Беседы с батюшкой. Смертный грех. Гарантия смерти?

В петербургской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает настоятель храма во имя святой великомученицы Варвары в поселке Рахья Выборгской епархии священник Олег Патрикеев.  

– Тема сегодняшней передачи – «Смертельный грех. Гарантия смерти?»

Если спрашивать людей на улице, то первое, что они называют в качестве смертельного греха, – убийство. Для меня во многом это понятно, потому что столько времени в мире были войны, всякие революции и прочие нестроения, когда смерть врывалась в жизнь человека. И, наверное, самым страшным, что только можно представить, было убийство. Но убийство – наверное, не самый страшный грех, хотя и смертельный.

Отец Олег, о смертельных грехах очень хочется Вас расспросить. Когда грех становится смертельным? И когда мы начинаем путать заповеди и смертные грехи, которые совершаем?

– Вы затрагиваете очень серьезную тему, и не хватит даже двух и трех передач, чтобы донести до людей состояние всего человечества. Если отмотать пленку назад, как это можно сделать в кинофильмах, и посмотреть первые дни творения, мы увидим, что Бог творил все хорошо. Человек, сотворенный по образу и подобию Бога, был лучшим Его творением, Адам и Ева были прекрасны. И здесь начинается постепенное сближение человека с грехом. Посредником был дьявол; прекрасный менеджер, который очень хорошо разрекламировал товар. Ева повелась на это. И произошло удивительное и невероятное. Мы не можем прочувствовать, что думала Ева в тот момент, когда им предлагали в обмен на жизнь вечную стать богами. Обмен был серьезным: либо ты бог, либо лох, как сейчас выражается молодежь; то есть ты можешь остаться здесь, так ничего и не узнав.

Мне кажется, любой грех является смертным. А вот все последствия первородного греха – это страсти, окружающие человека. Теперь, когда грех вошел в мир посредством Адама и Евы, когда они согрешили, за этот грех непослушания и вкушения плода от древа познания добра и зла человек приобрел ген смерти. До этого момента человек был без греха и мог жить вечно по благодати Божией.

Интересный вопрос: сколько дней продержался Адам в раю? Некоторые пишут, что всего лишь один день. Некоторые пишут, что в раю они возрастали от юношеского возраста в более зрелый. Это интересный момент. Но меня больше интересует, сколько человек продержался без греха. Сколько мы можем продержаться без греха? Минуту? Две? Пять? Один день? У каждого свой спидометр, который отмеряет время безгрешия.

Адам и Ева, виновники первородного греха, уже давно покаялись; давайте их простим, что мы носители этого гена смерти. Этот ген смерти в каждом человеке находится при рождении, и от него тянется весь список основных смертных грехов, которые рассматривают святые отцы. Они написали, что есть такие-то грехи и такие-то страсти. Но это не меню, мол, выбирайте, что вам по вкусу. Факт тот, что все это находится в человеке. И мы носители всего этого.

Как избавиться от этого, отойти подальше от этих страстей – об этом говорит православное учение о спасении, и это можно рассматривать как смысл жизни человеческой. Смысл жизни в том, как спастись, а не в том, как спрятаться от Бога, как сделал Адам. И вся Библия насыщена откровениями, как бороться с грехом.

– Вы вспоминали святых отцов, которые по-своему говорили даже о степени смертельного греха. У обычного мирянина понятие «смертный грех» такое: раз это смертный грех, значит, этот грех гарантированно ведет человека к смерти. Но все ли грехи ведут к смерти? Все ли грехи смертельные?

– Нет. Апостол Иоанн пишет нам о том, что есть грех не к смерти, и об этом человеке можно молиться. Есть естественные природные страсти, которые присутствуют в человеке; мы иногда выбираем чуть-чуть больше, чем нужно. Например, нам нужно набрать 20 очков, а мы набираем 22 – перебор. То есть когда человек уходит в крайность, в этом есть грех. Мы уже находимся в плоскости греха, наша плоть уже соединена с ним, и нам надо научиться с ним бороться. Например, против вируса мы надеваем маски – это хоть какое-то сопротивление вирусу, но этого маловато для того, чтобы понять его глубокую проблему.

– Вопрос телезрителя из Белгорода: «Я считаю, любой грех, не только убийство, а даже самый простой, считается смертным тогда, когда человек совершает его целенаправленно и считает, что он прав. И он не то что не раскаивается, но даже не считает, что делает неправильно. Вопрос у меня в другом. Если человек грешит против себя – это одно. Но если своими действиями он грешит против тысяч, тем более миллионов людей – тогда как?»

