Архипастырь. Митрополит Казанский и Татарстанский Кирилл

– Владыка, не так давно Казань привлекла внимание всего мира тем, что здесь проходил саммит БРИКС. Наверное, мало кто знает, как это расшифровывается, но все поняли, что здесь собрались главы государств с разных континентов. Мы видели на фото- и видеокадрах, что некоторые из них посещали Казанский собор, Вы их встречали.

– Посещали и Казанский собор, и Казанский Кремль. Встречали, конечно, не с тем размахом, с которым они приехали на светское мероприятие, но были люди, которые имели большое желание прикоснуться к святыням края, ознакомиться и с христианской стороной жизни, и с мусульманской. Такие люди были, приходили. Кому-то было очень интересно, кому-то просто было любопытно, может быть. Но, слава Богу, все прошло тихо, спокойно и, я бы сказал, без напряжения. Мы, конечно, ожидали гораздо больших сложностей в плане транспорта, передвижения людей. Но, слава Богу, руководство у нас очень мудро распределило все, всех предупредили. Люди оказались сознательными. Кто мог уехать из города, уехал. Город был спокойным.

Наверное, впервые за все время я вечером погулял по абсолютно чистому городу, почти без людей. Единственная женщина, которую мы встретили, оказалась из Екатеринбурга. Правда, она спрашивала, как пройти в мечеть. Но у нас всё рядом. Она увидела мечеть и спросила, как туда пройти. Мы ей показали и подсказали, что там еще есть интересный храм. Так что, слава Богу, все было хорошо. Бог милостив! Надеюсь, что под покровом Царицы Небесной здесь были достигнуты очень правильные результаты для будущего, для наших стран, которые входят в эту организацию.

– Вы сказали о прогулке по городу. Мы сегодня записывали несколько стендапов в городе. Не тех, когда люди острят и юморят, а в смысле старого журналистского понятия, когда журналист работает в кадре и что-то рассказывает. Мы как раз рассказывали об архитектурной схожести Казани и Санкт-Петербурга. Есть такие сегменты города, о которых думаешь, что это канал Грибоедова, Фонтанка или Мойка, галерея мостиков... Знаете, чем еще схож Санкт-Петербург с Казанью? Когда на улице работают оператор и журналист, люди не входят в кадр: они либо обходят это место, либо ждут, либо извиняются, если уж очень надо пройти. Здесь было так же! Это очень приятное наблюдение, потому что у нас в Екатеринбурге не так.

– На самом деле Казань очень дружелюбный город. У людей, которые раньше здесь никогда не были, есть очень много предубеждений по отношению к Казани. Но когда  приезжают, видят совершенно светский город, где есть всё. Оказывается, здесь есть не только мечети, но еще и много храмов, и храмов старинных, интересных. Да еще и буквально через каждые несколько метров стоит какое-нибудь кафе, где можно перекусить. Там совершенно разная еда: и национальная татарская, и любая другая. В принципе, ходить по Казани как-то всегда очень спокойно.

В Казани любят гостей. В целом здесь вы не нарветесь на грубость. Такого практически нет: ни в магазине, ни в аэропорту, ни в общественном транспорте. Правда, я в общественном транспорте не часто езжу, но бывает. Где бы ты ни находился, всегда   взаимоуважительные отношения. Казань во многом к этому располагает. Вот это смешение культур, уважение ко всем народам и их привычкам здесь имеют место.

– Я вот такое родство Санкт-Петербурга и Казани и такую атмосферу для себя отнесла к тому, что общая святыня, сугубо чтимая, – Казанская икона Божией Матери.

– Как и Санкт-Петербург, Казань – академический город. Там есть духовная академия и университет, здесь есть духовная академия и университет. Здесь это очень много дало в свое время и повлияло не только на облик города. Конечно, всё под покровом Божией Матери!

– Мы тоже встретили много паломников из Екатеринбурга, которые приехали в Казань на Казанскую. Казанская икона Божией Матери была поднята на щит в Смутное время патриархом Гермогеном. Удивительной судьбы человек! Ведь он ее фактически и от земли принял, когда еще был священником Ермолаем в Казани, и потом, когда он уже нес крест патриаршества, благословляет именно Казанским образом. Хотелось бы поговорить о личности святого Гермогена. Он был совершенно потрясающим человеком!

