Архипастырь. Митрополит Екатеринбургский и Верхотурский Евгений. Православное образование

О православном образовании на уровнях от начального до высшего, о преподавании «Основ православной культуры», о воспитании и развитии мы сегодня беседуем с председателем Синодального отдела религиозного образования и катехизации Русской Православной Церкви митрополитом Екатеринбургским и Верхотурским Евгением.

– Новый учебный год начинается в условиях, которые являются для всех серьезным испытанием. Я имею в виду пандемию и все, что с ней связано. С другой стороны, именно сейчас, когда то, что представлялось незыблемым, оказалось легко изменяемым и отменяемым, в гораздо большей степени стала осознаваться ценность православного подхода к образованию. Человек создан по образу Божьему, у него есть свобода, есть бессмертная душа. Можно ожидать, что человечность и душевность (в лучшем смысле этих слов) сохранятся в православных учебных заведениях?

– Появление в нашей стране православной школы тридцать лет назад стало народным ответом на ту форму образования, которая была в начале 90-х годов. Сейчас много говорят о том, что советская школа была замечательной. Действительно, в ней было очень много того, чего нам сегодня не хватает, но идеализировать советскую школу я бы не стал. В ответ на отсутствие духовного стержня, духовного компонента в светской советской школе, на разрушение системы образования в начале 90-х годов стали появляться частные образовательные учреждения. Их создавали либо православные прихожане храмов, либо приходы по благословению священников, которые понимали, что если мы сами не будем заниматься воспитанием своих детей, то за нас никто это делать не станет. За это время образовалось около трехсот школ, которые в разной степени имели отношение к православию, но так или иначе позиционировали и ассоциировали себя со словосочетанием «православная школа» и старались опираться на традиционные ценности, на традицию.

Вы сказали: то, что казалось незыблемым, вдруг рушится. В связи с пандемией мы переживаем немыслимые вещи, когда образование уходит из школы в онлайн. Кто с этим реально соприкоснулся, понимает разрушительность этого процесса. Некоторые школы стараются сберечь традиционность в вопросах сохранения нравственных ценностей и передачи их молодым людям, традиционность в методиках воспитания, когда за основу берутся не только и не столько разработки ведущих советских или российских педагогов, а методики Ушинского, Макаренко. Вот этот традиционализм – очень сильная сторона православных школ (с разной степенью успешности, но тем не менее).

Упомянутые великие теоретики образования (Ушинский, Макаренко) не рассматривали вопросы онлайн-образования, в их методиках и практиках таких форм образования нет. Опираясь на них, трудно перескочить: мол, давайте оставим все то, что мы столько лет называли лучшей практикой, те методики, на которых воспитались целые поколения людей, которые подняли страну, выиграли войну и еще раз подняли страну, и перейдем на что-то новое...

– И нечеловеческое.

– Точно подчеркнуто, что отсутствует связь педагога (детоводителя) и ребенка, а есть некие формы, презентации и односторонняя связь. Педагоги, которые пытаются преподавать онлайн, находятся, конечно, в очень тяжелом положении и дают различные, но отрицательные оценки этому процессу. Родители и дети чувствуют, какие последствия несет за собой уход в онлайн.

Поскольку православные школы в подавляющем большинстве – частные образовательные учреждения, те ограничения, которые коснулись муниципальных школ в нынешнем и прошлом году, не в той мере коснулись частных образовательных учреждений, они имели право не уходить в онлайн. Поэтому если раньше люди не задавались вопросом, чтобы записаться в конфессиональную школу, то за год пандемии многие задумались о том, что стоит пойти туда, где мир еще в порядке.

Надеюсь, что в наступающем новом учебном году мы как-то исправим положение. В суете пандемии принимались скоропалительные решения – люди не знали, что делать, как уберечь жизнь, поэтому принимались, скорее, эмоциональные решения. Надеюсь, что сейчас, когда всё успокоилось, школа не будет подвергнута такому секвестированию, какое пережила в прошедшем году. А православные школы дадут должный ответ, и общество увидит те бесценные грани, бесценные возможности, которые сохраняются в сообществе, что мы называем сообществом православных школ и гимназий.

– Вы назвали цифру: триста православных учебных заведений. Это по всей России?

