Беседы с батюшкой. Взаимоотношения мирян и священника

В петербургской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает клирик храма во имя Державной иконы Божией Матери (г. Санкт-Петербург) протоиерей Игорь Илюшин.

– Тема сегодняшней беседы звучит так: «Взаимоотношения мирян и священника». Это очень обширная тема, и вопросы здесь могут быть самые разные. Потому что каждый из нас по-своему воспринимает не только жизнь в Церкви, но и взаимоотношения со священником.  

Когда мы задеваем так или иначе взаимоотношения прихожан, мирян и священника, то здесь возникает много вопросов. Я недаром сказал про прихожан и мирян. Потому что часто бывает так: чтобы стать прихожанином, нужно пройти действительно серьезный путь, в том числе путь какого-то духовного роста или воцерковления. В принципе, это очень интересная жизнь вхождения в Церковь. Но не каждый человек, даже считающий себя уже вошедшим в церковную ограду и в церковную жизнь, является таковым.

Я понимаю, что у Вас как у священника, который ведет эту ежедневную многотрудную и очень интересную работу, есть свои взгляды на это. Очень Вас прошу разрешить целый ряд вопросов. И первый из них такой: насколько сейчас поменялись отношения людей и священников за то время, которое Вы служите?

– Мне сложно судить, потому что самое главное – отношение самого священника ко всем людям. Понятно, что это должно быть с любовью. Это основной ответ. Священник должен принимать каждого как брата и сестру. Не просто так священник обращается всегда к прихожанам: «дорогие братья и сестры». Церковь – это как семья. Откуда мы берем пример? От Самого Господа Иисуса Христа, Который собрал учеников Своих – апостолов, основал Церковь. Он проявлял к каждому человеку чуткость, любовь.

Вы правильно сказали, что мы встречаемся с разными категориями людей. Постоянных прихожан уже знаешь по именам, это люди, которые постоянно приходят на службы. Но священник встречается каждый день с новыми людьми, прежде всего это те, кто приходит на крещение. И у них бывает не очень глубокое отношение к Церкви.

– Потребительское.

– Да, они приходят, чтобы им крестили ребенка – и всё. Святейший Патриарх Кирилл, слава Богу, возобновил традицию подготовки к крещению. Потому что раньше, в советское время, даже в 90-е годы, крестили просто: человек мог прийти и в этот же день креститься. Сейчас уже положено, чтобы человек проходил огласительные занятия. Многие приходят и даже недовольство выражают: «Что это вы тут устроили? Неужели нельзя просто покрестить ребенка и уйти?» Начинаешь объяснять человеку: важен смысл того, что вы делаете, чтобы вы понимали, что это действительно великая ответственность.

У меня был случай, после службы была панихида, заочное отпевание (срочно человеку надо было), и крещение должно было начинаться в час дня, а я на десять минут задержался. И мне сразу говорят: «Что у вас такое происходит? На десять минут задержались». Начинаешь говорить, что церковь – это место, куда человек может прийти с каким-то горем, проблемой. Там не как в театре, где все строго по расписанию: звонок прозвенел, занавес открылся... Даже в «Известии учительном» сказано: если во время совершения литургии какой-то человек прибежал в храм и просит причастить умирающего, ты можешь остановить службу, объяснить прихожанам, что поедешь причащать умирающего, а потом вернуться и продолжить литургию. Это возможно, хотя сейчас нет таких ситуаций.

Во всяком случае, священник должен с мирным сердцем принимать человека, который не доверяет Церкви (а сейчас много негативной информации), наша задача – показать ему мир, радость, благость Господа, которая действительно пребывает в храме. Храм – это дом молитвы, место, где человек соединяется с небесным, с Богом. И на иконах, что есть на стенах храма, изображены святые, которые невидимо здесь предстоят. Задача – перенести человека в этот мир, показать ему эту радость.

– Вопрос телезрительницы из Воронежской области: «Батюшка, к Вам подходит человек и кается в грехе, страсти. Может быть, он даже улыбается; не потому, что  смеется над своим грехом, может быть, и плачет. Кого Вы видите в этом человеке: грешника или мученика?»

– Человек может улыбаться от смущения. Так бывает, что его просто разные эмоции охватывают в церкви. Многие приходят и говорят: «Не знаю почему, но захожу в храм и плачу». Священнику всегда понятно, по какой причине, потому что у человека, долго не ходящего в храм, душа все равно религиозная, она просит духовной пищи для вкушения. Человек состоит из души, духа и тела, и у каждой части свои потребности. И когда голодный человеческий дух погружается в святыню, то начинает пробуждать человека слезами.