– При всех известиях, которые у нас есть, к сожалению, мы слишком мало знаем и вообще о том времени, и о человеке. Его происхождение не очень понятно. Кто-то говорит, что он из казаков, кто-то говорит, что он потомственный священник. Есть совершенно разные указания. Одно можем сказать, что он был разносторонне образованным человеком, очень грамотным, книгочей, книголюб. Он составил несколько произведений литературного творчества, которыми мы сегодня пользуемся: сказание о явлении Казанской иконы Божией Матери, сказание о святителе Гурии и Варсонофии, об обретении их мощей, в котором он лично участвовал во время своего пребывания митрополитом Казанским.

Он был очень талантливым строителем. К сожалению, часть из того, что он построил,  разрушено; например, Спасо-Преображенский монастырь, который был в Кремле. Это он его построил, и там он обрел мощи святителей Гурия и Варсонофия. Первый каменный собор на месте обретения Казанской иконы Божией Матери тоже он построил. Это собор, который потом император Павел распорядился перебрать, сделать другим, более удобным, более просторным, который мы сейчас и видим. Это был проект уже третьего собора.

Это человек совершенно интересной судьбы и герой духа, без таких в сложные времена невозможно прожить. Нас все время поражает огромное количество бездумных названий улиц, а есть личности, без которых государство не могло бы существовать. Это не только маршалы, великие князья, военачальники или политические деятели. Есть такие духовные творцы этих побед. Вот патриарх Гермоген – духовный творец победы, выхода из Смутного времени. Ведь на самом деле стоял вопрос о бытии единственного на тот момент православного государства. Ни одного православного христианского государства на тот момент в мире не существовало, кроме Руси. А она уже была на грани распада. Он же согласился с тем, чтобы королевич Владислав принял православие, но когда это дело затормозилось и он понял, что никто и не собирается ничего делать, он объявил народный сбор по освобождению. Но были предатели. Его же не поляки посадили. Его посадили свои доморощенные предатели, которых, к сожалению, во все времена хватает. Он имел невероятный авторитет у народа, и от него требовали, чтобы он изменил свое мнение. Его морили голодом, но этот старец, которому на тот момент было сильно за 80 лет, не поддался на это. Он грамотами призывал народ к освобождению православной Москвы, православной Руси, и его грамоты подхватывали.

У него здесь был преемник: митрополит Ефрем (Хвостов). Многие грамоты, которые приписывались патриарху Гермогену, писал именно он, его преемник по Казанской кафедре. Казанский край, который за несколько десятков лет до этого только-только с боями вошел в состав Русского царства, не поддавался ни на каких Лжедмитриев. Только единственный раз, месяца на полтора-два, они признали Лжедмитрия II, когда тот объявил поход на Москву для освобождения ее от поляков. Только тогда Казань присоединилась к Лжедмитрию II, но потом все там уже вошли в ополчение. Казанскую икону именно патриарх Гермоген благословил взять в ополчение, чтобы ее взяли как знамя освобождения Руси от иноземного и иноверного захватничества. И первое ополчение Ляпунова, и второе ополчение Минина и Пожарского шли с Казанской иконой Божией Матери.

Заметьте, что современники никогда не отдавали честь своим вождям в том плане, что не считали, что победителями в этой ситуации были  князь Пожарский и гражданин Минин, а что это Сама Богородица спасла наш народ. Сначала поставили Казанский собор на Красной площади. До памятника Минину и Пожарскому дело дошло через 200 лет, а памятник патриарху Гермогену поставили вообще через 400 лет. Его, правда, собирались поставить на 300-летие дома Романовых, но началась Первая мировая война, потом революция, и все это ушло. И уже трудами нашего Святейшего Патриарха Кирилла, его помощников и неравнодушных людей сегодня у Кремля стоит памятник патриарху Гермогену.