– Это количество школ, которые  ассоциируют либо декларируют себя как школы православные. Церковь уполномочила сегодня свидетельствовать о том, какая школа является конфессионально ориентированной как православная, а какая такой не является. Синодальный отдел религиозного образования и катехизации уполномочен выдавать (или не выдавать) соответствующее конфессиональное представление, которое свидетельствует о том, что школа, во-первых, имеет отношение к Православной Церкви, в школе есть духовник (в системе управления школы духовник играет определенную роль), преподаются конфессиональные предметы на должном уровне, обеспечивается преподавание профессионального стандарта, то есть рассказывается о православии правильно, а не так, как мыслится какому-то учителю.

Святейший Патриарх Кирилл на одних Рождественских чтениях поставил такую планку, что православное образовательное учреждение (православная школа) должно быть лучшей школой своего города, региона. Лучшей во всех отношениях: в качестве преподавания основных дисциплин, в вопросах воспитания, питания, порядка в школе, внешнего вида учеников и так далее. В совокупности она должна быть лучшим примером в образовательной среде региона, города, села. Комиссия, которая изучает школу на предмет возможности выдачи конфессионального представления, внимательно изучает все стороны жизни школы, выдает список рекомендаций о том, что надо изменить, улучшить, дополнить. Представление выдается либо на краткий срок (один год) с условием, что все замечания будут исправлены, либо школы, которые трудятся много лет и уже известны своими позитивными результатами, воспитали не одно поколение учеников, получают бессрочное конфессиональное представление и являются примером для копирования, передачи опыта для других, менее опытных образовательных учреждений.

Сегодня сложилась такая практика: как к паровозику прицепляют вагончики, так молодые, не совсем сложившиеся еще школьные коллективы мы прикрепляем к опытным школам. Вот такое прямое взаимодействие тоже осуществляется. В любом случае православная школа ставит перед собой задачу воспитать, взрастить целостную личность, человека, который имеет познания о мире, о науках (истории, литературе, физике, математике), но все это дополняется православным мировоззрением. Как соль, которая даже в малом количестве наполняет вкусом и сохраняет продукты от разложения, так и православное мировоззрение призвано связать все это многообразие наук и каждого ребенка развить в целостную личность, способную отвечать на вызовы современности.

– Если ребенок-христианин учится в светской школе, то у себя в общеобразовательном учебном заведении он может выбрать «Основы православной культуры», а в своем приходе посещать воскресную школу. Мне хотелось бы поговорить и об ОПК, и о воскресных школах. В каком ключе? Когда более десяти лет назад вводились «Основы православной культуры», кто-то шел на этот риск, кто-то не шел. Потом все-таки это стало в масштабах государственной системы образования и в общецерковном масштабе. Времени прошло столько, что можно делать какие-то выводы. Как бы Вы сформулировали цели и задачи ОПК на сегодняшний день? Может быть, какие-то цели отпали? Например, нам казалось, что это будет хорошо, а это не относится к данному предмету, это не получается и не надо этих ожиданий. Или, может быть, появились какие-то новые вызовы, на которые есть потребность ответить преподаванием «Основ православной культуры» в школе? Кроме того, хочу Вас попросить рассказать о новом учебнике «Основы православной культуры», который был Вами недавно представлен широкой аудитории.

– С 2009 года было принято решение на государственном уровне о преподавании в школе «Основ религиозных культур и светской этики», которые включали в себя шесть модулей. Четыре из них религиозные, конфессиональные в соответствии с четырьмя основными конфессиями (религиями), которые распространены у нас в стране. Один синтетический модуль (основы мировых религий) и светская этика (нерелигиозный модуль). Тогда было очень четко сказано о том, что освоение религиозной культуры, носителем которой является семья ребенка, уважение ее, понимание помогут не только отвечать на вызовы окружающего мира, социума, но еще и с уважением относиться к носителям других религиозных культур. Если человек хорошо владеет своим родным языком, есть вероятность, что он хорошо освоит другой язык, будет с уважением к нему относиться.

Было введено преподавание, написаны учебники, проведены эксперименты. Буквально через четыре года после начала преподавания было проведено тестирование учащихся, учителей на предмет того, какие результаты принесло это преподавание. Рассматривался достаточно широкий спектр вопросов, но один факт нельзя не назвать. За все четыре года преподавания не возникло ни одной конфликтной ситуации в школах в вопросах религии, то есть дети одного класса или одной школы, которые изучают разные религиозные культуры, не конфликтовали, ни одного случая не было. Хотя изначально были опасения, что это может разделить детей. Этого не произошло.

