Беседы с батюшкой. Ответы на вопросы

В московской студии нашего телеканала на вопросы отвечает клирик храма Благовещения Пресвятой Богородицы в Сокольниках протоиерей Василий Гелеван.

– Вопрос: «Грех ли кастрировать кота, если он живет в квартире?»

– Если однозначно ответить, то нет. Вопрос этот чисто практический, он не имеет нравственного измерения. Нельзя это назвать ни грехом, ни безгрешным поступком. Это вопрос, связанный с возможностью или невозможностью содержать животное дома. Уже глубоко вошло в нашу практику то, что мы стерилизуем домашних животных. Бывает, что животное породистое. В таком случае тот, кто разводит таких животных, зарабатывает на этом. Но когда мы покупаем породистую кошку, нас всегда ограничивают: мы подписываем соглашение, что не будем продавать котят, мы их можем только подарить. Подписывать такое соглашение – обычное дело. Можно взять себе домой породистую кошку, она будет рожать, и можно раздавать друзьям красивых котят.

Но если в доме, допустим, новорожденный (а шерсть – это антисанитария), тогда необходимо животное кастрировать или вообще куда-то переселить. Это чисто практический выбор, он не имеет нравственной оценки. От него мы ни приблизимся к Богу, ни удалимся от Него. Так что, друзья, решайте сами. Батюшка здесь совсем ни при чем.

– Есть ли у животных душа? Часто говорят, что у собак очень умные глаза, приписывают им разум. Правда ли это?

– Разум – это плод работы нашего мозга. У животного этот орган тоже есть. Он, конечно, отличается от человеческого. У разных животных он в разной степени развит. Но так или иначе плоскость рационального присутствует. Что касается их духовной составляющей, святой Павел нам дает прикровенный ответ: всякое дыхание да хвалит Господа. Мне самому доводилось быть очевидцем таких ситуаций, о которых Вы сейчас говорите. Бывает, животные друг друга выручают, помогают сохранить жизнь другим представителям различных форм жизни. Собаки спасают котов… На YouTube множество роликов, которые показывают нам пример для подражания, как нам, людям, нужно относиться друг к другу.

Однажды я отпевал человека, и собака залезла под лавку, на которой стояла гробница. Она сидела там все чинопоследование и тихонько скулила. А потом отправилась с нами на кладбище. Мы провожали усопшего, и она за своим хозяином отправилась туда. Все уже разошлись, а собака все была на могиле.

Есть какая-то незримая связь между хозяином и собакой, что говорит о существовании чего-то иррационального у животного. Это нерациональное поведение: хозяин уже не накормит, не защитит, но она идет за ним, преданная. Преданность – нерациональна, но у собаки это очень ярко выражено, как у кошек ласка, например. Здесь мы выходим на плоскость духовного, но не надо путать это с человеческой духовностью. Только человек, единственное создание на земле, обладает бессмертной душой. То, что мы называем душой, всегда подразумевает, что это бессмертная составляющая человеческой личности. Безусловно, ни у одного животного этого нет. Ни одна душа животного не будет жить вечно, не будет бессмертной. Мы только знаем, что какая-то форма бытия у них, безусловно, будет. У пророка Исаии мы читаем, что когда-то, в жизни будущего века, вол возляжет рядом со львом, а лев не будет кусаться. Значит, те животные, которые были когда-то в раю, в него вернутся в каком-то качестве, но это, безусловно, будет не то состояние, в котором будет бессмертная человеческая душа.

– Вы рассказали об отпевании и о собаке. История правда очень хорошая. Я сведу ее на бытовой уровень: а можно ли собаке находиться в храме, тем более во время отпевания, в центре храма?

– Я не сказал об этом, но отпевание происходило в доме, даже не в квартире. Это было в то время моего служения, когда я был клириком Брянской епархии и служил в селе Новоселки. Поскольку там нас было мало, все друг друга знали, то у священника был обычай: обязательно провожать усопшего до кладбища. Сейчас, в наших условиях, я даже в морге отпеваю, в храме бывают отпевания, у нас есть соглашения с похоронным агентством. Все это уже совсем другое, там нет личного участия священника. Мы совершили отпевание в храме, потом гробницу полагают в катафалк, и она едет на место захоронения. А в деревне отношения личные, там каждый друг друга знает.

