Беседы с батюшкой. Священник Димитрий Березин

В студии настоятель Казанского храма села Молоково, благочинный церквей Видновского округа Подольской епархии иерей Димитрий Березин.

– Предлагаю начать разговор со слов Спасителя: Старайтесь не о пище тленной, но о пище, пребывающей в жизнь вечную. Можно ли совмещать пищу тленную и нетленную? О чем здесь говорит Спаситель? Говорит ли Он о том, что нужно забыть обо всех ежедневных заботах, которые так или иначе сопровождают нашу жизнь, и начать исключительно молиться?

– Не стоит понимать эти слова так радикально. Каждый человек хочет есть. В тот период люди жили достаточно бедно. И хлеб насущный был действительно насущным. Мы  живем в период изобилия, в магазинах всего достаточно, мы можем в любое время получить то, что хотим. А тогда нужно было вырастить, заработать. Тогда было много бедных людей, которые в буквальном смысле голодали, поэтому вопрос о еде был очень актуальный. Потребность в пище Господь использовал как образ того, что должен быть не только физический голод, который мы стремимся удовлетворить, но и духовный. И этот голод нужно удовлетворять духовной пищей.

К сожалению, очень часто люди не испытывают духовного голода. Духовный голод – это жажда Бога, поиск Бога. Постарайтесь найти его в себе, чтобы была духовная жизнь. Когда человек голодает, он постепенно угасает. Так и в духовной жизни: когда человек голодает, его духовная жизнь постепенно угасает. Господь говорит, что нужно стараться насыщать себя духовной пищей.

– Вы говорите, что нужно найти духовный голод в себе. Но если обратиться к голоду физическому, когда его нет – это хорошо. Может, если духовного голода нет – это тоже хорошо?

– Наверно, это было бы хорошо, но по факту наоборот. Духовный голод – это как раз тот голод, который, с одной стороны, нельзя полноценно удовлетворить, он всегда должен оставаться, должна быть жажда Бога; с другой стороны, если его нет вообще, то это говорит о духовном бесчувствии, о духовной смерти. Да, параллель, конечно, есть, но она не так абсолютна.

Это поиск высшего смысла. Христос говорит о земном и небесном и о том, что небесное должно стоять выше.

– В чем проблема духовного бесчувствия?

– Человек, по сути, замыкается на земном. Человек состоит из души и тела. Душа – это та часть, которая соединяет наше земное с Богом. И если человек не заботится о душе, то  превращается только в земное существо со своими земными заботами и интересами. Но мы, особенно христиане, должны всегда помнить, что живем для вечности. И наше сокровище на небесах. Мы должны инвестировать в вечность свое время, свои силы. Если мы просто живем на земле, то на границе жизни и смерти оказывается, что все осталось там; и все, что мы ценили, любили, к чему стремились на земле, абсолютно потеряло смысл и ценность, мы пришли к этой границе пустые.

– Господь говорит о расстановке акцентов между пищей тленной и нетленной?

– Да, конечно. Его слова не значат, что нужно физически голодать и только молиться. Есть можно и нужно, в меру, но при этом очень важно правильно расставить приоритеты и помнить, что мы живем для вечности.

– Для людей того времени это звучало очень радикально.  У людей большие проблемы с добычей насущного пропитания, а Христос говорит, что важнее пропитание нетленное, ведущее к жизни вечной.

– Да, по сути, культура Ветхого Завета – это культура, в которой все религиозные обязанности человека достаточно хорошо прописаны. Прописано, когда какие жертвы нужно приносить, когда прийти в храм, что делать можно, что нельзя. Может сложиться впечатление, а оно и складывалось у фарисеев, что вся духовная жизнь заключается именно в соблюдении этих предписаний. За этим соблюдением правила очень часто теряется живая связь с Богом. «Я это сделал, вот это сделал, я молодец, я закон выполнил. Если что не выполнил, то принес жертву за свои грехи. И на этом мои взаимоотношения с Богом завершены». А Господь говорит прежде всего о личных взаимоотношениях с Богом, которые в этой системе иногда просто терялись.

– А что сейчас значат для нас личные взаимоотношения с Богом?

– Безусловно, это молитва, причем молитва в том числе и своими словами. И это Евхаристия, таинство Причащения Тела и Крови Христовых, таинство соединения со Христом.

