У книжной полки. Александр Богатырев. Чудо - дело тихое

Шестого декабря 2010 года отошел ко Господу схиархимандрит Симеон (Нестеренко), которого называют сочинским старцем по его последнему месту жительства. Отец Симеон, воспитанник Глинских старцев, таких как прославленные в лике святых схиархимандриты Андроник (Лукаш), Зиновий (Мажуга), Серафим (Романцов), обрел главную христианскую добродетель — любовь. Любовь к Богу и ближним. К нему приезжали за духовным советом люди из ближних и дальних весей России. Приезжали православные и из других стран. По словам одного из духовных чад батюшки, «в его маленькой келье перебывало больше народу, чем во Дворце съездов». Даже в последние годы — а отец Симеон прожил девяносто лет, — когда из-за тяжелейшей болезни и нескольких перенесенных инсультов он не мог, как прежде, беседовать с посетителями, люди приезжали к нему, чтобы про­сто побыть рядом, рассказать ему, немощному, о сво­их немощах и бедах и уйти умиротворенными и успо­коенными. Об этом служении Богу и людям рассказывает Александр Богатырев в своей новой книге, которая вышла в свет в Изд-ве Сретенского монастыря и называется «Чудо — дело тихое».

***  

Итак, эта книга посвящена схиархимандриту Симеону (Нестеренко), воспитаннику Глинских старцев, который и сам по праву считается Глинским старцем. Автор книги Александр Богатырев, известный православный публицист, писатель и режиссер, не один год по крупицам собирал свидетельства людей, знавших отца Симеона, а также тех, кто уже после его кончины получил помощь по молитвам к нему. Написанные в разные годы очерки объединены од­ной мыслью — чудес, происшедших по молитвам батюшки, не смогут отрицать самые убежденные скептики. Но главные чудеса — это ты­сячи людей, приведенных отцом Симеоном к Богу, тысячи исцелен­ных душ, обретших смысл и верные жизненные ориентиры.

Как отмечает автор, писать о людях святой жизни сложно. Можно ненароком согрешить против истины: выстраивая логичную и последовательную линию повествования, что-нибудь приукрасить, что-то додумать, а что-то упустить. Приходится помнить о том, что всегда найдутся люди, которым покажется, что ты умышленно сокрыл важное и добавил не что, не имеющее отношения к воспоминаниям о дорогом для них человеке. Я дерзнул, - говорит автор, - писать о старце Симеоне (Нестеренко) по благословению митрополита Кубанского и Екатеринодарского Исидора. Он знал батюшку много лет, часто навещал его и не сомневается в его святости.

Когда прошло двадцать дней после его кончины, 25 декабря 2010 года, в день памяти святителя Спиридона Тримифунтского, в сочинских храмах после литургии отслужили панихиды по схиархимандриту Симеону. А в Михайло-Архангельском соборе и церкви великомученика Георгия Победоносца сестры организованной отцом Симеоном общины устроили поминальную тра­пезу. Один из приглашенных священников удивился: «Почему вы раньше времени сороковины отме­чаете?» «Это не сороковины, а двадцать дней — полови­на сороковин», — ответила одна из матушек. «Кто это вас надоумил?» «Любовь, — улыбнулась матушка. «Никогда не слыхал, чтобы двадцатый день отме­чали, как девятый и сороковой. Нигде это не принято». А в Глинской пустыни принято. Отец Симеон был воспитанником этой знамени­той обители.

Родился он в 1920 году. Жил в селе Бе­реза в четырнадцати километрах от Глинской пусты­ни. Как только эту обитель открыли, он поспешил вступить в число братии. Несколько лет он выполнял разные послушания: пел на клиросе, работал на кухне, ухаживал за слепым старцем Никодимом. В 1951 го­ду в день памяти Иоанна Богослова Симеон был рукоположен в диакона, а 27 октября 1952 года его постригли в мантию с сохранением имени Симеон. Обитель была бедной. Причиной того являлись огромные налоги, которые на монастырь налагала советская власть. Монахи Глинской пустыни голода­ли, но, уповая на Царицу Небесную, за все благода­рили Бога и безропотно несли свой крест.

Отец Симеон с самой юности часто болел. Ему пришлось трудиться с ранних лет. У него было четыре брата и три сестры. Жили без отца, и Симеон, чтобы прокормить братьев и сестер, пас коров и овец у зажиточных соседей. Однажды он, босой, угнал стадо далеко в поле. Неожиданно ударил мороз. Пока добрался до дома хозяев, отморозил ноги. С этих пор начались его муки. Ноги почернели и опухли. Из гноящихся ран выходили осколки костей. Ему доставляли мучения даже малейшие колебания пола, когда кто-то проходил рядом. Но Симеон все переносил с поразительным терпением. Он утешал себя воспо­минаниями о Христовых страданиях и терпении мно­гострадального Иова. Три года он пролежал в боль­нице. Его подлечили, но болезнь постоянно давала о себе знать частыми обострениями.

