Беседы с батюшкой. Добродетель терпения. Священник Вадим Смоляков. 23 октября 2024

У нас в гостях клирик Вознесенского архиерейского подворья города Екатеринбурга священник Вадим Смоляков.

– Отец Вадим, мы не раз говорили о духовной жизни и различных аспектах православной антропологии. Сегодня давайте поговорим о такой важной добродетели, как терпение. Часто бывает так, что в Церкви мы не сразу получаем то, о чем просим. Например, пришел человек в храм с просьбой крестить ребенка, а батюшка, как показалось просящему, отказал ему в этом. Или спросил человек об исповеди, а ему показали очередь в несколько десятков человек. Как в подобных обстоятельствах спасать терпением свою душу?

– Наш современный мир (люди, в нем живущие) привык к тому, что современным языком богословов называется удобством, комфортом, легкостью жизни. Мы привыкли к тому, что всё получаем достаточно легко. Например, когда посреди Екатеринбурга вдруг захочется есть или пить, я захожу в супермаркет, трачу полминуты, чтобы взять товар, полминуты, чтобы дойти до кассы самообслуживания и оплатить. Мне не нужно далеко ехать, не нужно перемалывать зерно, чтобы испечь хлеб.

Человек привык к тому, что современным языком называется культурой потребления. Для человека все легко. И вся эта мирская машина направлена на то, чтобы нам становилось жить все легче, удобнее, комфортнее. В общем-то, если правильно к этому относиться, в этом нет ничего плохого. Как писал апостол Павел, умею жить и в скудости, умею жить и в изобилии; научился всему и во всем, насыщаться и терпеть голод, быть и в обилии и в недостатке (Флп. 4, 12).

Но вся беда заключается в том, что мирской закон упрощения жизни никак не связан с церковной действительностью. Что две тысячи лет назад нужно было спасаться, прилагая огромнейшие труды, что сейчас... В Церкви мы неизбежно ломаем свое мирское представление о том, как все просто.

Есть чрезвычайно важные, интересные святоотеческие рассуждения. Я привел пример: когда мне что-то нужно, я это покупаю и этим пользуюсь. Для меня процесс не так важен, поэтому я его максимально для себя упрощаю, чтобы приблизить результат, который меня интересует. Мне нужно взять продукт и съесть его; или взять бутылочку воды и выпить. Процесс, как это у меня окажется, мне практически безразличен: я могу сходить в магазин сам; мне могут принести; доставщик может привезти, как мы сейчас привыкли.

В церковной жизни все с точностью до наоборот. Но мы мирское представление переносим на церковные реалии, и получается нестыковка. Допустим, читаем молитвы ко Святому Причащению; там очень часто встречаются слова «освящение» и «просвещение». Мы привыкли воспринимать эти слова как свершившуюся данность, то есть как результат. «Господи, Ты меня уже освятил, уже просветил». Но суть этих слов совсем другая: «Господи, Ты меня сейчас освящаешь и просвещаешь».

Точно так же мы привыкли святость понимать как что-то уже свершившееся: «Вот этот человек уже святой, а этот еще не святой». Или наоборот: «До того, как я на кого-то косо посмотрел, я был святым, сейчас я не святой, но когда-то должен стать святым, мне этого хочется». Во всех сторонах нашей церковной действительности (и церковно-практической, и духовно-богословской), в каждом ее измерении эта связь будет рушиться, потому что в церковной жизни, в духовной жизни более важен процесс, чем результат. Но нужно правильно это понять. Мы стремимся к результату – вечная жизнь и Царствие Божие. Но этот результат до нашей смерти и до Второго Пришествия Христова по умолчанию недостижим. У нас остается процесс освящения, облагодатствования своей жизни, изменения, покаяния, преображения. Все это процесс, а мы ждем какого-то конечного результата.

Этого конечного результата ждал богач из евангельской притчи. Как мы помним, он разрушил старые житницы, построил новые и сказал своей душе: «Душа моя, процесс сбора урожая закончен, результата хватит на всю жизнь вперед, ешь, пей, веселись».

В церковной действительности, когда мы приходим к Богу с той или иной просьбой, будь то что-то простое, будь то исцеление нашего больного органа или что-то глубоко внутреннее, сердечное, суть одна – нам придется потрудиться, что-то сделать.