– Пища, пребывающая в жизнь вечную, и есть Евхаристия? Или что-то еще?

– Это и Евхаристия тоже. Можно понимать это гораздо шире – это и слово Божие, евангельское слово, и молитва, все, что для нас ценно с точки зрения вечной жизни. Съем я сегодня на утро яичницу или геркулесовую кашу, это с точки зрения жизни вечной не важно, но поблагодарил ли я сегодня Бога, вспомнил ли я о Нем, важно. Может, благодаря утренней молитве я днем не совершил какого-то плохого поступка. Это то, что является пищей для жизни вечной. И, безусловно, это все, что связано с богослужением, в том числе и с совместной нашей молитвой. У нас есть личные отношения с Богом, а есть отношения Бога и Церкви. И мы еще и как члены Церкви, все вместе как община, обращаемся к Богу с просьбами, благодарим Его и так далее. Это то, что происходит на богослужении.

– Читая эти слова, мы должны задуматься над тем, что надо оторваться от земного и смотреть не только вниз, но и вверх?

– Безусловно, должно быть время для духовности. Христос дал нам заповедь: помни день субботний. Один день в неделю. Для человека ценно то, на что он тратит свое время. Время – это ресурс, который неумолимо заканчивается. Нужно правильно расставлять приоритеты. Что для меня ценно? На что я трачу свое время? Трачу ли я его на молитву? Сколько времени на молитву я трачу в день? Двадцать минут? Это и есть примерная ценность моей молитвы. А сколько времени я трачу на семью, на общение с детьми? Выделяю ли я на это время?

Господь говорит нам об одном дне в неделю, который мы должны посвятить Богу и молитве. Это здоровая пропорция, чтобы совмещать земное и небесное. Должно быть какое-то время, условно 1/7, когда мы общаемся с Богом, вспоминаем о Нем. Некоторые люди живут месяцами, годами, не вспоминая о Боге. Суета очень быстро засасывает.

– Помимо одного субботнего (сейчас воскресного) дня, мы каждый день должны читать утренние и вечерние молитвы, молитвы до и после еды. Так или иначе это время увеличивается.

– Но мы воскресный день не весь проводим в храме. Не нужно понимать все буквально. Есть Иисусова молитва, которую можно совершать в любое время в любом месте и про себя, совершенно незаметно для окружающих. Есть выражение: ходить пред Богом. Это ощущение хождения перед Богом, где бы мы ни были, тоже форма молитвы. Мы ощущаем присутствие Божие здесь и сейчас и соответственно себя ведем.

Люди в храме удивительно благочестивые, но иногда встречаешь их в светской обстановке – и происходит очень большой диссонанс. Очень важно, чтобы мы и в жизни были такими же, какие в храме.

– Мы говорим о непосредственном служении Богу через молитву личную, общественную, но ведь можно служить Богу и через служение ближнему. Вы упомянули, что время, проведенное с семьей, посвященное семье, – это тоже отчасти служение Богу, но оно не входит в этот один воскресный день.

– Вся наша жизнь, даже работа – это служение Богу и ближнему. Если мы рассматриваем это так, то независимо от того, где мы находимся, где работаем, – это все равно может быть служение Богу и ближнему.

И с семьей точно так же. Обязательно нужно выделять время для общения с семьей. Не нужно считать по минутам: 20 минут на общение с семьей, 20 минут на молитву, остальное время мое. Это не совсем корректно.

– Хождение перед Богом – это жизнь с постоянным памятованием о Боге?

– Да, примерно так.

– Когда работаешь, проводишь время с семьей, молишься – все это делаешь с мыслями о Боге.

– С мыслями, с ощущением как бы присутствия Божия, что Он рядом, Он здесь. Очень интересен опыт некоторых греческих церквей, где маленькие общины и не прерывалась традиция; например, Кипрской Церкви. Одна женщина рассказала очень интересную историю. Когда она лежала в больнице, с ней положили еще одну женщину. У нее была икона Пресвятой Богородицы. Она пришла в палату, легла и долго целовала икону, а потом часа два с ней о чем-то беседовала. Она беседовала с Богородицей.  Это замечательный опыт присутствия и памятования о Боге. Он немножко неформальный, домашний, очень личный и очень искренний. Если мы сподобились стяжать искреннее чувство любви к Богу, то тогда мысли о Боге будут нас сопровождать все время. Это не значит, что я буду каждые пять минут креститься и смотреть осуждающе на тех, кто что-то неправильно делает. Наоборот, один из критериев общения с Богом – это радость. Если у человека есть внутренняя радость, то мы понимаем, что человек на правильном пути, что он находится с Богом.

