Беседы с батюшкой. Насколько человек свободен от спасения

В петербургской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает клирик храма святой равноапостольной Нины (г. Санкт-Петербург) священник Михаил Проходцев.

– Тема передачи: «Насколько человек свободен в спасении?» Мы затронем самые разные вопросы, касающиеся человека и спасения, свободы выбора. Тема очень интересная, и мне кажется, что Вы, как магистр богословия, можете нам помочь разобраться в ней. На Ваш взгляд, свобода человека и спасение не вступают ли в некий постоянный конфликт? Мы можем сказать: «Я же не убийца, не какой-то страшный человек, а в спасении нуждаются только страшные грешники». Это один из аспектов. Также нам кажется, что если мы рабы и черви, то о какой воле и свободе мы можем говорить? И в этом случае спасение мы рассматриваем как насильственный акт. Я могу ошибаться (и наверняка ошибаюсь), развейте мои сомнения. 

– Господь Иисус Христос вочеловечился для того, чтобы избавить нас от греха, проклятия и смерти; даже имя Господа «Иисус» означает «Бог спасает». Как-то был на одной встрече, и священник задал такой вопрос собравшемуся обществу: «Дорогие друзья, пожалуйста, переведите мне фразу "Бог спасает"». Все молчат. Он говорит: «Это же имя нашего Господа». То есть спасает нас Господь. Для того чтобы Господь нас спас, нам нужно пожелать быть спасенными. Есть масса анекдотов на эту тему, много замечательных притч и каких-то совсем уж простых аллегорий, которые рассказывают о том, как этот принцип спасения Богом человека устроен. Допустим, человек тонет. Он сидит на острове, который постепенно погружается в пучину. Человек уверен, что Бог его спасет. Появляется лодка, в ней люди, говорят: «Давай, прыгай в лодку! Что ты там сидишь? Сейчас остров утонет!» Человек говорит: «Меня спасет Господь, плывите дальше». И так повторяется три раза. В конце концов все погружается под воду, человек теряет силы, тонет, умирает. Он является на Суд Божий и предъявляет Господу претензию, почему Он его не спас. Господь отвечает, что трижды давал ему возможность спасения, но он не воспользовался ни одной из них. 

Спасение может быть насильственным актом, если человек и не желает этого спасения. Но Бог не насилует человека, Он уважает нашу свободу. Свобода нам дана Господом, это бесценный дар; и в то же время – страшный дар, потому что распорядиться им мы можем как угодно: и в жизнь вечную, и в погибель. Других вариантов нет. 

Человек будет жить вечно. Но как он будет жить – в вечном осуждении, мучаясь без Бога, без Его любви, отдалившись от Него бесконечно далеко; или будет радоваться, пребывая в этой любви? Каждый из нас может себе ответить на вопрос: зачем мне нужно спасение? 

Бог есть спасение. Представьте, что Царствие Небесное – это место, где собрались все, кто спасся. Бушующее море, и мы все барахтаемся в этом море. И вот появляется лодка, а в ней Христос. И Он говорит нам: следуйте за Мной – и наследуете жизнь вечную, будете спасены, потому что Я есть Истина, Путь, Жизнь. Мы тонем, и тут появляется Тот, Кто бросает нам спасательный круг (и это наш Господь, вочеловечившийся, создавший небо и землю, а не какой-нибудь лжепророк). Мы можем ухватиться за этот круг, ответив на Его желание спасти всех барахтающихся в этом море, каждого из нас. То есть Господь спасает нас не без нашего стремления к спасению. 

– У меня есть Священное Писание в иллюстрациях. На одной из картин изображен Ноев ковчег, идет ливень, и люди, которые находятся вне ковчега, тонут. Почему так получается? В момент гибели они наверняка понимают, что грешили, и хотят возопить ко Господу, чтобы попасть в ковчег, но уже невозможно. Неужели может произойти такое, что станет поздно и ничего уже нельзя сделать с самим собой, чтобы услышать Господа, ответить на Его призыв, понять, что спасение в Боге? 