Он – идеолог, духовный руководитель этого похода, который потом подхватили Иринарх Ростовский, затворник, и монахи Троице-Сергиевой лавры, которые стали духовным оплотом и настоящей живительной силой, что помогла собрать уже разрозненное, совершенно разбитое, ожесточенное и обнищавшее население, которое уже не знало, к кому примкнуть. Были постоянные грабежи, убийства. Слава Богу, мы такое не застали, а наши родители и их родители застали это в период очередной перемены, очередной смуты начала XX века, когда из души человека выходит не божественное, жизнетворное чувство, а то, что там гнездится: первородный грех. И у человека вместо любви, внимания и заботы проявляется невероятная жестокость, зверство, прочие какие-то черты, которые выдают в нем не творение Божие, а зверя. Эти зверства были и в период Смутного времени. Грабили, убивали, всё уничтожали. А народ собрался вокруг Божией Матери. Именно вокруг Нее. С этим образом пошли и освободили Москву, а потом уже и жизнь пошла совершенно другим образом.

Поэтому мы склоняем свою главу перед такой силой духа святителя Гермогена. Кем бы он ни был изначально, важно то, что Матерь Божия как бы предрекла ему этот подвиг, когда ему была передана эта икона. Она была передана почему-то именно ему, когда ее достали из земли в июле 1579 года. Она была найдена здесь на пожарище. Он вот это трепетное отношение к ней, видя те чудеса, которые сразу от нее стали происходить, сохранил и как бы донес до всех людей. Это сразу стало известно по всем русским городам и селам, и люди стали к ней прибегать. А уже после 1612 года эта икона появилась не только в храмах и монастырях, но и практически в каждом доме. Она стала избавительницей Руси от этого самого страшного на тот момент времени.

– Это все сейчас становится актуальным. Когда из человека лезет все самое худшее, а в каждом из нас это есть и может вылезти при определенных условиях. И сейчас это худшее тоже активно лезет, мы видим это по боевым сводкам, по расправам над мирными людьми и так далее. Но это культивировалось, подготавливалось киноиндустрией,  какими-то тенденциями: «бери от жизни все», «ты этого достоин»; ты личность, а все остальные вокруг неизвестно кто. Как с этим быть? Я понимаю, что вопрос и очень размытый, и глобальный, но его невозможно не задать. Потому что иногда очень страшно.

– Если можете выключить телевизор, выключите его. Вместо телефона можно взять какую-нибудь книгу, почитать Пушкина, Ахматову. У нас столько прекрасных поэтов и писателей! Смотришь: люди в телефонах. Я еще застал то время, когда люди в общественном транспорте читали всякие книги, учебники. Сейчас сидят в телефонах, смотрят короткие видео и набивают себя всем этим. Человек – как сосуд: если накидывать в него всякую пыль и грязь, он этим и набьется. А если чем-то другим наполнить, будет другое.

Поэтому надо менять что-то в самом себе, а внешне мы ничего не можем изменить. Мы же не можем поменять телевизионную программу; ни у кого из нас нет такой возможности. Ну и не смотрите. Смотрите то, что для вас полезно или интересно.

Я сейчас вообще практически не смотрю телевизор, а раньше на Великий пост всегда выключал телевизор. Когда после поста его включаешь – ощущение, что отравился. И главное, ничего не изменилось: все то же самое, что было два месяца назад. Если что-то случилось – тебе скажут. Главное – больше молиться. Появилось 10 минут свободных – почитайте акафист, или Псалтирь, или главу из Евангелия, если вы христиане. Потому что у нас жизнь как-то давно уже разделена: в храме мы христиане, а выходим на улицу и как-то забываем об этом.

С детьми тоже вопрос, потому что дети без этого не могут. Это не те игрушки, с которыми мы играли в детстве. Сейчас дети в 2–4 года иногда соображают в гаджетах больше, чем мы. Поэтому их, наверное, надо сориентировать на какую-то более интересную жизнь, которая есть даже в этих игрушках. Я не знаю как. Уклонися от зла и сотвори благо (Пс. 33, 15). Пока есть возможность уклоняться, уклоняйся. В лес же мы сейчас не уйдем. А так нужно больше бывать на природе, больше общаться.