– Дело в том, что грех, совершаемый человеком, распространяется не только на самого человека. Представьте себе организм, в котором миллиард клеточек. И вдруг одна забастовала, решила не отдавать (как это обычно делают клетки) другой клетке свое тепло, свою энергию; ей стало мало, и она начала это подтягивать себе от одной, второй, третьей. Такие клетки называют раковыми, они пожирают другие клетки.

Любой грех, совершенный человеком, является грехом против всего человечества, потому что мы во Христе составляем одно тело. Порознь мы члены, а вместе собираемся в одно тело. Так вот, представим, что человек начинает грешить, произвольно или непроизвольно, желая того или не желая, или, как Вы говорите, целенаправленно. Например, человек хочет вывести всех на улицу, чтобы все отстаивали свою свободу или что-то еще. Сколько раз мы наблюдали такие революционные действия... Человек вроде бы выступает за правду, а на самом деле потом от этого страдает вся страна. И мы знаем много таких примеров.

Поэтому, думаю, неверно считать, что человек грешит только против самого себя. Например, вы сегодня согрешили – съели колбаску. Но, поверьте, это не грех. Надо понимать, что есть смертные грехи, а есть грехи, которые совершаются нашей плотью уже по привычке. Грех ведь тоже не сразу действует на человека. Грех – это работа дьявола над человеком. У дьявола целый отдел по работе с каждым человеком, и они выбирают, что кому подсунуть. Почитайте книгу Клайва Льюиса «Письма Баламута»; там исповедь беса перед старшим бесом и говорится о том, как они нас разводят.

Думаю, всему человечеству надо понять, в каком болоте, если честно, мы находимся. Мы находимся в очень серьезном состоянии греховного падения, и уже такие страшные катаклизмы, как вирусы, которые поразили сразу всю планету (что не было ни разу в истории человечества), о чем-то говорят. Это говорит о том, что долготерпение Божие потихонечку заканчивается. Если человек не кается, то, как мы видим на примере еврейского народа, происходит дальнейшее ужесточение, чтобы человеческая природа не взорвалась сама в себе от греховных удовольствий.

– Мне понравилась мысль телезрителя, что когда мы устремлены в своем грехе, тем более если понимаем его смысл, тогда действительно возникает та ситуация, при которой грех гарантированно ведет к смерти. Ведь иногда мы совершаем смертельный грех, не понимая его значения. Например, сребролюбие – это смертный грех?

– Смертный.

– Когда мы задумываемся о том, что надо каким-то образом дотянуть до зарплаты, и начинаем думать о деньгах, это сребролюбие или просто забота о ближних?

– Здесь очень тонкая грань. Один думает, как выжить, а другой – как прожить. Например, у меня в запасе есть миллион, и я думаю, как мне прожить: потратить или не потратить миллион. Это абсолютно разные вещи. Человек, который хочет выжить, думает не о деньгах, а о том, как на эти деньги что-то купить. То есть не сами деньги его влекут, а смысл – он в выживании, в пропитании своей семьи. И нет ничего плохого, если человек работает на двух-трех работах; это не ново.

А вот откуда взялся грех сребролюбия и как с ним бороться – об этом можно поговорить. Представьте, Вам тридцать лет, Вы молоды и красивы, не женаты, у Вас практически все есть. В церковь Вы не ходите; Вы обычный человек, работающий на телевидении, у Вас хорошая зарплата, гонорары. Вы просыпаетесь утром – что Вам хочется в первый момент?

– Я никогда не был в такой ситуации, поэтому мне сложно представить. Наверное, позавтракать.

– Тянет к чашечке кофе. Взглянем на перечень грехов, оставленных святыми отцами. Григорий Великий в 590 году предложил перечень основных смертных грехов. Но они ведь делятся на две части: есть телесные грехи и есть душевные. Первый грех – чревоугодие (чашечка кофе). То есть желательная функция нашего организма побеждает желание помолиться; например, встать на колени, сделать духовную зарядку. Вы попили кофе и включили телевизор. Там красота, пляжи, девушки. И начинается блудное разжжение плоти.

– «А не поехать ли мне на Мальдивы?»

– Да, человек начинает размышлять. Эти «таблеточки» уже приготовлены дьяволом и предлагаются человеку. Потом к кофе захочется немножко коньячку. Почему нет? И пошла блудная страсть, которая действует после насыщения. Чревоугодие и блудная страсть – это две сестрички. Сначала кофе с коньячком, потом блуд. Но на все это нужны деньги. Появляется сребролюбие. Человек думает: «Мне надо заработать, срочно сделать ставку, взнос». То есть пошло движение ума, где заработать. Но на что он хочет заработать?