Я бы не сказал, что если человек кается в каком-то грехе, то он мученик. Не знаю, откуда такая ассоциация. Самое главное: это пришел твой брат – вот так надо воспринимать человека. Пусть он заблудший, как в притче о блудном сыне, который пришел к отцу, а отец его принял с радостными объятиями, помог ему, наставил на путь истинный. Поэтому задача священника все-таки поддержать человека, не осудить ни в коем случае, не пожурить, а, наоборот, дать надежду на то, что он сможет преодолеть это, выберется из беды.

Я в отделе трезвости часто веду такие исповеди, беседы с людьми, которые поражены недугом пьянства. Там явные проблемы. Бывает, что очень искренне человек кается, но снова падает, снова у него не получается оставить грех. И здесь ни в коем случае нельзя все это решать какими-то строгими наказаниями, епитимиями, отлучением. Наоборот, надо человека поддерживать, давать какие-то послабления для него, идти за ним, находить подход к нему.

Вот притча о заблудшей овечке. Почему пастырь пошел за этой овечкой? Не потому, что он потеряет одну из 99 овец, что ему жалко потерять ее. Нет, по любви. Потому что он ее воспринимает как своего ребенка. Нам Господь как раз и говорит: «Я пастырь добрый», а добрый пастырь  не является наемником. Наемник относится к овечкам не как к своим, а как к чужим. То есть  беда, если отношение к человеку как к чужому. Надо воспринимать пришедшего как своего.

– Есть у меня знакомые священники, добрые пастыри, но один из них, наоборот, ведет себя не очень ласково. Если человек приходит к нему с грехом,  он говорит с ним иногда даже жестко, чтобы человек не возвращался к греху, как пес к своей блевотине. Но при этом есть прихожане, которые исповедуются только у него, потому что людям, бывает, иногда нужна именно такая строгость. Разница в отношении к людям есть, и здесь возникает такая проблема, что люди иногда хотят строгого, властного отношения к себе, сильной руки.

– Это тоже, наверное, допустимо. Я думаю, что у каждого пастыря, священника есть свои особенности, таланты. И благодать Божия, которая дается в рукоположении, преобразует все эти стремления души в нужное русло, каждому как-то по-своему это все открывается. Самое главное, чтобы это было с добром. Строгость тоже может быть с добром. На кого-то просто необходимо наложить епитимью, кого-то необходимо отлучить от Причастия (кто повторно совершил какой-то смертный грех). Конечно, здесь уже надо показать, что это не шутки, что Господь реален, что если священник сейчас не наложит эту епитимью, то уже Сам Господь намного сильнее накажет.

– То есть это тоже от любви. И здесь у меня возникает деликатный вопрос. Мы же часто приходим в церковь к одному батюшке: «Он хороший батюшка, я к нему хожу, а завтра будет служить другой, я не пойду, потому что он мне не нравится». И получается, что мы приходим не к Господу, а к батюшке. Насколько это вообще реальность и насколько это опасно?

– Такое действительно есть. Конечно же, это не совсем правильно, но мы исходим из того, что есть. Главная задача самого священника – стать незаметным. Если священник становится заметен, то, конечно, он может отвлекать на себя людей, когда совершается служба. Задача – чтобы человек был направлен к Господу. Мы знаем примеры величайших святых, даже недалекого времени. Иоанн Кронштадтский, например. К нему же как к батюшке, с одной стороны, ходили...

– Всероссийский батюшка.

– Да, его храм был переполнен всегда, к нему приезжали из Петербурга, даже из Москвы, из разных областей России. А с другой стороны, у него действительно была такая молитва, и он направлял человека к Господу. Он дерзновенно молился, и проповеди у него такие. Хотя мы видим, что он тоже обычный человек, со своими немощами. До нас дошли его дневники, в которых мы видим, что и у него что-то в жизни не получалось, и он сам каялся постоянно, не превозносился тем, что народ его слишком почитает. Он понимал, что это все принадлежит Господу, и продолжал служить.

– Меня очень поразило Ваше слово по поводу того, что батюшка должен быть незаметным. Надо подумать об этом серьезно.

 Вопрос телезрителя из Москвы: «Как быть, если не складываются отношения с настоятелем? Можно уходить с прихода, если с батюшкой не сдружился? Допустимо ли делать замечания настоятелю и в какой форме? Какие самые распространенные ошибки прихожан?»

