Беседы с батюшкой. Любовь к себе. Протоиерей Александр Рябков. 10 мая 2024

– Это не только милосердие по отношению к ближнему, не только подвиг, но и  проявление любви к самому себе. Как Вы правильно отметили, владыка сегодня за богослужением сказал, что подлинная радость достигается именно жертвенностью и бескорыстной жертвой. Я думаю, что каждому из нас приходится преодолевать свою косность, лень и, может, даже свою жадность. При этом жадность не только к материальному, но, может, и к своему времени, своим силам. Когда мы это сумели преодолеть и сумели послужить ближнему или какому-то общему благому делу, то имеем опыт радости из-за приобщенности к какому-то высочайшему смыслу.

Да, для этого надо потрудиться. Но разве человек, который, может, охвачен страстью телесных удовольствий, не готов на все ради того, чтобы достичь этих мимолетных и с горькой оскоминой удовольствий? А православный христианин понимает, что радость от служения, благого дела, даже от участия в каком-то деле Церкви очень долго поддерживает человека, и ему хочется все больше и больше укореняться в этом доброделании.

Если говорить о нашем первом православном канале «Союз», мы любим его смотреть. И если по каким-то причинам или по нашему недосмотру, нашей лености мы вдруг увидим телевизионную сетку, то, наверное, расстроимся, нам будет тяжело. Нам и очень многим людям будет трудно с этим смириться. По сути, если это произойдет по нашей вине, по нашему недогляду, нашей жадности или лености, то мы потеряем эту радость и духовное удовольствие. Мы нанесем ущерб сами себе.

Здесь, конечно, впору задуматься о любви к своей душе. Если наша душа, наша богоподобная личность получает радость богообщения не только в храме, но и видя духовенство, проповеди наших архипастырей где-то, может, в далеких уголках нашей Родины (и мы имеем возможность видеть служение Святейшего Патриарха, митрополитов в крупных городах), это все очень радует. Это радует наших братьев и сестер, которые живут далеко в провинции. Тем, кто может помочь им быть приобщенными к жизни Церкви, к церковной полноте, надо постараться не забывать это делать. Как мы не забываем вечером после работы зайти в магазин и купить себе бутылку кефира, хлеба или упаковку яиц, так и стоит всегда помнить о том, чтобы, оплачивая счета за коммунальные услуги, перевести хоть какую-то маленькую лепту на миссионерское делание нашего канала.

Так как я знаю работу православных СМИ изнутри благодаря участию в эфирах на православном радио и на телевидении, хотелось бы отметить, что в этих студиях работают именно энтузиасты с большой буквы: люди, вдохновленные идеей служения, миссионерства и подвига несения света христианской истины именно в самые далекие уголки нашей страны и даже мира, учитывая, что благодаря Интернету сегодня наш канал можно смотреть по всему миру.

Если мы вносим лепту в то, чтобы люди видели любимые лица и священников, и архипастырей, и ведущих, то мы, конечно, делаем очень благое дело миссионерства, утешения для тех, кто не может дойти до храма в том числе, чтобы прикоснуться к богослужению. Да, батюшка приходит к ним домой и причащает их Святых Христовых Таин, но такой человек не может в полной мере ощутить красоту богослужения, тем более московских или петербургских храмов. А через наш канал это возможно.

Поэтому еще раз подчеркиваю, что величайшее удовольствие и радость испытывает тот, кто делает бескорыстное доброе дело… Любите себя: доставляйте себе такие благие духовные удовольствия, как участие в миссии, участие в служении Церкви, в общем деле распространения христианских знаний.

Мне приходилось общаться с людьми, которые знают работу христианских СМИ за рубежом, особенно в католических странах. Там нет недостатка в средствах для вещания религиозных радиостанций и телеканалов. Потому что в католических странах рядовые христиане очень четко осознают свой долг перед теми, кто трудится на благо распространения христианства.

Я думаю, что нам тоже надо в полной мере ощущать, понимать и считать, что распространителями христианской культуры являются православие и Православная Церковь, и быть ответственными в том, чтобы этот источник не затягивало тиной, чтобы он не забивался грязью, а непрерывно бил чистой, кристальной струей. А наш православный канал и есть своеобразный живоносный источник той живой воды христианского православного учения, которая так необходима нам сегодня, в наши смутные, а иногда даже и мутные времена. Этой живой водой мы и умываемся, и очищаемся, и питаемся.