Вспомните, совсем недавно, когда ограничили все передвижения, сколько было разводов, сколько нервотрепки в семьях, потому что люди оказались закрытыми в этих коробках. Ведь люди даже в семье обычно друг друга не видят и не общаются. Пришли с работы, поели – и каждый в свой телефон. А утром снова  бегом, всё одно и то же. Нужно больше общаться, личное общение должно быть.

Мы перестали петь песни за столом. Раньше люди собирались за столом, ели, а потом пели песни, в том числе духовные. А сейчас человек ведет совсем другой образ жизни.

– Есть сейчас такая тенденция – очарование всем советским. Я не хочу сказать, что в Советском Союзе все было плохо. Я сама тогда родилась и выросла, и было много хорошего, есть за что быть благодарной. Но сейчас много говорят о товарище Сталине, его методах управления государством и обращении с людьми. Ощущение, что человек, который так восторгается, не видит себя на месте «лагерной пыли», в которую превращались очень достойные люди одним росчерком пера, а видит себя человеком, вокруг которого восстановлена справедливость (не так важно, какими методами), и ему хорошо. Что это за любовь к товарищу Сталину? Откуда она берется у людей, которые вроде бы любят свободу? Мы все сейчас очень свободолюбивы. Свобода ли это – другой вопрос.

– Люди – интересные существа. Мы сегодня видим много беспорядка. Создается некий ажиотаж, говорят: тогда было хорошо. Давайте отдадим должное: после той разрухи, Гражданской войны и всего того, во что большевики ввергли страну, очень многое было сделано под его руководством, но сделано такими жесточайшими методами, которые на тот период времени вообще не были известны.

Очень многое из того, что сегодня присваивается советской власти, было задумано и начато еще, извините, при «проклятом царизме». Государь-император Николай II был невероятным технарем, человеком инженерного склада. Сколько всего он сделал! Проекты московского метро, воздушный флот, военный подводный флот, Транссибирская магистраль. Еще много чего было задумано и начало осуществляться при нем. Это шло  естественным образом. При всех сложностях того времени население увеличилось на пятьдесят с лишним миллионов. Разные есть данные, но меньше пятидесяти с половиной миллионов историки не называют, некоторые говорят:  до шестидесяти миллионов за 22 года правления. Это включая все войны, передряги, естественную убыль населения. Было поднятие уровня университетского образования, общего образования; огромное количество школ построено за тот период времени. В системе образования очень многое было сделано. Потом что-то из этого было присвоено уже другой власти, которая пришла.

То, что было выстроено на крови, не могло удержаться. На крови детей и убийстве всей системы ценностей, которая была. Кто разрешил аборты? Советская власть. «Голые» парады и прочее появились при советской власти. Ведь этого не было…

Потом было тяжелейшее испытание – Великая Отечественная война, и руководитель государства, страны, партии смог сплотить народ, проявил большое мужество. И вокруг него формировалось огромное количество военачальников. Нужно не хаять, а просто анализировать то, что было.

Но страна, к сожалению, не могла существовать, она была колоссом на глиняных ногах, потому что не было основы, фундамента. Почему, например, нужно восстанавливать Артемовск (в честь большевика Артема), если это город Бахмут? Зачем возвращаться к той истории, которая себя окончательно изжила? Это было очень непростое время. Наши отцы воевали и за Родину, и за Сталина. Это было. Но наша страна родилась не в 1917-м и не в 1991-м, она родилась давным-давно, у нее огромная история, очень сложный путь развития. И она стала огромной и могучей не благодаря чему-то, а вопреки очень многому. Она стала великой страной, и люди стремились в нее попасть, чтобы стать гражданами Российской империи. Почему она была такой? Почему люди стремились сюда? Сюда же никого не загоняли, люди сами приходили, потому что была сила, была любовь, было какое-то правильное поступательное движение.

