Беседы с батюшкой. Дети в Церкви. Священник Иоанн Авдюшин

У нас в гостях клирик Александро-Невского Ново-Тихвинского женского монастыря священник Иоанн Авдюшин.

– Сегодня посвятим нашу передачу присутствию детей в Церкви. Но прежде чем перейти к нашей теме, я хочу попросить Вас рассказать немного о себе, Вашем педагогическом опыте и о том, как Вы пришли к священству.

– Мой педагогический опыт, с одной стороны, не очень большой. Я всего два года проработал в образовательном учреждении – в одной из самых замечательных гимназий нашего города. И первый год я работал, оканчивая институт. Но вообще в образовании я примерно восемь лет: в школе работал два года, до этого работал репетитором, потом взаимодействовал с подростками в рамках воскресных школ.

Если говорить о сфере моих научных интересов, то это как раз подростки, ребята от десяти лет и старше. И на самом деле я недалеко ушел от них, и со мной можно поговорить на темы, на которые не с каждым взрослым можно поговорить. Я стараюсь не забывать, каково это – быть ребенком, подростком. И дети открываются. Мы с ними обсуждаем достаточно интересные темы, которые интересны в первую очередь для них. На наших занятиях, встречах я пытаюсь найти слова, чтобы ответить на их вопросы. В прошлом году, например, когда закончился учебный год в воскресной школе, ребята меня попросили еще и летом с ними позаниматься. Отпустили они меня только после Царских дней.

– Расскажите об опыте преподавания в школе.

– Я преподавал в гимназии; в одной из лучших в городе. Преподавал физику, астрономию, был опыт преподавания истории. В основном взаимодействовал с ребятами 7-го класса и старше, то есть с подростками. Были случаи и положительные, и отрицательные, и интересные для педагогического опыта. Об этом можно говорить много, но самое главное, что я почерпнул из работы с детьми: не нужно думать, что мы знаем больше, чем они. Современные дети в каких-то областях знают больше, чем взрослые, и взрослым надо с этим смириться. Если взрослый общается с ребенком с позиции «я знаю больше, чем ты», у него не получится найти контакт с ребенком. Как учитель ты, конечно, можешь сообщить ребенку какое-то знание, но ты не сможешь наладить с ним личный контакт. Если мы говорим о передаче жизненного опыта, а не только знаний, то необходим именно личный контакт.

Когда я преподавал в обыкновенной светской гимназии, то с детьми, с которыми у меня был личный контакт, мы разговаривали во внеурочное время на более личные темы. Например, меня спрашивали, как это у меня получается преподавать физику, да еще и в Бога верить. И я объяснял, что на самом деле все это очень хорошо укладывается, если расставлять все правильно. Как правило, дальше мы не углублялись в эту тему, тем не менее негласную проповедь христианства получалось нести и в школе.

– А как Вы пришли к священству?

– Так получилось. Не скажу, что я всю жизнь хотел стать священником, но и не скажу, что не хотел этого. Просто так сложилось. Я учился в светском учебном учреждении, учился в Миссионерском  институте. И все как-то аккуратненько привело к тому, что сейчас я сижу здесь, в этой студии.

– Вы достаточно молодой священнослужитель. Это помогает в общении с молодыми людьми или, наоборот, создает какие-то сложности?

– С молодыми людьми, как правило, помогает. Сложности бывают с уже зрелыми людьми. Но я и не пытаюсь их учить. Чему я могу научить человека, которому более сорока или шестидесяти лет? Бывают случаи, когда человек на исповеди прямо говорит: «Не буду у Вас ничего спрашивать. Просто Вы как священник можете отпустить грехи. Духовные вопросы я буду задавать людям постарше». И тогда я говорю, что у нас есть такой-то священник и можно подойти к нему.

У молодых людей и детей нет какого-то эмоционального барьера, и с ними гораздо проще получается взаимодействовать. Молодым людям до 30 лет нравится со мной общаться, у нас получается решать какие-то проблемы. Очень часто приходится отвечать на вопросы о воспитании детей. Спрашивают, например, что делать, если ребенок перестал ходить в храм. Или, наоборот, как привести ребенка в храм. И другие подобные вопросы.

– Ребенок или подросток может чему-то научить священника?

