Беседы с батюшкой. Покаяние и крестный подвиг новомучеников. Протоиерей Александр Будников

В петербургской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает благочинный Выборгского округа, настоятель храма во имя святого пророка Илии на Пороховых протоиерей Александр Будников.

– Тема передачи: «Покаяние и крестные муки новомучеников». Эта тема помогает нам в покаянии. Через два дня пост. В этом году своего рода юбилей событий 1922 года. Как знания о новомучениках помогают нам в том числе и в нашем покаянии?

– Вначале дам краткий исторический обзор, чтобы было понятно, о чем идет речь. Этот день установлен еще Святейшим исповедником патриархом Тихоном, когда 25 января (7 февраля по новому стилю) в Киево-Печерской лавре был убит митрополит Владимир Богоявленский, почетный председатель тогда открывшегося Поместного Собора Российской Православной Церкви.

В ближайшее воскресенье к этому дню современным священноначалием установлен день памяти новомучеников и исповедников Российских. Через Октябрьский переворот к власти пришли радикалы большевики. Главным нервом их мировоззрения было богоборчество. Они этого не скрывали; имена вождей мы все прекрасно знаем. Одна из их главных идеологических установок – борьба со всякой религией. Больше всего они ненавидели Православную Церковь, которую олицетворяли с прошлым нашей российской истории, с монархией, традициями, обычаями нашего народа.

Борьба с Церковью началась сразу же. Ряд убийств был еще до 1918 года. Это отец Петр Скипетров, отец Иоанн Кочуров. А уже в конце января 1918 года большевистское правительство принимает декрет «О свободе совести, церковных и религиозных обществах». Один из пунктов: национализация всего церковного имущества. Все учебные заведения, церковные и богословские предметы были аннулированы.

В это время разразилась Гражданская война. Начинается борьба на местах. Убит Серафим Ольшевский. Он возглавлял церковное управление на территориях, которые занимала армия Колчака. На Соборе было принято решение и получено благословение патриарха Тихона устанавливать местное церковное самоуправление там, где идет Гражданская война и где невозможно сообщаться с церковным центром. Что и было сделано. Шла ожесточенная братоубийственная война. Части Красной Армии занимали те или иные города, селения, и было много случаев, когда люди в каком-то сатанинском озлоблении убивали епископов, священников, обвиняли их в контрреволюции. Но это не носило программный, систематический характер.

Тем не менее в феврале 1919 года, когда армия России под командованием Антона Ивановича Деникина вела наступление с юга в сторону Москвы, издается специальное распоряжение Минюста, утвержденное Советом народных комиссаров, о вскрытии церковных мощей. Эти акции проводились по всем городам, которые были подвластны советскому правительству. И это сопровождалось кощунственными действиями. Есть свидетельство о том, что при вскрытии мощей Саввы Звенигородского некоторые красноармейцы в буденовках, куря папиросы, гасили их о череп преподобного Саввы.

Много было кощунственного. И все это использовалось в пропаганде, выставлялось напоказ. Было понятие, что мощи должны быть нетленными. В этом виновата и Церковь предыдущих веков: не рассказывали, что мощи – это останки того или иного святого, иногда полные, иногда лишь частичные. Если бы это разъяснялось, то и воспринималось бы по-другому. Большевики использовали это; например, доставали какую-то косточку и говорили: «Народ обманывают. Мощи не целые. Это обман». И так далее. В 1920 году в августе издан другой декрет Минюста «О ликвидации мощей». Это тоже сопровождалось кощунственными действиями. Многие мощи тогда пропали или были уничтожены. Некоторые сохранились. О мощах преподобного Серафима Саровского ничего не знали десятилетиями, а они оказались в запаснике Казанского собора и были случайно найдены в 1991 году, как и мощи Александра Невского.

Первая волна гонений длилась с 1918 по 1921 год, и тогда это было еще не систематизировано. В этот период погибло примерно восемь тысяч представителей Церкви, монашествующих и церковных людей.

