Беседы с батюшкой. Что я должен Богу и что Бог должен мне? Священник Олег Патрикеев. 27 марта 2025

В студии священник Олег Патрикеев, руководитель Отдела по делам молодежи Выборгской епархии, настоятель храма святой великомученицы Варвары в поселке Рахья.

− Тема сегодняшней передачи интересная и сложная: что я должен Богу и что Бог должен мне? На тему взаимоотношений человека и Бога, наверное, можно говорить бесконечно, и настоящий смысл существования человека во многом состоит в том, чтобы найти ответы на эти вопросы. И когда я спрашиваю, что же мы должны Богу, то здесь, скорее, вопрос не в том, как мы выстраиваем отношения с безгрешным Христом, а в том, способны ли мы преодолеть свою греховность, страстность в поисках Бога и в отношениях с Ним.

− Вопрос очень серьезный. Надо отмотать время назад и вспомнить первого человека, Адама. Что же Бог подарил ему, что ему вручил, какое богатство? Читая Библию, мы видим, что человек − высочайшее творение Бога. Являясь Его образом и подобием, пребывая в райском наслаждении, человек имел и некоторые поручения от Бога, так скажем, просьбы. Это еще не закон Моисея, еще не требования пророков, которые говорили, что если этого не сделаешь, то будет так-то. Это только просьбы. Мы знаем эти просьбы: не вкушать от древа познания добра и зла; благословение плодиться и размножаться, наречение животных. Бог смотрел, как Адам дает имена животным. И видя его недоумение, что не нашлось ему помощника, Господь, опережая его мысли и разочарования, тут же предлагает ему помощницу − Еву. 

Живя в раю, первые люди получили еще одно поручение от Бога: возделывать райский сад. Всегда спрашиваю у молодежи: что за сад они должны были возделывать в раю? Ведь в том саду и так было все. Зачем возделывать сад, где все растет, все под присмотром? Садовник все сделал прекрасно − наслаждайся и радуйся жизни! Но здесь мы должны перевести понятие «райский сад» на духовный уровень. Возделывать райский сад – значит бороться с теми помыслами, которые приходили в человеческий ум, в этот райский сад, от падшего змия, то есть сатаны, затаившегося уже в ожидании момента, когда же можно будет подойти с искушением к Еве. И вот этот мысленный сад души нужно было оберегать. Это самая трудная задача, которая до сих пор стоит перед человечеством. И с ней не справились Адам и Ева. И с этого момента начинаются уже не просто просьбы к человеку, а указания, что он должен и не должен делать. И здесь давайте посмотрим сначала на первую половину вопроса: что же человек должен Богу? Мы начинаем путешествие по Библии и видим, как Господь дает Свои указания, просьбы и даже строгие законы.

– Вопрос от Николая из Ейска: «У меня не вопрос, а скорее размышления. Поглощена будет смерть навеки, и отрет Господь Бог слезы со всех лиц. Это пророк Исаия пишет. Смерть – это война. Не будет войны – не будет смерти. Это первое, что я хотел сказать. А второе – Бога не видел никто и никогда. Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил. В недре Отчем – это значит в сердце Божием».

– Поклон Ейску, мой любимый город. Раньше каждое лето я приезжал туда. Николай, Вы прямо истину возглаголили. И здесь мы можем только сказать: аминь! Главное, конечно же, понимать еще и то, Кем является Сын Божий – Отцу. Он является Ему не просто Сыном. Мы, конечно же, можем представить себе Отца и Сына, но в человеческом понимании это может быть несколько прозаично. И вот эту прозаичность разрушит один-единственный вопрос: если есть Сын и Отец, значит – было время, когда Сына не было. А это уже очень опасная ересь, которая была ликвидирована на Соборах. 

Мы должны представлять Бога Отца и Его голос. В миссионерском отделе мы нередко общаемся с людьми, которые не понимают, как может существовать Троица?  Я людям, не верящим в Святую Троицу, в таком случае говорю: «Ваш голос – это Ваш голос?» – «Мой». – «Скажите мне сейчас любое слово. Откуда оно берется? Из Вас». Физиологию мы примерно знаем, у нас есть горло, связки и так далее. Где-то это слово рождается и выходит. Значит, Сын – Логос, исходя из недра Отчего, как написано в Библии, является единосущным Ему по естеству, Божественным по природе, потому что по-другому невозможно: если это голос Бога Отца, то это и Сын Божий.