– Постоянно такое происходит. Приведу пример. Я вообще не увлекаюсь аниме, но на спор мне пришлось посмотреть один сериал. Сделаю небольшое отступление, расскажу предысторию. У меня есть книга, лекции Льюиса по средневековой истории, и я решил ребятам воскресной школы предложить эту тему на одном из уроков: средневековое представление о мире. Два часа я им рассказывал. Смотрю, у детей глаза уже стеклянные. Спрашиваю: «Ну что, заканчиваем?» Они молчат. Из уважения говорю: «Тогда давайте продолжим». Они говорят: «Нет-нет! Батюшка, а Вам слабо посмотреть аниме-сериал ˮЕвангелионˮ?» И я согласился. Посмотрел. Не скажу, что рекомендую смотреть всем,  это на любителя. И не скажу, что после этого я полюбил аниме. Но даже такой опыт меня научил, во-первых, не ставить сразу клеймо, мол, это не наша культура, значит, ничему хорошему это не научит.

Собственно, сериал начинался достаточно неинтересно, а ближе к третьей части углубляешься в самоанализ; основной сюжет перестает быть главной темой и встают какие-то психологические вопросы, которые для детей очень важны: кто я? что такое боль? нужно ли терпеть боль? что делать, когда взрослые не обращают внимания?..

Если одной фразой описать этот сериал, я сказал бы, что это крик ребенка: посмотрите на меня. Ведь ребенок подросткового возраста об этом и просит: посмотрите на меня, попробуйте принять меня таким, какой я есть, с моими ошибками, неправильными, неустоявшимися воззрениями на жизнь. И это очень сильно. Мне очень понравилось.

– Вопрос о присутствии ребенка в Церкви достаточно сложный. Мы знаем много примеров, когда ребенок, будучи маленьким, посещает храм (например, бабушка его приводит), а позже, когда достигает определенного возраста, из храма уходит и уже не возвращается, как правило. Почему так происходит?

– Вопрос непростой, постараемся потихонечку его разобрать. Скажу сразу: если ребенка приводит в храм только бабушка, это не сработает, и ребенок из храма уйдет, как только появится такая возможность. Если родители хотят воспитать ребенка в более-менее религиозной среде, то в первую очередь они должны посмотреть на себя: является ли для них храм особым (не говорю даже, что святым), в каком-то смысле сакральным местом? Относятся ли они к храму почтительно? Если нет, то почему они ждут чего-то от ребенка?

Буквально недавно в группе одного из храмов «ВКонтакте» читал, что ребята повредили, сломали какое-то ограждение. Почему так случилось? Потому, что храм перестал быть святым местом для родителей этих ребят; соответственно, не представляет ценности и для них.

Предположим, храм является святым местом для родителей. Но как часто родители ходят в храм? Если мы хотим, чтобы ребенок вел какую-то мало-мальски церковную жизнь, точно такую же жизнь должны вести родители. На огласительных беседах или при личных встречах родители спрашивают, как часто надо причащать детей. И я всегда отвечаю: «Так же часто, как причащаетесь вы». Если вы хотите причащать детей раз в неделю, сами причащайтесь раз в неделю. Если хотите, чтобы дети не причащались вообще, собственно, вы ничего и не должны делать. Потому что ребенок копирует то, что делают его родители. Получается, вопрос в родителях.

И третий момент. Абсолютно каждый ребенок должен из храма уйти, я в этом убежден. Объясню. Когда ребенок маленький, он верит не потому, что это его личный выбор, а потому, что его так воспитывают. Ему интересно поставить свечку, постоять на коленочках перед иконой и прочее. Он еще не столкнулся с соблазнами (не люблю это слово) этого мира, которые закрывают возможность вести духовную жизнь. И это ведь не только ночные клубы, пиво, сигареты и все остальное. Например, друзья пригласили пойти в кино в субботу или воскресенье. Что выбрать: храм или кино? Я не скажу, что всегда надо выбирать храм. И не скажу, что всегда надо выбирать друзей. Ребенок сам должен понять, что для него важнее. Когда он сталкивается с огромным количеством вызовов,  формируется его собственное отношение к храму.

Понятно, что ребенок из храма в какой-то момент уходит, но очень важно, чтобы потом он в храм вернулся. И здесь важна роль родителя: насколько сильной будет связь ребенка с родителем, насколько правильно родитель отреагирует на взросление ребенка.

