О земном и о небесном. День Победы

– Как все мы знаем из уроков истории, война охватила Кавказ в июле 1942 года, но уже год до этого жизнь не была мирной. Все наши санатории, здравницы Кавказских Минеральных Вод, как мы помним, превратились в эвакогоспитали; предприятия, заводы и фабрики работали на оборонку. Все ли церкви были закрыты тогда или какие-то все же работали, несмотря на антицерковную политику Советской власти?

– К сожалению, к началу Великой Отечественной войны работающих храмов Русской Православной Церкви оставалось на всем большом Северном Кавказе крайне мало. Одним из последних был закрыт Второафонский Бештаугорский монастырь, работали некоторые храмы Пятигорска еще в конце 30-х годов. К началу Великой Отечественной войны, к сожалению, возможности помолиться у большинства жителей Северного Кавказа не было. Это печальная страница в истории.

Надо сказать правду: немецко-фашистские оккупанты очень рассчитывали на то, что религиозное население юга России (это и казаки, и верующие осетины, и греки, и грузины) будет этим недовольно, возмущено и поддержит оккупационные действия немецких захватчиков. Однако их расчеты не оправдались. Сама Церковь еще в июне сорок первого устами митрополита Сергия (Страгородского) поддержала нашу страну в ее освободительной войне. Верующие люди не стали противниками советской власти, несмотря на все то жестокое гонение, о котором Вы сказали, стали защитниками Родины, тружениками тыла и понимали, что никакие гонения не стоят того, чтобы наша Родина стала жертвой иноземных захватчиков.

– Чем еще в те страшные годы духовенство могло помочь населению? Известно, что были священники-благотворители, которые предоставляли обездоленным кров и еду.

– Даже сам факт того, что кто-то укрывал у себя раненого или делился продуктами, мог стать поводом для доноса, расстрела оккупационными властями. Если кого-то подозревали в связях с партизанским движением, которое здесь, на Кавказе, тоже было, – это была угроза расстрела. Священники, как правило, старались помочь тем, кому могли помочь. Кто-то прятал красноармейцев, кто-то делился последним куском хлеба, кто-то собирал пожертвования в тылу. Мы знаем, что Русская Православная Церковь отправила на фронт целую танковую колонну «Дмитрий Донской», авиаэскадрилью. Это были реальные приношения верующих, они собирались и отправлялись на нужды фронта. Какая была возможность, такую и использовали.

Самая главная возможность помочь для верующего человека – это, конечно, молитва. Верующие, священники молились о победе Отечества в этой тяжелой войне, которая не только уносила множество жизней, но еще и грозила самому существованию нашей Родины.

– Доводилось ли действующим священникам брать в руки оружие? Дозволительно ли это с точки зрения православия?

– Среди священников есть ветераны войны. К сожалению, могу сказать – были ветераны войны. Но, как правило, это ветераны, которые стали священниками после того, как вернулись с фронта. Первая волна воцерковления офицеров и солдат, действующих в нашей армии, была в 1943–1944 годах, когда официально возобновилось существование Русской Православной Церкви, были разрешены богослужения, открыты некоторые храмы. Конец 1943 – начало 1944 года обнаружил, что среди  комиссованных к тому времени пришедших с фронта бывших солдат и офицеров немало по-настоящему верующих людей, которые пополнили собой ряды духовенства Русской Православной Церкви.

– Как Вы верно отметили, информация эта не разглашалась, но известно, что более сотни священников еще до того, как приняли сан, воевали в рядах Красной армии. Среди них восемь героев Отечества. На Ваш взгляд, что помогло им прийти к вере и стать духовными лицами?

– Два года назад мы для епархиального журнала «Благословенный Кавказ» готовили цикл публикаций о священниках-ветеранах. Это был очень трогательный момент, когда дети, внуки ветеранов делились семейными архивами, личными воспоминаниями. Как правило, путь этих священников к вере шел через боль, кровь, фронт, смерть. Как всякие настоящие ветераны, они не очень любили делиться подробностями своего воинского служения. Буквально крупицы удавалось восстанавливать из их скупых воспоминаний. Но все же фамилии, имена я назову: отец Геннадий Мальцев – очень многие верующие Пятигорска его любят, помнят и знают. Кисловодский отец Илия Воронин. В Черкесске – многолетний благочинный протоиерей Василий Афонин. В Нальчике – тоже многолетний благочинный церквей Кабардино-Балкарии протоиерей Иоанн Остапчук. Отец Петр Козырь из станицы Зеленчукской.

Все эти священники-ветераны прошли фронтами Победы. Кто-то воевал до победы, как отец Илья Воронин, кто-то в самом начале войны, как отец Иоанн Остапчук, был сбит – он был военным летчиком, чудом выжил и дал обет Богу, что если все же будет спасен, если Господь его сохранит, посвятит свою жизнь Богу. Я думаю, что для большинства будущих священников на фронте был такой момент, когда Господь явил им Свое присутствие через то, что их спас.