Вследствие политики военного коммунизма и общей разрухи начинается голод (еще засуха добавилась) в Поволжье, южных губерниях России. По разным оценкам историков, не менее 5–6 миллионов тогда погибло от голода. Церковь в лице Святейшего патриарха Тихона и Синода первой провозгласила идею, что надо собирать средства и помогать закупать продовольствие за границей, чтобы спасать голодающих (естественно, что-то жертвуя). Было благословение пожертвовать предметы, которые не имели самого непосредственного значения для церковно-богослужебной деятельности или жизни. Обратились и к Англиканской Церкви, и к Римско-Католической, и к общественности западных стран с тем, что русский народ оказался в бедственном положении, – и там откликнулись.

– Вопрос телезрителя Димитрия из Гатчины: «Бывает, приходишь на исповедь и знаешь, в чем нужно каяться, произносишь это, но самого чувства покаяния нет. Я хотел спросить, как его приобрести, как научиться покаянию: нужно просить его у Господа, почитать литературу?»

– Вы правы, читать надо, тем более литературу, составленную духоносными людьми; опыт отцов и Древней Церкви, и современных молитвенников. Почитайте письма, наставления и проповеди праведного отца Иоанна (Крестьянкина), старца Псково-Печерской обители. Он почти наш современник, умер в 2006 году. Это понятно, доступно. Древних отцов, может, сложно понять современному человеку.

Преподобный Петр Дамаскин в далекие времена говорил: видение своих грехов есть начало духовной жизни. Я Вам рекомендую почитать отца Иоанна (Крестьянкина), его письма, наставления и проповеди – там Вы найдете ответ на этот вопрос. Естественно, просите в молитве у Господа, чтобы раскрылись Ваши внутренние духовные очи, чтобы увидеть самого себя.

Наконец, самый простой способ, как учили опытные священники: почитайте Евангелие и сличите с ним свою жизнь. Вы во многом увидите наше несовершенство, грехи и немощи.

– Вы говорите о нашей истории – где об этом можно узнать? Слава Богу, есть такие священники, как Вы, у которых можно почерпнуть это в живом общении.

– Когда я учился в советское время в наших духовных школах, об этом не говорилось. Я очень хорошо знал духовника – отца Константина Быстриевского. До того как он стал духовником академии, семинарии и епархии (она была немногочисленна по количеству духовенства), он был настоятелем храма Смоленской иконы Божией Матери на Смоленском кладбище. Естественно, часовня тогда была закрыта, огорожена забором. Уполномоченный давил на владыку Никодима, чтобы он убрал отца Константина, мол, он там культ Ксении Блаженной и «черносотенца» Иоанна Кронштадтского распространяет.

Отец Константин проникся ко мне доверием, много чего рассказывал (он и под расстрелом был, и на лесоповале). И рассказал такой случай. В 1922 году, когда было объявлено изъятие церковных ценностей советской властью, они растерялись, как поступить. Он тогда – еще молодой священник, статный и красивый (ему 90 лет – он до сих пор высокий, статный и голосистый, но, естественно, уже седой). Говорит: «Мы растерялись. Владыка, как быть, что делать?» А священномученик Вениамин, митрополит Казанский, благословляет их и говорит: «Поступайте так, как вам подсказывает ваша пастырская совесть». Когда советская власть увидела, что в Церкви было создано что-то вроде комитета для помощи голодающим – они тут же его закрыли, ликвидировали. Потому что это подняло бы авторитет Церкви.

Было секретное письмо Ленина к Молотову, где он указывает, что когда от голода люди порой едят людей, нужно самым беспощадным образом провести изъятие церковных драгоценностей. Хотя Церковь была частично ограблена, у них почему-то было мнение, что там несметные богатства, и они хотели употребить все это для мировой революции под видом помощи голодающим: «Церковь не хочет помогать, она прячет свои сокровища».

Мы знаем, что когда началось насильственное изъятие ценностей, патриарх Тихон вынужден был как-то этому противостоять, потому что Церковь просто грабили, еще и самым кощунственным образом. Даже сохранились кинохроники того, как это происходило. Естественно, были столкновения, когда народ защищал свои приходы и храмы. Начались аресты духовенства, массовые судебные процессы.