Если ваш ребенок еще не уходил из храма, значит, у него еще не сформировалась личная вера. Если ребенок ушел, но вернулся, тогда можно говорить о том, что это его личный и осознанный выбор. И этот осознанный выбор должен сделать абсолютно каждый человек.

Представим, что родители пришли к Богу уже в зрелом возрасте, то есть они сделали этот выбор сознательно. Нужно дать возможность и ребенку тоже сознательно выбрать Христа. И не усложнять этот путь, который и без того сложный. Вы как родители не знаете, каково это – воспитываться в христианской семье. Это знает ваш ребенок, и стоит к нему прислушаться.

– Здесь может быть включенность бабушки, дедушки или даже крестных, но главное – все-таки родители.

– Думаю, да. И еще главный принцип: не навреди. Лучше не перегибать.

– Как правильно говорить с ребенком о Боге и приучать его к церковной жизни?

– Это опять же выходит из поведения родителей. Если ребенок с детства видит, что родители ходят в храм, то и для него храм становится естественной частью жизни. Если родители сами ничего не делают, в храм не ходят, а ребенка пытаются каким-то образом приучать к этому, то ничего не получится.

Другой вопрос, если родители пришли в храм в тот момент, когда ребенок уже в сознательном возрасте: например, ему 7, 10 или 12 лет. Чем старше ребенок, тем сложнее ему перестроить свой быт. Он не понимает, почему должен в воскресенье утром вставать в храм. Если это нужно родителям, то каким образом это касается его? Например, родитель, нагрешил в жизни – и на него снизошло озарение. А ребенок ничего такого не делал. В чем ему каяться? Ребенку это непонятно, и он прав.

Родители в первую очередь должны объяснить, что храм – это не только место, где можно каяться в грехах. Храм – это дом Божий, где можно соединиться с Богом, познакомиться с Ним, построить с Ним личные отношения. И ребенок должен увидеть, что родители пытаются выстраивать эти личные отношения с Богом, каким-то образом меняют свою жизнь, а не только создают для себя какие-то рамки: пост, утреннее и вечернее правило, храм в воскресный день и прочее. Если ребенок видит только внешнюю форму, а родители при этом не меняются, продолжают кричать на него, ссорятся между собой о том, идти или не идти в храм, у ребенка возникает резонный вопрос: зачем мне это надо? Получается, что храм разделяет, а ребенок хочет иметь нормальную семью. Если родители не будут подходить к этому вопросу разумно, скорее всего ребенок, когда вырастет, будет холодно относиться к храму и религиозной жизни.

– Иногда бывает так, что дети приводят в храм своих родителей. Вы знаете такие примеры?

– Часто людей приводят в храм болезни детей. Когда ребенок сильно заболевает или что-то случается, родители начинают прибегать к Богу – и Господь творит чудо. Такие случаи я знаю. Случаев, чтобы ребенок 5–7 лет привел в храм родителей, я не встречал в своей практике. Если речь идет о повзрослевшем, которому 25–30 лет, то такие случаи есть.

Когда ребенку 15 лет, например, и он сделал осознанный выбор, пришел к вере, родители, как правило, считают, что это юношеский максимализм: мол, повзрослеет – и все пройдет. А он потом поступает в семинарию и становится священником. Родители, как правило, в таких случаях не приходят в Церковь. Потому что не слушают своих детей, опять относятся к сыну или дочери с такой позиции: мы умнее, старше и знаем, как лучше, а ты еще несформировавшаяся личность.

– Вы уже несколько раз упомянули, что довлеет такое отношение со стороны родителей: знаем, как лучше. Мне кажется, главная проблема в том, что часто взрослые не умеют слышать своих детей.

– В этом очень большая проблема. Не раз на уроках в воскресной школе ребята спрашивали, почему взрослые не воспринимают их всерьез. Шестиклассница, например, говорила: «Я сама знаю, что через год поменяю свое мнение. Но почему взрослые сейчас всерьез меня не воспринимают? Сейчас я считаю так, думаю так». Для детей важно, чтобы родители их воспринимали, иначе они теряют доверие к родителям, закрываются, у них пропадает желание с ними общаться. Родители сами уничтожают это желание, а потом удивляются, почему ребенок с ними не общается, не делится ничем. Мол, в 10-летнем возрасте дочь делилась всем, а сейчас, когда ей 14, нет. Например, волосы в рыжий цвет покрасила, а маму не спросила. Может быть, когда-то дочь спрашивала, а мама сказала «нет» или показала свое безразличие, ей не была интересна та проблема, которая волнует ребенка. И ребенок решил проблему сам.

