Беседы с батюшкой. Интеллигенция и Церковь. Священник Илия Макаров

В петербургской студии нашего телеканала на вопросы отвечает председатель Совета по культуре Санкт-Петербургской епархии священник Илия Макаров.

– Тема сегодняшней передачи – «Интеллигенция и Церковь».

Интеллигенция и революция: так писал Толстой. Когда мы говорим об интеллигенции и Церкви, то, наверное, тут тоже есть размышление о некой революционности мышления, которая ворвалась в Церковь еще в те времена и была оценена по-своему. В 90-е годы интеллигенция имела совершенно другую роль и другие задачи, и все было иначе. Сейчас вообще возникает парадоксальное ощущение: а где же она? Давайте поговорим на эту тему.

Вы много общаетесь с людьми не просто образованными, но с теми, кого мы называем интеллигенцией. На Ваш взгляд священника, кто такой интеллигент? Что такое интеллигенция?

– Мы можем дать, наверное, несколько вариантов ответа на объяснение самого термина «интеллигенция». По той преамбуле, которую Вы высказали перед вопросом, есть ощущение, что сейчас мы будем противопоставлять Церковь и интеллигенцию. Наверное, потому, что исторически так сложилось. В конце XIX – начале XX века, мы знаем, интеллигенция в глобальном плане – это не какое-то определенное сословие, это разночинцы, они могли быть даже и дворянского достоинства. Это человек, который себя мыслил как интеллигент, он был властителем дум (вот так условно скажем). Наверное, на эту роль исторически и претендовала интеллигенция. Кстати, в XIX веке само понятие, кто такой интеллигент и что такое интеллигенция, уже обрело некую форму.

Так вот, если размышлять так, то, наверное, нам покажется, что мы будем противопоставлять Церковь и интеллигенцию. Но это не так. Потому что сама Церковь в основе своей уже интеллигентна. (Думаю, сейчас меня не одобрят.) Но давайте правильно скорректируем само понятие.

Кто такой интеллигент? Для меня, по крайней мере, это человек, который пытается осмыслить все, что происходит с ним, и все, что происходит вокруг. Этот человек может иметь гуманитарную профессию, а может и не быть гуманитарием. Он может быть фермером, доить коров, сажать картошку, но при этом в своем мышлении, в своем отношении к миру, в своей внутренней культуре являться интеллигентом.

Поэтому я предлагаю не думать (по крайней мере, в рамках сегодняшнего разговора), что интеллигент – это обязательно представитель некой профессии: литератор, ученый или артист. Нет; наверное, для нас понятие «интеллигентность» – это внутренние убеждения и отношение к действительности, к тому, что происходит.

Если бы дореволюционная интеллигенция (я использую ее в качестве примера) действительно с любовью относилась к своему народу, к себе самой, к тому, что происходило тогда... Если бы она не просто сказала, что Бога нет и все попы – лишь только о наживе мыслят... Если бы она понимала, что все сословия России, все русские люди, все народности, которые здесь находятся, идут по одному пути и  нуждаются в поддержке, помощи, осмысленности... Я думаю, не только Достоевский, но большинство мыслящих людей (если действительно эта интеллигенция была мыслящей, а не только по профессиональным качествам люди себя таковыми считали) предчувствовали, что может случиться, опасность происходящего в моменты разгула терроризма, образования разных партий, в том числе социалистических. Это то, о чем так явно говорил Достоевский. Думаю, большинство интеллигенции в конце XIX века понимало, куда это все может привести. То есть звоночки были. И необязательно они должны были быть людьми, ожидающими конца света. Нет; просто для мыслящего человека очевидно, к чему могут привести возникающие в обществе проблемы.

Вопрос: зачем они раскачивали лодку? И когда случился год 1917-й, оказалось, что особо-то никто и не переживал за Россию, особо никто и не старался ее исправить. Традиционный исторический аргумент: власть просто валялась на улице и тот, кто пошустрее, ее и подхватил. Имеется в виду октябрьский переворот, а не февральский. Февральский переворот имеет свою отдельную структуру, и, мне кажется, владыка Тихон в своем фильме об этом времени формулирует прекрасные вещи...