Отношение детей друг к  другу, к гражданскому долгу, патриотизм, о котором так часто говорят, те параметры, которые можно было замерить, оценить, свидетельствуют о том, что изучение этого предмета достигает своей цели. Но надо отдавать себе отчет вот в чем. Если сегодня будет принято решение, предположим, на национальном уровне, что все школьники должны будут изучать в школах, к примеру, язык индийских народов (и даже напишут учебники), от этого все сразу не начнут разговаривать на языках индийских народов, потому что должны быть подготовленные педагоги, которые владеют этим языком и могут передавать знания детям. Если же нет такого количества педагогов и мы поручаем такую сложную задачу людям, которые сами не владеют данным языком, то эту задачу не решить...

– Это профанация.

– Что-то подобное происходит и с «Основами религиозных культур». На начальном этапе такие проблемы были, безусловно, и в сельских школах, и городских. Особенно в школах, в которых много параллелей и реально выбирали иудейскую культуру, мусульманскую, буддистскую и православную и один педагог должен был все это преподавать. Откуда у него такой набор компетенций? Ведь до этого ни в педагогическом вузе, ни в школе он не изучал эту культуру. Хорошо, если педагог является носителем определенной культуры, является прихожанином храма, читал и изучал основы своей веры, тогда ему, конечно, не будет  трудно, прочитав учебник, рассказать детям о том, что есть что и какие смыслы несет в себе православная культура. Но, к сожалению, такого уровня педагогов не так много. Имея возможность общаться с учителями, которые преподают «Основы религиозных культур», слышу от них, что они сами очень критически относятся к уровню собственной подготовки и нуждаются в том, чтобы системно их квалификация как педагога-теолога повышалась.

За эти годы, конечно, многое поменялось: проведено множество курсов повышения квалификации. Но повышать квалификацию можно, если она у тебя есть. Если же у тебя нет базового образования в теологии, как ты можешь рассказывать о религии, религиозной культуре и как-то соотносить основы мировых религий (в каких вопросах схожи, а в каких различаются те или иные религии и соответствующие религиозные культуры)? За эти годы сформировалась целая сеть теологических кафедр при вузах, сформировались по регионам сообщества педагогов, которые преподают «Основы религиозных культур». Но все-таки глубины понимания предмета на сегодняшний день массово не достигнуто.

Собственно, одна из первейших задач, что сегодня стоят перед Синодальным отделом образования и катехизации, – формирование системы подготовки учителей, которые преподают и будут далее преподавать «Основы религиозных культур».

Кроме «Основ религиозных культур и светской этики» в систему образования была введена еще одна предметная область, которая называется «Основы духовно-нравственной культуры народов России» и которая распространяется не только на четвертый класс, но и на все ступени обучения. Она еще не оформилась в виде учебника, сейчас только формируются программы, по которым будут работать учителя. Но мы понимаем, что какими бы ни были эти программы, какими бы хорошими ни были учебники по этому предмету, качество понимания учителем того, о чем он должен говорить, – это ключевой параметр. Если педагог знает и любит свой предмет, он может заразить этим знанием, стремлением узнать и учеников. Если же педагог «плавает», не может ответить на непростые вопросы, которые задают дети, тогда о чем говорить?

Приведу яркий пример. Еще в самом начале введения «Основ духовно-нравственной культуры народов России» был открытый урок в школе, учительница замечательно (как она считала) подготовила урок по одному из главных праздников – Пасхе. Дети на уроке сидели с открытыми учебниками. В конце занятия один ребенок поднял руку и, показывая на фотографию в учебнике, задал вопрос. На фотографии было освящение пасок, куличей, яиц в Великую Субботу, когда все это разнообразие выложено на столы и священник окропляет это святой водой. Мы понимаем, что в Великую Субботу это освящение совершается в белых облачениях. Ученик задал учителю вопрос: почему все батюшки в белом? Мы понимаем, как ответить на этот вопрос: это Великая Суббота, еще не наступила Пасха, весть о воскресении Христовом, – и дальше эту тему можно развивать. Но у учителя не было ответа на этот вопрос. Она очень быстро сориентировалась и сказала: «Дорогие дети, когда у нас в школе праздник, вы же все надеваете белые рубашечки, блузочки. Так и батюшки тоже: когда у них наступает праздник, они надевают белые облачения». Она красиво вышла из ситуации, ответила что-то, но мы понимаем, что это что-то отражает только ее непонимание глубинных смыслов того, о чем она говорит.