– Очень интересный пример, который показывает настоящее значение иконы в жизни христианина.

– Да.

– Я предлагаю поговорить о следующих словах Спасителя: хлеб Божий есть тот, который сходит с небес и дает жизнь миру. Что это за хлеб, который сходит с небес?

– Он говорит прежде всего о Себе. Очень сложно понять само таинство Евхаристии. В 6-й главе Евангелия от Иоанна Христос говорит о Себе как о хлебе. Многие Его слушатели в шоке от того, что Он говорит. Более того, они возмущены и уходят от Него в гневе. Хотя мы знаем, что за Ним ходило множество людей, которые с удовольствием Его слушали. А после слов: ядите: сие есть Тело Мое; пейте… ибо сие есть Кровь Моя, – все в ужасе уходят.

Христос говорит в некотором смысле физиологично, не абстрактно. И говорит о Себе как о хлебе. Это очень важно в связи с таинством Евхаристии. Ученики Его при этом не уходят. Он спрашивает их: может, и вы хотите уйти? На что они отвечают: Ты имеешь глаголы вечной жизни. То есть «Ты говоришь о том, что мы, может быть, пока не понимаем, но мы Тебе верим».

Господь говорит о Себе, о Своем воплощении. Но также Он говорит и о том таинстве, которое будет установлено впоследствии в Великий Четверг, о таинстве Причащения Тела и Крови Его. На Тайной Вечере Он снова говорит: приимите, ядите: сие есть Тело Мое... пейте из нее все; ибо сие есть Кровь Моя. При этом предлагая ученикам хлеб и вино.

Как это совместить? Во время Божественной литургии хлеб и вино становятся Телом и Кровью Христовыми. Это надо просто принять. Господь Всемогущий, Он мог сделать любое другое, по-другому помочь человеку физически соединиться с Собой воплощенным. Он выбрал путь через хлеб и вино. Как хлеб, так и вино являются, с одной стороны, произведением природы, а с другой стороны, произведением рук человеческих. Господь и в этом показывает единство. Через соединение тварной природы рук человеческих и Святого Духа Господь восстанавливает цельность самого человека, который создан по образу и подобию Божию.

– По второй части Евхаристии, в том числе и ее благодатной составляющей, практически не возникает вопросов, все так или иначе ее ощущают. Но у многих есть вопрос по первой части таинства: «Как понять, что хлеб и вино стали Телом и Кровью?»

Мы состоим из тела и крови. Очевидно, что воплотившийся Бог был таким же человеком, из такой же плоти и крови. Он говорит: Я – хлеб жизни. И каждый христианин должен есть Его Плоть и пить Его Кровь. Неудивительно, что это вызвало соблазн у тех, кто Его окружал. Но это вызывает соблазн с тех пор на протяжении 2 000 лет. Как это для себя уяснить?

– Есть некоторые категории, которые лучше просто принять. Некие тайны. Для того чтобы глубоко погрузиться в тонкости богословия, нужно иметь как минимум очень высокую духовную чистоту. Иначе мы можем наследить.

Мне понравился один образ. Представьте, что Бог сотворил прекрасный автомобиль:  быстрый, удобный, комфортный, всегда заправлен, в нем не кончается бензин, следить за ним не надо, он будет ездить все время. И Господь сказал человеку только одну заповедь: капот не открывай. В определенном богословии тоже не нужно «открывать капот». Господь нам все дал, и это работает. Есть понятие тайны, есть понятие таинства, и это не что-то секретное, а что-то таинственное, как тайна брака, тайна рождения, тайна смерти. Есть категории, куда не стоит залезать с микроскопом. Мы залезли в тайну смерти, человечество все в деталях изучило, но это не отвечает на вопрос: «А что такое смерть?» Мы можем залезть в тайну рождения, но это тоже не отвечает на вопрос: «А что такое рождение?»

