Беседы с батюшкой. Благодать Причастия. Игумен Фома (Василенко). 5 июля 2024

– Тема сегодняшней передачи: благодать Причастия и что значит «причаститься в осуждение». Мы готовимся к причастию и перед причастием говорим очень серьезные слова, но бывает так, что нам кажется, что сейчас мы примем Тело и Кровь Христовы и станем святыми. Редко удается сохранить в себе эту благодать, если мы ее принимаем. Кому-то удается ее сохранить на 5–10 минут. Слава Богу, если ее удается сохранить на один день. Эта проблема волнует наших телезрителей. Как причаститься так, чтобы это не было в осуждение, как говорит апостол Павел?

– Как причаститься не в осуждение? Преподобный Амвросий Оптинский называет несколько условий. Во-первых, нужно искреннее раскаяние в грехах с решимостью больше к ним не возвращаться, конечно, с исповеданием этих грехов. Одно дело – раскаяние, а другое дело – исповедание. Раскаяться ведь можно перед Богом, а исповедоваться нужно перед человеком: перед священником, облеченным саном. Соответственно, будет какой-то стыд. Перед Богом как-то так, а вот перед человеком бывает стыдно. Потому что в основном мы все тщеславны. Итак, нужно исповедание грехов, раскаяние с решимостью не возвращаться к этим грехам.

Во-вторых, нужно простить тому, кто опечалил, изгнать из себя памятозлобие. Мы читаем молитвы перед причастием, там есть: «Первее примирися тя опечалившим». Это очень важно, чтобы не причаститься в осуждение. Почему так? Очень просто. Всё на поверхности. Мы христиане и носим Христа, поэтому мы у Него учимся тому, как Ему угождать, как быть Ему подобными. Смотрим на Его жизнь. Было у Него памятозлобие? На кресте Его распинают, а Он говорит: прости им, ибо не знают, что делают. А после этого еще три десятка лет Он давал возможность этому неблагодарному народу, который Его казнил, раскаяться. Он еще долго терпел, пока в очередной раз римляне не подавили восстание и не разрушили Иерусалим. Вот такие условия перечисляет преподобный Амвросий Оптинский.

А насколько мы глубоко, искренне раскаиваемся? Мы должны свою совесть проверять по другим людям, которые уже угодили Богу. Для этого мы читаем жития святых. Конечно, нам очень помогает какое-то пособие для кающихся, для готовящихся к исповеди. Бывают прямо толстые книги, которые так и называются: «Подробная исповедь». У меня не хватило терпения такую книгу прочитать. Я думаю, ее можно читать. Наверное, там что-то есть, просто я такой нетерпеливый, и в этом мне надо каяться.

Насколько мы прощаем тому, кто нас обидел или опечалил? Это тоже нужно проверять. Иначе мы не подражаем Богу. А как действует благодать? Благодать действует быстрее мысли. Мы еще подумать не успели, а она уже подействовала. Каким образом? Мы можем потом видеть какой-то результат на себе. А как-то контролировать этот процесс мы можем только своей искренней, горячей и внимательной подготовкой. А если к этому делу относиться невнимательно, обязательно лукавый что-то подсунет. Поэтому трезвение – одна из добродетелей, на которую подвижники обращают внимание. Нужна внимательность к тому, как живешь сейчас, внимательность к своим прежним грехам, не забываться, что ты грешный, что Бог тебя простил Своей благодатью. При этом Он Своей благодатью не только простил этот грех, но и силу еще дает, чтобы дальше к этому не возвращаться.

– Вопрос телезрителя из Гатчины: «Если есть искреннее желание соединиться с Господом, но, исповедовавшись и подходя непосредственно уже к Чаше, чувствуешь в себе какие-то нехорошие мысли, как быть в этом случае?»