А потом начались эти изменения. Многое из того, что мы с вами застали, мы застали уже в спокойный период времени, когда лагеря были, но в гораздо меньшей степени. Были какие-то недостатки, но в гораздо меньшей степени. Мы с вами получили советское образование и жили в стране, в которой все было размеренно, был твердый взгляд в будущее. Сегодня ни у кого нет уверенности в завтрашнем дне. Сегодня люди не могут вспомнить Российскую империю, им никто о ней не рассказывал, они знают только Николая Палкина и Николая Кровавого и то, что им внушили в свое время. А чего-то настоящего и подлинного никто не знает. Просто люди знают из советских фильмов, что тогда было немножко по-другому. И возвращение к тому недалекому прошлому, которое кажется им эфемерным, каким-то стабильным и розовым, – это естественный процесс. Как им объяснишь, что люди никогда не пробовали бананы, например? Как мы жили в то время? Мы даже не знали, что есть такие фрукты, которые сейчас можно видеть.

Поэтому за все нужно благодарить Бога. Мы прошли этот этап жизни, и это был очень сложный этап. На самом деле то, что мы с вами родились, – это тоже чудо, потому что уже было государством узаконено убийство детей во чреве. И не было никаких ограничений. Поэтому слава Богу за всё! Но смотреть нужно вперед, а не назад. Жена Лота, оглянувшись назад, стала соляным столбом. Когда оглядываешься назад, ничего хорошего не выйдет. Прошли этот этап, осознали – и надо идти вперед. Все, что было хорошего там, собрать и идти дальше.

Но основа наша гораздо глубже, чем если оглянуться на 50 лет назад. На век назад – да, когда наши люди выстояли. Или на четыре века назад, когда наши люди выстояли. Основа нашего духа крепости, внутренней силы связана именно с Божественной поддержкой. Нужно не растерять связь между собой как личностью и Творцом, Который создал каждого из нас для жизни, для вечной жизни, чтобы мы успели сделать что-то доброе здесь, на земле.

– Когда патриарх Гермоген оказался в заточении, можно представить, как его убеждали и кто убеждал. И в той ситуации он выстоял. То есть это человек правды Божией. Получается, так.

– Он видел их насквозь, видел их интересы, что их интересует вовсе не Русь, не православная вера, а личная выгода, личное положение, чтобы они остались у кормила власти. Не нужно быть большим духовным человеком, чтобы это увидеть. А он был глубоким духовным человеком, он видел каждого из предателей насквозь, они отверглись Бога, отверглись своей веры. Народ воевал за веру, царя и Отечество. Когда человек отвергает веру, он как бы отвергает самого себя. Они показали себя как совершенно не русские, не православные люди. Для него как для патриарха, национального лидера, как бы сейчас сказали, они были предателями. А он никого не боялся ни в молодости, ни в зрелости, ни в старости, он верил Господу Богу. Он невероятной силы человек! Наверное, должны быть какие-то гермогеновские уроки в школах или где-то еще, чтобы людям было немножко это понятно.

Например, Сергий Радонежский. Кто он? Игумен сначала маленького монастыря, который он сам основал. И какой авторитет был у этого человека, какая небывалая сила духа! Этот человек мог определять будущее страны, мог влиять на великого князя, вообще на всё. Он шел к князю и не боялся говорить. Любой князь мог арестовать его, если ему что-то не понравилось. А он ходил и говорил… Это защита Русской земли. Где бы мы были, если бы не Сергий Радонежский?

То есть это люди, без которых не было бы страны; это настоящие герои, духовные создатели государства. Александр Невский, Сергий Радонежский, патриарх Гермоген – это люди, которые сделали цивилизационный выбор, каждый на свой период времени. Поэтому мы должны молиться за них, чтобы они помогали нам быть мудрыми в жизни, в которой нам Господь судил жить.

И свой дух тоже нужно воспитывать. Мы же расслабленные, нам ничего не хочется. Зону комфорта покидать никто не хочет. Появилась ситуация с военными действиями, и до сих пор мы живем в биполярном сознании: с одной стороны, война, военные действия, гибнут люди, возвращаются инвалиды, очень много горя; с другой стороны, идет жизнь, в которой рестораны, гулянки, как будто ничего не происходит. Кто-то плетет сети, делает обогревательные печки, свечи, ходит по госпиталям, помогает, а кто-то продолжает жить так, как жил. Это разделение до сих пор существует, и это следствие неусвоенных уроков нашей истории. Такая ситуация может нас в какой-то момент вынести совсем не туда, куда бы нам хотелось.