Те священники, которых я знаю, которых многие наши батюшки, особенно старших поколений, лично помнят и знают (например, отец Геннадий Мальцев, отец Петр Козырь, отец Василий Афонин, отец Илья Воронин), все переживали войну с особой болью, не делясь особенно всеми подробностями. Они не скрывали, что для них война – особое переживание, которое изменило их жизнь. Не секрет, например, что двое из этих священников (отец Илья и отец Василий) стали поэтами, даже издавали книги своих стихов, потом они были переизданы (гораздо позже, к юбилею Великой Победы). Эти книги переиздавались, чтобы мы могли вспомнить о каждом из наших уважаемых батюшек, которые воевали за нас. 

– Если говорить о воспоминаниях воевавших священников, случались ли с ними какие-то чудеса на полях сражений? Может быть, были какие-то явления святых или Господа?

– Чудеса, конечно, случались. Чаще всего чудеса в том, что они выжили на войне. Особенности чудес нашего времени заключаются в том, что они являются индивидуальными для каждого человека, какой-то общины небольшой. В случае с фронтом самое главное чудо в том, что человек выжил там, где постоянная кровь, боль, смерть рядом; только что ты говорил с человеком, а через секунду его уже нет в живых, сохранение жизни – это большое чудо. Для большинства верующих людей – это чудо несомненное.

Да, делились воспоминаниями о таких случаях. Например, отец Илья со своей дочерью Галиной Ильиничной. Она до сих пор жива, живет в Кисловодске и трепетно хранит память о своем отце, вспоминая много таких событий, о которых Вы сейчас сказали, – уникальных из жизни своего отца. Мы знаем, что дети отца Иоанна Остапчука еще живы (правда, живут не на Северном Кавказе) и тоже помнят о своем отце. Такие воспоминания хранятся в семьях и передаются из поколения в поколение. Не буду сейчас подробно о них рассказывать, потому что это личные воспоминания. Убежден, что в жизни каждого воевавшего и выжившего человека, христианина, было много таких чудес, которые  сохранили его в самых невероятных ситуациях.

– Как Вы считаете, освобождению Кавказа Небесные Силы сопутствовали? Кто из святых являлся, были ли такие знамения?

– Было бы слишком самоуверенно говорить о том, что мы знаем достоверно об участии Небесных Сил, конкретных святых угодников Божиих в спасении именно Кавказа от немецко-фашистских захватчиков; в то же время было бы самоуверенностью говорить, что такого участия не было. Мы знаем, что Заступницей Кавказа является Пресвятая Богородица, в особенности молимся перед иконами Иверской Божией Матери, потому что Иверия (Грузия) была назначена уделом Пресвятой Богородицы по жребию, когда апостолы распределяли, кому куда идти.

Мы знаем о нашей особой любви к св. Георгию Победоносцу, который хотя и жил очень давно и совсем не на Кавказе, пользуется особой любовью и трепетным уважением многих кавказских народов. Думаю, что молитвы перед этими святыми не были бесполезными, потому что никаких оснований в 1941–1942 годах не было для того, чтобы предполагать, что победит Советский Союз фактически армию всей Европы. Мы забываем иногда об этом, думая, что нас атаковала только Германия. На самом деле нас атаковала вся Европа. Там были и румынские части, и итальянские, и болгарские. Была реальная опасность для самого существования всей нашей Родины.

Я думаю, независимо от того, были какие-то чудесные явления или нет, спасение нашей Родины во многом было чудом, которое явил и в молитве, и в бою, и в труде, и в каждодневной своей жизни в эти годы наш народ – многонациональный и многоконфессиональный, народ, который в трудную минуту обратился к Богу, пришел в храмы. Так бывает часто – мы в трудную минуту вспоминаем Бога. В такую минуту и молитвой, и трудом, и, самое главное, на поле боя совершил народ это большое, огромное чудо, которое мы называем Победой в Великой Отечественной войне.

– Будем молиться и надеяться, что Господь не оставит нашу страну, наших воинов и сейчас, в такое сложное время.

– Я не хотел бы заканчивать нашу программу на такой минорной ноте. Хотел бы прежде всего поздравить тех немногих ветеранов, которые еще с нами, с их Великой Победой над немецко-фашистскими захватчиками. Хотел бы поздравить их детей и внуков, правнуков и праправнуков, всех нас, что мы имеем возможность праздновать и особо отмечать сегодняшний светлый, славный День Победы, который мы так любим и который нас всех так объединяет, наполняет нас самым главным христианским качеством – любовью: к ближнему, Отечеству, к тем, кто рядом с нами, и пониманием того, что любовь бывает по-настоящему любовью, когда она жертвенна. Я желаю, чтобы от нашей любви не требовалось максимальных жертв, чтобы эти жертвы могли быть мирными и бескровными, как Бескровную Жертву приносит каждый день Святая Церковь. Дай Бог, чтобы наши ветераны были здоровы, чтобы память о них всегда была с нами и мы могли еще долгие годы праздновать замечательный День Победы.    

Ведущая Маргарита Рекко

Записала Людмила Кедысь