– Не нужно обращать внимание на эти мысли. Лукавому тошно от того, что мы подходим к святыне. Вспоминаем святых, которых ангелы поднимали на небеса, а бесы еще продолжали их соблазнять: «О, ты победил нас! О, ты ушел от нас!» А святой говорит: «Я не знаю еще пока. Пока меня еще несут». Так и здесь. Нужно просто научиться не читать молитву, а творить, находиться в ней всем существом. Когда подходим к Чаше, нужно подходить с внутренним напряжением, ведь мы подходим к Самому Христу! А на мысли  хульные никакого внимания обращать не надо. Бесы не любят, когда их игнорируют. По своей гордости они хотят, чтобы на них обратили внимание. А когда мы их игнорируем, они уходят.

У кого-то из святых есть такое выражение: «заслуживающее уважения бесстыдство». Я чувствую себя недостойным, но Ты, Господи, все равно спаси меня! Потому что без Тебя я не могу. Вот в этом и заключается духовная нищета. Какой бы окаянный я ни был, все равно, Господи, к Тебе возвращаюсь. В Тебе мое спасение. В Тебе моя жизнь. Ты моя любовь. Я не могу остаться без Тебя.

– Я читал, что перед причастием раньше нужно было поститься как минимум три дня, а теперь мы постимся с полуночи.

– Это обязательный евхаристический пост.

– Могут ли быть какие-то особые условия для поста, когда мы чувствуем, что  совершили серьезный грех? Можем ли мы поститься как-то особо в этом случае?

– Я думаю, чтобы это почувствовать, это все-таки должен быть дар от Бога. С сегодня на завтра у нас память о покаявшемся церковном экономе Феофиле, как он отдал себя во власть дьявола, потом раскаялся и закрылся в церкви Пресвятой Богородицы, где 40 дней безвыходно находился в посте и молитве. Только слуга его знал, что происходит, и помогал ему как-то. У него было такое состояние. Это все-таки делает промыслительная благодать, которая призывает человека к покаянию.

Если у человека есть такая уверенность, которую, конечно, лучше проверять с опытным духовником, тогда да. А вообще у нас в храме (и это не какая-то моя личная инициатива) прихожане причащаются каждый воскресный день. По нынешней церковной практике тем, кто причащается каждый воскресный день, нужно соблюдать пост только в среду и пятницу, и то если не сплошная седмица. Тут человек в церкви уже достаточно духовно укрепился, достаточно опытный. Поэтому допускается уже вот так делать.

Как говорят опытные водители, ехать надо со скоростью потока: не гнать и не тормозить, а как все едут, примерно так и держаться, соблюдать дистанцию и интервал. Так и в церковной жизни. Здесь тоже нужно не выпячивать себя особым молитвенником или постником, но в то же время мудро рассуждать: что мне полезно? Еще нужно советоваться. Хорошо, если есть наставник. Книги, конечно, очень помогают. И в электронном, и в бумажном виде.

– Вопрос телезрителя из Санкт-Петербурга: «Что такое богооставленность и как она может проявляться?»

– Богооставленность – это ощущение полного одиночества, необъяснимой тоски. Я думаю, что она так и может проявляться, человек не видит никакой надежды на лучшее впереди. Нет у него никакого света впереди. Если же это происходит с человеком, то мы знаем, что без воли Божией ничего не бывает. Бог попускает этому состоянию аналогично тому, как мама прячется от ребенка и смотрит, как он ее ищет. Ребенок начинает понимать разницу: есть мама и нет мамы.

Так и здесь. Бог оставляет человека, но не оставляет его без внимания, а дает ему ощутить оставленность. При этом Он наблюдает за ним и, если можно так о Боге говорить, радуется, если человек воспламеняется желанием поиска Бога, покаянием, ищет, почему это произошло. Все-таки я думаю, Бог не дает человеку испытать полной богооставленности. По крайней мере, я таких людей не встречал. Из своего личного опыта я об этом тоже сказать не могу. Мы знаем только о Христе Спасителе, что на кресте Он испытал это состояние, которое должно было испытать человечество, но Он взял это на Себя.