– Мне кажется, не случайно в нашем разговоре звучат имена патриарха Гермогена и царя-мученика Николая II. Помимо того, что была воля государя прославить патриарха Гермогена в лике святых к 300-летию дома Романовых, помимо сведений о том, как трепетно государь молился перед его иконой (когда его канонизировали, прославили как священномученика), есть еще одна связка. Шестнадцатого июля 1989 года, когда на месте снесенного Ипатьевского дома вышли на первое открытое моление, были хоругви с образами государя, великомученика Георгия и патриарха Гермогена. Причем и на следующий год, когда выходил Анатолий Михайлович Верховский (Царствие ему Небесное) с единомышленниками, хоругвь с патриархом Гермогеном обязательно присутствовала. Я спрашивала Светлану Николаевну Верховскую: «Почему именно патриарх Гермоген? Потому, что он за правду?» И она тогда сказала, что он за правду, и мы тоже так должны.

– Я благодарен Светлане Николаевне и Анатолию Михайловичу за то, что хоругви, которые они хранили, они передали в Храм-на-Крови. Теперь хоругви находятся в священном углу, если можно так сказать, у расстрельной комнаты, как напоминание о первых искренних шагах простых людей... Это так же, как народное ополчение: люди стали подниматься, осознавая, что нужно заканчивать со всей этой Смутой, со всем этим бродяжничеством, потому что можно лишиться чего-то большего. Так и Анатолий Михайлович со своими друзьями и близкими по духу людьми начал почитание царской семьи. Конечно, все было с благословения владыки Мелхиседека, с его духовным участием и под его руководством. Сегодня невозможно представить Екатеринбург без Храма-памятника на Крови. Невозможно представить дни памяти Царственных страстотерпцев без крестного хода к Ганиной Яме. И везде был Анатолий Михайлович.

Я всегда его поминаю с любовью. Он же человек из народа, геолог, нормальный мужик, совершенно советский. А Господь вырвал его из этой ситуации, и он стал носителем этой идеи, открыл все эти места, которыми к этому времени воспользовались миллионы людей. Его могут не знать, не помнить, но Господь распорядился так, что царь-мученик взял его как бы в проводники для своего имени. Таких народных героев выносит волна, но это не пена, которая исчезает, а такой стержень, вокруг которого потом все начинает крутиться.

– Анатолий Михайлович был человеком, к которому относятся евангельские слова: да будет слово ваше: да, да; нет, нет; а что сверх этого, то от лукавого. Иногда это создавало большие проблемы. По-журналистски хочется изложить все красиво, а он говорил: «Нет, было так и так. И либо мы вот такими словами говорим, либо вообще никак. Мне никакой славы не надо, не смейте обо мне что-то прославляющее говорить». Эта правда была очень прямая и немножко детская. Одна маленькая девочка недавно писала письмо Деду Морозу: «Дорогой Дед Мороз, я вела себя... пыталась вести себя хорошо». Вот такая детская честность. Может быть, не будет дерзким сказать, что у патриарха Гермогена, помимо его мудрости, была вот эта детская честность. Господь говорит: будьте как дети. Со временем мы это качество теряем…

– Христос же сказал: не будете как дети, не войдете в Царство Небесное (Мф. 18, 3). Поэтому каждый святой – дитя Царства Небесного. Каждый из них, при всей мудрости, зрелости, подвижничестве, а у кого-то и мученичестве – дитя Божие. Патриарх Гермоген наверняка был таким же, как и все остальные, которые там. Но он был очень мудрым, очень стойким, очень мужественным, у него не было каких-то колебаний туда-сюда. Для него верность Родине, своему исповеданию, Христу была непоколебимым стержнем, от которого он не мог отойти ни при каких условиях жизни. Поэтому мы его и чтим, любим. Надеемся, что поставим ему здесь памятник.