Когда Казанский собор был музеем (я туда иногда ходил, будучи студентом, потому что информацию можно было найти только там), там было много фотографий, документов. Была размещена огромная фотография «Петроградское духовенство перед пролетарским судом»: в центре – митрополит Вениамин, ряд протоиереев, других участников и мирян (судили многих, но расстреляли, как мы знаем, только четверых).

Такие процессы были и в Москве, и в других местах. Патриарх Тихон противостоял как мог, но тоже был арестован: сначала заключен под домашний арест, затем некоторое время был на Лубянке (но это уже другая история). Начались гонения, как бы запрограммированные: подорвать авторитет Церкви, ограбить ее и многих репрессировать. Была идея Льва Троцкого создать внутри Церкви другую, «красную» церковь, которая была бы прокоммунистической. Отсюда положил начало обновленческий раскол.

Известно, что А.И. Введенский – бывший протоиерей, когда-то доверенное лицо митрополита Вениамина, оратор, обладавший талантом красиво говорить (когда митрополит с ним сослужил, то просил его проповедовать, ему это хорошо удавалось). Когда в 20-е годы он был обновленческим митрополитом, проводились диспуты, в них участвовал Луначарский, другие агитаторы или атеисты, и против них – Введенский. Конечно, он наголову разбивал всех атеистических пропагандистов, потому что был высокообразованным человеком, обладающим к тому же ораторским искусством.

Тем не менее именно под покровительством советской власти, органов безопасности и отдела ОГПУ (секретный, 6-й отдел по борьбе с церковной контрреволюцией, который возглавлял небезызвестный Е.А. Тучков) начались провокации, столкновения.

И что видели люди? Что обновленцы тоже создают Высшее церковное управление, созывают свой Собор, который проводился в Храме Христа Спасителя (до взрыва в 1931 году Храм был у обновленцев в руках), как бы низлагают патриарха Тихона. Везде пропагандируют, что тихоновцы – враги народной власти, контрреволюционеры, сторонники монархии, буржуазии…

Поначалу, мы знаем, около половины епископов и духовенства примкнуло к обновленцам. Не то чтобы они были убеждены ими, просто видели, что власть их не репрессирует, а как бы покровительствует им. И, может быть, чтобы хоть как-то себя сохранить, многие примкнули к обновленцам.

Патриарх Тихон был отпущен на свободу. Хотя готовился процесс, и, может быть, его расстреляли бы, но были международные отклики, протесты. Советская власть в лице Чичерина (наркома иностранных дел) вела переговоры, надо было устанавливать экономические отношения с другими странами (потому что советская экономика после Гражданской войны находилась в плачевном состоянии), налаживать какие-то связи. Естественно, надо было показать: мы не такие уж жестокие. И патриарху Тихону предлагают некую альтернативу: его освобождают, но он должен был сделать официальное заявление о своей лояльности к советской власти. Он это сделал. Как только патриарх Тихон был освобожден, многие стали возвращаться в Патриаршую Церковь, потому что поняли, что гонений и репрессий больше не будет.

Когда патриарх Тихон в 1925 году умирает, опять начинается смута внутри церковной жизни. С одной стороны, обновленцы никуда не исчезли, хотя их стало меньше. С другой стороны, происходили события внутри Патриаршей Церкви. По «завещанию» патриарха Тихона патриаршим местоблюстителем стал митрополит Петр (Полянский), но он пробыл на этом месте всего лишь до декабря, потом его арестовали, посадили в тюрьму, обвинив в контрреволюции. Тогда обвиняли только в этом: в контрреволюционных взглядах, агитации против советской власти. Обратите внимание, формально не преследовали за религиозные убеждения, за то, что ты верующий, православный (священник, епископ или простой человек). Нет. Всех осуждали по 58-й «политической» статье, в основном за контрреволюционную агитацию, пропаганду, контрреволюционную деятельность, участие в каком-то контрреволюционном заговоре, антисоветской пропаганде. И далее – ссылка, ГУЛАГ. Поначалу отсылали на Соловки, в Соловецкий лагерь, в дальнейшем – по всем многочисленным островам этого страшного архипелага ГУЛАГ.