– Стоит только задуматься о том, что мы принимаем Тело и Кровь Христовы. Но мы ведь реально видим, что это под видом хлеба и вина…

– А по силе это Тело и Кровь Христовы.

– У меня был случай, я разговаривал с одной прихожанкой, которая не могла понять, почему это Тело и Кровь, если это хлеб и вино. Она реально задавалась этим вопросом чуть ли не со слезами. Получается, она не может до конца понять это чудо.

– Поэтому это и называется таинством. А она может понять, как Бог сотворил все из ничего? Я до сих пор не могу понять, как работает сотовый телефон, если нахожусь тут, а люди где-то в Швейцарии, но я с ними могу разговаривать. Как это может быть? Я этого тоже не могу понять, но не плачу по этому поводу. Бог Свою мудрость понемножку всему человечеству раздал, и все друг друга дополняют. Ей не нужно мучиться этой пытливостью. Как я уже говорил, некоторые вещи надо игнорировать, хотя это бывает непросто. Вот так Бог все устроил, так сотворил, и мы не знаем почему. По-другому человеку неудобно, а так удобно: вино удобно, хлеб удобно. Пользуйся – и Бога благодари.

– Вопрос телезрителя из Белгорода: «Когда Христос в первый раз сказал о Евхаристии, многие Его не поняли и даже отошли от Него. И тогда Он объяснил апостолам, которые остались, что такое суть Евхаристии. Он сказал: Дух животворит; плоть не пользует нимало. Слова, которые говорю Я вам, суть дух и жизнь. А слова Его – это заповеди, в первую очередь заповеди блаженств, потому что Он и есть Бог Слово. А кто-нибудь пробовал хотя бы один день прожить по заповедям блаженств? Вот если получится – это и есть настоящая Евхаристия. А употребление хлеба и вина, как говорится, очень просто и легко: съел – и ты святой, весь светишься. Но почему-то человек не становится другим после этого; сколько ни причащается, с этими же грехами уходит и приходит, ничего не меняется. Получается, что мы за обрядом потеряли главное – Самого Христа».

– Так можно говорить только за себя, за всех так говорить нельзя. Я знаю примеры, когда совсем не так. То, что Вы горите про исполнение заповедей Божиих, это естественно. А в чем еще исповедоваться, каяться, если не в том, что ты заповеди не исполняешь? Больше не в чем. Мы исповедуем грехи неисполнения заповедей Божиих.

Другое дело – обрядоверие. Когда человек без подготовки, без глубокого понимания, покаяния и искренности подходит к таинству, тогда получается обрядоверие. Повторюсь, когда говорят, что все выходят после Причастия не изменившись, это неправда.

Евангелие нас учит: не бойся, малое стадо. Это указывает на то, что спасающихся людей мало. Но про всех так говорить нельзя.

– Вернемся к разговору о причастии в осуждение. Каким образом это осуждение можно понять? Мы же не думаем о себе плохо...

– Как увидеть, осуждает ли меня Господь после причастия?

– Нет, не после причастия. Апостол Павел говорит, что многие причащаются в осуждение.

– Тут нужно вспомнить о том, что Дух Божий – ревнивец. Евангелие нас будет судить на Страшном Суде. В Евангелии написано, что дружба с миром есть вражда против Бога (Иак. 4, 4). Там нет толерантности. Есть еще более жесткие слова, когда Господь говорит: если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего и матери – и далее перечисляет все самое дорогое, что у человека есть, – и не берет креста своего… тот не достоин Меня (Лк. 14, 26; Мф. 10, 37–38).

Еще в Евангелии написано: если бы вы были от мира, то мир любил бы свое (Ин. 15, 19). Если нас мир любит, не смеется над нами, не выталкивает нас, тогда мы осуждаемся в причастии. Если же мир нас гонит, всячески старается от нас уклониться, значит, в нас есть Тот, Кто миром ненавидим, Кого мир распял на кресте.

– Вот как!