– Бывает такое. Человек, конечно же, не привязан к своему приходу. Раньше так было, когда в деревне был один храм, человек даже и не думал, что можно пойти в другой храм.

Сейчас, в таком огромном мегаполисе, как Петербург, или в других больших городах, где много храмов, можно пойти в другой храм, если что-то смущает. Но лучше всего не убегать от проблем, потому что это неправильно. Это дьявольское веяние, что человек вдруг начинает видеть какие-то недочеты: что-то тут увидел, что-то там увидел, не то сказали, ему послышалось, подумалось. И уже у человека копится багаж негатива, он переходит к другому священнику, у него что-то увидел – в третий храм пошел. И потом уже доходит до этого: «не буду в храм ходить, нет там правды,  везде все не так».

Это совершенно неправильно. Проблему надо решать. Значит, надо подойти к этому священнику, объяснить суть своей проблемы. Не замечание высказать, а просто сказать: «Мне кажется, что это делать надо вот так. Что Вы мне благословите?» Священник поставлен в храм архиереем, и, можно сказать, в этом тоже есть воля Божия. И священник обязан проповедовать, служить службы. Конечно, надо на месте попытаться переговорить со священником, объяснить ему суть своей проблемы. Я думаю, что какой-то ответ должен найтись обязательно.

– Соответственно, замечаний делать не надо?

– Это неправильно. Замечания – это совершенно несмиренно, а мы, христиане, должны быть смиренными людьми. Правильно сказать: у меня такое понимание, мне кажется, что вот так и так... Бывает, что и священник скажет: ты прав. Недавно ко мне приходит один прихожанин и говорит: «Я пошел в один храм, а там причащали и лжицу не протирали». Он после причастия заболел ковидом, и у него такая мысль: «Наверное, это потому, что не протирали лжицу». Он спрашивает: «Как Вы думаете, стоит мне пойти в тот храм и сказать священнику, чтобы он лжицу все-таки протирал?» Я сказал, что, конечно, стоит. Надо сказать, мы не должны чувствовать, что есть какая-то преграда, большая дистанция со священником. Священник – это человек, просто он взял на себя определенную обязанность, его на это благословил Господь. Господь избрал всех священников, но Он избрал и всех прихожан, потому что в крещении каждый человек тоже священником становится.

– «Вы – царственное священство», – говорит апостол.

– Да, так и Господь говорит: вы все – царственное священство, призванное в удел святых. И по большому счету просто мирянин выполняет свои обязанности служения Богу в своей профессии. То же самое с каждым таинством. Когда священник стоит у престола, некоторые думают, что это он совершает Божественную литургию. Ничего подобного. Участвует в этом священник точно так же, как и мирянин, просто у священника свои функции, а совершает литургию Господь. Конечно же, мы все соединяемся со Христом через Причастие или получаем прощение грехов на исповеди: и священник, и мирянин.

– Вы затронули очень хороший момент. Потому что в вопросе телезрителя есть еще один аспект. Ведь часто бывает, что священник в храме один и на него возлагаются абсолютно все проблемы, связанные и с обслуживанием храма, и с необходимостью находить где-то деньги, чтобы заплатить за тепло и электричество. Самое интересное, что зачастую мы, миряне, думаем о том, что так и должно быть. Но ведь часто мы сталкиваемся с той проблемой, что священник физически может не успевать делать какие-то вещи. Поэтому какие-то нестроения внутри прихода мы приписываем его неумению, а не возлагаем на себя эти обязанности.

Недавний пример – Вы говорили, что не протиралась лжица. Мы знаем еще одну нынешнюю традицию, когда уста после Причастия не вытирают платом, а выдают всем салфетки. И когда мы вытираем после Причастия рот, на салфетке остаются частицы Даров, ее необходимо утилизировать в непопираемом месте. Однажды ко мне подошел прихожанин и говорит: «Смотрите, что происходит. Люди эту салфетку несут просто в мусорный ящик».

– Такого, конечно, не должно быть.

– Это понятно, но в данном случае священник просто не знал, что миряне, которые это все организовывали, не усмотрели этого. И в результате этот прихожанин подошел не к священнику. А то бы подошел и сказал: «Что вы тут делаете?» То есть здесь тоже ответ на вопрос телезрителя: мы во многом должны быть ответственны и помогать священнику. Так ли это?