В начале было Слово. Мы знаем продолжение этих библейских строк.  Нам нужно, конечно же, рассматривать Иисуса Христа не просто как Посредника между человеком и Богом, хотя это так и есть, но как Слово Божие, что мы можем читать, посредством этого Слова мы можем с Ним общаться. Но Бог есть также и Личность, Он принял нашу человеческую природу. И это самое невероятное для всего мироздания. Бог стал Человеком! Это умом человеческим воспринимается как какая-то греческая мифология; правда, там были полубоги. Но Бог и человек – абсолютно разные, но в то же время близки друг другу. 

– Вопрос от Евгения из Белгорода: «Бог изначально поместил Адама и Еву в абсолютно тепличные условия, закрыл их, оберегал их от всего. Во-первых, зачем тогда Бог допустил туда сатану? И во-вторых, зачем было посажено древо познания добра и зла? Это же, получается, провокация». 

– Рассуждая с точки зрения человека, конечно же, мы можем даже обидеться на Бога. Зачем же Он так сделал? На что же рассчитывал? Бог заранее знал, конечно, что человек падет. Это для Него было уже понятно, известно; был Предвечный Совет Святой Троицы. Все было предрешено, потому что свобода, данная человеку, повлияла на выбор этого человеческого падения.

– Это выбор человека был.

–  Если бы не произошло того, что произошло, тогда и мы бы не стояли сейчас перед выбором: грешить или не грешить. То есть у нас не было бы испытаний. Любой учитель всегда ставит задачу перед учеником. Если задача поставлена, если есть цель – значит, остальное будет уже прилагаться к выполнению этой задачи. А если задачи нет, то какой смысл был этой жизни человека в раю? Просто наслаждение? Все включено, как в Турции, когда на пляже лежишь и попиваешь коктейль? И это весь смысл жизни человека? Так было бы, наверное, неинтересно. И Господь попустил такое искушение человеку. Это была не провокация, а специальная установка. Ведь Он же не завершил после этого грехопадения жизнь человека, Он отдал Своего Сына на искупление человечества, Адама и всего его рода. Это была огромная цена, и Он понимал, на что идет. Он давал человеку свободу, посылая взамен на смерть Своего Сына. Но это не безрассудство, это – Его любовь. Вот так Он любит человека, так Он любит нас с вами, что отдает Своего Сына на смерть, чтобы мы с вами, веруя в Него, имели жизнь вечную. 

– С одной стороны, что-то со мной происходит на внутреннем, духовном плане, я должен любить, я, наверное, должен что-то делать для того, чтобы исправить себя, исправить свою греховную природу. И внешне, наверное, я должен соблюдать какие-то правила, которые мне рекомендует Церковь. А может быть, я вообще ничего не должен? Просто, может, я не умею принимать любовь Господа, поэтому и ощущаю себя должником?

– Дело в том, что человечество, после возгласа Господа в раю: «Где ты, Адам?» – не открывается Богу в той парадигме любви, которая существовала в раю. Там любовь была смыслом жизни и смыслом вечности, потому что Бог творил все из любви Своей. И как говорили святые отцы, мы жили бы в такой любви, если бы не грехопадение человека. А теперь эту любовь воплощает Сам Христос.

Как говорят святые отцы, у нас три степени познания Бога. Первая – это так называемое рабское познание, когда человек слышал о Боге, боится Его и живет так, лишь бы его ничего в жизни не коснулось. Не дай Бог, что-то случится. Страх окутывает его жизнь, и он привыкает так жить. Но это – рабское повиновение. И это – первая ступень познания.

– Жизнь в страхе.

– Да, жизнь в рабском страхе.  Человек может так прожить всю жизнь, даже, возможно, и спасется в конце жизни, потому что когда-то же он увидит Христа живого, воскресшего, увидит Его и поймет, что прожил слишком долгое время рабом. А мы – сыновья Его, но при этом часто находимся в отдалении от Него, даже не в соработничестве. Помните, как в притче блудный сын вернулся к отцу? Он же понимал, что более не совсем достоин быть сыном, он хотел только в работники наняться, работать за еду и одежду и жить отдельно. 

Вторая степень богопознания – когда взаимоотношения такие: я Тебе дам одно, а Ты мне не забудь в ответ дать другое. И такие отношения тоже очень затягивают, потому что это, в принципе, для нашего ума понятно. 

– То есть я Богу даю барана, а Он мне прощает грехи...