– Больше никак. Враги человеку – домашние его. Человек стал ходить в храм, исповедоваться, причащаться, однозначно стал меняться, задумываться, для чего живет, стал себя узнавать и понимать, что, оказывается, он мерзавец. Кто поможет? Все вокруг отворачиваются, всё рушится. Благодать рушит вокруг все, что человеку мешало обратиться к Богу. Весь видимый мир вокруг рушится. И тогда человек начинает искать в невидимом мире – обращается к Богу. Благодать помогает в этом. Человек понимает, что, оказывается, душа дороже всего мира. И нужно заняться не тем, чтобы угождать людям, а тем, чтобы угождать Богу. А эта работа незаметная, неинтересная, никто тебе в ладоши хлопать не будет, наоборот, – будут гнать, осуждать, презирать, смеяться, подковыривать и прочее.

– Вопрос телезрительницы из Москвы: «Я слышала такую мысль, что всё, что мы делаем в Церкви, в духовной жизни (или когда участвуем в таинствах), мы уже делаем в вечной жизни. Получается, когда мы причащаемся, мы уже в Царстве Небесном со Христом. Как это понять?»

– Телом мы еще на земле, а умом – уже в вечности. Больше к этому и прибавлять ничего не стоит. На самом деле вечность наша начинается здесь, на земле. Про подвижников, монахов, угодников Божиих говорят, что это земные ангелы (или небесные люди). То есть ум и воля их уже там. Чувства еще тут, они истончились, очистились, стали другими, а ум и воля уже там. Вот так это надо понимать. И это не мое мнение, так говорят святые отцы.

– Сегодня для меня очень много открытий... Есть люди, которые приходят на литургию, и чувствуется, что они готовились к причастию. А кто-то не готовится. Вы отказываете в причастии, если видите, что человек не готовился?

– Да. Я говорю, что надо готовиться. Без подготовки нельзя подходить, иначе это будет обрядоверие, причем совсем поверхностное. Хотя бы исполни то, что все делают. Ведь есть люди, которые вообще ничего не хотят делать. Человек зашел в храм, посмотрел по сторонам, увидел, что очередь стоит, все подходят к Чаше – и он тоже.

Например, у нас в храме я исповедую, а потом я же и с Чашей выхожу. И тут, как говорится, не проскочишь. А бывает в храмах требный священник и тот, который служит литургию. Требный не стоит, не наблюдает, и многие подходят к Чаше. Бывает, что это промыслительно.

Расскажу историю, которая была в нашем храме. Пришли две дамы, платья до пят, как будто они на оперу пришли, – и сразу пошли причащаться. А я выходил на проповедь после чтения Евангелия, общался с народом и видел, кто был. Они пришли уже после всего. Я им сказал, что нужно подготовиться. Так они с претензиями потом ко мне подошли, одна из них сказала: «По какому праву Вы нас не допустили? Вы знаете, чья я дочь?» Я сказал, что мне все равно. Она говорит: «Я дочь Бога». И мне сказать нечего. Что тут скажешь?..

Если она дочь Бога, зачем ей причащаться? У нее и так уже все нормально. Бывают и такие случаи. Переживаешь потом, конечно, от таких встреч. Потому что дьявол целится в сердце пастыря, и дьявол знает, как точнее ударить, чтобы поразить. Это действительно очень ранит, и переживаешь потом, что вроде бы люди пришли к Богу. Но с такими заявлениями...

Бывает, приходят отпевать человека и говорят: когда отпеваете, не говорите «раб Божий». Я говорю: «У нас так принято». – «Нет, говорите: сын Божий». Где люди это берут? В Интернете, наверное; там же всякие советы есть.

– Вопрос телезрительницы из Гомеля: «Святые отцы писали, что перед Причастием, подходя к Чаше, нужно делать земной поклон. Конечно, в наших храмах мы этого не делаем, думаю, в целях осторожности. Но, думаю, поясной поклон можно сделать. Ведь мы причащаемся Святых Таин, Тела и Крови Христа!»