Есть много догматических трудов на тему Тела и Крови Христовых, но для большинства христиан достаточно это принять. Господь через хлеб и вино, через определенное священнодействие дает нам по нашей вере причаститься Своих Тела и Крови. При этом физически это остается хлебом и вином. Господь первый совершил это священнодействие.

– Может, духовный голод, о котором мы говорили вначале, и есть это постоянное задавание таких вопросов: «Что есть смерть? Что есть грех? Что есть Тело и Кровь Христовы?»

– Безусловно, это и есть задавание вопросов. Но глубоко залезать не нужно. Духовный голод также удовлетворяется и таинствами. И не только какими-то мыслительными процессами, но и теми, которые невозможно описать словами. Как описать словами состояние человека после причастия? Когда человек действительно готовился, причастился и чувствует благодать? Можно описать словом «благодать», но человек, который никогда этого не испытывал, не поймет.

Задавать вопросы надо, но, чтобы углубляться в богословие, нужно жить очень святой жизнью. В Евангелии написано: блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят. То есть чтобы нам узреть Бога, прикоснуться к этой тайне, нужно очистить свое сердце. Если человек чувствует, что его сердце очищено, тогда стоит идти дальше. Может быть и обратная ситуация, когда человек глубоко погрузился в тонкости богословия, стал очень мудро о нем рассуждать, хорошо цитировать святых отцов, но с духовной жизнью у него ничего хорошего не произошло. Бывают такие печальные случаи. Знание еще не означает умение.

– Чтобы открыть эти знания, получить такой сверхъестественный мистический опыт церковной жизни, нужно вести чистую жизнь в молитве, в служении Богу. И чем выше ты поднимаешься по этой лестнице, тем быстрее тебе откроются эти тайны. Если хочешь получить ответ на этот вопрос, нужно жить церковной жизнью, и так или иначе он в конце концов откроется.

– Можно и так сказать. У Познера есть вопрос: «Когда вы предстанете перед Богом, что  скажете?» А что мы скажем? Я думаю, что там не надо будет ничего говорить, там будет все понятно. Нам будет нечего сказать. Господь и так все знает: и наше хорошее, и плохое, и что мы каемся, и что не каемся. Все будет понятно. Это понимание отчасти связано и с определенным развитием духовной жизни человека. Человек понимает то, что невозможно сформулировать.

– В молитве происходит то же самое. Господь знает все, о чем мы хотим попросить, о чем мы будем просить. Он все это прекрасно знает, но мы все равно выражаем это своими словами.

– Да. Молитвы бывают разные. В просительной молитве важно попросить. Бог как будто говорит: «Я знаю, что тебе надо, но ты хоть попроси». Это важный момент.

– Зачем понадобилось таинство Евхаристии? Вот именно такой способ соединения Бога с человеком? Таинств у нас как минимум семь. И это способы получить благодать в том или ином виде. Но только одно таинство, когда речь идет о таких вещах, как Тело и Кровь Христовы. В исповеди мы тоже получаем благодать, но через наложение епитрахили или через исповедание грехов.

– Евхаристия – это таинство таинств. Оно стоит особняком над всеми. Немного можно порассуждать. Допустим, человек. Мы его представляем как существо духовно-телесное. Но так как человек – существо, природа которого искажена грехом, то духовное и телесное в нем в некоем противоборстве. Этого не должно быть, все должно быть цельно. Чтобы исправить это противодействие, эту поврежденность грехом, нужно что-то сделать.

Что можно делать? Наверно, что-то физическое наполнить чем-то духовным. Святая вода, к примеру. Если мы говорим о соединении физического и духовного, то хлеб и вино становятся Телом и Кровью Христовыми для того, чтобы человек физический мог это как-то использовать, употребить. Святую воду можно выпить или что-то ею окропить.

Второй аспект – это воплощение Сына Божия. Господь принял на Себя человеческую плоть, Он прожил человеческую жизнь, поэтому Он Бог, Который не просто трансцендентен, а Бог, Который воспринял на Себя часть сотворенного Им же Самим мира. Это тоже очень интересно. Бог соединяется с творением.