Петра (Полянского) арестовали. Было еще два митрополита на место патриаршего местоблюстителя, благословленных патриархом Тихоном: Агафангел (Преображенский) и Кирилл (Смирнов), выдающаяся личность. Но оба находились в ссылке, и ни тот, ни другой не могли приступить к своим обязанностям. Тогда митрополит Петр благословляет быть заместителем патриаршего местоблюстителя (кто-то же должен быть у руля) митрополита Сергия (Страгородского)... Потом были проведены тайные опросы среди епископов, кого они хотели бы видеть будущим патриархом, и большинство епископов назвали имя митрополита Кирилла (Смирнова).

Вскоре опять начались аресты. Был арестован митрополит Сергий. Он четыре месяца провел в заключении и дал согласие на лояльность к советской власти. В июле 1927 года митрополит Сергий (Страгородский) издал знаменитую декларацию о лояльности к советской власти. В чем его и обвиняют. Он, конечно, хотел сохранить Церковь. Ему казалось, что эта политика спасет Церковь от окончательного уничтожения. То есть он дал согласие власти контролировать органами госбезопасности (ОГПУ, потом НКВД) избрание и назначение кадров, прежде всего епископата.

Далее было много инцидентов, иосифлянство. Митрополит Иосиф (Петровых) сначала был назначен митрополитом Петроградским, а Тучков передумал, и митрополит Сергий (Страгородский) тут же отменил свой указ. Митрополита Иосифа отправляют в Одессу, но он с этим не соглашается. И начался раскол, разделение.

Кстати, когда патриарх Тихон уже был освобожден, под давлением советской власти он ввел григорианский календарь. Это смутило многих. И в этом тоже был коварный замысел со стороны Тучкова: подорвать авторитет патриарха Тихона, показать перед православным народом, что патриарх тоже какой-то обновленец или склонен к этому. Митрополит Кирилл (Смирнов), однажды посетив патриарха, стал убеждать его, что надо это немедленно отменить. Но патриарх опасался, что тогда опять начнутся репрессии на епископов. На что митрополит Кирилл сказал: «Ваше Святейшество, место епископов только в тюрьме». Смысл этих слов был такой: мы это заслужили (имелось в виду еще и то, что до революции, мол, мы не сумели наш народ воспитать и утвердить в вере, поэтому в том, что произошло, виноваты)... Как мы знаем, митрополит Кирилл (Смирнов) был расстрелян в 1937 году.

Вскоре начинается коллективизация. До 1928 года храмов в стране было приблизительно около тридцати тысяч, как сказал в известном интервью иностранным корреспондентам митрополит Сергий. Но произошел великий перелом, коллективизация. И началось массовое закрытие храмов, аресты духовенства, ссылки в тюрьмы. Некоторых убивали, расстреливали сразу, некоторые погибали от невыносимых условий в лагерях. Все сельские храмы в это время закрывались: не может же быть колхоз на деревне, а при нем какая-то церковь.

Именно с этого времени начинается еще и ярая антирелигиозная, можно сказать, сатанинская пропагандистская борьба. Был создан «Союз воинствующих безбожников», который возглавил Емельян Ярославский. Он же возглавлял при ЦК ВКП(б) антирелигиозную комиссию. Миллионными тиражами издавались брошюрки, газеты, какие-то книги. Пропагандисты везде разъезжали. Устраивались кощунственные антипасхальные комсомольские крестные ходы. Такое творилось!..

Иногда показывают в хрониках, как в Берлине в 1933 году нацисты сжигали книги. Но ведь и у нас было то же самое: сжигались уникальные древние церковные книги, которым нет цены, летописи, уникальные исторические документы, иконы. А рядом – играют на гармошке, поют и пляшут. Наверное, все видели эти кадры хроники; сейчас это показывают. Или как взрывались храмы, как срывали колокола, якобы для народного хозяйства...