Есть еще несколько ярких моментов, не связанных с нашей темой по поводу души. Однажды я отпевал человека. Мне врезалось в память, как положили гробницу в сани, а сани были устланы сеном. Гробница, сено, сани-ползунки, снег, лошадь в упряжке… Я иду с кадилом, а вслед за мной идут женщины. Они поют какой-то распев, приближенный к старинному, что-то из области знаменного пения, деревенский, простой... И вот эти вещи запомнились мне с того периода, когда было мое пастырское служение в таких местах. Вроде бы недалеко от Москвы, но там жизнь специфичная, там больше личного. И когда та собачка пришла под лавку – это был дом.

– А в храм все-таки собаку можно пускать?

– Ни в коем случае. Это прямо запрещено. Если животное проникнет в храм, необходимо совершить чин малого освящения храма. Проникновение животного в храм мы называем осквернением святого места.

– Даже если кошка?

– Да. Для этого в храмах есть охрана, есть люди. Каждый человек, прихожанин, обратит внимание, что в храме присутствует животное. Немедленно нужно его оттуда аккуратно вывести, батюшку поставить в известность. Это не займет много времени и труда, чтобы найти святую воду, кропило и окропить внутренность храма.

– А с чем это связано?

– Я полагаю, как раз с тем и связано, что у животного нет бессмертной души, она не молится здесь. Еще полагают, что это связано с чисто гигиеническим соображением – собаки не соблюдают строгих мер санитарии, как мы… Но я думаю, что это уже второстепенно. Прежде всего это нарушение сакральности.

– Вопрос телезрительницы: «Когда я читаю кафизму или Псалтирь, моя кошка постоянно при мне. Такое впечатление, что она мои молитвы знает наизусть, потому что когда я ухожу ко сну и читаю последние молитвы, кошка, где бы ни находилась, бежит ко мне, залезает на руки, я должна ее обнять, пожалеть. Такое впечатление, что она молится со мной вместе. Неужели она меня понимает?»

– Давайте поразмышляем на эту тему. Когда Вы рассказываете об этом, мне вспоминается псалмопевец Давид, который говорит: всякое дыхание да хвалит Господа. В какой форме хвалит своего Творца кошка, нам остается догадываться. Наверное, и солнце хвалит своего Творца, и луна, и звезды; и все творение по-своему хвалит своего Создателя. Чем мы, православные, отличаемся, например, от мусульман и иудеев?  Тем, что у нас есть разумная, золотая середина. Я хотел бы напомнить, что в иудейской традиции, которая была воспринята впоследствии исламом, животных даже не изображают нигде. Есть строгое табу даже на изображение, и речи не может быть о том, чтобы животное зашло в мечеть или  синагогу. И такой разговор, который мы сейчас ведем в эфире, неуместен ни среди иудеев, ни среди мусульман. Тем мне и дорого православие, что мы доходим до какой-то разумной точки и останавливаемся. Мы не отвергаем мысль о том, что животное может молиться. Посмотрите весной, как жаворонок взмывает вверх, к своему Творцу, и что-то щебечет, поет… Вспомните наших предков, которые лепили изделия из теста и называли их «жаворонками». Мы до сих пор их печем на праздник сорока мучеников Севастийских. Мне это дорого тем, что мы где-то посередине, и мне это очень нравится.

– Телезрительница поделилась наблюдениями за своей кошкой. Как Вы думаете, это может быть правдой?

– Вполне. Это почти то же самое, что было с собакой. Это убеждает нас в том, что существует некая энергетика, взаимосвязь между человеком и животным. Собственно, поэтому такие животные, как собаки, кошки, лошади, козы, смогли остаться рядом с человеком уже много веков, делят жилище. Это что-то большее, чем просто давать молоко и мясо. А как скорбно бывает, когда мы с ними разлучаемся... Скорбь не только для собаки. Помните «Белый Бим, черное ухо»? Замечательно экранизировали момент этой связи и трагичности, когда связь разрывается. Или как скорбно бывает, когда из-за необходимости пропитания мы вынуждены лишать жизни животных, которых мы и заводим для того, чтобы они нас насытили. Правда, эта скорбь покрывается воспоминанием о том, что эти животные только и существуют для того, чтобы накормить человека. Сейчас есть скотобойни, птицефабрики, где происходит гуманная форма умерщвления, без кровопролития, электрическим зарядом.