Интеллигенция, имеющая такой потенциал, почему вдруг оказалась не движущей и думающей силой, а, наоборот, тормозящей? Но это вопрос о духовном статусе.

В связи с этим хочется добавить, что интеллигентный человек – не только думающий, анализирующий, но еще и стремящийся духовно переживать реальность. Если этой составляющей не будет, мы знаем, к чему может привести ум, даже высокообразованный, если в нем нет духовного основания. И мы тоже знаем, куда могут привести духовные искания, не имеющие образованности в своей основе. Мы сразу уходим в какую-нибудь мистику, эзотерику и так далее и ищем Бога там, где Его не нужно искать. Вот это слияние ума и сердца, чувств и образования – тот идеал, который хочется в интеллигентности видеть.

Я, например, совершенно спокойно интеллигентным могу назвать святителя Феофана Затворника и по уровню образования, и по роду деятельности, и по тому, как он относился к этому миру. Почитайте его переписку с духовными чадами: вот так мыслить, так формулировать, так чувствовать, что происходит и с человеком, и со страной, – это, во-первых, конечно, дар святости, но еще и определенный уровень. Он же все время занимался самообразованием в своем затворе: читал книги, писал, думал. Он для этого и в затвор ушел: для своего духовного совершенствования, для обогащения  ума и сердца. Именно в этом затворе он становится способным быть духовником для тысяч людей. И сейчас мы читаем его творения как учебник духовной и интеллектуальной жизни. Вот пример интеллигента для меня.

– Вопрос телезрителя из Москвы: «Как складывались отношения Церкви и интеллигенции? Почему именно она в XIX веке оказалась в авангарде безбожия и нигилизма, а затем, через сто лет, в первых рядах защищала Церковь? Какова вера интеллигенции и каково ее будущее?»

– Глобальный вопрос. А есть ли будущее не только у интеллигенции, а вообще у любой группы, которую мы пытаемся как-то обозначить? Сегодня ты артист, завтра – депутат. Сегодня ты ученый, завтра – популист, герой какого-нибудь телешоу. Сегодня нет сословности, нет профессиональной корпоративности; сегодня все перемешано. Пожалуй, это только люди, которые находятся в служении: офицер, священник, врач, учитель...

Хотя сегодня с утра вынужден был услышать по одному телеканалу откровения учителя, которому задавали вопросы по поводу того, что вообще происходит в школе, в образовании. А он, не стесняясь, говорит: мы оказываем услуги, и это нормально. Родители – заказчики услуг, а учитель оказывает образовательные услуги и получает за это зарплату. И хоть бы слово сказал вообще про развитие общества, про становление души ученика. Уж не знаю, насколько этот человек верующий, но так говорить?.. Ну, тогда все у нас оказывают услуги. Тогда и военнослужащий тоже оказывает услуги по охране Родины. А кто является заказчиком? Священник, наверное, тоже оказывает ритуальные услуги. И так далее. Тогда вообще можно все свести до уровня каких-то формальностей.

Но не все зависит от функционала, а еще и от отношения. И функционал будет хорошим, качественным только тогда, когда будет к этому правильное отношение. Кстати, наши фильмы, в том числе советские, дают возможность об этом размышлять. Помните, был фильм (не помню название), история о диспетчере в аэропорту, который в силу того, что провел несколько бессонных ночей (были какие-то сложные рейсы), дал ошибочную информацию пилоту, и тот неудачно приземлился... Случилась трагедия. Говорят, кстати, что это реальная история. Его должны были осудить, но были смягчающие обстоятельства, что он находился в этом неадекватном состоянии. Какой важный вопрос в фильме поднимается? Человек – это функционал или он готов собой жертвовать в рамках своего функционала, когда чувствует в этом необходимость?

Вот тот учитель рассказал, что сегодня такая система образования. Приходят к тебе 15–20 человек, ты индивидуально работать не можешь. Мол, на что рассчитывают родители? Они думают, что у них дети будут читать в школе Достоевского, а сами с детства давали детям гаджеты, чтобы они смотрели мультики и их не отвлекали. Естественно, мы в школе теперь тоже вынуждены использовать мультимедийные технологии для того, чтобы привлечь внимание ребенка, потому что он вообще по-другому воспринимает информацию.