– Владыка, у меня есть очень добрый пример. Педагог, увидев учебник, осознала, что не понимает, почему смысловым центром являются два события – распятие и воскресение, а не проповеди, допустим, в большом количестве. И она решила обратиться к воцерковленной маме из своего класса: «Я преподаю искусствоведение и рисование, но теперь еще буду преподавать и “Основы православной культуры”. Вот учебник. Объясните мне, пожалуйста, почему так?..» Но это очень добросовестный, добропорядочный учитель, который как раз не хочет заниматься профанацией. У нее нет церковного опыта, но если уж преподавать, то по-настоящему. Знаю эту историю совершенно доподлинно. Бывает и так. Если есть воцерковленная мама – обратись к ней. Но не каждый же раз будешь это делать?..

– В различных регионах ситуация отличается. В каких-то регионах за прошедшее десятилетие было соработничество Церкви и представителей системы светского образования, и были сформированы все институты (подготовки учителей, обмена опытом, было участие в мероприятиях, олимпиадах, конкурсах). Есть регионы, в которых по разным причинам такая работа не осуществлялась. Сегодняшняя задача на федеральном уровне создать такую систему, чтобы вне зависимости от того, в каком регионе оказался ребенок или учитель, сфера подготовки педагогов была примерно идентична. Мы работаем по этим вопросам со специалистами Министерства просвещения Российской Федерации, и есть понимание, что нужно делать, как нужно делать, как наладить взаимодействие между уже существующими кафедрами теологии, институтами повышения квалификации, региональными институтами развития образования, педагогическими вузами. Как обеспечить присутствие во всем этом многообразии носителей религиозной культуры, то есть представителей конфессии (Русской Православной Церкви, когда мы говорим о православной культуре), понимание есть, и сейчас мы это понимание пытаемся реализовать в модель.

В частности, у нас на Урале, в наших екатеринбургских пределах, такая работа осуществляется. Думаю, что результаты работы на новом этапе мы увидим именно в том, что качество преподавания, качество понимания предмета педагогом будут возрастать.

Конечно, отрадным является то, что по благословению и поручению Святейшего Патриарха Кирилла был собран авторский коллектив при Синодальном отделе образования и катехизации и в помощь учителям к уже существующим учебникам (на сегодняшний день есть четыре учебника, по которым педагоги работают в школе) был написан пятый учебник. Сегодня он уже напечатан, я его держу в руках. Мы понимаем, что десять лет назад, когда все только начиналось, люди предполагали: давайте попробуем так или вот так. Сегодня есть возможность обобщить опыт, который накоплен работающими педагогами по предмету «Основы православной культуры». Собранным авторским коллективом написан еще один учебник, сказано еще одно слово. Я надеюсь, что это станет хорошим дополнением, хорошей помощью педагогам, которые работают по «Основам православной культуры». Руководителем авторского коллектива стала президент Российской академии образования Ольга Юрьевна Васильева. В авторский коллектив вошли специалисты Синодального отдела образования и достаточно высокого уровня ученые, которые, надеюсь, помогли этим учебником ответить на те вопросы, которые возникают у учителей при работе.

Важно отметить, что к этому учебнику разработаны  и «Рабочая тетрадь», и «Книга для учителя». В учебнике на странице с каждым уроком помещен QR-код. Как педагог, так и ребенок смогут любым мобильным устройством отсканировать данный QR-код и попасть на церковный ресурс, на котором будут собраны методические, наглядные материалы. Будут засняты лучшие уроки лучших педагогов.

Сегодня учебник проходит государственную экспертизу и уже поступил в качестве апробации в ряд регионов, в том числе и к нам на Урал, в Свердловскую и Челябинскую области. Чтобы это произошло оперативно именно у нас в регионе и в Челябинске, к этому приложил свою руку уже ставший очень известным по стране Фонд святой Екатерины. Этот фонд обеспечивает наших согражданам каретами скорой помощи, осуществляет целый ряд социальных и благотворительных проектов. И здесь тоже, чтобы не было задержек, они поучаствовали в том, чтобы учебники поступили в регион к сентябрю. Очень надеюсь, что работа по новому учебнику сблизит нас с учителями, детьми и мы вместе получим позитивный, хороший результат.