Хотя я должен напомнить телезрителям, что человек не всегда ел мясо. Это чрезвычайно важно, чтобы понять суть нашей молитвы и поста. Человек, согласно Священному Писанию, начал употреблять мясо после Ноевого потопа. Если всмотреться в нашу природу, оказывается, мясо не усваивается полноценно в нашем организме. Хорошо усваиваются овощи, фрукты, хлеб, все растительного происхождения, а мясо, извините за выражение, разлагается в нашем организме, давая нам белки и энергию. Но Адам и Ева и люди до потопа не ели мяса. Надо сделать вывод, что человеческий желудок создан Богом таким образом, чтобы не есть мяса. Здесь основа того, что мы нормально выживаем во время Великого поста, здесь объяснение того, как монашествующий может всю жизнь прожить без вкушения мяса.

– Вы заговорили о скотобойне. Почему мы вообще это одобряем, это же убийство животных?

– Да, это лишение их жизни, это убийство. Но человек имеет такую власть. Не скажу, что это власть сакральная, но это реальная наша власть.

Вернемся к тому, что это не имеет нравственного измерения. Давайте разберемся, что такое грех. Грех – это промах мимо цели. Когда ты совершил какой-то поступок, который мешает твоему спасению. Я священник, я не имею права проливать кровь, и мой отец тоже не имеет такого права, потому что он тоже священник. И птиц, и поросят, и даже коров у нас забивали приглашенные люди. Я смотрел на них, думал, что внутри у этого человека, когда он совершает убиение. Я старался увидеть в нем какую-то жестокость, которая свойственна любому убийце. Я был ребенок, подросток, старался увидеть даже какую-то маниакальность. Ничего подобного я не видел. Потому что тот человек делал это не из злобы, а исключительно для того, чтобы люди могли поесть.

Теперь я хотел бы перевести этот разговор в плоскость армии, вооруженных конфликтов между людьми. У нас есть профессиональные воины, которым общество доверило держать в руках оружие. Они призваны защищать наше государство, наш суверенитет. В Требнике (священнической книге, где содержатся все службы и молитвы) есть молитва на освящение оружия. Подумаем: священник, держа в руках крест и кропило, читает молитву. Интересно, какое же содержание этой молитвы? В двух словах: речь идет о том, что мы благословляем оружие защиты, ни в коем случае не оружие нападения. Значит, военный стреляет и при этом остается человеком? Во имя чего можно это сделать? Во имя защиты веры, защиты своей земли, защиты слабых. Это было всегда, Церковь всегда благословляла оружие, благословляла воинов на их ратный подвиг. А здесь даже не нужно благословение, есть чисто богословское оправдание, потому что животные – это творение Божие, которое сейчас призвано кормить нас, людей.

– Вопрос телезрителя: «Еще летом у меня заболел любимый кот. Когда у меня болела нога, я его клал на себя. Когда он болел, я и святой водой его умывал… Я его на огород унес, и он ушел. Искал его, чтобы закопать, но так и не нашел. До сих пор не могу успокоиться. Могут ли кошки и коты брать на себя боль хозяина?»

– Вы говорите, и чувствуется в Вас эта боль. Ваш вопрос совершенно ясен – может ли кошка оказывать терапевтическое влияние на человека. Безусловно, да. Мы сами не раз испытали это: кошка подходит и ложится на какое-то место, где у тебя боль. Как она это узнает? Как определяет, что у меня болит сейчас рука или шея? Она ложится туда, ее тепло мне передается, и становится легче. Я на себе это испытал. У нас дома сейчас кошечка. Я очень счастлив. Наши девочки и мальчики чрезвычайно рады тому, что папа с мамой наконец-то решили завести домашнего питомца, нового члена семьи. Я с детства это помню, у нас в доме были кошки. И по рассказам других людей я помню эти случаи. То, что Вы говорите, – правда.

