, человек не может, потому что он – самозамкнутая система. Этого и хотят враги нашего спасения – чтобы человек потерял надежду на Бога и превратился в такое испуганное, затравленное, запуганное существо, которым можно управлять как захочется. Главное, что человек потерял веру во Христа, веру в Бога.

А Богу нет нужды модулировать наш страх. Он иногда это делает, но этот страх всегда касается не каких-то вещей, а страха вечных мук, страха ответственности за свои грехи, что могло бы привести человека к покаянию. Но и в этом случае святые отцы говорят: если страх перед Страшным Судом, перед ответственностью на Страшном Суде за свои грехи приводит не к покаянию, а к депрессии, то это не от Бога. Любая мысль, которая ввергает нас в депрессию и приводит к коллапсу нашей внутренней жизни, – это всегда бесовское наваждение.

Я хотел бы здесь сразу оговориться, потому что опыт моей жизни подсказывает, что люди пугаются этих слов. (Кстати, повторюсь, это не мои рассуждения, это говорит Иоанн Кассиан Римлянин.) На самом деле бесы действительно влияют на людей, и мы знаем это из Евангелия, из апостольских посланий, из истории Церкви, из житий святых, и это не должно никого пугать. Это совершенно не то же самое, что беснование, одержимость или другие страшные вещи. Мне приходилось встречать такое, что человек, зная, что бесы насылают какие-то мысли, сразу готов бежать и совершать отчитку. Нет; мы все подвержены этому воздействию, но это не значит, что мы одержимы бесами. Одержимый бесом – это тот, у которого бес находится внутри, когда иная личность внутри человека; это совсем другое состояние, и таких людей не так много, как может показаться. Это обычно связано с какими-то особыми грехами, точнее – с особым промыслительным действием Божиим.

Все люди подвержены влиянию бесов. Кто читал жития святых, знает, что и святые с этим боролись. Ничего в этом особенного нет. Например, преподобная Мария Египетская семнадцать лет боролась с блудной страстью; естественно, испытывала приражение этой страсти, но она никогда о бесах не говорила и никогда бесов не видела. Хотя с блудной страстью она боролась.

То есть необязательно пугаться и впадать в отчаяние по этому поводу. Но бесы действительно хотят нас погубить, и всякий помысел, который ввергает нас в депрессивное состояние, – плохой помысел, и он не от нас исходит. Внутри человека есть определенные средства самозащиты, чтобы не впадать в депрессию. Депрессия – это разрушение жизни, когда человек не может жить, исполнять свое служение. Поэтому душа человеческая имеет систему защиты. На самом деле ведь нас все вокруг может ввергнуть в депрессию...

– Даже грязный снег.

– Что угодно. Тем не менее организм как-то с этим справляется. Недавно услышал, как люди живут в Воркутинском районе, причем не в самой Воркуте, а на периферии, где все очень черно, мрачно, плохо, депрессивно. Но люди живут, рожают детей, радуются, как-то уверенно себя чувствуют. Так и люди, приезжающие к нам из Ставропольского края, говорят, что не могут здесь просыпаться, засыпать – все здесь давит.

– Говорят: «Где здесь солнце? Оно вообще бывает?»

– Но мы не впадаем от этого в депрессию, у нас есть система защиты. Мы знаем, что не нужно зацикливаться на плохом, погружаясь в это состояние, а нужно смотреть на хорошее. По естеству это получается. Когда не получается – значит, кто-то нас погружает в это.

Поскольку женщина задает вопрос на телеканале «Союз», предполагаю, что она – человек верующий. Она же не к психиатру и не к психотерапевту обращается. Если человек верующий, естественно, этому страху надо противостоять верой. Часто встречаюсь с такой ситуацией: люди не понимают, что за веру надо бороться, в вере надо стоять. Помыслы, которые разрушают в нас веру, всегда есть, были и будут; это закон жизни в этом мире. Вера – это наше всё. Мир лежит во зле; враги Церкви, враги веры и духи злобы поднебесной думают только о том, чтобы у нас веру вырвать, потому что, оторвав нас от веры, они будут иметь над нами власть и делать с нами все, что они хотят. Поэтому за веру надо бороться и в вере надо стоять. Это вера в то, что моя жизнь зависит от Бога и управляется Христом. Бог знает всю мою жизнь, Он ее определил; Он знает, что я нужен (нужна) моим детям, и Он сохранит мне жизнь.

