Свет невечерний. Три ступени скорби

Мы сейчас вспоминаем опыт того поколения христиан военного, послевоенного времени (особенно замечательных монахинь, священников, которые пережили в том числе и гонения предвоенной поры) как образец выдержки и мужества перед лицом скорбей. Нам этого не хватает. То ли мы слишком благополучные люди, то ли убедили себя, что христианину вполне можно обойтись и без креста, лишь бы быть радостным и поддерживать в себе пасхальное настроение. Но Пасхи без креста не бывает – кому, как не христианам, об этом не знать. Не бывает воскресения без распятия. Невозможен пасхальный гимн без песнопений Страстной седмицы.

В Евангелии мы читаем тревожные, пугающие слова о том, что каждому христианину надо взять свой крест и пойти за Господом. Мы должны признать, что при всем нашем благополучии, при защищенности и предсказуемости нашей жизни мы не защищены от скорбей. И придет такая минута, когда, как эта маленькая схимница, скажешь: «Весь в скорбях». Хватило бы только мужества ответить и принять это с достоинством.

Евангелие не только говорит нам о том, что каждому из нас предстоит взять свой крест, но и о том, что есть определенные ступени принятия боли, переживания скорби, описанные в Евангелии ярко, пластично и убедительно. Для меня таким описанием, такой формулой трех ступеней скорби является распятие на Голгофской горе. Мы помним, что не один Христос был распят тогда на этом жутком месте: по левую и правую стороны от Христа были распяты разбойники. И мы знаем, что вели себя эти люди по-разному.

Один из разбойников, взятый с поличным (судя по Евангелию, это был самый настоящий разбойник), жестоко страдал. Мы себе даже представить не можем, что это за вид казни. Благодаря ученым XX века стало известно, как протекают мучения и что испытывает человек, вися на кресте. Так вот, разбойник, взятый с поличным, распятый рядом с Господом, испытывал такие же страдания, как и Христос. Но Христос, вися на кресте, весь израненный, избитый, оставленный даже ближайшими учениками, видя толпу людей, которые над Ним насмехались, плевали в Его сторону, кощунствовали, говорил: «Отче, прости им, не знают, что творят». Разбойник же хулил собравшийся народ, проклинал, кипел ненавистью, изрыгал самые жутчайшие проклятия, на которые только способен человек. И эти проклятия он посылал не только в адрес толпы, собравшейся вокруг креста, но и в адрес сораспятых рядом страдальцев. Вися на кресте и испытывая нечеловеческие страдания, он умудрялся насмехаться и над Христом, и над вторым разбойником. Жестоко мучаясь, он проклинал всех вокруг.

Мы видим две реакции на боль, два ответа на скорбь и страдания, через которые проходит человек. С одной стороны – ненависть, кипящая злость. Конечно, можно сказать, что человек имеет право на такие чувства, испытывая такую боль. Кто может быть судьей такому человеку? Это его реакция, его ответ на скорбь, его путь, который он выбрал. С другой стороны – путь Христа, Его ответ на боль, мучения и предательство, через которые Он прошел. Один проклинает, второй благословляет.

Один нам очень понятен, потому что если нам случается проходить через боль, несправедливость, мы тоже кипим злостью, тоже проклинаем и не сдерживаемся в своих выражениях.

Ответ Христа на скорбь для нас совершенно непонятен, потому что это что-то сверхчеловеческое. Но мы видим, что ученики, которые последовали этому пути Господа, говорили то же самое. Евангелист Лука в Книге Деяний апостолов описывает, что когда убивали первомученика Стефана, он говорил те же самые слова, причем совершенно искренне, не рисуясь, без позерства. Потому что когда ты истекаешь кровью и стоишь перед смертью, ты уже не будешь врать. Стефан совершенно искренне, подражая своему Учителю, говорил: «Отче, прости им, они не знают, что делают». Ему было жалко тех, кто его мучил.

Но был еще один человек на Голгофе, который умирал в этот день, испытывая жутчайшие нечеловеческие муки, – другой разбойник, которого мы называем благоразумным. Разбойник испытывал те же муки, страшную нечеловеческую боль, что и Христос, те же страдания, что и его «коллега», висящий на другом кресте. Только он не проклинал никого, но и не мог благословлять. Единственное, что он сказал: «Достойное по делам моим приемлю».

Вот три стратегии, три ответа на боль, страдания, через которые мы проходим. Например, когда поставили страшный диагноз, или попали в аварию, или с ребенком что-то случилось, разве мы способны выбирать крест, который Господь дает? Мы знаем только, что крест дается по силам. Три ответа, три реакции, на которые способен человек, показаны на Голгофе. Это ненависть и проклятие. Это благословение, на которое человек способен только силою благодати. И реакция человека мудрого, который понимает, что если что-то случилось, наверняка это не просто так и, возможно, он заслужил это. То есть случилось что-то, что подвигает к тому, чтобы перенести эту боль.

И слова благоразумного разбойника для нас, может быть, самый человечный выход: «Достойное по делам моим приемлю». Уж если проходишь эту скорбь и боль, значит, что-то в жизни нужно выстрадать.

Конечно, рассуждая так абстрактно над страницами древнего текста, любой может бросить укор и сказать: «А ты сам, оказавшись в этой ситуации боли, страданий, смерти, инвалидности, как бы себя повел?»

Поэтому каждый из нас должен смириться, вести себя скромнее и уж точно не становиться в позицию учителя. Единственное, что можно ответить на такой упрек, – показать три креста и увидеть три дороги, три ответа на скорбь и страдания. И каждый выберет свою стратегию, помолясь, чтобы Господь помог с достоинством ответить на ту боль, через которую надлежит пройти.

Записала Нина Кирсанова