– Среди родителей, которые хотят крестить своего ребенка, бытует распространенное заблуждение. Они думают так: сменим имя ребенку при крещении – поменяем его судьбу. Отсюда вопрос: может ли имя изменить судьбу человека?

– Все мы помним фразу капитана Врунгеля: «Как вы яхту назовете, так она и поплывет». Ребенок – не яхта. Что такое крещение? Для людей это какая-то процедура, в лучшем случае обряд. Редко люди называют это таинством. А ведь именно в этом слове кроется смысл того, что такое крещение: это таинственные взаимоотношения человека и Бога. В крещении человек вступает в отношения с Богом. Крестившись, человек в каком-то смысле становится частью Божества. И жизнь уже зависит не от того, где человек родился, кто у него родители, тем более не от того, какое у него имя. Жизнь зависит только от того, в каких отношениях человек состоит с Богом: эти отношения со знаком «плюс» или со знаком «минус». Находится ли человек в общении с Богом? Вот это определяет жизнь ребенка.

Если мы крестим маленького ребенка, то все зависит от того, как родители его воспитают, как привьют веру, как объяснят, что такое отношения с Богом и как эти отношения построить, как сделать так, чтобы с Богом не поссориться.

– Часто родители эти обязанности перекладывают на крестных. Это же неправильно?

– Конечно. Кого ребенок будет слушать больше: крестную или родителей? Даже если крестная приходит каждый день в гости, все равно большую часть времени ребенок проводит с родителями. Кого он больше будет слушать, за кем наблюдать?..

– Когда ребенка приводят к Причастию, часто говорят: «Скушай, там что-то сладкое». В каком возрасте можно начинать говорить с ребенком о Причастии и как это правильно делать?

– Вопрос хороший. Не скажу, что часто, но тоже слышал, как родители или бабушки говорят ребенку: «Компотик выпей». Или: «Сладенькое скушай». Ни в коем случае так говорить не надо. Причастие – это Причастие. И говорить с ребенком о Причастии надо с самого первого причащения. Может быть, не нужно говорить, что это Тело и Кровь Христовы. Если вы скажете, что в Чаше Тело и Кровь Бога, четырехлетнему ребенку, который вчера ходил сдавать кровь из пальца, – сами понимаете, что может случиться. Нужно делать акцент на другом.

Сначала, если ребенок совсем маленький, можно просто говорить: «Мы идем причащаться». Как правило, этого хватает. Причащение у ребенка будет ассоциироваться не только с принятием частицы из ложечки. Важен и сам поход в храм: мы определенным образом туда одеваемся, там есть иконы, свечи.

Если мы говорим о подросшем ребенке пяти-семи лет, в зависимости от его индивидуальных особенностей можно говорить о том, что в Причастии мы соединяемся с Богом (перевести акценты). Ведь это так и есть: мы принимаем Бога в себя. «Ты хочешь соединиться с Богом?» На этот вопрос ребенок может ответить и в три-пять лет, если он знает, Кто такой Бог, какой Он, что Бог – это доброе Существо, Которое хочет с ребенком подружиться. Дети очень любят дружить. Если ребенку это таким образом объяснять, то все будет очень понятно. А когда он станет старше, уже начнет сам вопросы задавать или сам искать на них ответы. Тогда можно уже поговорить.

Вообще я думал, как сделать литургию детской, чтобы дети могли ее воспринимать. И я не нашел ответа. Я думаю, что богослужение – это не детское дело. Дети до определенного возраста, даже если они пономари, звонари, воспринимают это больше как игру: надеть красивый стихарь, позвонить в колокола, походить с хоругвями... Но у детей нет этого переживания Христовой смерти, Его воскресения.

И получается, что детей нужно приводить к службе, но делать это так, чтобы для их возраста это было понятно. Пусть сначала это какая-то атрибутика, какие-то не особо важные, но понятные для детей вещи. И тогда у них будет формироваться положительное отношение ко всему этому. А если их начать грузить сложными понятиями, давать информацию сверх той, которую они могут воспринять, это может оттолкнуть их, сформировать неправильное понимание всего богослужения. Поэтому надо очень разумно к этому подходить.