И вроде бы он все правильно говорит, но это все настолько формализовано! Что-то делать за зарплату – это хорошо, но если ты только за зарплату делаешь и не считаешь это своим служением, тогда все будет рушиться.

Поэтому сегодня сложно обозначить интеллигенцию как таковую, там будут все или никто. О будущем говорить еще сложнее; мы не знаем, что будет с нами со всеми даже завтра. Сегодня время меняется просто молниеносно. Если раньше можно было что-то спланировать лет на пять или пятнадцать, то сегодня даже на завтра сложно спланировать, на неделю – тем более.

Но почему интеллигенция приняла на себя такую роль исторически, особенно в России? Я думаю, во Франции особо не заморачивались, когда у них была революция, называть какую-то движущую силу именно интеллигенцией. Там больше были сословные противоречия. А у нас действительно такое впечатление, что сословная тема была второстепенной, а на первый уровень вышли идейные, идеологические моменты. И почему-то революционный дух культивировала именно интеллигенция. Почему это случилось? Еще в моем детстве в учебниках говорили, что это была передовая элита общества, они многое знали, многое изучали, не были зашоренными, имели образование, кругозор, общались с иностранцами, бывали за границей, все это видели, сопоставляли, поэтому они понимали все изъяны нашего общества и призывали к революционным действиям.

А в итоге получается, что тот, кто призывает к революции, оказывается последним дураком. Это каким нужно быть необразованным, некультурным и неинтеллигентным, чтобы думать, что бунт принесет благо твоей стране!? К тому же уже были примеры и английской революции, и французской. Зачем было все это раскачивать, когда те примеры должны были показать, что результаты будут плачевными? Кем они тогда восхищались? Францией? Они что, не понимали проблем общества? Интеллигенция должна все знать наперед; как писатель, проницать, думать, что будет через десятилетие и столетие... Они что, не знали, во что превратится Франция в XX веке? Они не могли предположить, что будет с Россией?

Почему они выбрали для себя такую роль тогда – это, пожалуй, дело их духовного состояния. И мы знаем, чего добилась интеллигенция в советское время, как их потом «вырезали».

– Вопрос телезрительницы из Гомеля: «Как вести себя православному христианину в предсмертный час? Второй вопрос: если человек часто причащается, творит дела милосердия, старается жить по заповедям, то может ли Господь продлить ему годы жизни, чтобы он дольше служил Богу и людям?»

– Начнем со второго вопроса. Это, конечно, в руках Бога. Вспомним Моцарта. Или Пушкина, который за небольшой период жизни сделал столько… Стал катализатором всплеска культурного и интеллектуального развития. Господь забирает человека тогда, когда это нужно; в данных конкретных примерах – на пике их высоты и всего того, что они подарили человечеству.

А бывает так, что человек очень долго живет, потому что Господь ждет, когда же он наконец-то возопиет: «Господи, помилуй!» А человек все молчит и молчит. Я не думаю, что количество лет играет роль. Хотя нам приятно, когда умудренный сединами, годами старец (старица) передает свой жизненный опыт молодому поколению. Это идеал. Но насколько он в таком формате может тиражироваться?

Поэтому я бы не концентрировал внимание на количестве лет. Хотя, наверное, хочется жить подольше. Но, знаете, бывают такие времена, и в Священном Писании об этом сказано, что отраднее будет тем, кто не будет жить в эти времена, чтобы ужасов-то и не увидеть. Вот мы вспомнили год 1917-й: не думаю, что было приятно находиться в Петрограде в семнадцатом году. Не думаю, что было приятно людям (это была интеллектуальная и творческая элита) на «философских пароходах» вынужденно покидать страну в неизвестность. Да, они там не пропали; потом даже православный институт создали те богословы, которых мы цитируем в XXI веке. У всех по-разному судьба сложилась. Но я думаю, для них это был апокалипсис – покидать ту землю, ради которой ты всю жизнь трудился, в которую верил; и надеялся на то, что она будет лучше.

Вот это, кстати, пример хорошей интеллигенции: думающей, которая не шла на компромиссы, не призывала к бунту, а пыталась даже негативный опыт осмысливать в позитивном ключе. Потому что это верующие люди, понимающие, что все было даровано Богом. Даже ужасы – это все равно подарок от Бога как возможность себя проявить, что-то для себя понять и сделать правильный выбор.