После принятия священнического сана отцу Си­меону приходилось вести долгие монастырские служ­бы. Больные ноги не выдерживали нагрузок. Воспа­лялись они и при частых простудах. С каждым годом ему становилось все труднее служить и передвигать­ся. При хрущевских гонениях на Церковь его сначала отправили на сельский приход, потом ненадолго вер­нули, но после, за сугубое усердие, и вовсе изгнали из Глинской пустыни. С первых лет пребывания в обите­ли у него обнаружились многие духовные дарова­ния. К молодому иеромонаху приходило такое же множество людей, как и к умудренным старцам. Это не могло не вызвать гнев светских властей. Несмо­тря на то, что патриарх Алексий I приказал вернуть его, уполномоченный по делам религии не допустил этого. Глинские старцы посо­ветовали ему уехать на Кавказ.

Батюшка полюбил этот край, удел Божией Мате­ри, но жить здесь было непросто. Власти постоянно следили за ним, подсылали соглядатаев. Однажды его подвергли ночному допросу, выясняя его отношение к власти. Убедившись в том, что политика отца Симе­она совсем не интересует и что он, по слову апосто­ла, не только не борется с властью, но еще и молит­ся о ней, просили его не оставлять молитв. Особенно трудно ему пришлось, когда стали разжигать вражду между грузинами и абхазами, перешедшую в настоя­щую войну. Батюшку угрозами принуждали встать на одну из сторон. Он отказался и молился об установ­лении мира. Но не мир нужен был тем, кто разжигал эту войну. Батюшке пришлось покинуть Гудауту и пе­ребраться в Сочи.

Так отец Симеон, начавший свой монашеский путь в Глинской пустыни, большую часть жизни провел на Кавказе. Последние годы — в Сочи, где и погребен в часовне во имя преподобного Симеона Столпника. Сейчас знавшие и не знавшие отца Симеона приходят в эту часовню и обращаются к нему как к живому с самыми разными просьбами. И очень часто их просьбы исполняются. Это засвидетельствовали его духовные дочери, поддерживающие порядок в часовне, священ­ники, служащие по батюшке панихиды. Любящие отца Симеона часто собираются вместе, и неудивительно, что рассказанное ими становится до­стоянием гласности. Многие могут подтвердить случаи избавления от бед, рассказать об устройстве на ра­боту, когда кругом сплошная безработица; о неверных мужьях, вернувшихся к женам; о молодых людях, оста­вивших пагубные страсти...

Как вспоминает автор, когда его благословили написать об отце Симеоне книгу, об этом народ узнал очень быстро. Посыпались звонки. Писателю передали несколько тетрадей с воспо­минаниями. Выслушал он десятки рассказов. Сам Александр Богатырев видел батюшку много раз, но беседовал с ним всего лишь дважды. Поэтому всё, что собрано в этой книге о старце - это свидетельства тех, кто долго жил рядом с ним, кого он окормлял, кто получил помощь и исцеление по его молитвам. Отца Симеона помнит очень много людей: и его духовные чада, и те, кто хотя бы один раз обращался к нему за советом, и те, кто, однажды встретив батюшку, ре­шительно меняли свою жизнь. В своем отборе этих сви­детельств Александр Богатырев старался по возможности не повторяться. Поскольку это не сбор материала для прославления, а документально-художественное повествование, автор вы­бирал наиболее интересные для читателей сюжеты, главное в которых — это люди, приведенные отцом Симеоном к Богу, исцеленные души, обретшие смысл и верные ориентиры.

***

В этой книге описаны судьбы людей, которым отец Симеон помог прийти к Богу. Больной, обездвижен­ный, прикованный к постели, он помогал людям уверенно идти по жизни, полной скорбей и тяжелейших испытаний. Духовный труд батюшки, по словам автора, можно сравнить с работой ткацкого станка, где натянута основа, а чел­нок, проходя через нее, вплетает разноцветные ни­ти, и так, шаг за шагом, ткется полотно. Основа — это православие. А челнок — батюшка Симеон, сплетав­ший нити жизни многих людей в общее полотно. Так индивидуальные человеческие судьбы соединялись им в единое Тело Христово. Он был воистину пасты­рем добрым и мудрым наставником, о чем свидетельствует и эта книга.