В вышеозначенных вопросах, когда священник, как людям кажется, отказывает, например, в крещении, причащении или венчании, он на самом деле говорит: смотри, это, это и это у тебя пока отсутствует... Если человек приходит с просьбой: «Батюшка, причастите меня, пожалуйста, в 7 часов вечера в храме» (при этом он здоров, не больной, не инвалид, не перед смертью), – конечно, священник ему откажет. Но он не просто откажет, а скажет: «Сейчас не могу, к причастию нужно подготовиться; завтра утром, когда будет литургия, приходите». То есть человеку необходимо потрудиться…

То же самое с исповедью. Это самая наболевшая тема. Процесс стояния в очереди людей сильно удручает. Особенно когда видишь, что священник в нескольких шагах от тебя, но стоит человек, который уже 45 минут с ним беседует. Сам процесс нахождения в очереди, когда возникает раздражение, непонимание, может быть, даже отчаяние, начинает тебя рушить. Но если рушит процесс, то как может созидать результат этого процесса? Подходит человек на исповедь к этому батюшке через десять человек, да еще после того человека, который простоял 45 минут, и говорит: «Батюшка, тут постоишь и нагрешишь в два раза больше, чем было».

С другой стороны, когда просто ждешь, это непонятно, неприятно, непривычно, но от тебя никакого труда ведь не требуется (кроме того, что негде присесть и надо стоять). То есть ожидание – это не самый большой церковный труд, но и его претерпевать тоже приходится. Допустим, приходит человек на службу, а к священнику очередь на исповедь. И священник не может вовремя начать литургию, пока не отпустит последнего. Священник один. И человек ждет начала службы.

Но, например, в вопросе с отказом от крещения дело как раз не в ожидании. Священник не говорит: «Подожди два с половиной месяца». Как правило, священник говорит человеку, что ему нужно еще сделать, доделать, с чем ознакомиться. И это предполагает, что человек начинает сам активно что-то делать: читать книгу, готовиться к исповеди, перечитывать Евангелие, разбираться с тем, что практически необходимо для крещения (какие нужны полотенца, свечи и прочее). То есть человеку приходится трудиться.

И здесь еще одна конфронтация с современной цивилизацией, привыкшей к тому, что все просто. Человек трудиться не привык, он привык, что за него трудится кто-то другой. Розетка сломалась – мы вызываем электрика. Продукты закончились – заказываем доставку, курьер привозит нам продукты. Книгу нам прочитают в аудиоверсии. По другой книге, которая в шести томах, что для нас неподъемный труд даже в виде аудиоверсии, снимут фильм на два часа. То есть у нас постоянное потребление труда других людей.

Но ведь Господь говорит, что нам необходимо трудиться. Многими скорбями надлежит нам войти в Царствие Божие (Деян. 14, 22). Терпение скорбей – это отдельная большая тема, которую мы, надеюсь, когда-нибудь затронем. Так или иначе, когда мы приходим в храм и надеемся на сиюсекундный результат, происходит обмирщение, то есть храм для нас становится мирским, становится центром оказания религиозных услуг. Предполагается, что заплатить деньги – это единственный труд, который ты сделал, и результат будет получен. А тут пришел, тебя сразу не приняли, сказали, что деньги не ускорят процесс, потом сказали, что нужно сделать то-то и то-то самому, а потом только получишь просимое. И большинство людей задают достаточно логичный вопрос: «Батюшка, почему у вас так? Нужно ждать, нужно что-то самому делать. Иными словами, почему так сложно получить просимое?»

Современный мир мыслит принципиально иначе по сравнению со святыми отцами. Святые отцы говорят, что мы развиваемся тогда, когда научаемся что-то терпеть на грани наших возможностей. И когда мы терпим, эта грань потихоньку начинает подниматься. Человек мирской, наоборот, терпит на самой нижней грани терпения, совсем чуть-чуть. Не беру во внимание людей, страдающих тяжелыми физическими недугами или тех людей, которые ухаживают за другими, кто тяжело болен. Здоровый человек, у которого есть работа и средства к существованию, терпеть на максимальном уровне не привык, поэтому его терпение не развивается, а, наоборот, скатывается к тому, на каком среднестатистическом уровне он терпит. Иными словами, святые отцы говорят, что все то, что должно нас закалять и делать сильнее, полностью отвращает нас, нам этого делать не хочется, мы привыкли к комфорту.