– Что касается воскресных школ, они действуют уже порядка тридцати лет, с момента возрождения Церкви, набивая синяки и шишки, методом проб и ошибок. Тем не менее движение идет, и по нашей митрополии это совершенно четко видно. У нас работают люди, живущие этим делом все эти тридцать лет и заражающие других своим энтузиазмом, своей любовью к делу. За это время, мне кажется, испарились ожидания, что уж эти-то детки из Церкви в переходном возрасте не уйдут. Мы знаем, что бывает всякое: есть замечательные примеры, а есть совсем даже грустные, печальные. Другое дело, что дети могут уйти, а потом вернуться.

Как бы Вы сформулировали задачи воскресной школы? Дать детям сумму знаний о событиях Ветхого и Нового Заветов? Создать церковную общность в приходе, где ребенок-христианин чувствует себя своим? Привить евангельское мышление и христианский образ действий, помочь стать своим Богу? Что мы можем ожидать от воскресной школы, а что – все-таки завышенная планка?

– Воскресная школа несет в себе колоссальный потенциал воздействия на ребенка, на семью. У меня была возможность познакомиться с работой достаточно большого числа действующих воскресных школ. С одной стороны, мы видим многообразие форм работы воскресной школы с детьми. С другой стороны, некоторые формы вызывают вопросы и недоумение. Не очень удивительным является тот факт, о котором Вы сказали: ребенка привели в семилетнем возрасте в такую школу, он по послушанию ходит, посещает ее, но очень быстро происходит охлаждение, отторжение.

– Потому что то, что должно стать твоей любовью, становится твоей повинностью...

– Есть самородки, таланты, которые могут субботу и воскресенье в воскресной школе сделать такими, что дети будут ждать следующих выходных дней. А есть некий формализм, повторение, копирование обычной школы. Ребенок пять или шесть дней отходил в обычную школу, сидел за партой, слушал уроки, в воскресенье приходит в воскресную школу, и ему педагог точно так же занудно начинает рассказывать какие-то вещи, спрашивать, раздражаться. И ребенок теряет мотивацию, думает: почему я должен еще один день переживать такой стресс?

В Синодальном отделе образования и катехизации была проанализирована эта ситуация, и по поручению Священного Синода, Высшего Церковного Совета был обобщен и положительный, и отрицательный опыт работы воскресных школ. Была разработана «Концепция приходского просвещения», в которой показаны правильные образцы, как надо, и отдельно сказано о том, как не надо организовывать жизнь воскресной школы на приходе. Чтобы ребенок не просто набирал сумму знаний, навыков и умений, а органично формировался как христианин (но не с усеченным мировоззрением: это не делай, туда не ходи). Чтобы в свете принципов Божественного бытия, открываемых Церковью, на примерах жизни и опыта людей прихода ребенок копировал лучшие образцы и формировался как личность.

Этот документ говорит о том, что не надо отрывать детей от взрослых, жизнь богослужебную – от занятий в воскресной школе; это должно органично соединяться. Если за партой ребенку говорят о том, что надо быть хорошим, вести себя так-то и так-то, а он выходит во двор храма и видит, что это не так и что те люди, которые пришли в храм, не являются подтверждением того, о чем говорилось на уроке, то, конечно, возникает конфликт. Речь идет о том, что приходская семья (дети, священник, взрослые) должна сосуществовать на всех этапах жизни прихода вместе. Если совершается праздник (Пасха, Рождество, Благовещение) и есть какие-то приходские традиции, нужно вместе это реализовывать. Не так, что дети показывают взрослым спектакль, а взрослые пассивно сидят. Нет, нужно вместе готовиться и вместе реализовывать праздник. Если осуществляются какие-то социальные проекты (а их очень много на приходах: посещение больных, раздача вещей, попечение о детях с ограниченными возможностями), то во все эти приходские проекты должны (в соответствии с возрастом) вовлекаться дети. Органичное соединение того, о чем читается в Евангелии, о чем священник говорит на проповеди, с тем объемом информации, который рассказывается на занятии, возможность практически прикоснуться к тому, о чем только что говорилось (исполнение заповедей всем вместе, взрослым и детям), дают возможность ребенку не потеряться, а увидеть, что все это неразрывно. Что слово, которое говорят, и дело, которое делается с родителями, друзьями, – это одно целое, цельная жизнь. И тогда формируется целостная личность, у которой нет двойных стандартов.

