У книжной полки. 9 мая

Никея. Это мы, Господи! Повести и рассказы писателей-фронтовиков.

Писатели-фронтовики - Василь Быков, Константин Воробьев, Александр Солженицын, Даниил Гранин, Виктор Астафьев. Эти имена в литературе и жизни стали символом мужества, честности, достоинства. Произведения этих писателей открывают пронзительную, неприкрытую и страшную правду, часто не совпадающую с отлакированной картинкой войны – с громкими подвигами, заседаниями в Ставке и победными маршами. Нет, в их произведениях – дошедшие до нас голоса солдат из окопов, их личный фронтовой опыт. Им веришь, они – свидетели суровой правды о войне, неприкрытой, многим неизвестной. Для тех, кто помнит, и для тех, кто не хочет забывать правды о Великой Отечественной войне, Издательство «Никея» предлагает подарочную книгу – повести и рассказы писателей-фронтовиков «Это мы, Господи!» Эту книгу и мы предлагаем сегодня вашему вниманию. ***

Все повести и рассказы этой книги – о человеке в бесчеловечных обстоятельствах войны, о жажде выжить, преодолеть все испытания и уцелеть, остаться в живых и победить – не только врага, но и самого себя. По свидетельству участников войны, в самые страшные фронтовые минуты солдаты вспоминали о Боге и чувствовали Его присутствие. Когда человек остается один на один со смертью, тогда даже неверующие души вспоминают своего Творца и взывают к Нему. Даниил Гранин тоже пережил такое чувство и написал об этом в повести «Мой лейтенант», главы из которой открывают этот сборник. Небольшой фрагмент этого произведения, а именно описание первого обращения героя повести к Богу, я сейчас вам прочитаю.

«Настоящий страх, страх жутчайший, настиг меня, совсем ещё юнца, на войне. То была первая бомбежка. … Звук пикирующего самолета расплющивал меня. Последний миг моей жизни близился с этим воем. Я молился. Я не знал ни одной молитвы. Я никогда не верил в Бога, знал всем своим новеньким высшим образованием, всей астрономией, дивными законами физики, что Бога нет, и тем не менее я молился. Небо предало меня, никакие дипломы и знания не могли помочь мне. Я остался один на один с этой летящей ко мне со всех сторон смертью. Запекшиеся губы мои шептали: Господи, помилуй! Спаси меня, не дай погибнуть, прошу тебя, чтобы мимо, чтобы не попала, Господи, помилуй! Мне вдруг открылся смысл этих двух слов, издавна известных — Господи... помилуй!.. В неведомой мне глубине что-то приоткрылось, и оттуда горячо хлынули слова, которых я никогда не знал, не произносил — Господи, защити меня, молю тебя, ради всего святого... Бог был здесь...»

Сокровенные переживания и личные впечатления автора, которыми он делится с нами со страниц своих произведений, по словам издателей, вызывают у читателя рефлексию – человек переносит переживания героев со страниц книги на самого себя, происходит переосмысление своей жизни или судьбы своих близких. И об этом ярко свидетельствуют читательские письма, например, о повести Даниила Гранина «Мой лейтенант». Вот одно из писем: «Читая эту книгу, я будто встретилась со своим дедом, который погиб в самом начале войны при бомбардировке эшелона, когда он еще только ехал на фронт. И вот я прочитала про это – бомбежка эшелона, идущего на фронт. В чистом поле, где негде спрятаться, неожиданно, самолетами с неба, непуганых новобранцев, у которых и оружия-то никакого еще нет… Ей-богу, это я вжималась в землю от ужаса, переставая дышать и уже заранее умирая от страха. Я встретилась со своим дедом через много лет и поняла, что он испытал в последние минуты своей жизни!..»