Буквально четыре года назад я прочитал один эпизод в православной газете или на каком-то православном ресурсе. Женщине поставили диагноз: IV стадия рака. Выписали из больницы домой. У нее трое детей. Когда она поняла, что обычные приемы не помогли и все зашло в тупик, как она пишет, она лежа стала молиться: «Господи, у меня трое детей. Они никому не нужны. Это же Твои дети, Ты мне их дал. Дай мне жизнь, чтобы их поднять». Когда она в очередной раз пошла в больницу, у нее не обнаружили никакой онкологии – ее просто не было. Это история не ахти какой молитвенницы, не матушки, не монахини, а обыкновенной женщины, трудяги, которая работала по 12 часов в сутки, чтобы поднять троих детей. Когда она поняла, что не сможет их поднять, она обратилась к Богу, и Он дал ей жизнь, чтобы их поднять.

Если, с нашей точки зрения, Промысл Божий умалился, оставил нас и мы чувствуем, что заболеваем, – есть молитва. Тогда мы обращаемся к Богу: «Господи, я хочу поднять детей. Я прошу Тебя...» Почему-то мы забыли о том, что кроме Промысла Божьего, который предусмотрел, давая нам детей, возможность их поднять, есть еще и молитва. Когда Промысл Божий попускает человеку иногда заболеть, человек обращается к Богу, начинает молиться, и Бог ему помогает. И через это испытание, искушение человек понимает, как он близок к Богу; он обретает утверждение в вере, приобретает опыт и понимает, что действительно Богу угодно, чтобы он поднимал детей. И страх от человека отходит – он понимает, что если Бог это помог преодолеть, то и остальное поможет преодолеть.

Я думаю, что этому страхованию, которое сейчас у женщины есть, нужно противостоять верой. Сначала прочитать Священное Писание, в котором есть очень много мест, утверждающих нас в вере и что ничего случайного с нами произойти не может. Мысль о том, что Богу плевать на наших детей и Он творит какие-то собственные задачи, – не христианская. Дух Святой повелевает заботиться о своих детях; в Евангелии говорится, что тот, кто не заботится о своих детях, отрекся от Христа и хуже неверного. Кольми паче Бог позаботится о человеке, чтобы его сохранить, ибо Он хочет, чтобы дети вырастали в любви.

Сама мысль о том, что Бог пасет меня, держит меня за руку, наблюдает за моей жизнью, дал мне этих детей, дает на них хлеб, время и силы, значит, даст жизнь и здравие, утверждает в человеке веру и помогает избежать крайних форм депрессии. А потом, когда человек утвердится в вере, можно молиться: «Господи, отгони от меня это страхование. Я не хочу бояться. Я вверяю себя Тебе и верю, что Ты сохранишь меня от всякого зла». А потом просто молиться, когда почувствуете какое-то недомогание. Может, ничего страшного, но вы начинаете молиться, взывая к Богу: «Господи, я не могу лечь в больницу, мне детей не на кого оставить – исцели меня». И несомненно по вере вашей будет вам.

Но за эту веру, по которой и будет нам, нужно бороться, в ней нужно стоять; это важный элемент нашей борьбы. Как говорит апостол Павел, возьмите щит веры, которым возможете угасить все раскаленные стрелы лукавого. В псалмах сказано: Господь пасет мя, и ничтоже мя лишит. То есть: Господь Пастырь мой, и я ни в чем не буду нуждаться. Нуждаться не в смысле только денег, а вообще в принципе понести какую-то разрушающую жизнь неприятность.

Конечно, когда мы видим вокруг множество людей, умирающих от ковида, рака, инсульта, инфаркта, нам кажется: чем я лучше? Ничем. Мы ничем не лучше. Но мы спасаемся своей верой. Когда мы видим, что все гибнут, надо утверждать себя в вере и говорить: «Да, они гибнут, таков Промысл Божий...»

– В вере в себя?

– В вере в Бога.