– Я у святых отцов прочел, что существует даже милосердие к самому себе. Когда мы говорим о таком привычном термине, как любовь к себе, первый вопрос, который возникает, связан именно с тем, что себялюбие и любовь к себе, насколько я пониманию, принципиально разные вещи?

– Конечно, это разные вещи. При себялюбии на первый план выходит наше эго, говоря психологическим языком, или даже, может, любовь к нашим страстям. А они очень разнообразны. Например, это может быть гордыня. А это самое сложное. Понять, что человек любит не себя, а блуд в себе, пьянство или чревоугодие, как-то еще можно. А вот когда речь идет о гордыне, тут человек все-таки теряется, запутывается и считает, что он именно по-настоящему любит себя. Хотя, конечно, здесь на первый план выходят гордыня, тщеславие, самомнение, которые как раз и разрушают его жизнь. Потому что такие качества, как гордость, славолюбие, честолюбие, приводят к конфликту с ближним, и жизнь омрачается.

Говоря о любви к самому себе, необходимо понять, на чем она зиждется. Нам может показаться, что в Священном Писании нет прямого указания любить себя. Это не совсем верно. Потому что Господь говорит: возлюби ближнего твоего, как самого себя. Поэтому мы сразу можем задуматься и понять: чтобы хорошо и в полной мере любить своего ближнего, надо еще любить и самого себя.

Но если мы внимательно всмотримся в свою жизнь, то поймем, что очень часто себя не любим и даже ненавидим. Приведем самый простой пример. Когда человек одержим разными страстями, разрушающими его духовное и телесное здоровье, его семейную жизнь, его таланты, данные ему от Бога, тут прямое указание на то, что человек живет ненавистью к самому себе.

Иногда человек настолько порабощен грехом, что с помощью страсти или греха пытается себя убить. Употребляя те или иные вещества, он просто пытается приблизить тот час, когда наконец-то его бессмысленная (как ему уже кажется) жизнь прекратится.

А начиналось все, как ему казалось, с любви к себе, к свободе. Человек считал, что он имеет право на свободное самоопределение, что никто не вправе ограничивать его потребности, желания, возможность ко всему прикоснуться, все попробовать и получить удовольствие. То есть все начиналось с такой извращенной любви к себе, а обернулось прямой ненавистью.

Мы знаем, что люди, которые одержимы какими-то страстями, зависимостями, переживают острую ненависть к себе, острое непринятие себя. Более того, очень часто зависимости развиваются и зарождаются именно на непринятии себя, нелюбви к себе. У человека совершенно необдуманное, искусственное, даже, может быть, навязанное непринятие своей внешности, своих способностей, места, где он живет, каких-то обстоятельств. Здесь играет роль и воспитание, когда человеку вкладывают в голову, что он никудышный, никому не нужный, некрасивый, нелюбимый. К сожалению, в этой нелюбви к себе виноват не только сам человек, но иногда он становится жертвой окружающих его людей, которые не сумели подарить ему любовь, окружить любовью, не научили его любить себя.

Говоря о самоуважении к себе, мы говорим о вещах естественных. Мы все носители образа и подобия Божьего, значит, мы должны и обязаны себя уважать. И именно из этого уважения к себе, к иконе Бога в самом себе мы понимаем слова апостола Павла: тела ваши суть храм живущего в вас Святого Духа (1 Кор. 6, 19). Конечно, здесь речь идет не только об уважении к своей душе, которая является носителем образа и подобия Творца, но и к телу.

Иногда мы неправильно понимаем святых отцов, которые говорят нам о том, что не надо любить свое тело. Здесь надо сделать очень важное пояснение. У апостола Павла очень четко разграничиваются понятие «тело» и понятие «плоть». Нам кажется, что это взаимозаменяемые понятия, но это не совсем так. Когда апостол говорит о том, что тело – храм, мы понимаем, что здесь коннотация положительная, тело возводится на очень высокий пьедестал. И он говорит, что источник греха – плоть, плотские страсти. И мы понимаем, что есть тело (как высокое понятие), данное нам Творцом, и есть плоть – то, что поселяется в теле вместо Святого Духа.

Наши плотские греховные проявления связаны не с телом, не тело в этом виновато; тело создано Господом послушным орудием души. Понятие плоти, плотского греха подводит нас к тому, что в нашей душе зародилось неправильное понимание, своеволие, самомнение, мнение о себе: мол, я законодатель для себя и для остальных.