– Священники делают поклон. Просто священников не видно, они стоят за закрытыми царскими вратами. Мы, священники, перед Причастием делаем земной поклон. Когда Пасха – не делаем.

– И в воскресенье тоже делаете?

– Не положено, но делаем. Какие у меня для этого обоснования? Я читаю Оптинских старцев, отношусь к ним с уважением. У них написано на эту тему так: если бы ты увидел сейчас Христа вживую, ты не встал бы перед Ним на колени? А какая разница: Чаша или Живой Христос? Ведь умом мы понимаем, что в Чаше Христос. Если бы Он явился, мы упали бы перед Ним на колени. Если, конечно, у человека нет своего иного мнения на эту тему.

Поэтому надо делать поклон. Но есть церковный устав. Я уже говорил сегодня про скорость в потоке. Не надо показывать себя особым молитвенником, но укорять себя внутри. Хорошо, когда эта традиция соблюдается и перед Чашей люди делают поклон. Но нужно внимательно смотреть за мотивацией этого поклона: из благоговения, любви, страха Божия мы это делаем или потому, что думаем, что мы не такие, как эти, которые не делают поклон? Нужно заметить разницу. Потому что это фарисейство: «Благодарю тебя, Господи, я делаю поклон, не то что эти, которые не делают. А я еще и постился как положено». Важно, чтобы у нас ум был владыкой, возвышаясь над нашими страстями, все оценивал, нас направлял. А ум может быть владыкой, если мы к Владыке всех владык обращаемся.

– Что делать, если, например, больные ноги? Есть же люди и пожилые, и болеющие.

– Если сломана правая рука, как креститься? Левой можно. Никто же не заставляет. Лучше думать о Боге, чем думать про ноги. Можно и сидя молиться всю службу. Одно дело, когда здоровый человек зашел в храм, сразу сел и всю службу сидит, думает о своем. Другое дело – больной человек.

Преподобный Макарий Оптинский себя проверял. У него были больные ноги, он приходил на службу (а в Оптиной пустыни очень длинные службы, монашеские, монастырские), а когда уже не мог стоять, выходил в притвор и проверял: это лукавый уводит или действительно он не может стоять. Постоит в притворе – и понимает, что действительно не может. Выйдет из церкви – на крыльце еще стоит, думает: «Действительно не могу или лукавый меня уводит?» Вот так себя проверяли святые люди.

Надо себя проверять: ты действительно не можешь или уже махнул рукой, считая, что тебе все дозволено? Если реально больные ноги, никто ничего не заставляет.

– В молитве перед Причастием мы говорим: «…ни лобзания Ти дам, яко Иуда». Мы знаем, что Иуда перед предательством тоже причастился, но после этого в него вошел сатана. Хотелось бы на эту тему поговорить.

– Тут, по моему разумению, имеется в виду намерение, мотивация. Какая мотивация была у Иуды? Он ведь рассчитывал, что Христос объявит Себя в конце концов царем Израиля, а он сам станет примерно министром финансов. Какие возможности у министра финансов? Кто его будет контролировать? Его тут-то никто не контролировал. Апостолы не хотели ящик с деньгами носить. Кроме Иуды, никто не хотел его носить. По мнению Иуды, это было здорово – туда же можно было залезть...

То есть у Иуды была другая мотивация. Внешне Иуда сделал поступок любви – поцеловал Христа. Но это был знак для воинов, чтобы они увидели, Кого надо взять.

– Он сказал: «Радуйся, Равви!» И поцеловал Христа.

– У нас должна быть внутренняя мотивация, внутренне мы должны быть правильно настроены: мы любим Христа, хотим быть с Ним все время, вечность. Вечность – это как прямая линия в геометрии, без начала и без конца. Так вот, мы хотим быть со Христом всегда; у нас такая мотивация. А чтобы с Ним быть, оказывается, нужно исполнять заповеди. Кто имеет заповеди Мои и соблюдает их, тот любит Меня (Ин. 14, 21).