– Приведу в пример человека, который говорил: «Я переболел очень легко, потому что правильно живу, правильно себя веду. У меня и вся семья так же легко переболела. А вы живете не очень верно, и ваши взгляды на жизнь, в том числе религиозные, вам не помогли...»

– Христос не избавляет нас от бурь и штормов; Христос дает нам силы их преодолеть. Он не сказал, что не будет скорбей и болезней; Он сказал, что в этих скорбях и болезнях Он будет с нами. Это не значит, что мы никогда не заболеем, это значит, что Он нас никогда не оставит. Поэтому как бы мы ни болели, мы продолжаем верить в Бога и говорим: «Господи, я нужен людям. Верни меня моим детям». И несомненно, Он вернет, потому что мы Его упросили.

Приведу эпизод из Священного Писания. К иудейскому царю Езекии (в целом это был человек праведный, хотя, естественно, делавший ошибки) пришел пророк Исаия (один из величайших пророков Ветхого Завета) и говорит: «Сделай завещание, через три дня ты умрешь». Езекия поворачивается лицом к стене и начинает сильно плакать: «Господи, я очень хочу жить». В Книге пророка Исаии сказано, что он плакал, пищал, кричал, чтобы Господь его помиловал. Слово пророка никогда не нарушалось; исполнялось все, как пророк говорил. Здесь же пророк еще из дворца выйти не успел, как Бог говорит ему: «Вернись, скажи Езекии, что не умрет, Я добавлю ему 15 лет жизни».

Причем Бог знал, что из-за этого произойдет страшная беда в Израиле. Он-то хотел прибрать его к Себе, чтобы не случилось беды; это был Промысл. Но человек плакал, чтобы Бог его спас, и Бог решил переменить Свой Промысл: если человек просит – как Он его отвергнет? Христос говорит: «Какой отец, если сын попросит хлеба, подаст вместо хлеба камень? Если вы, лукавые, можете детям своим делать добро, то неужели Отец Небесный не сделает вам добра?»

Но у нас нет такой веры. Мы, когда молимся, представляем Бога жестоким, суровым, непреклонным, Который за все грехи нам сейчас отомстит. Не молитесь так. Подойдите к распятию, посмотрите на Него, на Его раны, на кровь, которая пролита для того, чтобы нас спасти, и это внушит вам дерзновение сказать: «Господи, я хочу жить. Дай мне жизнь». Если это будет сказано с верой, то по вере вашей да будет вам.

У женщины, которая задала вопрос, даже и болезни никакой нет, есть только страх. А этот страх гораздо легче победить верой, чем болезнь. Надо просто веру в себе созидать; не позволять страху разрушать веру, а бороться за свою веру, читать Священное Писание, ибо там все говорит о вере. Все образы, все сюжеты, которые приведены в Евангелии, говорят о том, что делает Бог. Когда мы перестанем смотреть сериалы, новости, где все гибнут, умирают, будем читать не сводки из больниц, а Священное Писание, то увидим, в каких невероятных случаях помогает Бог и как удивительно все Им сделано! Казалось бы, вся надежда человека погибла, а Бог неожиданно помогает.

Другое дело, мы представляем свою жизнь как бы бесскорбной, раз мы пришли к Богу и стали христианами. И когда у нас или наших близких что-то приключается, мы говорим: «Ну вот, Бог не защитил». И начинается потеря веры. А это неправильно. Мы же не знаем, что произошло внутри этого человека; мы не знаем, какие у него отношения с Богом, – это закрытая тема, известная только этому человеку и Богу. Мы знаем только о себе: я поручил свою жизнь Богу, Он знает, как меня спасти, и я верю, что Он меня спасет, потому что есть люди, которым я нужен. И я прошу ради этих людей, которым я служу, оставить меня жить.

– Не ради себя?