– Есть наше человеческое мнение. Мы видим какого-либо человека, которого считаем беззаконником, вором, убийцей. Одно дело, когда он сделал какое-то деяние, его посадили в тюрьму или лишили жизни – мы успокаиваемся: совершена акция справедливости, все похлопали и разошлись. Так мы устроены. Но когда мы видим, что некий беззаконник живет и продолжает творить беззаконие, то у нас возникает вопрос: как же его земля носит? Самое главное, что здесь нужно увидеть и понять, – акт Божьего милосердия к каждому из нас. Хорошо бы нам обращать внимание на себя и смотреть на свои грехи. Господь всегда дает кредит: либо взлетную полосу, либо тормозной путь; еще один день как шанс. Мы не знаем, в какие обстоятельства попадает человек, чтобы услышать, увидеть и понять, что он творит беззаконие (и может покаяться, обратиться к Богу). Но наступает день, когда Господь прекращает давать дары и забирает у человека жизнь; Бог дал – Бог и взял. 

С этого момента уже всё: с какими страстями, грехами, в каком качестве человек перешел – с этим и живет там. Если осталась привязанность к чему-нибудь (наслаждению, пище), то душа, не имеющая способности удовлетворить свои страсти, мучается. Каждый день дан человеку как «время благоприятное», как день спасения. Вопрос только в том, откликаемся ли мы на этот призыв – ежедневный, ежечасный, ежеминутный. 

– Вопрос телезрителя: «Я считаю, что абсолютная свобода выбора была бы в том случае, если бы Бог до последнего момента не знал, что выберет человек. Но поскольку Бог Вездесущий, Он знает, что человек выберет, и по этому выбору выстраивает Божий Промысл о нас. Получается, что это не такая уж и свобода выбора на самом деле, только мы об этом не догадываемся». 

– Человек был абсолютно свободен в своем выборе всегда, свободен он и сейчас. Бог не предопределил, что человек согрешит, иначе не было бы никакой свободы вообще, а был бы просто набор паттернов и алгоритмов в поведении, по которым мы бы действовали, то есть это наличие определенных сценариев. 

Та ситуация, которая возникла в раю, когда наши прародители Адам и Ева согрешили и не стали каяться перед Богом в соделанном грехе, могла развиться как угодно. Но она развилась именно так, потому что это был выбор не Бога, а человека. Человек выбрал сказать те слова, которые запечатлены сегодня в Священном Писании для того, чтобы мы их читали и сокрушались о самих себе, а не о том, что наделали Адам с Евой, лишив нас бессмертия, рая, после чего нам пришлось столько всего сделать. Это был их свободный выбор; как угодно мог развиваться диалог с Богом, но он развился в тот момент именно так. И последствия разговора человека в Богом, внутреннего движения его души привели не к покаянию, а к гордости и перекладыванию ответственности на других. Поэтому мы с вами, отвергая кальвинистское учение о предопределении, говорим, что человек не набор каких-то алгоритмов, что он свободен в своем выборе. Человек сам не знает, что он сделает через минуту. Господь понимает, что человек способен сделать что-то через минуту, но нигде не написано, что он именно это сделает. Это просто наша возможность, способность, потенциал. 

– Мы знаем, что «так возлюбил Господь людей, что отдал Сына Своего…» Но в своей жизни мы сталкиваемся со всяческими проявлениями нелюбви и готовы перенести это на окружающих. Нас охватывает состояние страха и паники, если мы видим проявление ненависти по отношению к нам, поэтому мы не очень способны на постоянное проявление любви. Мы любим самых близких, а к дальнему окружению относимся с большой опаской. Что нужно сделать, чтобы найти этот алгоритм спасения? Понять свою падшую натуру или так возлюбить себя, чтобы полюбить других людей? Или, наоборот, любовь в нашей жизни имеет только односторонний вектор – это любовь Бога к нам. И если мы Его не принимаем, то, соответственно, лишены этой любви и не можем услышать и увидеть любовь Господа к нам. 