Поэтому вести себя хорошо надо в любом возрасте и не думать о том, что за это будет.

– По поводу образования... Вспомним: Пол Пот воспитывал своих воинов, набирая их из 12–14-летних пацанов. Можно было получить пулю только за то, что ты был в очках. Говорилось так: если у человека очки, значит, он читает книги. Нам не нужны такие люди, нам не нужны книги... Подобное было и в нашей истории, и в истории Европы в тридцатые-сороковые годы.

В наше время литература, которая продается в наших церковных лавках, очень разная. Есть такие книги, о которых мы не могли мечтать ни в девяностые, ни в двухтысячные. Сейчас – пожалуйста: читай, образовывайся.

Вы являетесь директором епархиальных курсов катехизации и религиозного образования имени Иоанна Кронштадтского. Я знаю, что разные люди посещают эти курсы. Вы сами рассказывали о том, что приходил на занятия, например, человек с ирокезом. На этих курсах люди сидят за партами, слушают преподавателей, читают книги. И все это им очень нравится. Может ли образование религиозное помочь человеку в его становлении как интеллигента (в истинном понимании веры православной)?

– Безусловно. Вы вспомнили разные режимы. Сегодня, насколько я знаю, в Северной Корее такое же происходит: тоже не разрешают читать то, чего не надо, смотреть и так далее. Не знаю, как там люди живут; им сочувствуют во всем мире.

Все-таки что-то отнимать, запрещать, не давать, не печатать – очень непродуктивно, как нам из сегодняшнего дня видится. Я думаю, не случайно еретические писания все-таки по одному экземпляру (все остальное сжигалось) сохраняли в монастырской библиотеке. В библиотеке Ватикана, мы знаем, обширная коллекция всех этих вещей за всю историю. Зачем? Чтобы потом что-то для себя узнать?.. Понимаете, это опыт человеческий. Рана заживет, а шрам останется. Все эти шрамы – напоминание нам о наших ошибках. Думаю, логика этих церковных библиотек была именно такой: мы должны это оставить для ученых мужей, чтобы это было напоминанием, чтобы мы могли всегда показать, до чего может дойти человек. Чтобы это не забывалось. Это хоть и отрицательный, но все-таки опыт, из которого мы должны извлекать пользу.

Если сегодня мы не будем заниматься самообразованием, если не будем ориентировать наши знания к духовной пользе, то мы никогда не станем интеллигентными людьми. Если кто-то из священнослужителей сегодня говорит: без благословения не открывайте Ветхий Завет, я думаю, этот человек вообще против просвещения. Наверное, он хочет, чтобы общение с людьми формировалось по их определенным интеллектуальным возможностям. Понятно, что есть возрастные ограничения (в школе же не сразу дают читать «Войну и мир»). Но может ли сегодня человек себя ограничить в знаниях, когда все, что происходит, давит на него? Нет. То, что он может и должен сделать, − это научиться различать духов, отделять хорошее от плохого. Кто ему в этом может помочь? Духовно ориентированный учитель, наставник. Где его можно найти? Только в Церкви Христовой, которая придерживается Божьей традиции, существующей уже 2000 лет. Как это сделать? Учиться на тех же Высших епархиальных курсах имени Иоанна Кронштадтского.

То, что Вы привели в пример, для меня очень наглядно. Я уже лет десять являюсь свидетелем того, как люди, приходя на курсы одними, через три года уходят другими. Кстати, почему в монастыре послушнический искус длится три года? Действительно, за три года человек меняется. Психологи говорят: первый кризис семейной жизни наступает через три года. Это такой период у современного человека, когда в нем что-то меняется. Люди начинают по-другому относиться к жизни, учатся по-другому мыслить, по-другому себя ощущают в Церкви. И я думаю, что задача Церкви сегодня − дать любому человеку, который в нее приходит, почувствовать себя интеллигентным. Иначе не будет никакого развития; и церкви останутся вообще без прихожан.

− Интересный тезис.