Но у Вас, получается, что-то большее, чем просто терапевтическое воздействие на какой-то орган. Вы говорите о том, что она взяла какую-то вашу боль и унесла с собой. Вот в это я не верю. Это уже за пределами моего понимания, я не могу это объяснить, как это произошло, если произошло. Даже я бы не стал думать на эту тему. Только Христос Господь Бог может забрать нашу боль. В это я верю. Это можно понять, объяснить, как это происходит по молитвам. Я понимаю, что в мире существует благодать, она действует в нас, она может нас исцелить. В это я верю. Но я совершенно не могу допустить, что кот может взять мою душевную скорбь. Он может только погреть меня.

– Судя по отклику, очень актуальная тема, когда мы говорим о животных в доме.

– Начали вроде спонтанно, а тема животрепещущая.

– Вопрос: «Правильно ли я понимаю, что за обедней из просфоры вынимается частичка за каждое имя? И на сорокоуст тоже вынимается? У нас сельский храм, очень много подают записок, а причастников мало (десять – это уже считается много). Записочки, которые мы подаем на обедню, приносят батюшке в алтарь, когда он начинает молиться о здравии. То есть частички не вынимаются, а батюшка их просто читает? Как же тогда будет омывание грехов живых и усопших, которых пишут в записках?»

– Частица вынимается не во время литургии. Надо это запомнить нам всем. Время для вынимания частиц – это проскомидия. Тем из нас, кто желает, чтобы наша записка была прочитана вовремя и были вынуты частички, следует подать записки с вечера. По возможности посетить вечернее богослужение, отдать записки, их аккуратно сложат, даже систематизируют, потому что они разные: есть о здравии, упокоении, есть проскомидия, есть обедница, есть сорокоусты и так далее. То, о чем мы говорим, мы в нашем храме называем проскомидией. Мы желтым маркером выделяем это слово, и всем алтарникам становится понятно, что эту записку нужно отдать лично в руки батюшке, а тот в свое время вынет частички. Повторю, мы делаем это с вечера. Во время всенощного бдения у меня и у второго священника есть возможность параллельно прочитать все записки и вынуть частички. В крайнем случае (а случаи бывают разные: человек работал, не смог прийти на вечерню, или пожилой, или мама с ребенком) люди приходят заранее, до начала богослужения, и отдают записки. Это, как говорится, в последний вагон запрыгнул.

Я бы пожелал вашему приходскому настоятелю ввести эту практику у себя в храме. Нужно раз и навсегда обговорить между собой технические моменты: когда у батюшки есть возможность вынуть частицы, когда нет, как это будет происходить, если вы опоздали на службу и так далее. Может, у него есть помощники в алтаре (алтарники) или другие послушники, которые параллельно с ним читают записки. Все зависит от практики. Обговорите это с вашим приходским настоятелем − все мы люди, все эти вопросы решаемы. Я просто поделился с вами, как решается этот вопрос у нас в храме.

− Есть еще продолжение вопроса: «Мы, живые, имеем возможность причаститься в оставление грехов и в жизнь вечную, а усопшие нет. Их участь меня беспокоит –  я заказываю поминание на литургии с выниманием частиц, а записки приносят только в начале поминальных молитв и сразу уносят, то есть частички, я уверена, не вынимаются». Видимо, священник один, прихожан мало и помощников может и не быть.

Я попробую перефразировать вопрос. В конце литургии, после причастия, частички погружаются в Чашу и священник говорит: «Омый, Господи, грехи поминавшихся зде Кровию Твоею Честною». Когда ты это видишь и слышишь, то действительно это воспринимается как омывание грехов усопших Кровью...

− Я все годы священничества тоже так думал: это мои руки держат дискос с частичками, мои глаза видят, как частички ссыпаются и, попадая в Чашу с Причастием, пропитываются Святой Кровью. Я точно знаю, верю и исповедую, что это Кровь Христова. Но я так думал  до этой минуты, пока Вы, Александр, не конкретизировали это. И сейчас вынужден признаться: буквально у Вас на глазах произошло мое личное переосмысление этой темы. Нельзя говорить и думать, что именно в момент погружения частиц происходит искупление – так мы  незаметно сползаем в магизм. Это искушение.

Божественная литургия, совершающаяся на земле и видимая нами, есть лишь зеркальное отображение истинной литургии, происходящей на небе вне времени и пространства. Не совершалась она даже в то время, когда Господь Христос дал в горнице Своим ученикам Тело и Кровь. Она происходила в вечности на небе, а на земле они лишь увидели и описали, как Христос говорит и как выполняет действия.