Эта «Концепция приходского просвещения» с сентября в ряде регионов будет опробована. В ряде епархий обратились к правящим архиереям с просьбой, предложением в нескольких воскресных школах эти методики попытаться реализовать и дать оценку, насколько это работает. И появится возможность сравнить, какие результаты будут в течение года в воскресной школе, работающей по этому новому образовательному, воспитательному стандарту, с тем, как это осуществляется в традиционной воскресной школе. Понимая, как формировалась эта «Концепция приходского просвещения», я убежден, что результаты будут положительными и понравятся родителям, детям и, конечно, пастырям, которые трудятся на этих приходах.

– Владыка, тут такой клин. С одной стороны, когда идет живая жизнь, как ее фиксировать, как отчитываться? Какие критерии? С другой стороны, когда все начинается по плану и по критериям, то эта живость как раз может потеряться. Нужна золотая середина. Видимо, это сейчас и происходит.

Вы сказали о параметрах, которые поддаются учету, исследованию, фиксации. А то, что в каком-то сердечке екнуло, глаза загорелись, душа отогрелась? На бумаге, посылаемой в Отдел религиозного образования и катехизации, как это отразишь?

– На бумаге точно не отразишь. Это можно только увидеть, почувствовать. Поэтому мы выезжаем в епархии, в воскресные школы, чтобы увидеть и убедиться, как осуществляется жизнь. Не нужно быть каким-то большим специалистом, чтобы, войдя на территорию прихода, увидеть и понять, есть здесь жизнь воскресной школы, жизнь прихода или ее нет. Все достаточно просто. Нужно пройти по тем помещениям, где находятся дети. В одно пространство заходишь, там тебе и рисунки (причем такие, что сердце радуется, и видно, что их переизбыток, а повесили только то, что смогли уместить), и всякое рукоделие. Сидят взрослые с ребятишками и о чем-то неформально разговаривают. Явно, что это не урок, а нежелание расставаться, то есть произошла спайка.

А есть воскресные школы, где стоят новые парты, ни пылинки, но и жизни не наблюдается. Как будто спрятаны хоть какие-то признаки того, что здесь есть жизнь: ни рисунка, ни игрушки, ни ребенка. Такие воскресные школы, к сожалению, доводилось наблюдать. Но, честно говоря, «живых» больше. Кто серьезно занимается вопросами организации воскресной школы на приходе, понимает, сколько вопросов и проблем возникает. И эти люди реально нуждаются в совете.

«Концепция приходского просвещения» – это опыт успешных, сильных, живых воскресных школ, который воплощен, обобщен, систематизирован на бумаге. И вот этим опытом можно поделиться. Кто-то, читая, скажет, что это скучно, неинтересно, непонятно. А кто-то начнет исполнять – и получится очень даже красиво. В этом и задача апробации этой «Концепции» в воскресных школах – чтобы понять, работает она или нет. Не сомневаюсь, что содержательная обратная связь будет получена, и по этой обратной связи мы внесем коррективы, изменения в эту методику.

Сейчас же мы во многом уходим от бумаг. Мы говорим, что цифровизация – это плохо, онлайн – это плохо, но, знаете, в этом очень много и полезного. Передавать опыт одной воскресной школы другой воскресной школе посредством бумаг сложно, а если мы с каналом «Союз» или другим каналом сняли хороший материал и показали, как это реализуется, как люди работают, взаимодействуют с детьми, какие есть формы, – это живой опыт. Привезли один коллектив в гости к другому – обеспечили живое соприкосновение. Это как  свечи загораются от тех, которые были зажжены ранее. Я настроен именно на такую форму работы и очень благодарен тем архипастырям, которые живо откликнулись на наше обращение и уже готовят свои воскресные школы к открытию по новым стандартам.

– Владыка, в заключение – о Екатеринбургской митрополии. Здесь система религиозного образования – от воскресных школ для детей и взрослых до вузовской подготовки. То есть: православные детские сады, гимназия, Миссионерский институт, кафедра теологии в Уральском государственном горном университете, духовная семинария. Наверняка уже есть взаимообмен: то есть выпускники детских садов становятся учащимися гимназий, дальше три вуза готовы их принять, если, конечно, они решили служить Церкви. Это можно назвать, с одной стороны, добрым примером. С другой стороны, наверняка и здесь множество задач, которые приходится решать...