– Заработать не на близких, а на свои страсти.

– Пришла третья страсть – сребролюбие. Но потом вдруг ничего не получается: Вы звоните туда, сюда, но сделка рушится. Что нарастает в душе?

– Гнев.

– Я переживал все это, все эти страсти жили во мне, да и сейчас скорее всего где-то притихли. Мы должны не просто рассказать людям перечень грехов, а показать, что творится с человеком, когда это происходит в нем. Человек гневается, но у него все равно ничего не получается, и наступает уныние. Человек думает: «Ничего не получается! А все так хорошо начиналось... Может, выпить рюмочку?» И когда человек снова навеселе, пошло тщеславие: «Эх, пойду-ка я погуляю». Включается рубаха-парень, мол, все ко мне, все со мной, у меня кое-что есть в кармане. И всему этому мать – гордость. Она принимает готовенького члена своего клуба: «Заходите, вот вам значок». Все восемь смертных грехов у человека проявились.

– Вопрос телезрителя из Москвы: «Если душа человека покидает тело, может ли это считаться гарантией смерти?»

– Медицина говорит, что смерть наступает, когда человек перестает дышать, прекращается сердцебиение. Что происходит в духовном плане? Да, в этот момент душа человеческая отделяется от тела. Происходит страшное: человек никогда не имел опыта этого переживания, душа и тело всегда были вместе. Во время зачатия происходит слияние души и тела, это уже целый человек. И вот когда душа с телом разлучается, для души, конечно, это непонятное состояние. Многие люди, которые это пережили, говорят о свете, о каких-то трубах, но страх смерти существует, он существовал даже у святых отцов.

Святые отцы говорят: помни о смерти и не согрешишь. А что такое вообще смерть, как не проявление греха? Ведь это как бы равнозначные позиции. Кто владеет смертью, кто ее принес? Дьявол. Он принес смерть в наш мир через грехопадение Адама и Евы, и грех стал смертью, как бы умноженной на жизнь человеческую.

Знаете, примерно лет десять назад на уроке в школе со старшеклассниками я вывел формулу бессмертия. Математическим образом я доказал, что бессмертие существует.

– Интересно.

– Я предложил: ребята, возьмем количество лет вашей жизни. Вам сейчас по 15 лет. Умножаем их на количество дней в году, на часы и получаем потенциал, в котором вы сейчас находитесь. Грех стал производителем смерти. Икс – это количество грехов, которое совершает человек. Умножаем полученное число жизни на икс. Чему это равно? Это равно смерти, потому что грех есть смерть. Сколько бы тебе ни было лет от нуля до ста, умножая число жизни на смерть (или грех), получаем «смерть». Как сделать так, чтобы в конце вместо смерти получить ноль? Чему должен быть равен икс? Нулю. Если мы умножаем нашу жизнь на безгрешную жизнь, то есть на ноль, то в конце получаем ноль. То есть смерти нет.

Мы должны понимать, для чего пришел Иисус Христос в эту жизнь. Ведь Он единственный безгрешный. Его можно поставить в центр; икс – это Христос. Наша жизнь, умноженная на Христа, равна бессмертию. Смерти нет. Вот так мы рассуждали, и дети согласились. Вот такая формула.

– Здесь можно поспорить с умножением на ноль, но тем не менее... Получается, если в нашей жизни есть Христос, тогда не существует и смертного греха?

– Если человек уверовал во Христа, если он крещен...

– И не просто крещен.

– Не просто крещен, но и просвещен, знает Символ веры наизусть и этот Символ веры – его жизнь, его стержень, тогда Дух Святой в нем как стержень стоит, и этот стержень бессмертен, потому что в нем Христос. Да, мы не всегда живем христианской жизнью и не можем сказать, как сказал апостол Павел: «Для меня жизнь – Христос, и смерть – приобретение». Он через Христа достиг бесстрастия. Как эти страсти угомонить в себе? Как найти этот способ? Есть целая православная школа святых отцов о том, как бороться со страстями. Ведь от каждого греха, которые мы рассмотрели, от чревоугодия до гордыни, есть лекарство, осталось только его применить. Мы бегаем в аптеку за лекарствами и чего только не покупаем! Но от уныния, гордыни, сребролюбия в аптеке лекарств нет. Надо идти в другую аптеку – в церковную здравницу.