И здесь начинается неправильная перестройка, когда дух и душа порабощаются телу, а тело из храма становится тяжелой плотью. Мы знаем из Ветхого Завета понятие «кожаные ризы». Эти отяжелевшие кожаные ризы, намокшие от наших греховных страстей, всё больше и больше тянут нас к земле, чтобы раствориться в почве, в черноземе. Говоря о почве, мы говорим не о гумусе, а больше о грязи. Понятие почвы надо отграничивать. Владыка Антоний Сурожский слово «гуманный» выводил от слова «гумус». Плодородная земля, смирение плодородной земли порождает прекрасные цветы, а грязь греховная ничего не порождает, кроме каких-то сорняков.

Если мы будем помнить, что тело – храм Святого Духа, то оно никогда не превратится в тяжелую плоть, никогда не будет грязью, но всегда будет плодородной землей для произрастания красивых духовных цветов.

Поэтому, говоря о любви к себе, можно сказать, что мы должны любить свое тело как храм Святого Духа; оно дано нам для того, чтобы Дух Святой в нас поселился. Мы должны заботиться о своем теле. Кто-то это превратно понимает, считая, что заботиться о своем теле – значит, украшать его, красиво одеваться, носить украшения золотые или серебряные. Кто-то на этом не останавливается и пытается украшать себя татуировками, что говорит уже о каких-то духовных изъянах, о недовольстве собой. То есть человек считает, что Господь что-то недоработал, не добавил какого-то декора в его внешний облик. Для человека, пребывающего в нормальном состоянии, понятно, насколько смешна попытка доделать или более усовершенствовать то, что сделал Творец. Это порою смешно даже до противности.

Говоря о любви к телу, мы говорим не о любви к страстям, чтобы давать телу сколько угодно вина, мяса, выкуренного табака или чего-то еще. Нет, наоборот: если мы любим свое тело, то понимаем, что от алкоголя, вина, тем более от каких-то наркотических средств оно будет болеть и страдать. Поэтому мы будем давать ему необходимые витамины, необходимое здоровое питание, которое не отяжеляет душу, в том числе не мешает молиться. Когда человек перебарщивает с теми или иными продуктами, ему не до молитвы. Забота о теле – это не только все необходимое в пище, но и сон.

Надо заметить, что святые очень часто смиряли свое тело. Но на самом деле они смиряли не тело, а свою плоть, именно ту темную сторону телесности, которая тянет к греху. О теле они все-таки старались заботиться. Иногда бывало, что они несколько увлекались, и тогда их духовные наставники подсказывали им, что если совершенно перестать принимать пищу, то не сможешь и молиться. Забота о теле в святоотеческой аскезе прослеживается очень ясно и рельефно. Никогда святые старцы, наставники, духовные руководители не говорили своим подопечным, дескать, ничего не ешь, совсем не пей воды.

Как мы знаем, церковный устав даже допускает небольшое вкушение вина. Но если мы считаем, что потребление огромного количества вина, особенно в церковные праздники, – неотъемлемый атрибут, то это большая ошибка. Если мы обратимся к церковному уставу, там прописаны совершенно минимальные дозы сухого виноградного вина в день праздника. Поэтому к этому надо серьезно относиться. Церковный устав очень серьезно относится к вопросам заботы о теле и не позволяет его разрушать грехами, а также неразумной, без благословения взятой на себя аскезой.

Любовь к своему телу не предполагает безрассудной самовольной аскезы, тем более самовольного разгула страстей. Любовь к телу как к творению Божьему требует от нас очень серьезного, взвешенного подхода. Возвращаемся к словам апостола Павла: тело – это храм Святого Духа. И в этом храме должна постоянно звучать молитва, мы должны всегда быть готовы встать на молитву. А если тело опьянено или обессилено своевольностями, в том числе в упражнениях аскетических, то мы не сможем молиться, даже можем довести себя до того, что в храм не сможем прийти. Тем более не сможем никому быть полезными. Потому что, кроме молитвы, участия в таинствах, Церковь (и в первую очередь Господь) ждет от нас дел милосердия.

– Вопрос телезрителя из Гатчины: «Как почувствовать и ощутить ту тонкую грань, когда любовь к себе перерастает в самолюбие, эгоизм и становится греховной?»

– Нужно повториться, что любовь к себе должна быть правильной направленности. То есть это любовь к образу и подобию Божьему; любовь ко всему тому, что раскрывает в нас образ и подобие Божие.