– Говорить о любви всегда очень сложно, потому что любовь – это тайна и таинство, и тайна кроется в премудрости нашего спасения. Как порой удивительно открывается в человеке потенциал любви, заложенный Богом; как удивительно он может откликнуться на голос Божий, который призывает его, называет по имени; и как удивительно этот голос любви может отозваться в любви к ближнему! 

У нас есть множество примеров в житиях святых. Святые – это такие же люди, как и мы. Мы не ницшеанцы и идею сверхчеловека категорически отвергаем. Потенциал стать святыми есть у всех, более того, мы к этому призваны, каждый из нас призван к святости. Смотришь, каким образом развивалась жизнь святых (и мучеников, и преподобных, и праведников, и апостолов – всех чинов святости), и видишь, насколько удивительно, порой странно и неожиданно раскрывался потенциал любви в человеке. 

Апостол Павел – важный пример, который мы имеем перед глазами. Во-первых, он много говорит сам о себе; во-вторых, мы о нем узнаем из Книги Деяний. Фарисей от фарисеев, гонитель христиан, одобрял их убийство, пошел в Дамаск, чтобы гнать там христиан, сам напросился. Образованнейший человек, сердце было исполнено ненавистью к христианам – и вдруг его как стрелой поражает Божественная любовь. Я не могу читать без слез, как Павел встречается со Христом и Он говорит: «Савл, Савл, почему ты гонишь Меня?» И удивительным образом на эти слова отзывается сердце гонителя, он становится пламенным апостолом Христовым. 

– Вопрос телезрителя: «Если спасение нам обеспечено навсегда, почему Библия так решительно предостерегает об отступничестве?» 

– Господь Иисус Христос, пострадав на Кресте, дает возможность всем нам спастись. Но чтобы это произошло, чтобы этот путь спасения мы прошли, нам нужно прожить жизнь так, как призывает прожить ее Господь (я не говорю об учении: оно может быть в буддизме, исламе, в новых религиозных течениях). Христианство – не учение, это жизнь, вот что удивительно. Наш Господь Иисус Христос, вочеловечившись, пострадав за нас, умерев, воскреснув, дал нам всем возможность наследовать вечную жизнь, то есть последовать за Ним. И показал нам, как нужно жить, призвал нас жить так, чтобы мы с Ним были в вечности. Священное Писание сквозит мыслью о том, что придет Тот, Кто спасет. А потом, в полноту времени, Он приходит и говорит нам: Я здесь, Я пришел и расскажу вам, как спастись. 

Сегодня многие из нас что-то смотрят или слушают. Например, мы смотрим YouTube, там много разных историй, каждый интересуется своей темой. Допустим, я интересуюсь какими-то строительными делами и смотрю, как построить, например, бытовку. Сидит эксперт, рассказывает, и я верю ему, потому что он пользуется авторитетом среди строителей, он построил этих бытовок не одну сотню, они не развалились и пользуются огромным спросом, все любят эти бытовки, много просмотров и много подписчиков. 

Почему-то мы готовы смотреть про бытовки, но не готовы услышать самое главное в нашей жизни – Евангелие. Господь говорит нам: хочешь жить вечно, хочешь быть со Мной, пребывать в радости, любви и блаженстве, а не мучиться в аду, гореть и страдать – покайся и веруй в Евангелие. Господь указывает нам путь, говорит с апостолами – они не понимают, и мы тоже не понимаем. Но потом апостолы все-таки поняли, но мы видим, какие они несмышленые в Священном Писании. А мы такие же: вроде как прочитали что-то, но ничего не изменилось в жизни. Я читаю о том, что Господь пострадал за меня на Кресте, но в моей жизни ничего не меняется. Как же так? 

Священное Писание – это Книга Жизни, через нее Бог говорит к человеку, Бог призывает, стучится в наши сердца. Когда мы обращаемся к книгам Священного Писания, мы получаем ключ, инструкцию к спасению: делай так и спасешься. Остается только делать. 