– Мы иногда встречаем такую позицию: я настолько воцерковленный православный христианин, что просто туши свет. Может ли быть в этом случае тщеславие, которого мы не замечаем?

– Тщеславие очень трудно заметить.

– Или это гордыня?

– И гордыню очень трудно заметить в человеке, потому что она скрывается. Как святые отцы говорили: оденусь в тряпье, пойду в храм и тщеславлюсь. Оденусь в богатые одежды – опять тщеславлюсь. Это такое состояние души, в которое мы уже заключены, нам от него не увильнуть; только с гробовой доской оно нас оставляет. Антонию Великому, который возносился на небо, бесы кричали: «Браво! Браво! Ты нас победил». Соблазнился бы он мыслью: «Да, победил», – тут же душа горделивая полетела бы в ад. А он сказал: «Боюсь и страшусь вас». И только когда порог рая переступил, сказал: «Вот теперь я со Христом, Он вас победил».

Тщеславие, конечно, не скрыть. Но им можно пользоваться.

– Как?

– Ведь многие страсти, которые в нас существуют, – Богом данные. Гнев, например, – это же великое оружие, огнемет против самого себя. Если мы развернем это оружие на себя и погневаемся на себя (например, когда переедаем, много спим и так далее), то этот гнев может нас образумить. Как блудный сын вдруг образумился: «Да что ж я такое творю! Что ж я рожки со свиньями ем?! Надо встать и пойти к отцу моему, у него работники получают больше, чем я». И он вернулся к отцу, но не работником, а сыном.

Блудный сын – это образ нашего движения к отцу. От смерти ведь никто не застрахован, это единственная константа, которая существует. Я на свет появился, родился, и счетчик уже начал работать в обратную сторону. Страшно. И ведь каждый день мы ложимся спать с надеждой, что завтра проснемся. Но не все просыпаются.

– В вечерней молитве мы говорим: «В руце Твои, Господи, предаю дух мой». В другой молитве просим: «Неужели мне одр сей гроб будет, или еще окаянную мою душу просветиши днем?» Удивительные слова! Если только вдуматься, насколько все это спасительно...

Вопрос телезрительницы из Москвы: «Вопрос, связанный со смертными грехами. Ситуация такая. У меня есть молодой человек, у нас близкие, интимные отношения, но жениться он вообще не хочет, отказывается, потому что он неверующий человек. Получается, что я совершаю смертный грех, общаясь с ним. Но я его люблю, мне хочется с ним быть. И у меня в душе присутствует только страх. У меня нет покаяния, я не раскаиваюсь, что совершаю этот грех. Я понимаю, что это грех, могу пойти в церковь исповедоваться, но покаяния нет, а есть только страх, что я совершаю этот грех. Как здесь быть? Расстаться с этим человеком? Получается, я люблю человека, а если он не хочет жениться, я должна его бросить и искать другого, который тоже, может быть, не захочет жениться?»

– Вопрос трудный. Как говорится, Бог Вам в помощь. Чем побеждается грех? Давайте посмотрим на лекарство, которое предлагает Церковь. Самый сладкий грех – это грех прелюбодеяния. На него попадается практически 90 процентов мужчин. Дьявол практически всегда подбрасывает этот грех, потому что очень трудно с ним совладать. Величайшие святые и те падали.

Очень тяжелая ситуация. И побеждать такой грех невозможно. Здесь, мне кажется, возможно только одно: уповать на милость Божию. Во-вторых, молиться за Вашего любимого человека. Ведь телесная любовь, которую Вы ему даете, ничтожно мала по сравнению с той энергией, которая есть в молитве. Молитвой двигаются горы; молитвой воскрешаются, исцеляются люди. Мы просто не молимся, мы всегда просим кого-то помолиться, батюшку, например, записочки пишем. А где же наша молитва? Где наше общение с Богом?

Вот сегодня вечером, когда все уснут, встаньте перед иконой Иисуса Христа, например, и помолитесь. Или лучше перед иконой Божией Матери, потому что Христос может только сказать: «Прощаются тебе грехи. Иди и больше не греши». Мы знаем из Евангелия о женщине, которая была взята в прелюбодеянии; она была прощена. И Вы будете прощены, если раскаетесь. Если Господь Вам так скажет, Вы это прочувствуете, и Вам больше не захочется идти к этому человеку, потому что Вы пойдете за Христом. Как пошла за Ним Мария Магдалина. Как пошли и другие женщины, которые тоже не были святыми, но стали святыми.