– Вы так красиво сейчас все описали, что я слушаю и думаю: «Какое счастье! Неужели у нас все это есть?..» Да, есть такие примеры, и они просто зажигают и вдохновляют. Единственное, соотношение количества храмов, приходов епархии и количество православных детских садов, православных школ, институтов очень разнится. Понятно, что не может быть количество высших учебных заведений равным количеству приходов. Хотя особенность Екатеринбургской митрополии в том, что в течение тридцати лет действует эта система: епархиальные отделы религиозного образования, сектор церковноприходских школ создают систему взаимодействия, мероприятий, обучения и всего прочего, что обращено к воскресным школам. Смотришь: проходит детская богословская конференция, воспитанники практически всех воскресных школ съезжаются, чтобы в ней поучаствовать со своими докладами, выступлениями. Есть фестиваль хоров, посвященный святой великомученице Екатерине, – торжество, в котором участвуют тысячи детей и прославляют Бога. «Пойте Богу нашему, пойте...» Конкурсы, викторины. То, что формируется в недрах епархии, и то, к чему призывает воскресная школа, – это взаимодействие очень интересное. Хотелось бы, конечно, по возможности этим опытом поделиться с другими епархиями.

Конечно, не все идеально, есть белые пятна на карте наших благочиний, когда несколько приходов – и ни одной воскресной школы. Есть такие воскресные школы, про которые я упомянул: чистенькие, новенькие парты, а детишек нет. Не все идеально, но мы работаем, понимаем эти проблемы и не пытаемся идеализировать ситуацию.

Система – от детского сада до вуза – должна быть стройной, гармоничной. Чтобы из детского сада была возможность пойти в православную школу, чтобы из православной школы дети с удовольствием шли не только в светские вузы осваивать науки и специальности, но и на теологические специальности (в зависимости от призвания). Тем более что сегодня растет запрос на специалистов, которые владеют богословским понятийным аппаратом, ориентируются в религиозной сфере. Запросы на таких специалистов появляются в администрациях городов и регионов, и в армии нужны помощники командиров по работе с верующими военнослужащими, и в школе. Нельзя не сказать о том, что сегодня в школе появляется новая единица: заместитель директора по воспитательной работе. Они же не просто так появились...

– Они были раньше, в советское время.

– Были. Но в советское время не были столь яркими те проблемы, которые сегодня есть в школе в детской среде. Они выражаются в суицидах, которые дети совершают. Или когда ребенок свою боль изливает таким образом, что убивает окружающих сверстников и учителей. При внимательном рассмотрении можно понять, что эти проявления – искажения именно в духовной сфере. Как правило, это результат неправильной религиозности.

– «Если Бога нет, то все позволено».

– Эти люди заявляют: я бог. Как это заявлял казанский молодой человек. Как с этим бороться, как этому противостоять, если заместитель директора по воспитательной работе не владеет элементарными познаниями в религиозной сфере? Если он не может отличить секту, суррогат от традиционной формы религиозности? Если на вопрос ребенка о смысле жизни, смысле бытия педагог не может ответить с точки зрения именно религиозных смыслов?

Я очень надеюсь, что система подготовки теологов, которая сформирована в Екатеринбургской митрополии и по стране, будет все больше востребована. Есть замечательная ассоциация НОТА (Научно-образовательная теологическая ассоциация), действующая под водительством митрополита Волоколамского Илариона, которая реализует преподавание теологии. Надеюсь, все это будет все больше и больше востребовано со стороны общества. Потому что иногда бывает печальная картина. Когда выпускники теологических кафедр приходят устраиваться на работу, их диплом открывают, смотрят большими глазами и спрашивают: «Кто Вы? Теолог? А что это такое? Это, наверное, опечатка. Наверное, геолог?» Вот такие вопросы слышат наши специалисты. Сегодня такое недоумение все реже и реже. Сейчас звучит запрос на специалистов этой сферы.

Поэтому я очень надеюсь, что от детского сада до вуза мы будем получать людей психически здоровых, не покалеченных неправильным к себе отношением, людей, у которых сформировано мировоззрение, рассчитанное на жизнь, на созидание себя самих и мира вокруг себя.

– Спасибо, владыка!

Ведущая Светлана Ладина

Записала Нина Кирсанова