– Мы вчера отмечали Благовещение Пресвятой Богородицы – вторую Пасху. В запричастном слове батюшка говорил, что благодаря Благовещению мы все встретились с Богом. Еще только Благовещение, но мы уже в этом знании находимся. Что отличает наше знание от духовного знания? Мы можем хорошо понимать это умом, но до сердца это не доходит. Это проблема коммуникации или духовная проблема – неготовность людей к спасению? Может ли человек быть не готов к спасению? 

– Это проблема маловерия в первую очередь. Есть знания и есть вера. Каждый может сейчас задать себе вопрос: в моем дне чего больше – знаний или веры? Конечно, веры больше. Почему? Я выхожу на улицу и не знаю, что там будет. Веры в нашей жизни гораздо больше. Человек верит в то, что Господь его спасет. Знать этого мы не можем, это слишком дерзко. Я верю, что Господь меня спасет, буду стараться делать все для того, чтобы это произошло. Это вера. 

– Вопрос телезрительницы: «Разбойник спасся в последний момент. Когда человек умирает, его душа еще три дня находится на земле. Батюшки рекомендуют нам молиться. Есть ли возможность в эти три дня самому человеку спастись?» 

– Я не в состоянии на него ответить, потому что дело спасения – это дело Бога, Он спасает. Мы только откликаемся и делаем все, чтобы это могло произойти, поэтому мы молимся за усопших. Мы знаем: с чем человек преставился, с тем он и в жизнь вечную пришел. Какой будет для него эта вечная жизнь – в воскрешение жизни или в воскрешение суда – мы не знаем, но верим в то, что Господь по Своему великому милосердию может спасти, исцелить, исправить самого великого грешника. 

Поэтому даже за тех, кто преставился, мы молимся как о членах Церкви. Мы каждый день молимся за себя, чтобы Господь простил наши грехи, не вменил нам в вину то-то и то-то, дал возможность быть с Ним и неосужденно причащаться Святых Христовых Таин. Так же мы и об усопшем молимся, чтобы Господь простил ему всякое согрешение вольное и невольное и даровал ему Царствие Небесное. Дальше действует Господь. 

Я понимаю, что нам дана возможность на земле каяться и стремиться к тому, чтобы быть с Богом. Это наша замечательная возможность, наш дар – стремиться к спасению. Если человек преставился, у нас есть возможность молиться за него и верить, что Господь его спасет. Знания здесь осыпаются и исчезают, это предмет веры. 

– Если Бог есть любовь, неужели кто-то погибнет? Или все равно в течение какого-то времени все будут спасены по благодати Господней? 

– Господь каждому дает возможность спасения и пребывания с Ним. На этот вопрос я не могу ответить. Я знаю, что я услышал призыв Божий о том, что Бог есть Истина, Путь и Жизнь… 

– Умом или сердцем? 

– Нужно это соединить. Умом можно принимать, а в сердце пустота. Дерзну сказать, что я стремлюсь и умом, и сердцем принимать возможность быть с Богом, я этого желаю и не хочу быть без Него. Если это откликается в моем сердце, значит, сердцем есть стремление это принять; если в уме это тоже как-то умещается, значит, и умом принимаю, то есть всем своим естеством. Искреннее желание и движение навстречу Христу дает нам возможность быть с Ним. А будем мы с Ним или не будем – Он решает, мы не можем решить за Него. Мне дана благая весть о том, как я могу спастись. И Господь обещал, что спасет Своих верных. Обещал всем, кто верует в Него и верует Его слову. 

Что касается идеи, которая витает везде (что есть разные люди, разве Господь их спасет?), – я не знаю этого. Пусть меня обвинят в некомпетентности, но я не знаю. Есть много разных мнений по этому поводу у святых, есть так называемые ригористы, чье богословское мнение о спасении было более широким. Например, у Тертуллиана: вне Церкви нет спасения – и все. Абсолютно радикален в этом вопросе священномученик Киприан Карфагенский. 