Идти за Христом или в матрицу временной любви – Ваш выбор, никто Вас за это не осуждает, тем более Вы в своем грехе честно признались. Поверьте, Вы сейчас на распутье. Куда Вы пойдете – прямо, то есть в храм на исповедь, или налево – это Ваш выбор.

–  Часто мы понимаем, что совершаем смертный грех, но хочется найти такую серединку, чтобы и грешить, и не умереть.

– У нас нет опыта смерти, нас не страшит смерть. Если бы каждый вечер к нам приходил ангел смерти, тогда бы у нас был страх смерти.  Святые отцы говорят: помни о смерти. Как научиться умирать? Об этом пишут афонские отцы. Они  идут учиться умирать на Афон. Они идут туда для того, чтобы умереть для греха. Ведь в крещении мы умираем со Христом; мы в смерть Его крестились, чтобы воскреснуть с Ним. Человек крещеный умирает для греха. Это человек сам потом опять стучится: «Тук-тук, можно к вам? Что-то как-то все пресненько, ровненько. А хочется драйва». Человеческая природа тянется к греху, и устоять практически невозможно, так как мы мирские люди, живем в миру, нас окружают миллионы соблазнов. Куда ни кинь взгляд – везде что-нибудь найдешь. Как удержаться? Изучать опыт святых отцов.

Например, чем побеждается чревоугодие? Постом. Начните хотя бы с пятницы и среды. Уберите хотя бы мясо из холодильника. Начните освобождаться от чего-то, что вас притягивает. Не можете жить без шашлыка – уберите его. Твоя плоть жаждет этого шашлыка, а душа жаждет другого. И постепенно чревоугодие начнет отступать. Рядом блуд, эти две страсти связаны. Но если ты начнешь ужимать одну, то и вторая начнет ужиматься. Все прелюбодеяния в мире связаны с винопитием, с постоянным желанием насытить плоть, отчего и происходит разжжение плоти. Но на все грехи есть лекарства. Если мучит тебя страсть сребролюбия, например, любишь ты деньги, попробуй побороться с самим собой; ведь это же так удивительно – постоянно проигрываешь.

– Вопрос телезрительницы из Ярославля: «Есть такое выражение: нет греха непрощенного, есть грех нераскаянный. Вы согласны с этим выражением? И второй вопрос: почему грех называется смертным? Ведь все равно все люди умирают, нет такого человека, кто не умер бы. Или это касается вечной жизни, а не земной?»

– С первым выражением абсолютно согласен; это слова святых отцов. Любой грех может быть прощен, но при условии: человек должен в этом покаяться. Во-вторых, мы сами должны научиться прощать других людей. Господь нас поставил в такие условия: если мы не прощаем, то и нам не простятся наши грехи.

– В молитве «Отче наш» сказано: «И остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим».

– Второй вопрос касался того, что мы все равно умрем. Не умрем. Если согрешим, душа, увы, пойдет к тому, кто нам эти страсти принес. Ведь откуда идут все страсти? Это облик дьявола, это его характер. Он сребролюбив, горделив, унывает, то есть в нем весь спектр грехов, и он разбрасывает это всем: «Берите мои сокровища». И люди вкушают и думают: «Теперь мы точно будем богатыми». Или: «Теперь точно сделаюсь начальником». А надо отречься от дьявола, от всех его дел;  плюнуть на него, как делается при крещении. Ведь покаяние – это наше второе крещение. Я бы перед покаянием еще спрашивал: «Отрекаешься ли ты от сатаны?» Человек говорит: «Я каюсь в своем грехе, но никак не могу с ним справиться». Если человек не хочет каяться, для этого есть епитимья, которая накладывается уже как серьезное лекарство. Есть маленькая епитимья: поклоны, чтение акафистов. Но в некоторых случаях приходится даже отлучать от Причастия, когда человек не хочет расстаться с греховной жизнью, но при этом хочет быть православным и причащаться.

– И гордится своим грехом.

– Это уже другое. Бывает, человек на исповеди перечисляет свои грехи и говорит: «Ну вот такой я». Тогда я говорю: «Ну хорошо, ты такой. Что вычеркиваем из этого списка грехов сегодня? Давайте с чем-то расставаться. Вы же пришли расстаться с грехами или просто рассказать о них?» На исповедь человек приходит, чтобы расстаться с грехами. Священник рвет этот листок с написанными грехами на ваших глазах, чтобы их больше не было. А получается, человек его снова склеивает, кладет в кармашек и говорит: «Нет-нет, я не могу без этой бумажки жить». Как это? Получается, мы приносим с собой чемодан грехов, а после службы берем обратно.