– Да, так. Поэтому я и говорю, что надо воспринимать приход как семью. Священник – это, можно сказать, отец в маленьком смысле, потому что главный наш Отец – Господь. Но все равно священник ответственный, он главный на приходе, отвечает за благочиние. И такие моменты обязательны: рядом с Чашей должен стоять человек, который все эти салфеточки соберет, а потом в алтаре их утилизируют (там уже знают, как это сделать).

– Это как раз к разговору о том, что часто наши замечания к священнику должны быть обращены именно к нам самим.

– Иногда что-то можно и подсказать. Просто, может быть, священник упустил этот момент. То есть без какого-то осуждения, отстранения, а именно высказать просто свое недоумение. Тогда это действительно пойдет на пользу и приходу, и человек доброе дело сделает, и сам священник спасибо скажет за это, будет благодарен.

– Еще один момент, который касается так называемого туризма по храмам. У нас есть очень много людей, которые приходят в храм для того, чтобы поприсутствовать там, а на следующее богослужение идут в другой храм, потом в третий. Слава Богу, что у нас в Петербурге храмов более шестисот, поэтому тут можно примерно два года не попасть второй раз в один храм. Люди оправдывают это тем, что хотят ознакомиться по-настоящему с той православной верой, которая существует в митрополии. Насколько это может быть полезно или вредно?

– Я думаю, что частично это уместно, но так, чтобы действительно каждое свое посещение церкви связывать с разными храмами, – это, наверное, неправильно. Должен быть приход, вхождение в общину, в семью. Мы говорили сегодня, что наш Господь является Пастырем, мы берем с Него пример. Точно так же священник должен знать по имени человека.

– Если он знает человека не один год, то, наверное, и исповедь другая.

– Да, там уже достаточно буквально каких-то фраз, которые понимают только священник и прихожанин, и не надо все пересказывать заново. Я, например, своих прихожан, духовных чад иногда даже сам отправляю, когда какой-то праздник, посетить определенный храм, особенно туда, где находятся святые мощи, или какую-то паломническую поездку совершить. Это, наоборот, наполнит человека. Хорошо, если он не будет обитать только в своем приходе, а увидит красоту православия в других приходах, увидит какие-то особенности, пересмотрит что-то на своем приходе, что-то ему по-новому откроется. Поэтому это хорошее веяние, когда человек может посещать и другой храм. Здесь должна быть золотая середина.

– Вопрос телезрительницы: «Я всегда считала, что праздник Пасхи – это праздник Воскресения Иисуса Христа. Но, оказывается, пасха была и в ветхозаветные времена. Что означал этот праздник тогда и сохранилось ли его значение сейчас?»

– Это действительно еще ветхозаветный праздник. По большому счету это библейская история, поэтому советую заново перечитать Библию хотя бы в интерпретации «Закона Божьего» (там кратенько все это можно прочесть за несколько дней) и проследить историю, откуда этот праздник произошел.

Были времена, когда богоизбранный еврейский народ был порабощен. То есть сначала он был спасен в Египте Иосифом, потом в Египет перебрались все евреи, потом египтяне увидели, что слишком много этого народа, и постепенно сделали всех евреев рабами. Был пророк Моисей, который был избран Богом для избавления народа от рабства (он воспитывался дочерью фараона), ему Господь открылся в неопалимой купине и повелел извести еврейский народ из Египта. Там было десять египетских казней, потому что фараон не хотел отпускать народ. Наконец-то народ был изведен из Египта через Красное море, которое перешел как по суше. Фараон погиб в пучине морской, которая тут же сомкнулась, когда его колесницы спешили вернуть еврейский народ.

Этот выход народа, освобождение от рабства и есть праздник пасхи. В честь этого закалывался ягненок, и праздновался народом этот величайший праздник. Тут же было получено Синайское законодательство (десять заповедей Божиих), и через много лет еврейский народ пришел в землю обетованную – будущий Израиль, где и явился обещанный Мессия – Господь Иисус Христос. Поэтому этот праздник праздновался в Ветхом Завете и празднуется сейчас еврейским народом.

Мы, христиане, осознавшие, что это был только прообраз Воскресения Господа Иисуса Христа, уже понимаем, что Господь нам явил новую Пасху. Этот прообраз открыл нам величайший праздник – Воскресение Господа Иисуса Христа и дарование свободы, освобождение от рабства греху.

– Тем более что распят Он был как раз после праздника Песах (еврейская пасха).