У святого Иустина Философа очень интересная мысль, которая может быть опасной для игры ума: те, что жили до Христа, но были праведниками (христиане до Христа – Сократ, Платон, греческие философы), тоже наследуют спасение. Но надо учитывать, что проповедовал святой Иустин в Римской империи, и это лишь его богословское мнение. Как на самом деле Господь устраивает спасение – это тайна. Он обещает спасение Своим верным, тем, кто будет делать так-то и так-то: будет каяться, веровать в Евангелие. 

– Хочется затронуть еще один момент по поводу человеческой свободы и спасения. Например, отходит ко Господу добродетельный человек, о котором мы знаем, что он был душа-человек. Но при этом он ни разу не был в церкви, не был крещен. Таких людей мы знаем огромное количество, особенно до 90-х годов. Сейчас тоже есть такие. Люди просят Церковь молиться за близкого, говоря, что он хороший человек, почти святой. Мы не можем его осудить, потому что жизнь была такая: семьдесят лет гонений никуда не делись. В этом случае ведь мы берем на себя некую свободу истолкования спасения для этих людей. 

– Есть такие люди. Но такой добродетельный человек может совершенно спокойно утверждать (никого не хочу очернять), что нет Бога. Или приносят ему Евангелие, он читает и говорит, что это интересная книжка, интересное собрание каких-то мифов. Я недавно смотрел советский учебник по истории религии, в нем все объясняется с точки зрения мифологии, христианство в том числе. 

Мне доводилось встречать людей, которые, будучи некрещеными, тем не менее являются верующими. Человек исповедует Бога Отца, признает Ветхий Завет как книгу, которая рассказывает о Боге Отце, что Он есть, Он в его жизни действует, но Христа он не принимает. Потому что на самом деле очень сложно принять Христа. Христос ведет Себя крайне странно. Для людей, которые понимают язык силы (а в Ветхом Завете этот язык очень яркий), непонятен язык Христа – язык любви. Христос говорит о любви к врагам, что надо благословлять ненавидящих, своих гонителей, и Сам Себя так ведет, распинается на Кресте, позволяет Себя распять. Как это так? Они не понимают и не принимают Христа и не хотят принимать. 

Есть те, что даже принимают Христа, но креститься по какой-то причине не хотят, говорят: «Я не готов» (или еще что-то). Таких категорий масса. 

Если брать мнение церковных ригористов, отцов и учителей Церкви, то есть разные мнения, что вне Церкви нет спасения. Если человек был условно христианином, но был вне Церкви, то есть не приобщался Телу и Крови Христа, не исповедовал свои грехи, а просто номинально был крещен и имел какое-то общение с Богом, то даже такому нет возможности спастись. Другие мнения более широки, но мы не можем отвечать за Бога. 

Нам, христианам, тем, кто покаялся и уверовал в Евангелие, указана дорога и освящена. Христос говорит: Я есть Истина, Путь и Жизнь. Вне этой истины нет другого пути для того, чтобы быть с Богом вечно; вне этой жизни нет другой жизни для христианина. Как рассудит Господь о таких людях, о которых мы сейчас говорим и которых много, – мы не знаем. 

Мне, как священнику и христианину, хотелось бы, чтобы Господь по Своему великому милосердию умилостивился и всех нас спас. Но что будет и как это будет – мы не знаем, знает только один Господь. Поэтому утверждать ничего не буду. Учение Церкви и Господь говорят о том, что наследует вечную жизнь только тот, кто примет Его как Истину, Путь и Жизнь. И Святую Троицу. Но в то же время есть удивительная строчка в Евангелии от Иоанна, где Господь говорит: «Есть и иные овцы, и их Мне подобает привести». Некоторые даже говорят, что здесь речь идет про инопланетян. (Смеется.) Это, конечно, из разряда фантастики. 

– Понятно, что свобода нам нужна для того, чтобы принимать Бога и в Нем найти свое спасение. 

Записала Ирина Обухова