Жалко, что человек не может понять простоты в спасении. Надо включить свет. Не надо размахивать белым полотенцем в темной комнате. Включи свет, впусти в себя Христа. Каким образом? Есть Иисусова молитва. Если у вас нет времени молиться по молитвослову, этой молитвой можно молиться. Ведь когда нам плохо, мы говорим: «Господи, помилуй! Господи, помилуй!» Добавь два слова, к какому Господу ты обращаешься, скажи: «Господи Иисусе Христе, помилуй меня, грешного». Он, конечно, помилует, если ты Ему об этом скажешь. Признайся в своих грехах, скажи, что грешен. Но твоя гордость не дает в этом признаться.

– Здесь, наверное, получается еще и нарушение заповеди: да не будет у тебя других богов. Иногда мы бежим на трамвай, но не успели; и говорим: «Господи!» – получается богохульство. А если успели и искренне говорим: «Слава Богу, успел», – получается молитва. Вспоминается фраза Христа: Не всякий, говорящий Мне: «Господи! Господи!», войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного.

По поводу смирения и покаяния... Наверное, в Иисусовой молитве есть и покаяние, и смирение. Но, бывает, мы молимся Иисусовой молитвой и говорим себе: «Я должен сегодня прочесть Иисусову молитву десять тысяч раз». А завтра решаем прочитать одиннадцать тысяч раз. Вопрос: может быть, нужно один раз произнести молитву искренне, от всего сердца, не нужно десять тысяч раз? Или количество переходит в качество?

– Опыт святых отцов нам подсказывает, что нужно аккуратно обращаться с молитвой Иисусовой. Этой молитвой нужно молиться обязательно с благословения духовника, чтобы он следил за движением  помыслов, чтобы смотрел, какие изменения в тебе происходят. Как врач: дает лекарство и смотрит изменения. Если что-то не пошло – меняет лекарство. Так и здесь. Молитва Иисусова – это то, что количеством не возьмешь, должно быть качество. Вы правильно говорите: лучше один раз произнести, но от всего сердца. Как преступник на кресте: «Помяни меня, Господи, во Царствии Твоем». Он ничего не мог на кресте, его руки были прибиты, он только вздохнул о своих грехах, покаялся перед Богом и попросил помянуть его в Царствии Небесном. Он не требовал, как другой преступник: «Спаси Себя и нас, если Ты Христос».

Важно внутреннее покаяние, осознание своих грехов, что мы по делам своим получаем. Церковь поэтому и говорит это перед каждым причастием, чтобы каждый прочувствовал себя именно этим преступником. Каждый из нас – преступник, который висит на кресте рядом со Христом. И слова этого покаявшегося разбойника – это и наши слова. Мы должны четко понимать, что это я сейчас произношу эти слова перед тем, как войти в Царство Небесное. Ведь я вкушаю в себя Царство Небесное, вкушаю Христа. Вот тогда я получаю прощение: «Ныне будешь со Мною в раю». Но я буду не там в раю, а здесь в раю; я должен в своем сердце этот рай найти. Царствие Божие внутрь вас есть.

– Еще Царствие Божие нудится.

– Обязательно. Ничто просто так не дается. Поэтому теплохладность здесь исключается.

– Если подводить итоги, то можно с уверенностью сказать, что смертельный грех может быть и не смертельным, если впустить в свое сердце Христа, а не просто позволить Ему постоять рядом. Сказано: Во Христа крестистеся, во Христа облекостеся. Если мы облечемся в Самого Христа, тогда и смертного греха не будет. А если он и был, то простится – как благоразумному разбойнику. Но нам всем хочется такого варианта, чтобы не распинаться, но при этом получить Царство Небесное. Так ведь?

– Нас распинают все, от начальников до подчиненных; это тоже распятие. И наше желание их обнять может быть – только если мы на кресте, когда наши руки раскинуты в стороны. Я не согрешаю тогда, когда моя плоть на кресте со Христом. Но когда я отрываю руки с креста, мои руки начинают действовать. Поэтому надо возносить руки вверх и молиться. Как мы молимся у престола Божия, поднимая руки вверх; то есть мы сдаемся Христу.

– Когда мы накладываем на себя крестное знамение, это уже крест, который мы несем и в себе.

Ведущий Глеб Ильинский

Записала Нина Кирсанова