Вопрос нашего телезрителя: «Насколько я знаю, "интеллигенция" − от латинского слова "мыслящий, думающий". Я понимаю, кто относился к интеллигенции во времена самодержавия, во время советской диктатуры. Но объясните, пожалуйста, кого вы считаете интеллигенцией в наше время IT-технологий? И какая роль интеллигенции в наше время?»

− В дореволюционную эпоху интеллигенция не была сословием (хотя общество было сословным). Это был скорее род деятельности. Мы можем предположить, что интеллигенцией были разночинцы, но у них был разный образ жизни, разный род деятельности. Интеллигенты были в дворянском сословии. Интеллигенция до революции дала нашему обществу положительный опыт, который в советское время сформировался в некую корпоративность, творческую, научную интеллигенцию. Наш телезритель правильно говорит: в XXI веке очень сложно вообще сегментировать общество. Айтишники назовут себя интеллигенцией − пожалуйста. Но какой? Научной? Творческой? Информационной?

Я бы вообще не стал сегодня придавать этому слову некую корпоративность. Все-таки сегодня интеллигентность − это состояние, жизненная позиция; то, как ты относишься к знанию, развитию, духовной жизни, межличностной коммуникации; то, как ты себя ведешь. Это и показывает, насколько ты интеллигентный человек. И не важно, кто ты по профессии.  

Конечно, я согласен с тем, что корень слова «интеллигенция» − «интеллект». Но сегодня одним интеллектом нельзя ограничиться. Сегодня к интеллекту подключается эмоция. Например, вся индустрия развлечений работает на эмоцию. Сегодня важно поймать эмоцию. Не важно, положительную или негативную. Даже чем негативнее эмоция у потребителя, тем лучше эффект. Вот только какого эффекта они все хотят достичь? Я не могу понять… Какой у нас сегодня юмор? Раньше была сатира (Эзоп, Крылов, в советское время Жванецкий). А сейчас что? Сегодня матерное слово − это весело. Но тогда о какой интеллигентности, каком интеллекте мы вообще говорим?

Интеллигентность в себя включает и благородство чувств. Если ты эмоционально не реагируешь на пошлость (не то что ты холоден к проявлениям гадостей, а тебя они не задевают), тогда ты интеллигентный человек, ты правильно воспитан и духовно ориентирован. Если ты не реагируешь на всякие мистификации (гороскопы, колдовство), ища духовного основания своей жизни, тогда ты интеллигентный человек. Сегодня интеллигентность проявляется в этом.

− Мы очень часто сталкиваемся с проявлениями пошлости. И я тут не могу не сказать о том, что под видом православной культуры звучит очень много пошлых сентенций. Вам никто не присылал GIF-анимации в соцсетях, где Спаситель или Пресвятая Дева в блестках?

− Постоянно присылают.

− Ведь человек, который присылает Вам это на праздник Рождества Пресвятой Богородицы, хочет поздравить Вас с праздником. Он посылает красивую картинку, которая является просто проявлением пошлости. Скажите мне, пожалуйста, не надо на это реагировать? Пусть это множится и в конце концов заполонит нашу православную культуру?

− Несколько петербургских священников недавно высказались на эту тему на некоторых информационных платформах. Их позицию, я надеюсь, все могут отследить. Может быть, на телеканале тоже об этом уже была речь. Что я делаю, если мне такое присылают? Обращаю внимание, что подобные вещи, не очень со вкусом сделанные, рассылаются людьми как раз малоцерковными. Для них это хоть какая-то приобщенность к празднику. У меня нет этих гифок и нет времени создавать более красивые «полотна», которые можно было бы разослать, но я отвечаю на поздравления, мы друг друга взаимно поздравляем. Мне очень нравится стикер «сложенные руки»: он может означать «я помолюсь», «спасибо большое». Некий многозначный вариант. Я иногда пользуюсь эмодзи, что-то такое посылаю. Но это опять же эмоциональность нашей эпохи. Мы просто проявляем так свои эмоции. И иногда, когда много всего и некогда писать… К тому же мы уже вообще забыли русский язык...