Литургия совершается сразу во всем времени. Вот то преломление, которое сотворил однажды Господь, лишенное ограниченности по отношению ко времени и пространству. А значит, мы не должны строго привязывать искупление к моменту, когда крупицы вынимаются из просфорки и омываются Животворящей Кровью. Мы произносим процитированные Вами слова и декларируем, что Христос Бог Своей Кровью омывает грехи по молитвам Пречистой Девы и святых угодников Божиих.

Бог Всеведущий. Все имеет значение: как мы пишем записку, с какими мыслями, какую жертву приносим во имя поминовения. А вынул батюшка частицу или нет, опустил ее в Чашу или не опустил, вовремя или позже – это вопросы технические, и зацикливаться на них нельзя. Иначе получается язычество, а мы ‒ христиане, а не колдуны или маги, и мы понимаем, что Господь Бог все видит и все имеет значение.

Мало того что мы здесь, на земле, причащаемся до последнего издыхания, мы будем причащаться того же самого Тела и Крови Господа и там, на небе. В молитве мы об этом и говорим: «Вечери Твоея Тайныя днесь, Сыне Божий, причастника мя прими». Жертва Крестная принесена во веки веков. Аминь.

− Значит, подавание записок больше нужно нам самим?

− Я думаю, нам не стоит так зацикливаться на этом моменте. Если у приходского священника физически нет возможности вынуть частички и помянуть всех, то это ни в коем случае не делает литургию ущербной.

− Я имел в виду то, что опускание частичек в Кровь не несет глубокого сотериологического смысла и не влияет на спасение.

− Да, тут больше символический смысл.

− Может быть, большее значение имеют, как Вы уже сказали, мои мысли, когда я пишу записку, то, как я отдаю ее? Это воспитательная мера по отношению ко мне.

− Думаю, что всё вместе. Но не нужно переоценивать момент, когда мы опускаем частички, потому что тогда мы скатываемся в совсем другую плоскость: в сферу магизма, а он чужд православию.

− Вопрос от телезрителя: «Если без молитвы иконы не имеют силы, тогда зачем они  нужны? В Ветхом Завете и на примере апостолов мы видим, что они молились без икон и Бог их слышал и отвечал».

− Этот вопрос перекликается с предыдущим: продолжим разговор о магизме, ритуализме, о сакральном. И ответ прозвучит так же отрезвляюще.

Святые отцы VII Вселенского Собора оставили нам догматы относительно иконопочитания. Например, они четко и ясно говорят, что делать с иконой, которая потемнела. Как Вы, Александр, думаете, что нужно сделать с иконой, на которой даже лик не разглядеть?

− Попробовать отреставрировать?

− Это стоит немалых денег. Дешевле будет новую икону купить. Что еще?

− Если мы говорим, что икона древняя, то люди, и я в том числе, воспринимают ее как святыню...

− Да, она несет связь поколений: когда стоишь пред такой иконой, то осознаешь, что и твой дед стоял перед ней. А если она древняя, работы кисти, например, преподобного Андрея Рублева, то понимаешь, сколько поколений людей приезжали в Троице-Сергиеву лавру, чтобы поклониться образу, а это ведь оригинал. Да, он имеет не только духовное значение, но и культурную ценность.

А если это, допустим, икона начала XX века? Она не такая древняя, не связанная, может быть, с моей семьей. Что мне с ней делать, если от времени и плохого ухода краска стала шелушиться?

− Я бы, наверное, отнес ее в храм.

− И правильно сделал бы. Так люди и делают, а священники уже имеют опыт работы с подобными иконами. Рядом с батюшкой всегда есть иконописец. Он сделает оценку состояния дерева: возможно ли поверх доски написать новый образ, оценку  письма: есть ли возможность что-то отреставрировать. А если ни дерево, ни письмо не сохранились, то мы предаем икону огню. Благоговейно, с уважением сжигаем ее. Об этом прямо сказано в актах XVII Вселенского Собора.