Далее – репрессии; третья волна. Первая волна – во время Гражданской войны. Потом, в связи с изъятием церковных ценностей в 1922–1923 годы, погибло более десяти тысяч представителей Церкви (духовенства, церковных работников, чтецов, псаломщиков). Затем – во время коллективизации (она шла примерно с 1929 по 1933 год). В 1932 году  было издано распоряжение о ликвидации всех монастырей. Буквально в считанные дни по всему Советскому Союзу прошла операция НКВД, когда оставшиеся в то время монастыри (некоторые сумели себя сохранить, называли себя трудовыми коммунами, трудились в пользу народного хозяйства, сохраняя, насколько это было возможно, монастырскую жизнь) ликвидировали. Все монашествующие были в лучшем случае изгнаны, в худшем – арестованы и отправлены в ссылки, лагеря. Почти все погибли.

Затем было небольшое затишье. Потом начался 1937 год. Кстати, после интервью, которое дал митрополит Сергий в 1930 году, удалось немного смягчить прессинг на Церковь. Более того, разрешили издать «Журнал Московской Патриархии». Правда, вышло всего 24 номера, он издавался нерегулярно, но все-таки издавался. Когда митрополит Сергий был заместителем патриаршего местоблюстителя, им был организован так называемый Временный патриарший Священный Синод. В 1935 году этот Синод тоже распускается; издание «Журнала Московской Патриархии» прекращается.

В результате из церковного священноначалия остаются: митрополит Сергий (Страгородский); его ближайший помощник митрополит Сергий (Воскресенский), будущий глава Псковской миссии по воссозданию церковной жизни на занятых немцами территориях на северо-западе; Алексий (Симанский), тогда митрополит Ленинградский, и Николай (Ярушевич), который до 1940 года был на положении приходского священника в Никольском соборе...

Началось самое страшное гонение 1937–1938 годов, когда, по разным оценкам, было расстреляно, убито восемьдесят пять тысяч священнослужителей. После снятия Ежова на его место заступил Лаврентий Павлович Берия, но гонения продолжались. Если брать период от 1917 года до начала войны 1941 года, то, по разным оценкам, примерно сто тридцать – сто сорок тысяч погибших. Эти факты поражают и жестокостью, и масштабом.

– Вопрос телезрительницы из Санкт-Петербурга: «Хочу спросить, будет ли восстанавливаться храм на площади Мира (бывшая Сенная площадь)? Я жила там раньше, знала этот храм, помню, как его взрывали. Очень хотелось бы, чтобы этот красивейший храм восстановили».

– Этот храм был закрыт в 1938 году, перед самой войной (он действовал как обновленческий). В 1961 году его, к сожалению, взорвали. Казалось бы, послевоенное время, гонений уже не было. Но это были времена Хрущева, когда было уничтожено немало храмов в нашем Отечестве, в том числе и этот.

Вопрос об этом храме уже давно поставлен. Фундамент храма вроде бы сохранился. Сейчас рядом действует небольшой временный храм. Не знаю, насколько возможно восстановление, поскольку там станция метро, но вроде бы чисто техническая и инженерная возможность есть. Главный вопрос – финансирование. Воссоздание храма требует огромных средств. Тем не менее храм Рождества Христова на Песках воссоздали, это тоже был уничтоженный храм. Так что в планах такое желание, намерение есть, но когда это будет осуществлено, сказать сложно.

– Решение принято, я точно знаю. Более того, сейчас разрабатывается проект. Понятно, что храм не будет построен на том же месте, где сейчас шахта метро, – это сделать просто невозможно. Но храм будет восстанавливаться. К сожалению, самую высокую колокольню, которая была при храме, восстановить пока не представляется возможным, хотя в проекте строительства это тоже есть. В общем, проект по этому храму разрабатывается...

– Отвечаем телезрительнице: желание есть, проект есть, вопрос – во времени и средствах. Будем надеяться...

Вернемся к нашей теме. Я не в подробностях, а лишь в общих чертах описал гонения того времени. К 1941 году, к началу войны, в Советском Союзе оставалось, по разным оценкам, от ста пятидесяти до двухсот действующих храмов...

– Это из тридцати тысяч храмов, которые были ранее.