Сейчас пошла мода на памятники. Это сложный, непростой момент, скажем так. Это не очень характерно для русского православного сознания, это уже более современный подход – ставить памятники святым. Икона – это икона, а памятник – это памятник. Помню, в Ярославле поставили памятник Троице Живоначальной; тогда еще не было Успенского собора, памятник стоял на месте собора. И было большое возмущение у людей, никак не могли к этому привыкнуть. Сейчас уже привыкли, что есть такое изваяние, но православные часто обходят его стороной. Но все равно памятник стоит. Это довольно сложный момент восприятия глубокого духовного мира. Но все равно люди должны к этому подойти. Сейчас начинается большая реставрация корпусов Казанского Богородицкого монастыря. Надеемся, что в процессе в монастыре появится памятник патриарху Гермогену.

– Если говорить о реставрации древних достопримечательностей, то храм-памятник в память о павших воинах был построен по указу государя Ивана Васильевича Грозного…

– Он построен при императоре Александре I в 1823 году. Это первый храм-памятник. Потом появился в Севастополе похожий, еще где-то есть несколько таких храмов. Но его освятили в 1823 году; в прошлом году было 200-летие. То, что там были захоронены павшие воины, это так. Но храм-памятник – это уже более близкое к нам по времени явление.

– То есть при Иване Грозном там были захоронены воины, а при императоре Александре I появился храм-памятник. Спасибо, владыка. Вот так развеиваются мифы.

– Облик городов меняется. Там, где раньше были деревянные здания, сейчас каменные, было одно, сейчас другое, где-то стоял крест, потом поставили храм. Но сегодня там идет реставрация. Очень видовое место, невероятно красивое. Мы хотим, чтобы это был храм-памятник всем воинам, павшим за Родину, не только тем, кто когда-то здесь воевал, а именно всем тем, кто за веру, царя и Отечество положил свою душу. Это священное место, к которому бы ходили и воины, и молодые люди, и дети, научались патриотизму, любви, принципу, которому мы когда-то учились: «Раньше думай о Родине, а потом о себе».

– Владыка, Ваша церковная молодость проходила сначала на Урале...

– Везде проходила.

– Наверняка Вы встречались с живыми исповедниками веры. Это когда не просто могут снять с работы или лишить элементарных социальных благ, социального пакета, а можно и сесть…

– Я когда-то служил на 101-м километре. Понятие «101-й километр» – это когда запрещали жить ближе, чем на 100 километров от столицы. В городе Александров, где я начинал служение, почти весь правый клирос состоял из ранее сидевших. Когда мы общались, они очень интересно рассказывали. Причем должен сказать, что они никогда не хаяли советскую власть. Они уже ничего не боялись, каждый из них отсидел (в основном по 58-й статье), но никогда не говорили плохо о руководителе страны, который их посадил. Так что это тоже для меня большой урок.

Уничижение прежней истории в любом виде не должно быть нам свойственно. Было и было. Надо смотреть вперед. Не будем все время копаться, сколько сидело... Да, это было, и это очень тяжелый урок для нас, но мы не должны к этому возвращаться. Мы должны понимать, что это было крайне плохо для всего народа, была война с собственным народом, уничтожали целые сословия. Люди даже в 80-е годы еще боялись говорить, что они дети дворян или купцов, должны быть детьми рабочих или крестьян. Лозунг был: «Земля – крестьянам, фабрики – рабочим». А на самом деле до войны у них не было паспортов, работали за трудодни. За колоски сажали, детей отделяли от родителей… Сколько погибло!.. Такая была жестокость и ненависть к своему народу. Это было, но было и много доброго и хорошего. Были и праздники, люди стремились к чему-то лучшему. У людей была радость. Сегодня веселья много, а радости мало...

Надо идти дальше, но помнить о тяжелом уроке. Когда чем-то заразился, переболел, уже знаешь, что этой заразы надо избегать, помнишь об этом. Историческая память должна быть, но не надо постоянно себя уничижать, что у нас все было плохо, страшно. В других странах было примерно такое же, а может быть, и хуже. Болея за свой народ, свою страну, за самих себя, мы должны стремиться только вперед, к Богу.