– Можно и ради себя. Такие случаи тоже известны – когда человек просит дать время на покаяние, сознавая огромность своих грехов. У нас в Первоуральске произошел такой случай. Сестра-христианка стоит и плачет в храме, рыдает настолько горько, настолько печально, что пожилой человек, проходивший рядом, не смог пройти мимо и спросил: «Дочка, что ты плачешь? Умер кто?» Она говорит: «Сын...» – «Убили, что ли?» – «Нет, не хочет в храм ходить, отрекается от Бога». Старик говорит: «Знаешь, дочка, я до 70 лет не верил в Бога и в храм не ходил, мне все это не нужно было. Пил, гулял и делал что хотел. А однажды в 70 лет так напился, что очнулся в реанимации, и пришло четкое осознание: сейчас умру. Но вдруг я понял, что не готов умирать. Не то чтобы не хочу, а именно не готов, ведь я же пойду в ад. Я взмолился всеми силами: ˮГосподи, оставь мне жизнь, буду каждый день в храм ходить. Я не готов умиратьˮ. И потерял сознание. Очнулся: живой. С тех пор вот уже три года каждый день хожу в храм и радуюсь, что Бог меня помиловал и простил».

Казалось бы, ситуация была совершенно тупиковая, надеяться такому человеку было не на что. Если короткая молитва совершенно потерянного человека может умолить Бога, то неужели молитва матери, просящей оставить ее для своих детей, не может умолить Бога? Вера позволяет это делать. Повторюсь, женщина даже не болеет, и еще неизвестно, заболеет ли; может, никакой болезни и не будет. Зачем бояться того, чего нет? Бог силен сделать так, чтобы она вообще никакой болезнью не заболела.

Еще расскажу случай, который часто рассказываю. У нас в поселке это просто притча во языцех; все знают эту историю. В Староуткинске жила известная семья иконописцев Филатовых. Последний представитель, сын иконописца (его звали Яков), уехал из Староуткинска в другой город и там жил. Жил хорошо, чинно, замечательно, у него была большая семья. Но так получилось, что жена  умерла. Ему было около семидесяти. За стариком ведь нужен уход. По деревенским нормам (и в деревнях это соблюдается) человек овдовел – ему надо женщину, чтобы ухаживать за ним, помогать по хозяйству, варить, стирать. Безмужних женщин тоже достаточно. Нашли ему женщину лет пятидесяти, сказали ей, чтобы она ходила к нему, помогала, мол, долго он не проживет. А у них завязался роман. Вам смешно, а в жизни всякое бывает. Этот человек был из старообрядческой семьи, потому сказал детям: «Не могу грешить, хочу расписаться. Хочу, чтобы все было по закону». Они расписались. Через год она беременна. Ему говорят: «Ты о чем думаешь?» А он говорит: «Я откуда знал, что так бывает? Мне семьдесят, ей пятьдесят. Какие дети?.. С точки зрения медицины не должно так быть». Бог дал ребенка. Так вот, он этого сына женил, внука дождался и через год умер.

– Ничего себе!

– Только Бог знает, что Он о нас замыслил. Никто больше. Но чтобы иметь такую веру, надо не новости смотреть, через которые наше сознание специально отравляют страхом, злобой, недоверием, сомнениями, колебаниями в вере. Они так настроены, потому что они плоть от плоти этого мира, а мир лежит во зле, его задача – разрушать в нас веру. От того, что мы узнали, сколько сегодня стало ковидных больных или сколько из них умерло, ничего в нашей жизни не изменится, только нарастает страх. Мы не можем помочь тем, про кого говорят в новостях. А если мы пойдем к реальному человеку, то увидим, что все совсем иначе.

Я пролежал две недели в больнице с ковидом и видел разных людей: и моложе меня в два раза, и старше меня в два раза. И они выживали, потому что за ними хорошо ухаживали, потому что их ждали дома, потому что они хотели жить, потому что так угодно Богу. Кто-то спросит: почему остальные умирали? Откуда я знаю, почему они умирали? Не мое дело судить, почему они умирали. Я знаю, почему люди выживали, и мне это знать полезнее...

Когда ко Христу пришли люди и сказали, что где-то упала Силоамская башня и всех раздавило, Христос сказал: «Думаете, они были грешнее всех? Нет. Но если не покаетесь, так же погибнете». Нам не дано знать, почему одни люди умирают, а другие живут; но нам дано знать, что нам делать: жить с Богом, надеяться на Него и умолить Его о том, чтобы нам дана была милость.

Ведущий Тимофей Обухов

Записала Нина Кирсанова