У книжной полки. Епископ Вениамин (Милов). Собрание сочинений в 3-х томах

«Необходимостью дать отчет в земной жизни Богу связана душа моя. Поэтому мысли часто обращаются к протекшим дням, начиная с первых проблесков сознания, и выискивают ошибки поведения, по моим представлениям, огорчавшие Бога». Такими словами начинается дневник инока Вениамина (Милова), ставшего впоследствии епископом и разделившего судьбу Русской Церкви в один из самых тяжелых периодов ее истории. Архипастырь, пострадавший за веру, но не сломленный духом, оставил после себя сочинения, раскры­вающие нравственно-христианские воззрения, посвященные Божественной любви, лекции по литургике, статьи, касающиеся различных аспектов церковной жизни. И сегодня это духовное наследие архипастыря, вышедшее в свет в издательстве Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, мы предлагаем вашему вниманию.

***

В это трехтомное собрание сочинений епископа Вениамина (Милова) вошли дневники, проповеди, письма, воспоминания. Наиболее полно представлены в нем богословские исследования этого замечательного подвижника благочестия, на долю которого выпали жесточайшие гоне­ния, лагеря, ссылки. В 1999 году Свято-Троицкой Сергиевой Лаврой были изданы дневники и пропо­веди епископа Вениамина. С течением лет появились новые материалы, уточняющие факты биографии владыки, выяв­лены неизвестные ранее письма, в лаврском архиве были об­наружены его неопубликованные работы. Все это и побудило подготовить расширенное и дополненное издание трудов епископа Вениамина, которое, думается, привлечет внимание не только ученых богословов, но и широкий круг читателей, интересующихся историей Церкви, судьбами священнослужи­телей, подвизавшихся на ниве пастырства во времена притес­нений и репрессий.

Жизненный путь владыки Вениамина, епископа Саратовского и Балашовского, - как пишут издатели, - укладывается в русло тех событий, потрясений и свершений, что выпали на долю Русской Православной Церкви в первой поло­вине XX века. Происхождением он был из духовного сословия, детские и юношеские годы провел в благо­честивой русской провинциальной среде, стремился к монашеству... По его собственным воспоминаниям, он рос впечатлительным, пугливым, самолюбивым ребенком, силь­но привязанным к матери. «Без матери я просто жить не мог», — признается он в своем «Дневнике». Но лю­бовь к Богу оказалась сильнее. Один из его духовных чад свидетельствует, что после монашеского постри­га владыка отказался от встреч с матерью, не виделся с ней до самой ее кончины. «Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня», — говорит Гос­подь в Евангелии, которое читается в чине монашеского пострига. Владыка Вениамин исполнил этот завет буквально.

Постриг он принял на Благовещение 1920 года с именем Вениамин в честь священномученика Вениамина Персидского. В этом же году был рукоположен в сан иеродиакона, а затем и иеромонаха. Много скорбей пришлось претерпеть молодому мо­наху. Но самым трудным испытанием стало наместниче­ство. Несмотря на то что сана архимандрита отец Ве­ниамин был удостоен в 1923 году, приступить к обя­занностям наместника, из-за первого ареста владыки Гурия, он вынужден был уже в 1920-м и исполнял их непрерывно вплоть до дня своего ареста и закрытия монастыря в 1929 году. Состояние братии Покровского монастыря к момен­ту прихода нового наместника было плачевным: духов­ная жизнь в упадке, дисциплина разболтана. Одной из причин такого положения дел были церковные нестро­ения.

Отцу Вениамину пришлось приложить немало усилий, чтобы обитель все же походила на монастырь, а не на общежитие. Отголоски тех распрей глухо до­носятся со страниц «Дневника». Наместнику постоян­но приходилось терпеть нападки и «справа» и «сле­ва». Но были и отрадные переживания. С первых дней служения в Покровском монастыре ярко раскрылся пастырский дар отца Вениамина, проявились его уди­вительная способность и готовность близко к сердцу принимать каждого человека, отеческое попечение о церковном народе (об этом тоже рассказывает «Днев­ник»). Он много служил и регулярно проповедовал, лично управлял им же созданным народным церков­ным хором, проводил ежедневные спевки. Сумел при­влечь к себе детей. И это, конечно, вызвало ответные чувства в сердцах покровских прихожан. Некоторые из них оставались духовными чадами отца Вениамина до конца его дней и оказывали ему помощь и поддержку в дальнейших испытаниях.