И если мы говорим о Святых Дарах, то должны причаститься не просто некоей духовной благодати, мы должны стать сопричастниками Самому Христу. Именно поэтому Господь нам напоминает о том, что Он воплотился. И через образ Тела и Крови Он дает нам возможность причащения. Самое подходящее было использовать хлеб и вино. Было бы странно, если б это был агнец. Это выглядело бы не совсем хорошо.

Господь посылает Святой Дух на Дары, которые являются произведением природы и человека. И мы становимся сопричастны Самому Христу. Это некая абстракция. Этот образ нужно просто принять, а не пытаться проводить химический анализ Тела и Крови. Хотя я слышал, что кто-то проводил. И, по свидетельствам, физически там ничего не меняется, но и не должно меняться.

– В хлебе и вине действительно соединяются усилия Бога и человека. Бог через природу создает пшеницу, которую человек обрабатывает. То же самое с виноградом, который человек перерабатывает в вино. Получается богочеловеческое действо: создание того, что станет Телом и Кровью Христовыми.

Насколько в жизни Церкви важно использование таких материальных вещей? Помимо святой воды мы освящаем куличи, пасхи и яйца на Пасху, освящаем вербу на Вход Господень в Иерусалим, приносим березовые ветви на Троицу. Насколько важно использование таких предметов в жизни Церкви? Можно ли обойтись без них?

– Я думаю, что с ними интереснее. Не нужно думать, что ветка вайи – это какая-то святыня, которую можно прикладывать к больным местам, или яйцо, освященное на Пасху, нужно  есть только натощак. Нужно послушать слова молитв и понять, зачем это освящается. Например, на литии на всенощном бдении освящается хлеб, масло и вино для того, чтобы после вечерни люди подкрепили свои силы. По сути, мы просто освящаем еду, просим, чтобы Господь эту еду благословил, чтобы наши житницы не оскудели и в дальнейшем.

Важно освящать нашу жизнь, чтобы она была наполнена всем святым, чтобы мы более благоговейно относились к тому месту, где пребываем (квартира, дом). Благоговейность – это благодарность Богу. Можно просто поесть, а можно вкусить пищу со словами благодарности Господу за то, что эта пища у тебя есть. Много людей, у которых нет этой пищи, люди реально голодают, поэтому, когда мы вкушаем пищу, нужно поблагодарить Бога.

И когда мы приносим освященные ветки вербы домой, мы просто тем самым благодарим Бога за то, что Он пришел в Иерусалим, мы Его встречаем. Когда на Троицу мы приносим березовые веточки домой, тем самым благодарим Господа за сотворение мира, за красоту этого мира. В освящении есть предметы сакральные (святая вода, например), а есть предметы, которые мы освящаем в благодарность Богу, чтобы не забывать, что все дается Богом. Чтобы мы не забывали, что земная составляющая тоже имеет право на существование, но она должна быть наполнена более высоким смыслом.

– Есть ряд исследований, которые указывают на то, что когда ребенок взрослеет и уходит из Церкви, очень сильно на его возвращение в Церковь влияет именно то, насколько тесно в детстве он имел контакт с такими предметами. Например, он помнит, как ходил с бабушкой освящать вербы на Вход Господень в Иерусалим, помнит свои детские впечатления. Это тоже является стимулом для возвращения в Церковь. Когда мы освящаем снедь на Пасху, фрукты на Преображение, мед на Медовый Спас, есть ли в этом определенный миссионерский потенциал? Если этому уделять больше внимания, когда у тебя дети, то больше шансов, что они, повзрослев, не уйдут из Церкви?

– Когда Церковь для ребенка становится праздником и радостью, то даже если в период взросления он по разным причинам не ходил в храм, он вернется туда, потому что у него сохранится ощущение радости и праздника.

Все традиции, которые существуют, на самом деле не так абсолютны. Мы можем от них отказаться, ничего страшного не произойдет. Но это красиво. Красота естественна и замечательна. И когда ребенок приходит на пасхальный праздник, он видит эту радость. Эта видимая радость соединена с духовной радостью. Ребенок не может богословствовать, он еще об этом не думает, но для него радостно причаститься, съесть просфору. Но когда это происходит через насилие, тогда у ребенка будет отторжение от Церкви довольно на долгий период. Это не значит, что он не вернется. Задача родителей в том, чтобы дети получали в храме радость. По сути, это задача и богослужения, и молитвы, потому что радость и красота – это тоже некие Божественные свойства и качества. Каждый поход в храм должен быть праздником. Поэтому традиции нужно сохранять и даже в чем-то развивать.