– Вопрос телезрительницы Любови из Казани: «Я хочу привести комментарий Игнатия (Брянчанинова) по поводу причастия. Он сказал, что все мы причащаемся в суд, только суд может быть оправдательный, назидательный и карательный. Оправдательный – это когда после Причастия мы получаем радость. Назидательный – когда мы снова впадаем в тот же самый грех, который исповедовали. Карательный – когда мы себя после Причастия плохо чувствуем или заболеваем».

Хорошо, что Любовь сказала о карательном, назидательном суде. Мы же не готовы себя причислить к тем людям, которые достойны кары или назидания; все мы думаем о том, что у нас все очень хорошо. Каким образом эти слова Игнатия (Брянчанинова) мы можем применить к себе?

– Во-первых, мы видим свое состояние после Причастия, а значит, у нас все-таки есть способность к рассуждению, Господь еще не лишил нас ума за нашу гордость. Соответственно, мы можем понять, какое место мы занимаем, судя по состоянию после Причастия, и принять соответствующие меры, если печемся о своем спасении.

Бывает, что Господь дает нам утешение после Причастия – радость, но ненадолго, чтобы мы не расслаблялись. Потому что радость расслабляет. Господь лучше нас знает. А мы ведем себя как дети. Дети увидели что-то – и ножками стучат: хочу. Если взрослые понимают, как воспитывать ребенка, они знают, что это каприз, и не потакают этому. Так и Господь: дает нам небольшую радость, утешение, а потом забирает. После Причастия нам было хорошо, а к вечеру опять как-то сухо, пусто. И надо опять искать Христа, опять работать над собой.

– Иоанн Кронштадтский причащался каждый день. Будучи совсем больным человеком, он служил литургию и причащался просто одной Кровью. Мария Египетская два раза в жизни причащалась. Возникает вопрос: как часто надо причащаться?

– Есть мнение, что чем чаще, тем лучше. Иоанн Кронштадтский хорошо делал. Мария Египетская тоже хорошо делала. Трудно ответить, сколько раз нужно человеку причащаться. Если есть желание и человек горячо готовится, тогда пусть чаще причащается. Если другие какие-то обстоятельства – пускай не дерзает.

Преподобные Оптинские старцы приводят в пример Закхея и сотника. Закхей принял Господа в свой дом, а сотник посчитал себя недостойным. И оба хорошо поступили. У каждого была своя разумная мотивация пред Богом. Вот и нам нужно себя узнать внутри, какие мы есть, какая у нас мотивация; увидеть себя и работать над собой. И тогда будет понятно, как причащаться.

Бывает, батюшки на исповеди говорят (Бог им как-то открывает) человеку, чтобы он почаще причащался, почитал акафист Иисусу Сладчайшему. Когда идешь на исповедь, надо помолиться, чтобы Господь через священника что-то сказал. А можно вообще помолиться: «Господи, дай какой-то знак». Господь может ведь и на заборе написать, образно говоря.

– Мы очень хотим всяческих знаков, знамений…

– Грешно, когда мы требуем отчета от Бога. Страха у нас нет. Священник (или диакон) выходит с Чашей, и мы слышим слова: «Со страхом Божиим…» Надеюсь, все слышат и понимают, что со страхом надо подходить. А мы относимся как-то так: мы – православные, нам бояться нечего...

Нужно помнить про страх. Это ведь не шутки, что будет вечная мука. Или будет вечная радость.

– «Святая святым»: что это означает? Этот вопрос тоже больше всего задают.

– По слову преподобного Амвросия Оптинского, после исповеди человек отходит святым. Что означает «Святая святым»? Во-первых, к Причастию может подходить только тот, кто крещеный и кто подготовился. Подготовка – это покаяние, исповедь. Нужно так исповедоваться, чтобы почувствовать: «Как хорошо, Господи, без грехов!»

Ведущий Глеб Ильинский

Записали Таисия Зыкова и Нина Кирсанова