Спустя какое-то время человек говорит: «Батюшка, как же так? Я в храме стою – Божья благодать: все тихо, мирно, спокойно. Из храма выхожу – еще куда ни шло, а домой или на работу прихожу – и всё». То есть только чуть сильнее стали внешние обстоятельства, только чуть-чуть Господь дал возможность, преодолевая себя, возрасти духовно, мы тут же откатываемся назад. Если мы научаемся работать над собой в таких условиях, когда обстоятельства нашей жизни, построенные Богом и данные нам Богом для спасения, делают нас еще более собранными и при этом начинаем проявлять евангельские добродетели (их очень легко проявлять, когда у тебя все хорошо), тогда уже речь идет о каком-то совершенствовании. К чему нас и призвал Господь, сказав: «Терпением вашим стяжите души ваши». «Стяжите» – слово, указывающее на процесс. Стяжите души, то есть постепенно их преображайте, улучшайте, оздоравливайте, если такое слово уместно.

– Нередко мы не понимаем текста Евангелия, богослужения или рассуждений святых отцов и становимся рассеянными или даже впадаем в отчаяние. Как здесь претерпеть свою немощь?

– Все святые отцы и современные священнослужители-богословы пишут, что если, читая Евангелие, мы не понимаем, что читаем, и никак не можем найти ответ на вопрос, который возник, надо просто читать дальше, не зацикливаясь на этом месте, поскольку весь наш богослужебный и молитвенно-святоотеческий строй жизни предполагает, что нам заведомо не все на сто процентов будет понятно. Если бы было понятно, если бы нам тут же давали решение нашей проблемы, мы бы заходили в храм только в каких случаях? Когда нам что-то нужно, когда нам плохо. Получали бы просимое и уходили.

А Господь хочет, чтобы мы оставались. И Он дает нам не только на физическом уровне претерпевать какие-то обстоятельства, а еще претерпевание собственного непонимания того, что окружает нас в церковной жизни. В первую очередь это Евангелие, которое Церковь разъясняет уже две тысячи лет. Никто, конечно, не читает разъяснений святых отцов в полной мере, глубоко, как могло бы быть, – и жизни не хватит все это прочитать. И с этим тоже приходится смиряться, это тоже приходится терпеть. Если взять все святоотеческое наследие и начать его читать, то, думаю, даже 930 лет Адама не хватило бы при нашей современной скорости чтения. И всегда приходится смиряться с тем, что нам что-то непонятно. И сколько бы мы ни пытались некоторые моменты прямо сейчас разобрать, у нас не получается.

Приходит человек в храм и спрашивает: «Батюшка, что написано в Евангелии: и оправдана премудрость чадами ее?» Батюшка что-то рассказал – стало только сложнее.  «Ладно, батюшка, хорошо. Пойду читать святых отцов». Читает святых отцов и понимает, что понятнее не стало. То есть человек проделал определенный труд, подвижничал, а результата пока нет.

А если бы все было по щелчку: раз – и понял? Нашел бы священника, к которому как ни придешь, какой вопрос ни задашь, он двумя предложениями все на сто процентов объясняет, решает любую ситуацию, все идеально понятно... Ведь мы об этом мечтаем. Но тогда священник, к большому сожалению, может заместить для нас Христа; то есть мы будем обращаться не ко Христу со своим непониманием, невниманием, рассеянностью, отчаянием в спасении, а к священнику.

Даже если бы мы это предположили, была бы следующая крайность: мы подходили бы к священнику со стопроцентной уверенностью в том, что он нам ответит, а мы стопроцентно поймем. И наша гордыня от этого расцветала бы пышным цветом. Мол, у меня батюшка такой умный…  И я такой умный: что он скажет – все понимаю…

Поэтому Господь чрезвычайно премудро все устраивает. Не просто мудро, но премудро для нашей человеческой, слабой, отдаленной мудрости. Он устраивает все так, чтобы мы всегда искали Его, всегда старались работать над собой и даже не пытались думать, что наступит такой день, когда нам станет понятно все Евангелие, все богослужения; станут понятны все святые отцы, а мы сможем изложить все их учение в одной маленькой книжке на двести страниц. Это ведь признаки нашей гордыни.