– Как раз под этот праздник. Так что все очень символично у Господа. Здесь можно вспомнить и взаимоотношения народа с Моисеем как предводителем. Кстати, первый священник – это брат Моисея Аарон, он был избран Богом. И от других колен пришли люди и тоже пожелали стать священниками: «Мы тоже хотим, почему только твой брат?» Было положено семь посохов на Ковчег Завета, они молились ночью, а на следующий день  видят, что именно жезл Аарона расцвел цветами. Поэтому Аарон избран священником.

Из потомства Аарона по прямой линии все были священниками или первосвященниками. А сам Моисей и Аарон происходили от Левия (это сын Иакова). Все другие непрямые потомки Аарона были левитами, то есть дьяконами. Потомства Аарона и Левия не получили свой удел в земле обетованной, а были первыми священниками, жили во всех коленах Израилевых, тоже проповедовали, учили Закону Божьему и служили в Иерусалимском храме, который повелел построить Господь.

– И жили они на пожертвования.

– Да, их питали все другие колена Израилевы. Двенадцатое как раз было коленом Левия.

– Сразу возник вопрос. У нас ведь есть представление о том, что Церковь живет продажей свечек. Потому что десятина как понятие у нас отсутствует вообще, очень редко мы жертвует десятую часть своего дохода. Но все-таки получается, что Церковь живет вопреки нашему нежеланию участвовать в ее жизни?

– Я думаю, что такой позиции сейчас уже не придерживаются. В Ветхом Завете было такое постановление. В Новом Завете тоже оно есть, но в Евангелии прослеживается и другое. Господь стоит у сокровищницы, смотрит, какие пожертвования кто кладет в Иерусалимском храме, увидел бедную вдовицу, которая бросила две лепты, и говорит, что она больше всех положила. То есть она положила не десятину, а все, что имела. Поэтому даже во времена Господа Иисуса Христа важна была суть отношения человека к Богу. Господь все равно пропитает Церковь Христову, и как-то этот вопрос решится. Важно, чтобы человек просто понимал, что нужно делать добрые дела, что нужно часть чего-то своего отдавать другому. В этом суть вопроса.

Во время крещения, когда оно уже завершается, священник постригает часть волос у младенца. Для чего это делается? Чтобы как раз показать, что свое может отдать и младенец. И чтобы родители, которые воспитывают ребенка, воспитывали его не так, что все самые лучшие игрушки ему, а чтобы он на какой-то праздник (на Рождество или Пасху) мог что-то отдать. Подходишь к нему и спрашиваешь: «У тебя много машинок, какую бы ты хотел подарить в детский дом?»

– «Самую плохую».

– Ну да, но здесь уже задача родителей. Мы окормляем детский дом, собираем информацию о детях. Есть даже какие-то видеообращения, когда ребенок из детского дома что-то может сказать на видеокамеру, рассказать о себе. И показываем уже в семье этот снятый видеоролик, что вот есть такой мальчик Вася, как он живет...

– Получается конкретная помощь.

– И уже тот ребенок говорит: «Давайте ему купим в магазине какую-нибудь хорошую машинку». Идут и покупают, собирают хороший подарок.

– Конечно, в христианстве, если мы жертвуем, то должны пожертвовать то, что могли бы потратить на себя, а не просто бросить какую-то мелочь. И чтобы все-таки понимать, кому даем. Когда есть это обращение, когда мы понимаем, кому конкретно помогаем, размышляем о том, какое пожертвование можем сделать, то подключаем к этому не только разум, но и сердце.

Вопросы взаимоотношений священника и мирян сложные. Но если сделать главный вывод, скажите: когда человек приходит в церковь (не важно, верующий или нет), в чем главная проблема этого человека и на что он может рассчитывать?

– Я думаю, приходят со скорбью обычно, а рассчитывать человек может на поддержку, любовь, соединение с Богом, выход из ситуации. Несмотря на то, что в Интернете сейчас все искажено, как в сказке Андерсена про кривое зеркало… Да, человек грешен, у него может быть искаженное и предвзятое отношение даже к священнику. Просто нужно проявить любовь, терпение к этому человеку, наполнить его надеждой, показать какой-то выход, а это все есть в Церкви Христовой. Действительно, человек чувствует благодатную помощь, потому что Сам Господь руководит в Церкви, действует, а мы все друг другу помогаем.

– Как хорошо, когда Церковь – это священники и мы – миряне, прихожане. И хорошо, чтобы мы из мирян стали прихожанами одной Христовой Церкви.

Ведущий Глеб Ильинский

Записала Елена Кузоро