Богоборческая власть в лице так называемых органов — ЧК, ГПУ, НКВД — с самого начала своего существования поставила перед собой задачу полной ликвидации Православной Церкви и прежде всего — духовенства и священноначалия. Эта задача решалась тремя способами: физическим уничтожением, мораль­ной компрометацией и поощрением ересей и расколов. Все эти трагические события отец Вениамин обходит в своем «Дневнике» молчанием. Поэтому некоторые брошен­ные вскользь замечания по поводу осложнившихся отношений с теми или иными людьми могут вызвать недоумения у читателей. Однако такое замалчивание животрепещущих проблем объясняется тем, что на­местник Покровского монастыря, подчинившись мит­рополиту Сергию, никого не хотел осуждать, не говоря уже о том, что опасался, как бы «Дневник» не попал в «чужие» руки и не послужил косвенным доносом на кого-либо из «непоминающих».

И сам «Дневник» — это не записи, сделанные, что называется, по свежим следам текущих событий, а исповедь, строгое, без тени самооправдания, подведение итогов своего жиз­ненного пути от младенчества до зрелости. Поэтому и о биографических событиях архимандрит Вениамин упоминает выборочно, с рассмотрением, главным об­разом, их духовной сущности. Автор смог уделить «Дневнику» менее двух лет, начиная со 2 января 1928 года. 28 октября он был извещен о закрытии к тому времени уже разорившегося монастыря, а также об аресте. Наместнику было предъявлено обвинение в обучении на дому Закону Божию детей, посещавших богослужения в Покровском монастыре. Дальше все происходило, как и у десятков тысяч священников тех страшных лет русской истории: Лубянка, месяц до­просов в Бутырской тюрьме, Соловки, Кемь. До отца Вениамина и после него этой дорогой прошли многие священнослужители, выжили и вернулись единицы.

Кратко описав ужасы тюрем, этапов и лагерей, отец Вениамин делает в «Дневнике» неожиданное заключе­ние: «Я благодарю Бога: все испытания... были мне по­сильны... Господь научил меня — сибарита и любителя спокойной жизни — претерпевать тесноту, неудобства, бессонные ночи, холод, одиночество, показал степени человеческого страдания». Он всё пережил — революцию, гражданскую войну, кровавую смуту, в результате которой Церковь обрекалась на полное уничтожение. По милосердию Божию, единицы из представителей духо­венства все-таки уцелели в тюрьмах, лагерях, ссылках и вернулись к своему служению. Среди них был и вла­дыка Вениамин. Господь послал ему если не гибель в пропастех земных, то семнадцать лет тяжелейших испытаний. Однако дух воина Христова оказался не­сломленным, а потребность в интеллектуальном труде была настолько сильна, что в промежутках между аре­стами пока еще отцу архимандриту удалось написать несколько крупных богословских работ.

Некоторые из них впервые публикуются в нашем издании. И жизнеописание епископа Вениамина, которое открывает данное издание, впервые выходит с ис­правлениями и дополнениями, сделанными на основе подлинных документов, хранящихся в государствен­ных архивах. В этот же том вошел упомянутый уже «Дневник инока», а также его письма из ссылки, и воспоминания. Во второй том собрания сочинений вошли проповеди епископа Вениамина за 1920-е, 1940-е гг., его кандидатское сочинение, посвященное жизни и учению преподобного Григория Синаита, а также статья конца 1940-х гг. «Троице-Сергиева Лавра как символ единения Руси». В третьем томе представлены богословские исследования архипастыря: библейское учение о христианской жизни, учение о грехопадении человеческой природы и ее восстании во Христе, по учению преподобного Макария Великого, а также лекции владыки Вениамина по литургическому богословию.

***

Владыка Вениамин прибыл на Саратовскую и Балашовскую кафедру в праздник Сретения Господня. С этого времени он служил постоянно — не только в праздничные дни, но и по будням. Неизменно проповедовал за каждой литургией. Благоговейное, со­средоточенное архиерейское служение не осталось не замеченным саратовцами: храмы, где служил владыка, всегда были переполнены молящимися. А 2 августа 1955 года — в день празднования в честь святого пророка Божия Илии — владыка Вениамин скоропостижно скончался. Со дня его кончины прошло шесть десятилетий, и уже осталось совсем немного людей, которые знали его лично. Но можно утверждать, что в Саратовской епархии существует особое почитание этого подвижника: из всего сонма пастырей и архипастырей, несших свое служение на Саратовской земле, владыка Вениамин — самый известный и любимый. Узнать больше о нем поможет  это трехтомное собрание сочинений, вышедшее в свет в издательстве Свято-Троицкой Сергиевой Лавры.