У преподобного Ефрема Сирина есть замечательнейшая мысль. Он говорит, что лучший результат процесса познания Бога, познания нашей церковной действительности в том, чтобы понять, насколько сильно я ничего не знаю. И он стремился к состоянию (предполагаю, что он его достиг), которое называет блаженным неведением. Но если я что-то не знаю, почему я блажен? Потому, что нахожусь рядом с Богом, Который все мне может разъяснить – и я пойму; все мне может рассказать – и я узнаю. Самое главное, Господь постоянно будет иметь возможность надо мной работать.

А у нас жизнь расписана: я трудился – вот результат. Человек думает, что это его результат, труд тоже его, и Богу в его жизни просто не остается места. Потому Господь обеспечивает нам такие трудности, которые приходится претерпевать.

Святых отцов лучше читать тех, которые понятны, начинать с современных и заканчивать более древними. Наши современники, святые отцы XIX–XX веков, пишут вполне на те же темы, которые затрагивали святые отцы предыдущих тысячелетий, но при этом более понятным нам языком, более понятными образами. С богослужением сложнее: его нужно стараться слушать и слышать, и со временем, постепенно его понимание будет чуть лучше.

С Евангелием чуть проще, потому что это не такой большой объем. Евангелие (все четыре) можно прочитать, наверное, за день, если читать не отрываясь и при этом сохранять внимание. Но чем больше читаешь, тем больше поражаешься тому, насколько поверхностным было твое понимание. Чем больше по-настоящему узнаешь, тем больше признаешь собственную немощь, собственное незнание и наконец-то перестаешь говорить: «Господи, я у Тебя что-то стою. Господи, вот теперь я собою доволен. Раз я собою доволен, то и Ты, Господи, должен быть мною доволен».

Это ведь страшно горделивые слова! Мы их, конечно, не произносим. Но когда перечитываешь от корки до корки святоотеческую книгу, пусть даже самого современного святого отца, и все понимаешь, чувство собственного достоинства, удовольствия от самого себя будет просто зашкаливать. А когда напрягаешь все свои телесные, душевные, духовные силы, пытаясь вынести из этой книги хотя бы чайную ложечку того, что там написано, да еще и в жизнь претворить, никогда не посчитаешь себя достойным.

Тот, кто считает себя достойным, терпеть не может, ему не нужно, он же достоин идеальной жизни, когда нет скорбей, не надо ничего претерпевать, когда все подается на золотом блюдечке с финифтевой каемочкой. Но Господь говорит, что тот, кто смиряется, вознесется, а тот, кто вознесся, низвержен будет, смирится.

– Бывает, что мы рассеиваемся, когда читаем одни и те же молитвы изо дня в день, год за годом, слышим одни и те же службы. Как с помощью терпения сохранить свое внимание?

– Здесь терпение нам действительно во многом помогает. А терпение, собственно, чего? Терпение в том, что я с горем пополам, но худо-бедно стараюсь преодолевать собственную неспособность к одному и тому же тексту. Когда я его заучиваю наизусть, я полностью рассеиваюсь тогда, когда этот текст звучит. Но я же его и так знаю.

Хорошо, можно полностью наизусть выучить молитвенный текст на уровне букв, слов, выражений, запятых. Сложно, но можно. Но разве можно выучить наизусть и повторять каждый раз все свои душевно-духовные переживания? Их-то как записать? Вот есть текст, который поется на клиросе, там также строчки, а над ними какие-то черточки, символы, чтобы регенту было понятно, куда направлять церковную мелодию... Мы ведь не сможем так сделать со всеми своими переживаниями. То есть текст мы читаем один и тот же, но наше состояние при каждом прочтении разное.

Поэтому святые отцы нам и говорят: чтобы сохранять внимание при знакомом тексте (избитую простую фразу скажу, но она очень нужна), нам нужно читать этот текст как будто в первый раз и, самое главное, как в последний раз. То есть настолько его переживать по-иному… Как будто больше у нас такой возможности никогда не будет.

Из практических моментов: если мы сами читаем молитвы, очень бывает уместно по-другому расставлять логические ударения. То есть читать каждый раз вслух и при этом по-разному, тогда те молитвенные смыслы святого отца, который эту молитву составил, будут для нас чуть понятнее. Если я читаю каждый раз одинаково и не могу прочитать никак по-другому, мне нужен порой человек, который по-другому прочитает. Не случайно за богослужениями разные чтецы. Может, еще поэтому оно настолько продолжительное, что чисто физически одному человеку от начала до конца его воспроизвести не хватит никаких сил. (Разве что оперному певцу, но где мы видели оперных певцов, которые от начала до конца читают богослужения?)