Мы начали говорить о любви к телу. Апостол Павел, например, даже дает такое сравнение (в таинстве Брака читается этот отрывок из Послания апостола Павла): так должны мужья любить своих жен, как свои тела (Еф. 5, 28). То есть у апостола Павла нет слов о пренебрежении к телу.

Если мы любим свое тело, то заботимся о нем: соблюдаем необходимую гигиену, получаем необходимое питание. Любовь к чрезмерному сну или лежанию на диване, просмотру контента в Интернете или разнообразных светских телепередач не является любовью к себе, это даже не является отдыхом. Любому человеку необходим отдых, но у нас так все искажено, что мы идем по самому простому пути. Нам кажется, что отдых – это когда не надо никуда идти, а можно накрыть себе стол с какими-то жирными закусками и не совсем полезными напитками и сидеть, уткнувшись лицом в монитор ноутбука или экран телевизора. Это у нас считается любовью к себе и отдыхом.

Любой врач и психолог скажет, что душа человека так не отдохнет... А человек думает, что он любит себя, отдыхает и развлекается. Слово «развлечение» – очень нехорошее. Если мы развлекаемся и рассеиваемся, то нам себя потом очень сложно собрать...

Наоборот, если я люблю себя, ценю себя, то постараюсь провести выходной день по-другому: выехать на природу, подышать свежим воздухом, почитать хорошую книгу, поиграть с ребенком, поговорить с сыном-подростком, пообщаться с супругой (супругом), сходить, может быть, на хорошее представление всей семьей, чтобы этот день запомнился.

Телу необходимы гигиена и тренировка. Любить свое тело – это не значит перекармливать его и бежать от физических нагрузок: дескать, я люблю свое тело, поэтому не буду его перетруждать. И не буду бриться, стричься – это больно, вдруг порежут, поцарапают. Нет; если человек любит свое тело, он и стрижется, и бреется, и моется, и гантели в руки берет.

Что означает любовь к своей душе? Самая лучшая гигиена и тренировка своей души – служение своему ближнему, желание быть полезным и реализация этого желания. Самая лучшая проверка: если у меня полностью атрофировалось желание быть полезным, значит, душа моя очень серьезно заболела себялюбием, самолюбием, самомнением и ленью.

Необходима тренировка души, и нужно любить эту тренировку. Конечно, бывают иногда сбои: мы забываем о прогулке утром или вечером, не говоря уже о пробежке. Бывает, купил человек абонемент в спортзал – и не ходит. Так же и с душой: если душа наша отказывается помогать, служить, чтобы быть полезной ближнему, – она заболела, то есть мы далеко отстоим от любви к своей душе.

И здесь можно вспомнить не только апостола Павла, Евангелие, но и классиков русской литературы. Например, Николай Заболоцкий писал: «Душа обязана трудиться и день, и ночь…» И тело обязано трудиться. Физические упражнения, обливания, которые прописывают иногда врачи лечебной физкультуры, – это забота о своем теле. И тогда человек ощущает себя бодрым, свежим, сильным, крепким. Так и душа, когда она служит, трудится, в том числе в своей семье.

Бывает, человеку проще прийти домой, снять пальто, ботинки, надеть тапки, сесть у телевизора и совсем не участвовать в жизни семьи, своих детей, забыв о пожилых, престарелых родителях, дедушке и бабушке. Да, ты устал, как говорится, выше крыши сегодня на работе. Но нельзя забывать, что эти люди тоже нуждаются в общении с тобой. И это тоже любовь к своей душе.

Наша душа приобретает некое стояние, я бы сказал, когда она трудится, служит; когда мы общаемся с ближним и готовы пожертвовать пятью минутами, чтобы спросить у ребенка, как у него дела в школе, у престарелых родителей – как они сегодня провели вечер, как давление, хорошо ли себя чувствовали. Вроде бы простые слова, но, во-первых, мы делаем приятное нашим близким; во-вторых, делаем приятное себе. И во всем этом глубочайший смысл.

Тоска, уныние, печаль, богооставленность приходят не только от плотских грехов, но от того, что нет смысла в жизни. Часто приходится с людьми разговаривать об этом. Особенно страдают люди одинокие, которым не просто не с кем поговорить, а которые не ощущают, что могут быть полезными.

Вслушайтесь в эти слова: величайшее страдание для нашей души от того, что у нас нет человека, которому мы могли бы быть полезны. И наоборот: величайшая радость, величайшее раскрытие всех сил души и удовольствие мы испытываем, когда ощущаем, что мы нужны, что занимаем какое-то серьезное место в жизни своих близких, полезны им и они рады нашему участию в их жизни.