В разных храмах разные традиции. Знакомясь с другими традициями, мы тоже в чем-то обогащаемся.

– В какой-то момент должен быть переход от внешних проявлений к духовным основам веры?

– Это должно быть параллельно и естественно. Есть так называемые «праздничные христиане», которые приходят в храм только для освящения вербы и куличей. Мы ставим задачу, чтобы людей, которые приходят в эти дни в храм для освящения, как-то улавливать в свои сети (дать листовку, подсказать, когда можно исповедоваться). У нас уже больше десяти лет проходит акция «Пасхальная весть», когда в Великую Субботу мы всем приходящим в храм дарим книги. Человек прочитает такую книгу и в следующий раз придет в храм уже более сознательно, подумав о том, что он никогда не исповедовался. И  он захочет прийти уже не только на Пасху, но и через неделю или две. Нужно вести все к сознательному воцерковлению и взрослых, и детей.

– Для взрослых тоже было бы более привлекательно, если бы поход в храм был праздником?

– Когда люди приходят на Пасху – для них это праздник. Хочется им больше рассказать, но это им пока не надо. Не потому, что им неинтересно, а потому, что они пришли на праздник, они пришли порадоваться. Надо их окропить водой, освятить куличи, поздравить с наступающей Пасхой. Это тоже их определенный духовный голод. Нужно этот голод чуть-чуть поддержать, чтобы они «проголодались» и вернулись в храм.

– Как же это сделать?

– Радостью.

– Скоро будет Троица, а потом до Преображения, а то и до Рождества особо праздников нет. В основном это рядовые воскресенья, желтые облачения, все воскресенья стандартные. Неудивительно, что люди, которые приходят в храм за праздником, большую часть года в церковь не идут. Как это исправить?

– Конечно, массово такие люди в храм не идут. Но если у кого-то из них состоялся личный контакт со священником, с кем-то из прихожан, если они почувствовали атмосферу храма, то придут и в течение года. А бывает и наоборот. Человек приходит в храм, а там друг на друга все ругаются (бывает такая атмосфера), в храме не убрано, беспорядок, тогда вряд ли кто-то захочет снова прийти в храм. Но мне хочется надеяться, что раз за разом, шаг за шагом люди двигаются в правильном направлении.

– Чья вина в том, что атмосфера в храмах бывает не очень располагающей к вторичному посещению?

– Прежде всего сотрудников храма и духовенства. Если священник раздражителен, груб, то человек больше не захочет прийти в этот храм. Мы рекомендуем в миссионерском отделе проводить семинары для сотрудников храма, для тех, кто стоит за свечным ящиком, потому что этот человек встречает всех заходящих в храм. Именно по человеку, стоящему за свечным ящиком, складывается впечатление обо всем храме, о духовенстве,  прихожанах. Если человек за свечным ящиком улыбается, вежливо разговаривает, может все объяснить, то хочется еще зайти в этот храм. У нас есть такие примеры. А бывает наоборот, когда человеку нагрубили:  он не придет больше в этот храм.

Я слышал, как люди говорили, что никогда не пойдут в храм, потому что им что-то не так ответили. Человек после этого может годами не заходить в церковь. И это наша великая ответственность и духовенства, и сотрудников храма, и прихожан. Как мы встречаем приходящих людей? Мы должны их встречать с радостью. Если в нас самих эта радость есть, то человек к нам снова придет.

– Должен ли быть духовный голод к этой Божественной пасхальной радости?

– Да. Это естественно. Мне кажется, что людям в жизни радости не хватает, поэтому за ней мы и приходим к Богу. Господь нам эту радость дает независимо от внешних обстоятельств.

– Отец Димитрий, спасибо за эту беседу. В заключение попрошу кратких слов напутствия для наших телезрителей.

– Всегда радуйтесь и непрестанно молитесь. Христос воскресе!

Ведущий Александр Черепенин

Записали Анна Вострокнутова и Наталья Мухлынина