Вопрос насчет пошлости. Я бы не называл это пошлостью, это что-то другое. Это началось несколько десятилетий назад, когда я видел, например, в той же Италии, как на брелоки вешали лик Богородицы или Спасителя. Сейчас у нас почему-то любят вставлять в уши кресты, например. Я не понимаю, зачем это делается. Это считается очень красивым или суперэстетичным? Мне кажется, тут подоплека какая-то другая, это делают уж точно не из религиозного почтения.

И вот когда у нас лики Богородицы и Спасителя в брелоки превращаются или в наклейки на холодильник, когда мы уходим в какое-то слишком «кухонное православие», штампуем лики святых на каждом деревянном яйце, тарелочке, чашечке, а потом из этого чай пьем, то тут уже действительно возникает вопрос – пошлость это или нет. (Не будем сравнивать с Фаберже.)

− Вопрос телезрителя: «Батюшка сказал в начале программы, кто такой интеллигент, и у меня сразу всплыл образ Христа, я подумала, что Он пример для нас. И у меня такое размышление: фарисеи ведь наверняка считали себя интеллигенцией, а по факту интеллигентами были Христос и апостолы. И ведь в наше время то же: внешне можно думать, что человек интеллигент, а на самом деле пустышка. А какой-нибудь бомж – настоящий интеллигент или юродивый нашего времени. Правильно ли я считаю, что если человек думает и говорит о себе, что он интеллигент, то он сто процентов не интеллигент? А какой-то скромный человек, который совершенно не думает о себе, намного более интеллигентен. И еще я хотела всем посоветовать курсы имени Иоанна Кронштадтского. Я училась всего один год несколько лет назад; и потом еще в Москве пробовала другие курсы, и разница огромная: преподавание на высшем уровне, все было прекрасно».

− Советую телезрительнице подключаться к дистанционному обучению на наших епархиальных курсах. Теперь такая возможность есть. Обязательно зайдите на сайт − и просто восстановитесь. И продолжите Ваш положительный опыт.

Я полностью согласен с тем, что сказала телезрительница. Конечно, мы все время хотим назвать Христа каким-то словом. Помните, мы как-то договорились, что Он первый коммунист. Я думаю, что мы не будем Его называть первым интеллигентом, но вот рассуждения о том, что Он и апостолы более интеллигентно поступали, чем фарисеи, которые мыслили себя творческой и интеллектуальной элитой, это точно.

А про петербургских бомжей вообще отдельная история. Надо просто увидеть это и узнать. Можно пройтись по городу ранним утром, когда на Неве рыбаки ловят рыбу, и вам встретятся такие личности, которые в жизни не имеют определенного места жительства, но с ними можно поговорить и понять, что человек этот удивительного интеллектуального багажа, удивительной той самой петербургской культуры, которую еще можно увидеть во взрослом поколении. Общение с такими людьми действительно просто поражает. Если сравнить с юродивыми из прошлого, внешне они вызывают какое-то отторжение, но начинаешь с ними разговаривать и понимаешь, что это люди, которые проникают в суть вещей лучше знаменитого философа, мыслят нестандартно. Они, может быть, и бомжами-то стали потому, что вошли в диссонанс с этой действительностью, с этим миром. И у них это такая форма заявления своей позиции. Интеллигент – это не профессия и не то, как человек сам о себе говорит. Это образ жизни, образ мыслей, образ чувствования человека, и это проявляется в его отношениях с людьми. Только другой может о нем сказать: это интеллигентный человек.

− На подворье Оптиной пустыни работает дворник Николай, общение с которым каждый раз, когда я туда приезжаю, удивительно и интересно. Я просто слушаю, что он говорит, и не могу заставить себя уйти. В Гатчине есть человек, который живет на улице, это человек с высшим религиозным образованием, он известен всей Гатчине и живет на улице только по той причине, что хочет жить на улице. Здесь можно вспомнить и о Ксении Петербургской… И в данном случае я понимаю, что Церковь без интеллигенции не может быть,  как и интеллигенция без веры. Знаете, есть выражение: «Казак без веры не казак». Тут то же: интеллигент без веры не интеллигент. Ваши курсы открыты и сейчас?

− Да, конечно, они открыты всегда. Есть периоды, когда идет набор, но в любое время можно туда обратиться и найти для себя максимально удобный формат образования.

Ведущий Глеб Ильинский

Записали Нина Кирсанова и Наталья Богданова