– Да даже просто свечку. Мышление человека такое: купи-продай.  Купил – имею право. И я учу уже очень много лет работниц в нашей церковной лавке тому, чтобы они разъясняли приходящим в храм людям, что в храме ничего купить нельзя. Храм – это место Бога, а ты приходишь торговаться с Богом. Ищешь свечи подешевле, а может быть, хочешь такую акцию: две свечи покупаешь – третья бесплатно. Это кощунство. Человек только что был в магазине, выискивал там акционные ценники, искал скидки. И у него это сидит в голове. Это естественно, нас поставили в такие условия.

Но, приходя в храм, мы должны отсекать эти мысли. В храме я жертвую. А если нет никакой жертвы? Значит, я прихожу просто помолиться. И это будет, может быть, даже более значимо. Попробуйте в храм прийти хотя бы раз без денег, сознательно их не берите. Идите в храм просто плакать, или радоваться, или благодарить, – но без денег. Просто для того, чтобы вы прочувствовали, что не это нас объединяет с Богом. Вообще это словосочетание «купить свечу» надо вычеркнуть из нашего лексикона. Я жертвую. «Господи, прими мою жертву!» Может быть, она еще не будет принята, потому что я жертвую от того, что мне просто жгут карман эти деньги.

Я приношу жертву Богу и тогда эту свечу ставлю как молитву свою перед иконой Божией Матери, перед иконой святых. Вот тогда я не считаю, сколько свечей у меня куплено, этого не нужно делать. Иначе человек так и останется в непонимании смысла своего прихода в храм. А общение с Богом начинается с понимания того, что мы ничего у Него не можем купить. 

И последняя, третья, высокая стадия – это усыновление или удочерение Богу. Перед крещением у нас есть катехизаторские беседы, и на них мы задаем человеку вопрос, как ему нужно жить. Ему нужно жить так, чтобы Бог его не покарал, чтобы Богу угодить или чтобы быть успешным? Для чего нужно общение с Богом? И многие отвечают: чтобы Бог не покарал. И вот это как раз страх Божий.

– Вопрос от Надежды из Тулы: «Мы знаем, что все жизненные обстоятельства, и злые, и добрые (вплоть до мелочей), попускаются Богом. Господь заповедовал нам помогать ближним, это преображает нашу душу. А если наши ближние попадают в беду, испытывают трудности, то необходима ли им эта помощь, если все их проблемы ведаются Богом?»

– Любая помощь – это милостыня. Мы должны всегда помнить о том, какой экзамен предстоит нам на Страшном Суде. Там будет лишь несколько вопросов: накормил ли, напоил ли, одел ли, посетил ли? Милости хочу, а не жертвы, – говорит Христос людям, всем нам. И наша милостыня будет принята только тогда, когда она будет дана с чистым сердцем. Мы можем подать милостыню со словами: «Вот тебе деньги – и не трогай больше меня!» Или пренебрежительно, проходя мимо бедняка, ищем в кармане мелочь. И еще потом гордиться будем, что сделали доброе дело. Помогать просящим нужно всегда. Просящему взаймы у тебя – дай. И обратно не проси! Господь говорит о милостыне как о вратах, которые открывают нам вход в Царство Небесное. Представляете, милостыня вводит нас в Царство Небесное! 

И если удается кому-то помочь, то, во-первых, это делать надо со скромностью. То есть не надо бежать впереди планеты всей со словами: «Сейчас я тебя выручу, сейчас помогу, свою квартиру продам, а тебе куплю (или устрою тебя на работу)». Это может быть такой первый порыв, но надо иметь еще и благоразумие. Рассудительность – очень важный дар. Помогать надо тем, чем можем. У нас в сердце живет лягушечка, она называется жадностью. И отец Димитрий Смирнов, Царствие ему Небесное, всегда говорил: попробуйте сначала пожертвовать 100 рублей. Вот получается пожертвовать 100 рублей свободно, без сожаления – прекрасно! Остановитесь пока на этом. Потом, может быть, у вас получится 200, 300, 400 рублей отдать… А 500 – уже жалко, уже начинаешь думать, что бы ты мог купить на эти 500 рублей себе полезного… Уже включился помысел, уже начинается наше духовное падение. Поэтому лучше остановиться на достигнутом. Дал 100 рублей с радостью, со словами: «Господи, у меня есть немножко денег для пожертвования. Слава Богу!» 