– Сегодня читался Апостол, где такие слова: «Сила Моя в немощи совершается». Мне кажется, это перекликается с тем письмом девочки: «Дорогой Дед Мороз, я вела себя… пыталась вести себя хорошо». Даже такой человек, как апостол Павел, который был восхищен до седьмого неба и видел неизреченные тайны Божии, просит, чтобы Господь отнял у него жало, данное в плоть. А Господь говорит: «Нет, довольно для тебя благодати Моей». Наверное, это очень утешительно звучит для нас, когда мы о чем-то молимся и не получаем этого или когда пытаемся вести себя хорошо, но это тоже не получается; или даже не пытаемся, но в глубине души хотели бы пытаться.

– Мне сейчас вспомнился разговор с одним священником. Я как-то приехал к друзьям (это далеко), а у них как раз поменялся архиерей. Это было время пандемии. Я спросил, как они сейчас живут. Он подумал, что я имею в виду смену архиерея, и сказал: «Раньше мы жили по благодати, а теперь живем по закону, у нас все по документам». Там был замечательный владыка, но он скончался. Он был энциклопедистом и невероятно душевным человеком; обладал таким количеством знаний, причем на любую тему! Так вот, жить по закону и по благодати, совмещать и то и другое – очень нужно. А жало в плоти есть у каждого, чтобы мы не расслаблялись. Благодать Божия для того и дается нам при крещении (священникам – при рукоположении), чтобы преодолеть человеческие слабости и немощи, зацепиться за край благодати Божией и вырваться из жизни в более лучшее состояние. Но нужно иметь желание; без желания, без труда ничего не сделаешь. Поэтому я желаю, чтобы мы возжелали лучшей доли человеческой и духовной, чтобы Господь дал нам то, что нам нужно, по нашим силам, по нашим возможностям, чтобы не было сверх того.

Говорят, история не знает сослагательного наклонения, но трудно представить, если бы при  уже разлагающемся российском обществе начала XX века мы одержали победу, вошли в число победителей Первой мировой войны и у нас были бы приобретены еще какие-то территории. Смотрите, идет война, царица, царские дети в госпиталях с ранеными, кровью, трупами. А где остальная элита? На балах? Сколько людей из высшего света последовали их примеру? Жили, как и сейчас: одни одно делают, другие – другое. Если бы эта элита стала элитой для других приобретенных стран, еще неизвестно, что было бы.

Царь совершил подвиг спасения страны через свое самоотречение. Нам это понять и принять очень сложно. Рассуждая на эту тему, становится, с одной стороны, печально и горько; с другой стороны, наверное, чуть более понятно, что Господь нас через это горнило испытаний сохранил, дал нам какие-то силы, чтобы мы просуществовали до сегодняшнего времени. И сегодня мы должны думать о лучшем будущем, стремиться к нему, брать знамена наших настоящих, подлинных героев.

Сколько сейчас героев! Вчера ко мне подходила мама погибшего солдата: он вынес пять человек из горящей машины, а сам сгорел. Пятерых спас, а сам спастись не смог. Ему было всего 24 года. Единственный сын. Как ее утешить? Но он же герой. И сколько сейчас таких людей, которые ценой собственной жизни спасают других! Они тоже герои. Этим и живем.

Нам нужно стараться вымолить прощение у Бога, чтобы кровь не проливалась и православные наконец-то перестали сражаться с православными. Слава Богу, что Матерь Божия любит нас, несмотря ни на что. Знаете, для матери чем более больной сын и чем он несчастнее, тем больше дорог, она больше о нем беспокоится. Вот мы такие больные, несчастные, какие-то неправильные дети, и Божия Матерь благодатью защищает нас... Хочется надеяться, что мы все придем в Отчий Дом Божественный, каждый через свои сложности и трудности, что Царица Небесная нас все-таки вытянет этой благодатью из всего неправильного. Будем стараться жить правильно. Дай Бог здоровья всем, радости и утешения в этой жизни.

Ведущая Светлана Ладина

Записали Таисия Зыкова и Нина Кирсанова