Такое отношение к иконе должно нас наводить на мысль: ничто на земле нельзя сакрализировать, но с учетом того, что наша православная вера особенная. Мы всем дорожим: боимся уронить крупицу, пролить капельку на пол. Мы действительно осторожно относимся к святыне. Но нам всегда нужно знать в этом меру, иначе мы снова скатываемся в некий сакральный материализм – это чуждо православию.

− Вопрос: «Вынимаются ли частички из просфоры, если заказывать поминание на год о здравии или упокоении?»

− Безусловно. Если говорить про наш храм, то у нас это выглядит следующим образом. Есть синодик с записанными именами, где над каждым именем (или группой имен) стоит дата: до какого числа вынимать частички. Это также часть нашего служения у престола: мы листаем синодик у жертвенника, прочитываем имена и потихоньку вынимаем частички.

− Вопрос от телезрителя: «Как держать пост перед причастием болящему заболеванием ЖКТ? Прием овощей и бобовых вызывает дискомфорт».

− Обсудите это с Вашим духовным отцом или священником, у которого Вы исповедуетесь. Вы должны решить этот вопрос вдвоем: определить меру поста, учитывая Ваши физиологические особенности и духовный опыт.

Хочу сразу приоткрыть завесу: пост необязательно должен быть связан с пищей. Воздержание бывает не только гастрономическое, оно имеет множество видов: воздержание от просмотра развлекательных программ, фильмов, информационное воздержание, когда мы заставляем себя не открывать, например, социальные сети на период поста. Святой Давид сказал в 33-м псалме: Уклонися от зла и сотвори благо. Это две формы поста: воздержание и какая-то деятельность (благо). Можно, например, чем-то пожертвовать или пойти в больницу. Сейчас в связи со сложной эпидемиологической ситуацией это очень актуально. Можно стать волонтером, пойти в больницу, помочь в паллиативном или каком-либо другом отделении. Можно принести пожилым людям еду, помочь больным, которые отбывают заключение, всегда есть работа в СИЗО. Это большой труд, но Господь все видит. Он Сам говорит в Евангелии от Матфея: Так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне. Мы всегда найдем себе доброе дело, которым можем послужить Богу. И это тоже будет наш пост.

− Если бы к Вам пришел человек с похожим вопросом, как бы Вы ответили?

− Примерно так же, как сейчас.

Когда ко мне приходят наши прихожане (мне неловко утверждать, что это мои духовные чада), мы примерно так и решаем этот вопрос. В процессе общения я рисую для себя психологический портрет собеседника, оцениваю его физический и духовный уровень. И исходя из этих показателей делаю какой-либо вывод: давай  поступим таким образом; давай  будешь в Великий пост вкушать то-то и то-то… У нас это называется послаблением на тот или иной вид пищи (исходя из рекомендаций лечащего врача).

− Может произойти так, что духовник, невзирая на заболевание, велит придерживаться жесткого поста и соблюдать все ограничения?

− Мне это трудно представить. Это неправильно и несправедливо.

Дело в том, что болезнь сама по себе – это уже пост. Если человек несет свой болезненный крест по-христиански, он уже исполняет волю Божию. Господь наложил на человека болезнь − он терпит ее без ропота, не унывает, не гневает Бога, не ропщет на Него: «Почему я? За что мне?» А благодарит, в смирении терпеливо несет свой крест – это уже богоугодный пост. Мы, священники, безусловно, видим отношение человека к болезни. И я даже гипотетически не могу себе представить священника, который, невзирая на эти маленькие подвиги больного человека, со смирением несущего свою болезнь, наложил бы на него строгий пост.

− Будем надеяться, что подобных ситуаций нет.

Вопрос: «У нас родились мальчики-двойняшки, хотим их крестить. Может ли один человек быть крестным у обоих?»

− Да, может, но нужно сделать следующим образом. Допустим, что мальчики – Ваня и Вася и вы хотите, чтобы у них был один крестный-мужчина. Но тогда у Вани должна быть крестной одна девушка, а у Васи другая. Тогда все будет укладываться в каноны.

− Следующий вопрос: «Следствием какой страсти является страсть к путешествиям и посещению театров? Может, чревоугодия? И как с ней бороться?»

У меня, в свою очередь, вопрос-дополнение: «Путешествовать и посещать театр −  страсть ли это?»