– Одно дело, когда мы можем помочь человеку материально, но порой нам кажется, что мы можем помочь человеку просто житейским или духовным советом. А на самом-то деле, может быть, человеку посланы эти испытания для чего-то – и нам не нужно предпринимать попытки оказать ему духовную помощь.

Вопрос от Елизаветы из Гомеля: «Всякая ли милостыня принимается Господом?»  

– Мы не знаем этого. Она точно не будет принята, если милостыня будет исходить из злого сердца. И даже молитва, если выходит из нечистого сердца, максимум долетит, может быть, до уровня плинтуса.  Помните, какие молитвословия у нас поются Великим постом? Да исправится молитва моя яко кадило пред тобою; Сердце чисто созижди во мне, Боже; молитва преподобного Ефрема Сирина.

Мы уже переходим к тому, что же мы просим у Бога. Мы постоянно просим у Бога каких-то дарований, здоровья. «Подай, Господи!»  Дай и дай! А что же Бог нам должен? Не похоже ли это на сказку Александра Сергеевича Пушкина про золотую рыбку? Нам всегда будет мало, это наше человеческое, греховное естество, это наше устремление обладать чем-то: временем чужого человека или какими-то сокровищами. 

Мы же в этом каемся, мы каемся в мшелоимстве и тому подобных грехах. Поэтому вспоминайте почаще, чем заканчивается эта замечательная «Сказка о рыбаке и рыбке». Сначала одно просим, потом другое. Господь нам дает, конечно же. Но нам не хватает того, что мы имеем, что Он нам дает. И тогда мы можем всё потерять.

Нужно уметь благодарить за то, что имеешь. Святые отцы нам говорят: научись благодарить за то, что тебе дано. В малом будешь верен – дастся больше. Что просят, например, на Афоне у Бога старцы и монахи?  Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго. Всё! Больше ничего не нужно. Милость Божия превышает все богатства на земле. Все, что у нас нажито непосильным трудом, – сгорит и уйдет в небытие. И расстраиваться из-за этого не нужно. А расстраиваться нужно из-за того, что потом твои дети или внуки будут делить это богатство, да еще и в суды начнут подавать друг на друга.

Поэтому, скромно живя и скромно уходя, получишь те богатства на небесах, которые Господь уготавливает духовно скромным людям.

– То есть надо уметь благодарить Господа даже не только за любой дар, но и, например, за испытания, за болезни.

– Это высочайшее благодарение. Святитель Иоанн Златоуст об этом говорил: всегда и за все благодарите Господа. Послано хорошее, благодари – оно останется. Послано как бы для нас плохое – благодари, и оно уйдет. Это единственный вариант, как ответить Богу. Иначе мы превращаем наши отношения с Богом в куплю-продажу. 

Милостыню, как правило, подают от избытка. Но надо помнить, что две лепты бедной вдовицы превысили миллионы, превысили те золотые горы, которые люди приносили Богу, золотили купола храмов. Все необходимое нам для пропитания дает Господь. И вера в то, что Господь не оставит.

Никто не говорит, что не надо вообще подавать милостыню, мол, давайте прекратим эту жертву. Нет, жертва должна стать актом милосердия. Особенно точечная, правильная жертва. Когда ты видишь человека болящего, или скорбящего, или у кого не хватает денег на бензин, нечем заплатить за телефон – действуй! Но это должно быть каждый день. По чуть-чуть, но каждый день, потому что завтрашний день нам неизвестен. Успеешь ли ты сделать добро? 

И неизвестно, как Бог примет наши дела милосердия. Это только Богу известно. Но делать их необходимо. 

– Когда мы говорим о том, что должны Богу сделать что-то, то как бы нам не уйти в некий юридизм этих отношений. Что нужно сделать для того, чтобы научиться другому восприятию этих отношений? Может быть, видение своих грехов поможет этому?

– Нет, не поможет, я думаю. Мы скорее в себе разочаруемся. Когда мы видим в себе грехи, то у нас нет благодарности Богу, у нас есть покаяние, и замечательно, если оно есть. Но ведь процесс покаяния не заканчивается осознанием своих грехов. Ну да, я ворую, но что же делать? «Воруют все». То есть осознание грехов – это еще не прощение. Ведь что самое приятное для мальчика, который съел конфетку, а потом пошел к папе и сказал об этом? Он повинился перед отцом, и папа его обнимет и скажет: «Я прощаю тебя!»