Доставляйте себе настоящую, подлинную радость не от лености, не от пустого разговора, не от праздного и бесцельного времяпрепровождения, а тем, что идете туда, где нужно ваше участие, ваше служение, ваша забота. Необязательно это физическая помощь. Многим людям, в том числе нашим близким, нужны не только какие-то материальные вещи, которые мы им принесли, купили, а наши объятия, прикосновения, наше братское лобзание, наша неподдельная забота и искреннее сопереживание.

Я глубоко убежден, что человек получает огромную радость, удовольствие от того, что его участие, его доброе слово, его какой-то подарок или просто принесенное лекарство вызвали искреннюю радость и свет в глазах другого человека. Он чувствует, что он нужен, любим, его помнят. Радость и свет эти отразятся и в нас, и мы загоримся еще большим светом, еще большей радостью.

– Сейчас за каждым богослужением, за каждой литургией – особая радость. Мы друг друга приветствуем возгласом: «Христос воскресе!» Но при этом мне часто приходится видеть, что люди грустные. Я, наверное, не ошибусь, если скажу, что во время богослужения проявляется любовь друг к другу и любовь к себе, но при всем при этом существует какая-то, может быть, скорбь о том, что пост закончился. Во время поста мы были как-то особенно в себе, а сейчас как бы наоборот. Нет ли здесь чего-то искусительного?

– Очень часто мы делаем ошибку: заменяем духовную радость радостью телесной после поста, что очень отягощает, отяжеляет. Как я уже сказал выше, подлинную радость мы теряем потому, что отдаляемся от нашего ближнего. Настоящая подлинная радость не в том, что мы друг с другом водку пьем, а в том, что мы служим, помогаем, стараемся быть полезными, участвуя в радостях и переживаниях нашего ближнего.

И еще есть один момент. Мы бываем недовольны собой, своими поступками. Это уже вопрос покаяния. И здесь я хочу подчеркнуть очень важную вещь про любовь к себе, к своей душе: покаяние не есть самобичевание. В нашей культуре зачастую происходит замена подлинного покаяния самобичеванием. Мы считаем, что чем больше кошки на душе скребут, тем более действенно покаяние. Это совершенно тупиковое понимание покаяния.

Покаяние – это действие. Это не кошки на душе, не самобичевание, не самоистязание: мол, какой я негодяй, плохой, никудышный, никому не нужный и нет никакой надежды. Нет! Покаяние – это действие. Если были плохие, неправильные, ошибочные действия – делай поскорее больше хороших, правильных и полезных. Это и будет твое покаяние. И в этом ты получишь подлинную, настоящую радость и удовольствие.

– Когда начинается Пасха, мы каждый день восклицаем: «Христос воскресе!» Можем ли мы почувствовать эту радость через попытку понять воскресение Христово?

– Крестные ходы, которые сейчас проходят каждый день, что символизируют? Выход из храма в мир. Поэтому радость подлинную, которую мы черпаем в богослужении, мы выносим за пределы храма, за ограду храма. Нельзя только в себе законсервировать пасхальную радость, надо ею делиться. Это не консервы; это живой источник живой воды, и его нельзя заткнуть в себе и сохранить – ничего не получится. Надо делиться этой живой водой пасхальной радости. Как делиться? Своим словом, участием, добрым делом, вниманием, умением прощать.

Мы поем: «И просветимся торжеством, и друг друга обымем... и ненавидящим нас простим вся Воскресением...»

И еще большая радость у нас возникает от того, что мы не копим обиды, а прощаем обиды воскресением Христовым, пытаемся понять другого человека. Почему он нас обижает? Может быть, он страдает, болен? Не будем злиться, а попытаемся вежливостью, любовью, вниманием расположить его к себе, а через себя – и к Церкви.

– Прекрасно! Теперь я понимаю, чем отличаются себялюбие и любовь к себе. Я очень надеюсь на то, что все вопросы, которые у нас возникают, будут решаться именно с помощью такого взгляда на жизнь, когда любовь к себе – это когда ты любишь прежде всего ближнего своего…

– …как самого себя. Главное – честность. Потому что мы всегда склонны себя обманывать в вопросах подлинной любви к себе и в вопросах себялюбия. Надо быть честными. Честность и молитва подскажут нам, что мы немножко уклоняемся от духовного компаса.

Ведущий Глеб Ильинский

Записали Таисия Зыкова и Нина Кирсанова