− С этого и нужно начать: страсть это или нет. Страсть − это зависимость, когда ты впадаешь в подчинение чему угодно, в том числе желанию познать мир, открыть для себя новые места. Христианин всегда должен делать это с оглядкой, как бы не потерять свою волю. Что это значит? Когда ты уже обязан поехать путешествовать, ты уже коллекционер и коллекционируешь свои поездки − тогда да, это страсть. Тебе не нужно ехать в Бразилию, но ты едешь, просто потому, что ты там не был  и не поставил флажок на своей карте, едешь просто так.

Про Бразилию я говорю сейчас исходя из своего опыта. Будучи уже протоиереем, я жил в Бразилии. Мне нужно было кормить семью, и я проводил экскурсии для русских туристов. Поделюсь наблюдением: в Бразилию приезжает опытный турист, это направление требует подготовки и знаний. Обычно люди набивают руку на путешествиях в европейские страны, а в Бразилию приезжают уже те, кто знает, куда едет.

Но бывают среди них и такие, что приехали для галочки. Они ничего не знают и не хотят знать об этой стране. Такого человека сразу видно. Ты ему рассказываешь про гору Корковадо, про знаменитую статую Господа Христа-Искупителя, а он стоит с потухшим взглядом – когда это уже закончится? Фотография есть, опубликована в соцсети, и хорошо. Это видно, и грустно, что такое бывает. Но должен вам честно сказать, что я видел такую страсть редко. Чаще всего это восторг от увиденного, превосходящий все наши ожидания, когда ты появляешься в новом месте и видишь чудо света.

На юге Бразилии есть самый мощный в мире водопад Фос-ду-Игуасу. Он является непревзойденным по количеству воды, падающей в одну и ту же секунду, по обширности этого действа, по грандиозной панораме. Есть в этой стране еще одно чудо, о котором я хотел бы рассказать вам, – это рождение реки Амазонки. Ради него стоит полететь в Бразилию. Амазонка рождается в слиянии двух рек – Риу-Негру и Солимойнс. Первая течет по равнине, поэтому несет за собой ил. Она мутная, горячая, медленная, как тягучая масса. В том месте, где расположена столица Амазонии город Манаус, она встречается с рекой Солимойнс. Это быстрая горная река с холодной и прозрачной водой. Понимаете, какие эти две реки разные?

Они встречаются и какое-то время текут в одном русле, не смешиваясь. Разная температура, разница в скорости движения заставляют их не смешиваться. Они текут несколько километров в одном устье, но они еще разные. Это порождает множество мыслей. Первое, о чем я подумал, − это о браке: после венчания молодые люди становятся единой плотью, единой семьей с общей судьбой и жизнью. Но в то же время это две личности, которые потихоньку сращиваются, их любовь развивается.

Конечно, еще много может быть ассоциаций. Люди специально летят на вертолетах, чтобы сфотографировать это чудо. Они сплавляются на лодках по реке и удивляются, как это возможно: с одной стороны лодки вода мутная, а с другой прозрачная. Проплыл полметра – наоборот. Как будто пленка между двумя реками.

Я думаю, в других странах есть такие же превосходные явления Божьего мира, творения Божьего, чудеса, ради которых стоит туда полететь и это увидеть. Я же делюсь с вами тем, что видел сам.

− Отец Василий,  по традиции я хотел бы попросить Вас что-то пожелать нашим телезрителям и кратко подвести итог.

− Во-первых, хочу поблагодарить за приглашение. Поблагодарить вас, дорогие телезрители, за ваше внимание, вопросы. Пожалуйста, звоните, задавайте их − это всегда оживляет наше общение.

Подытожим программу таким образом. Мы, православные христиане, всегда должны быть трезвыми: ни в коем случае не впадать в крайности. Во-первых, не быть слишком рациональными – мы все равно до конца все не поймем. Только потом нам будет все открыто и мы познаем все лицом к лицу. Во-вторых, нам нужно избегать такой крайности, как излишняя мистификация всего происходящего. Оставим это все на волю Божию, будем ко всему относиться трезво, с разумением.

А пожелать я хотел бы всем (и себе прежде всего) прощения грехов и Божьей помощи во всех трудах. Спасибо вам!

Ведущий Александр Черепенин

Записали Маргарита Попова и Наталья Богданова