Мы просим прощения у Бога, и самый целебный для нашей души момент – это состыковка покаяния и одновременно прощения, когда Христос тебя обнимет, когда священник голову кающегося епитрахилью накроет. Мы недавно тоже исповедовались, нас владыка исповедует. Вот представьте, исповедь – само по себе волнительное действо, а идти на исповедь к владыке еще страшнее. И в чем духовный эффект того, когда епитрахилью голову покрывают? Это, по сути, второе крещение. Крещение через покаяние. Когда ты каешься в грехах, то епитрахиль и молитва владыки дают ощущение вот этой радости, что снова тебя Христос прощает, что ты не оставлен, ты любим Им, даже в ситуации, когда падаешь. Он любит тебя еще, может быть, даже больше. Господь руку дает тем, кто тонет. Апостол Петр закричал: «Тону, Господи!» – «Держи руку!» Мертвый лежит – «вставай и иди»! Вот оно, счастье! 

А через прощение происходит и исцеление. Мы больны грехами, как проказой. Если бы человек видел себя со стороны, не в какой-нибудь группе, где он выкладывает свои самые красивенькие фотографии, а со стороны, в духовном зеркале! Поставь зеркало перед своей совестью: «Свет мой, зеркальце, скажи, да всю правду доложи!» Мы ужаснемся! А Господь не ужасается. Господь приближается к этому прокаженному, который сказал: Господи! если хочешь, можешь меня очистить. Иисус, простерши руку, коснулся его и сказал: хочу, очистись. И он тотчас очистился от проказы.

Только по воле Божией мы можем быть прощены, можем испытать эту радость. Иногда Бог говорит: «Подожди секундочку, я вижу твое сердце, оно еще не совсем раскаялось. Я вижу, что ты этот грех называешь, но завтра ты его повторишь. Давай мы сейчас оставим тебе кое-что, чтобы эта страсть тебя немножко помучила». Как апостол Павел говорил: И чтобы я не превозносился чрезвычайностью откровений, дано мне жало в плоть, ангел сатаны, удручать меня, чтобы я не превозносился.

– Вспоминается еще одно изречение апостола Павла: любящим Бога, призванным по Его изволению, все содействует ко благу.

Вот сейчас и появляется та мысль, что я, наверное, ничего не должен Богу и Бог мне ничего не должен. Просто, может быть, эти отношения должны выстраиваться не как отношения должника и кредитора, а по другому принципу? 

– Мы подходим к этому моменту истины, когда мы понимаем, что мы ничего не должны друг другу, кроме взаимной любви. Бог, кстати, говорит устами священника очень часто, потому что мы говорим словами из Евангелия, мы размышляем, как должен был бы поступить Христос в этом случае, хотя, может быть, сами так и не поступаем. Я говорю про себя, потому что очень трудно учить другого человека тому, чего ты сам не умеешь. Ты говоришь о том, как поступали бы святые отцы, как Господь ждет этого от нас.

Вы правильно говорили, что, может быть, нам просто не хватает любви к Богу. Ведь это первый грех, который мы должны исповедовать: я не люблю Бога так, как должно. Человек скажет: «Да как же не люблю? Я люблю Бога!» А я говорю: «Нет, не любишь. Ты же не любишь своего должника, который тебе должен, а ты не можешь ему этот долг простить». – «Нет, не люблю». – «Как же ты можешь говорить о том, что любишь Бога, Которого не видишь?»

– И остави нам долги наша.

– Молитва «Отче наш» – это, можно сказать, ключ к тому, что мы просим у Бога. Сначала мы благодарим, славословим Бога, превозносим Его, чтобы Его Царство сияло везде; и во мне в том числе. А потом уже мы просим: Хлеб наш насущный даждь нам днесь. И еще: И остави нам долги наша. Вот как мы прощаем других, точно так же нам простит Бог. Да еще, пожалуйста, избавь нас от лукавого, он так меня достает, что уже замучил своими стрелами – страстями! 

– «И не дай мне тех испытаний, которые я не могу преодолеть».