– Есть такой священник, наверняка Вам известный, – игумен Петр (Мажетов). Он изобрел самобытные детские литургии. Например, когда он облачается, дети выносят части облачений, и он им начинает рассказывать, что это. Как Вам такой формат?

– Мне сложно об этом говорить. Может быть, потому, что я еще мало служил. Но мне почему-то кажется, что литургия не должна прерываться. Кто-то из священников сказал в личной беседе, что всенощное бдение – это когда мы служим Богу, а литургия – когда Бог служит для нас. По большому счету гораздо тяжелее служить именно всенощную. Она дольше, там больше читают (кафизмы, канон), меньше поют. То есть это достаточно большое богослужение, и физических сил реально уходит много. А литургия, особенно если понимаешь, о чем там идет речь, как правило, проходит на одном дыхании. Мне почему-то кажется, что разрывать литургию и начинать в каких-то моментах что-то пояснять – это неуместно.

Я знаю приход у нас в Екатеринбурге, где батюшка как раз рассказывает о частях облачений, сам выносит их, показывает детям, рассказывает этимологию слов «скуфья», «епитрахиль», «поручи»... И не только об облачениях говорит, но и о кадиле, колоколах, сосудах для литургии. Но делает это после литургии. То есть литургия все-таки не разрывается. И, мне кажется, это правильно.

У литургии другое назначение. Какие первые слова литургии? Это воспоминание Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа. И мы служим в воспоминание Его спасительных страданий, смерти и воскресения. Восприятие всего этого не должно прерываться ничем. Мы же говорим: «Всякое ныне житейское отложим попечение».

– Часто православные родители много всего своим детям запрещают: этот фильм не смотри, эту книгу не читай. Насколько это правильно?

– Мне кажется, некорректно запрещать что-либо читать, не ознакомившись с этим прежде. Например, я не могу читать Достоевского. Но чтобы сказать эти слова, я прочитал «Братьев Карамазовых» от корки до корки, «Преступление и наказание», «Униженные и оскорбленные», читаю «Идиота». Я имею право сказать, что мне не нравится Достоевский, потому что я знаком с его творчеством. Вполне может быть, я не дорос до него и через несколько лет раскаюсь в этих словах. А если бы это я не читал, какое право я имел бы говорить, что не надо его читать? К тому же подросток скажет: «Ага, значит, что-то там есть». Запретный плод ведь сладок.

Бывает, родители не аргументируют здраво, чем книга плоха, у них нет опыта, они не знают, что там плохого, просто так сказал батюшка, коллега, тетя в храме, но транслируют это ребенку. Все-таки в первую очередь с книгой надо ознакомиться, а потом уже говорить, стоит ее читать или нет. Понятно, что все книги прочитать нельзя. Но важно, чтобы ребенок знал, что родитель, в принципе, человек начитанный (вкус и литературное чутье формируются). Мы же знаем, что такое фильм на один раз, его можно даже не смотреть. То же самое можно и про книгу сказать: «Эта книга на один раз, ничего интересного ты оттуда не возьмешь». Но это опять же может сказать человек, у которого есть определенная база, он имеет примерное представление об авторе или жанре, в котором тот пишет.

– Однажды я видел такой комментарий, что в православной семье ребенку запретили читать «Гарри Поттера», потому что там очень много колдовского, магического. А Вы бы дали своим детям читать «Гарри Поттера»?

– Один из первых вопросов, который я задаю ученикам воскресной школы: «Читали ли вы "Гарри Поттера"?» Как правило, все говорят, что нет, но процентов шестьдесят-восемьдесят отвечают, что смотрели фильмы. Я говорю: «Забудьте, что в фильмах, прочитайте книги». Приведу слова одного человека (он сейчас тоже батюшка): «Если ваш ребенок увлекается Исааком Сириным, то скорее всего "Гарри Поттер" ему не подойдет. Но если он Исаака Сирина не читал, пусть читает "Гарри Поттера"».

Я бы посоветовал «Гарри Поттера» читать родителям. Во-первых, так можно вспомнить, каково быть ребенком, которого не слышат, не считают человеком, за которого всё решают взрослые. Собственно, об этом мы с Вами и говорим. Поэтому я не могу сказать родителям, что разрешать читать детям, а что не разрешать, это право родителей. Но родителям я бы посоветовал почитать «Гарри Поттера».