– Это количество было перед коллективизацией. А до революции в стране было примерно семьдесят тысяч действующих храмов и часовен, 1025 монастырей, четыре духовных академии, более пятидесяти семинарий, духовные училища и так далее.

Кстати, все духовные учебные заведения (академии, семинарии, училища) были закрыты в 1917–1918 году, и у нас совершенно отсутствовало духовное образование. В Советской Конституции было сказано, что обучать детей религии можно только частным образом. Хотя это только провозглашалось, декларировалось, но на практике это было невозможно; по крайней мере, в открытой форме.

Духовенство до 1936 года относилось к лишенцам: они были лишены продовольственных карточек, а их дети не имели возможности учиться ни в школах, ни в каких-то вузах. Могли только при одном условии: если отрекались от религии, от своего отца. Только тогда они могли вступить в комсомол (в пионеры, если малолетние), могли получать школьное образование, а потом учиться в том или ином вузе.

Рассказывали про одного священника, что когда его арестовали, отправляли в лагерь, он сыну своему сказал: «Завтра отрекись от меня как от врага народа, вступай в комсомол». Он сказал так для того, чтобы сын имел возможность учиться. Не знаю, правильным было такое благословение или нет, рассуждать можно как угодно. Но такой случай был. Причем ведь отречься нужно было публично: собирали всех школьников, и ребенок при всех должен был сказать, что отрекается от своего отца, от своих родителей как от врагов народа. Вот так было.

Как к этому относиться теперь? С покаянием. Все мы – потомки и тех, кто пострадал, и тех, кто был гонителем, мучителем, взрывал храмы, срывал кресты, уничтожал духовенство. Если бы основная масса наших православных людей крепко стала отстаивать веру в то время, поверьте, советской власти не удалось бы ничего сделать. В свое время в Польше отстояли Церковь и веру и при нацистах, и при коммунистах. И в других странах тоже. А у нас получилось то, что получилось.

Наше поколение и более молодое должны помнить эти трагические страницы Отечества и осознать, что наши деды и прадеды совершили отступление от Бога, отступление от веры, участвуя в этом непосредственно или находясь в стороне, наблюдая за тем, что происходило. Осознав это, нам нужно покаяться. Покаяться – значит изменить образ своей жизни.

Наша Церковь прославила около двух тысяч новомучеников. Комиссия по канонизации все время работает, находит в архивах новые свидетельства о тех или иных новомучениках, включает их в наши святцы. Но осознанного, проникновенного почитания их мы как-то не наблюдаем.

Тридцать лет Церковь живет в полной свободе. Ведь еще не так давно не было ни церковного календаря, ни молитвослова, ни Священного Писания. Но я бы не сказал, что идет очень большое возрождение религиозной жизни как таковой, в том числе в нашей Православной Церкви. Да, храмов открыли и построили много, как будто бы все стало возрождаться, но не в тех масштабах, как должно быть. Вот когда будет массовое возвращение людей к Церкви, тогда можно будет сказать, что покаяние как изменение мировоззрения и уклада жизни совершилось. Пока что этого особо не видно.

По статистике 70–80 миллионов себя называют православными. Но это надо воспринимать как этническую принадлежность. И только два с половиной миллиона было на Рождество в храмах в этом году. Это по всей России. О чем это говорит?..

Покаяние будет заключаться в том, если все мы осознаем наше трагическое прошлое, раскаемся за своих дедов и прадедов и будем возвращаться к христианской жизни, к нашим традициям. И тогда это будет не только религиозное, но даже и национальное возрождение. А то мы до сих пор как Иваны, не помнящие своего родства.

– Это точно... Каждый раз, когда Вас слушаю (благо Господь дает такую возможность), удивляюсь Вашему оптимизму, Вашей постоянной радости, Вашей улыбке... Благословите наших телезрителей!

– Дорогие друзья, поздравляю с наступающим Великим постом. Дай Бог, чтобы этот пост был не календарным периодом, а особым периодом нашего духовного возрождения, обновления, который мы называем духовной весной. Господь всех благословит на духовное и молитвенное совершенствование и обновление в наступающем Великом посту. С Богом!

Ведущий Глеб Ильинский