– Молитва «Отче наш», конечно же, звучит глубоко и непостижимо, потому что это – слова Самого Христа. Когда мы читаем эту молитву, мы говорим Его словами. Мы так обращаемся к Отцу Небесному: «Отче наш!» Первые два слова сказал – и можно уже просто замолчать навеки. Потому что я, простой человек, обращаюсь к Творцу Вселенной! Сейчас я буду с Ним говорить, а Он всегда отвечает через людей, через какие-то знаки. Он всегда отвечает на все наши вопросы, даже на те мысленные вопросы, которые мы часто в молитвах задаем, в записочках пишем. Неужели Он не знает все те просьбы, которые мы к Нему обращаем? Конечно, знает. Но просить нужно. Если мы не будем просить – мы не будем с Ним разговаривать. Хотя бы на этом уровне нужны просьбы.

Мы заключены в эту матрицу, когда просьба является хотя бы каким-то элементом общения. Я к вам прихожу, прошу мне что-то дать, вы мне даете – я вас благодарю. Самое главное: благодарю! Как это слово переводится на греческий? «Евхаристо». Участие в Евхаристии – это самая лучшая благодарность Богу. Что мы должны Богу, так это Его любить. А как доказать эту любовь? Благодарить. А как благодарить? Участвовать в Евхаристии.  Причащайтесь чаще!

– Великий пост идет, и впереди у нас достаточно времени для того, чтобы хоть как-то привести и духовные мысли, и разум в какой-то порядок. Насколько пост нам помогает обрести или построить новые отношения с Богом? Или эти отношения не нужно обновлять? Какими были, такие есть и такими будут? 

– Очень нужно обновлять. Но святые отцы ведь нам расставили и постные дни, и Великий пост, и различные другие посты так, чтобы человек напоминал себе о будущем веке, о том, что мы там будем вкушать другую пищу; там не будем питаться пищей, которая тленная, а будем питаться пищей нетленной.

Вот сейчас, весной, что мы видим? Мы видим землю, мы видим, как ее топчут, как по ней ездят, как что-то бросают на эту землю. И эта земля – самое смиренное для нас отражение. Есть такой образ: смириться до зела. Это значит прочувствовать свою немощь: не могу  больше смиряться, меня всего корежит, я хочу кричать. Вот он, момент для покаяния. Вот оно, зеркало моей жизни, зеркало моего духовного состояния. И тогда я понимаю, в чем мне каяться в первую очередь, потому что я болен, а чем болен – не знаю. И страсти мои, которые приходят ко мне во время поста, – это борьба. И эта борьба со страстями происходит на уровне церковном, потому что мы чаще причащаемся, чаще приходим на службы, молимся, коленопреклоненные молитвы о покаянии читаем, плачем о грехах. Все это для того, чтобы напомнить себе, что мы – грешные. Не потому, что хотим себя как-то унизить, а хотим прочувствовать любовь Божию, ведь Он пришел грешников спасти, Он пришел больных исцелить. Он пришел найти этого заблудшего овчати,  а это я. Он пришел взять меня на руки. Это я, я хочу быть с Ним! Но это может быть только тогда, когда я начну строго следить за своим умом, не растекаться, не расплываться.

Видимо, так нужно нашей природе, и если мы будем все время поститься, мы просто не выдержим. Соответственно, нам предписывают, когда надо закончить пост, когда радоваться. На Пасхальной седмице мы можем причащаться без поста, то есть вкушать мясо и причащаться. А для чего это? Для того, чтобы чувствовать в себе Христа, что это –Его благословение, Его еда. Мы даже за еду должны благодарить всегда, за маленький кусочек хлеба, который сейчас вкушаем. Вот этого нам не хватает, когда нет поста.

Поэтому пост – это величайшая наука. Это аскеза, целая аскетическая наука, когда мы не просто худеем килограммами тела, а худеем килограммами своего зла, гнева, всякой гадости. Худеем, худеем, а значит – становимся лучше.

– Но приобретаем очень многое, если все-таки научаемся этому самому покаянию и благодарению Господа. Я бы очень хотел, чтобы вы наставили нас на это обретение и обновление себя в Боге. 

– Дорогие мои, вы знаете, что самый простой способ приблизиться к Богу – это Бога полюбить, полюбить Его всем сердцем, всей душой, всем своим разумением. Просто отдать свою жизнь Ему. Сами себя и друг друга и всю жизнь нашу Христу Богу предадим. И потом понять, что надо еще полюбить ближнего своего. Вот две заповеди, которые нам оставлены.  Заповеди любви. Любите друг друга – и вы увидите, как все, оказывается, просто в этой жизни. А когда нет любви, все усложняется, темнеет, оскудевает. А значит, и жизни нет.

Ведущий Глеб Ильинский

Записала Полина Митрофанова