И когда я каждый раз молюсь как в последний раз, я буду каждое молитвенное слово буквально переживать. А когда думаю, что и завтра буду молиться, и послезавтра, опять же срабатывает то, что я не хочу претерпеть собственную неспособность, не хочу с ней ничего сделать. Меня все устраивает, я собой доволен в этот момент, что читаю текст. И вот я его наконец-то дочитал, а о чем читал и что читал – не помню.

А когда я стараюсь действительно как в последний раз этот текст переживать, как в последний раз находиться за богослужением, пусть даже пойму его хотя бы на доли процента, это будет больше и лучше. И когда человек, не понимая богослужения, приобретает книжечку «Всенощное бдение и литургия» (она же продается в каждой церковной лавке), то так он хотя бы будет видеть тексты богослужений, которые читаются день ото дня одни и те же. Но при этом он будет слышать чтеца, который сам по-разному читает (но такие достаточно редки), либо разных чтецов, которые день ото дня один и тот же текст произносят совсем иначе.

У отца Иоанна Кронштадтского была традиция чтения Евангелия, которая поражала всех его современников. Строго говоря, он не читал Евангелие, когда приходил молебен служить или при иных церковных нуждах, а очень специфично его воспроизводил. То есть мог делать огромные паузы. Мог одну и ту же евангельскую строчку повторять несколько раз: «И оправдана бысть премудрость всеми чадами ея. Всеми чадами ея оправдана премудрость. Понятно тебе? Премудрость оправдана всеми чадами ея». И вот он так мог прочитывать евангельский текст, не как мы.

Сегодня чтение за Божественной литургией было небольшое, а вчера еще меньше – в три стиха. Мы его за полминуты прочли... Отец Иоанн мог его проговаривать очень долго. И такое чтение, особенно дома, тех молитв, которые мы читаем, тоже может нам помочь. Какие-то места повторять дважды или трижды.

Святитель Феофан Затворник так и говорит. Если ты составил правила из коротких молитв, то просто эти молитвы повторяй по три-пять раз, если тебе хочется помолиться подольше. Он говорит, что так же можно делать и с псалмами, и с другими молитвами. Просто несколько раз прочитать одно и то же, потом двинуться дальше.

Иными словами, пока я не работаю над собой, пока меня все устраивает, именно за это я и бываю осуждаем от Бога. Он меня начинает судить тогда, когда я ничего не делаю, когда меня это устраивает. Но Он не судит, а спасает человека, когда тот старается, будучи несогласным с собственной немощью, постоянно с ней что-то сделать.

«Господи, я не претендую на то, что все сейчас прочитаю и пойму. Господи, собери мой ум, чтобы мне хоть как-то помолиться, хоть что-то понять». «Господи, – посередине молитвенного текста останавливаешься, – прости меня, я снова рассеиваюсь». «Господи, собери мой ум, Сам во мне молись, научи меня молиться (как мы слышим в молитве святителя Филарета Московского), чтобы этот текст, Господи, я произносил уже не только своим разумением, но и благодатью Твоею».

От благодати Божией всякий текст будет нами воспроизводиться, читаться абсолютно иначе. Он всегда будет производить большое впечатление для нашей души, созидательное.

Бывает непонятный момент, когда, например, за богослужением священник благословляет диакона на чтение Евангелия. Казалось бы, служат двое: священник и диакон. Кому читать Евангелие? Ну, очевидно, диакону. Какой смысл его благословлять? Почему нельзя сделать просто – вышел и читаешь. Все равно ведь так и будет. А диакон испрашивает благословение для того, чтобы его слово было со властью Божией. Чтобы священник, условно говоря, благословил прочитать хорошо (Господь благословил рукой священника).

И тогда один и тот же священнослужитель один и тот же евангельский текст, читая его даже 20 или больше лет, каждый раз прочитывает иначе. И для себя самого, что очень удобно, и для молящихся вместе с ним, которые пришли этот текст снова услышать и сказали: «Батюшка, ничего себе! А мы в жизни не замечали того, что здесь в Евангелии говорится об этом вот так». А ему всего лишь в этот момент Господь подсказал прочитать громче или тише; или еще как-то.