И еще такая ремарка: кто что хочет найти, тот это и найдет. Если вы хотите найти там колдовство, вы его найдете. Но если вы хотите понять суть того, что автор хотел сказать, вы поймете, что колдовство – это красивая обертка, за которой скрывается очень нелицеприятная правда о том, каковы отношения между родителями и детьми, между взрослыми и детьми. И правда о том, что взрослые детей за людей не считают. Вот об этом «Гарри Поттер».

– Еще один важный вопрос – это гаджеты в жизни детей. В моей жизни телефон появился достаточно поздно, и я теперь понимаю, насколько это было хорошо. Но в современной жизни ребенку почти с пеленок дают телефон, лишь бы успокоился, что-то там смотрел, играл. Как быть с этим? Как правильно дозированно давать ребенку в руки телефон?

– Ситуации бывают разные. Не понаслышке знаю, каково это, когда ребенок в раннем возрасте в силу каких-то причин много времени пребывает в больнице. Ему необходимо  принимать какие-то болезненные процедуры. Что делать? Хочешь не хочешь, а будешь ребенку показывать мультики, потому что иначе он не будет лежать, а любое шевеление ему доставляет боль. Тут самое главное – выбрать, что ему показать.

Если ситуация не такая суровая, родитель выбирает дозу, что именно показывать. Можно, конечно, первое попавшееся включить и уйти заниматься своими делами, готовить кушать, прибираться, мыть полы, стирать, делать уроки со старшим ребенком. Но, если по-честному, вы сделали все, чтобы этот маленький ребенок рос правильно? Может, все-таки потратить на пять минут больше времени, но подобрать именно те мультфильмы или фильмы, которые будут воспитывать ребенка так, как вы считаете нужным. Чтобы потом не получилось этого: «Ах, он у меня насмотрелся непонятно чего и перевозбудился». Все-таки родитель выбирает, что ребенку смотреть.

Если мы говорим о школьниках, есть очень классная вещь – кнопочный телефон. Надеюсь, кто-то из наших телезрителей об этом еще помнит. Во-первых, это связь ребенка с родителями. Если уже не продаются кнопочные телефоны, есть смарт-часы. Синхронизируйте их со своим смартфоном и будете знать, где ваш ребенок, что делает, и сможете с ним связаться. И не нужно будет ему специальную сим-карту покупать, потому что сейчас можно выбрать один тариф на всю семью. Вы можете потратить чуть больше времени, но дозировать время пребывания ребенка в интернет-пространстве.

На сто процентов вы не отгородите ребенка от этого. Даже если он дома не будет сидеть в Интернете, он будет делать это в школе. Даже если в школе дети телефоны сдают (есть у нас сейчас такие школы), пока он идет от школы до дома, он зайдет в Интернет. Но можно дозировать его пребывание там. Свободное время ребенка можно чем-то занять. Не назначить ему музыкальную школу, гимнастику или фигурное катание, а чуть больше времени потратить и посмотреть, что ребенку больше нравится. Нравится ему вышивание – отправить его в кружок вышивания. Но что-нибудь нетривиальное выбрать, и ребенку будет интересно.

Я могу про себя сказать. Спасибо моим родителям, они меня тоже лишили Интернета, пока я учился в школе, и тоже не до конца (когда надо было, я заходил в сеть). В девятом классе я окончил музыкальную школу. В десятом классе я понял, что у меня масса свободного времени. Я окончил восемь классов по фортепиано, и мне ничего не оставалось делать, как пойти учиться играть на гитаре. И весь десятый и одиннадцатый класс, вместе с подготовкой к ЕГЭ, я занимался гитарой. У меня было на все время. Благодаря этому я поступил сразу в два института. То есть родители могут и обязаны дозировать времяпрепровождение ребенка в интернет-пространстве. Это приносит плоды.

– Сегодня перед началом передачи Вы мне сказали, что хотели что-то сказать своей матушке.

– У моей матушки на днях будет день рождения. Я ее спросил, что ей подарить, она сказала: «Поздравь меня с днем рождения так, как я не ожидаю».

(Обращается к матушке.) Я надеюсь, что этого ты точно не ожидала. Поздравляю тебя с наступающим днем рождения! Желаю крепкого здоровья, чтобы благодать Божия и милость Его пребывали с тобой. И чтобы через тебя Господь вразумлял меня.

Ведущий Сергей Новиков

Записали Нина Кирсанова и Елена Кузоро