– Собрать свой ум крайне тяжело. И особенно в тот момент, когда стоишь за богослужением и мало что понимаешь, ум рассеивается, наверное, еще быстрее. Может быть, в таких ситуациях правильно взять текст, открыть его на телефоне, если есть возможность? Может быть, прийти с распечатанным текстом богослужения? Благо, что мы в такое время живем, когда это возможно, есть специальные программы, сайты, где выкладываются последования богослужений. И прямо следить, чтобы больше понимать и больше сосредотачиваться именно на богослужении и на священных текстах, которые звучат.

– Это очень необходимый навык для всякого человека, который богослужение пришел не просто выслушать, а живет им. Когда приходишь в сервисный центр, не пытаешься научиться у мастера чинить телефон. Ты просто его отдал, тебе починили. А когда этот мастер зовет тебя на работу, ты начинаешь у него учиться.

Для тех, кто пришел на богослужение жить, упомянутая мной книжечка «Всенощное бдение и литургия», которую можно приобрести в любой церковной лавке, со временем станет пройденным этапом. То есть человек просто уже выучит эти тексты и начнет воспринимать их на слух. И тогда как бы ему текст уже не нужен. Но ведь за богослужением есть огромнейшее количество тех песнопений, которые звучат раз в год или раз в восемь недель; или на тех службах, на которые человек не ходит. То есть там много уникального, чего ни в какой книжке не напечатаешь, потому что это будет нереальный объем. И каждый год придется весь предыдущий тираж отправлять в топку, а новый печатать.

Есть замечательный сайт: Webtypikon.ru (нашего земляка, замечательного разработчика). Есть сайт: Последование.рф (там чуть проще разобраться). Я бы рекомендовал перед праздничными и воскресными богослужениями начать делать распечатки с этого сайта. Он не так удобен в том, чтобы смотреть его со смартфона, поэтому лучше печатать. А со временем можно перейти к Webtypikon, потому что там действительно на любой день года при любом строе службы можно увидеть абсолютно все тексты и в них погрузиться.

Но перед любым пока еще неоднозначным для нашей церковной общественности действием лучше все-таки благословиться у священника. И когда подойдет какая-нибудь бабушка и, грозя своей клюшкой, скажет, что ты в телефоне всю службу торчишь, уже есть ответ: «А меня батюшка благословил за службой следить. Вот смотрите, давайте следить вместе». Обычно наши бабушки на это реагируют с большим интересом, потом начинают доставать очки, чтобы это увидеть.

Даже я был свидетелем того, как одна замечательная благочестивая старушка приобрела себе смартфон (первый в ее жизни), попросила научить открывать службу и сейчас каждый раз следит за службой. Вот что такое церковный труд.

Раньше, когда не было таких средств, облегчающих нашу жизнь, люди понимали богослужение через внимательнейшее и многократное изучение Псалтири. Я с этим вопросом, что ничего на службе не понимаю, подошел к священнику несколько лет назад. Он мне сказал (он был достаточно пожилой): «Так ты Псалтирь прочитай пять раз, чтобы тебе было понятно практически каждое слово. И тогда будешь понимать службу очень хорошо».

И это правда, и это можно сделать. Но это ведь так трудно… А разобраться с Webtypikon тоже нелегко для человека, который еще не очень силен в богослужении. Но проще. А взять книжечку «Всенощное бдение и литургия» в церковной лавке за какие-то абсолютно смешные пожертвования – еще легче.

Но надо понимать, что придется идти дальше, дальше и дальше. Думать придется больше, трудиться придется больше. И в конце концов полюбить процесс труда. Полюбить то, что  ищешь. Полюбить чувство поиска.

Но с предметом это не получится, а с Богом получится. «Взыщите Бога, ищите Его постоянно, – сказано в Псалтири, – и тогда будет жива душа ваша». А душа, которая собой довольна, – мертва. Душа, которая ничего не терпит, – мертва. Душа, которая стремится полностью обеспечить себе и телесный, и душевный, и духовный комфорт, как бы готовится умереть, что тоже страшно.

Ведущий Сергей Новиков

Записали Нина Кирсанова и Елена Кузоро