В повести Константина Воробьева «Убиты под Москвой» – начало войны. Гибнут кремлевские курсанты, весь мир рушится под бомбами, и из грязи, из отчаяния, из смерти возникает первозданное чувство таинственного Замысла о человеке. Курсанты держат оборону в большой и когда-то богатой деревне, и деревенская церковь становится для них и спасительным оплотом, и ориентиром, а в повести – важной метафорой присутствия Божия. И хотя люди отверглись Бога – креста на церкви давно уже нет, но Бог, как Отец, – рядом и ждет своих заблудших сыновей, которые «избрали новых богов, оттого война у ворот» (Суд. 5: 8). Константин Воробьев зимой 1941 года сражался на фронте в составе роты кремлевских курсантов, попал в плен. Ему было тогда 22 года. Прошел через тюрьмы и лагеря на территории Литвы. Бежал из плена, организовал партизанскую группу, влившуюся в литовский партизанский отряд.

Повесть «Это мы, Господи!» он написал в тылу врага. Герой повести – Сергей Костров, очень хотел жить, но не пошел на сделку, а бежал из плена. Он совершает побег на обмороженных ногах, потому что готов умереть за родную землю только в бою; потому что, несмотря на почерневшее лицо и седину, ему всего двадцать три, и надежду остаться в живых у него никто не имеет права отнять. Эта повесть во многом автобиографична. Тридцать дней, не отрываясь, писал Константин Воробьев о плене, откуда бежал. Пытки, расстрелы, каторжный труд, болезни, голод, побеги… «Во время голода избавит тебя от смерти, и на войне – от руки меча» (Иов 5: 20). Пройдя ад фашистского плена, Воробьев не скрывал своей веры, описывая обнаженное зло войны. Повесть «Это мы, Господи!» была опубликована только в начале перестройки, через десять лет после смерти автора.

Произведения писателя-фронтовика Василя Быкова вызывают горячие споры и очень глубокие размышления. Повесть «Мертвым не больно», также вошедшая в данный сборник, была опубликована в белорусском журнале «Молодость» (в 1965 году) и в центральном российском журнале «Новый мир» (год спустя), и сразу подверглась резкой критике как «литературная диверсия». После первой публикации книгу не печатали по-белорусски 17 лет, в русском переводе она не выходила 23 года. Повесть Быкова «Сотников» затрагивает вечные вопросы бытия. Жизнь или смерть – третьего война не дает, – но какой ценой? Что заставляло многих делать слишком страшный выбор, становиться в иной лагерь борьбы? Можно ли быть уверенным, что в схожей ситуации сам не поступил бы еще хуже, не пал бы еще ниже? На многие вопросы действительно трудно ответить, и остается надеяться, что выбор между жизнью и честью нам делать не придется. Повесть «Сотников», несущая свет Евангельской истины, вызвала культурный резонанс: по ее мотивам режиссер Лариса Шепитько сняла художественный фильм «Восхождение» (1976). Сценарист Юрий Клепиков писал после прочтения повести: «Обжигающе философская притча, которая сталкивает высокое духовное начало человека с его понятным стремлением сохранить тело как вместилище духа». Фильм сразу попал под запрет, хотя история о том, как один предает другого, стара как мир.

В эту книгу вошла также повесть Александра Солженицына «Адлиг Швенкиттен». Русский поэт, публицист, искусствовед Юрий Кублановский высоко оценил это произведение. Вот что он пишет: «Маленькая повесть „Адлиг Швенкиттен“ - о боях в Восточной Пруссии в январе 1945-го - настоящий шедевр позднего Солженицына. Бессмысленное, стратегически не мотивированное выдвижение бригады в прусскую ночь, когда штабные отключили от себя связь, расслабившись за горячим ужином. Бессмысленная гибель множества лучших солдат и офицеров, сформировавшихся именно в годы войны во всей своей внутренней мужественной самостоятельности, — таков сюжет повести. Но у нее - мнится - гораздо большая глубина». Двадцать лет назад, к 50-летию Победы, Александр Солженицын сказал: «Война по-разному видится в истории: для участников и современников — и отдаляясь. Нынешнему поколению невозможно себе представить, как не неделями, не месяцами, — четыре года подряд армия шла по минным полям, под пулеметным обстрелом, на колючую проволоку, под бомбежкой сверху, под артиллерийскими и минными разрывами, через переправы, пожары, на плацдармы, и удерживала эти плацдармы. Этого — представить нельзя».

Однако, читая рассказы писателей-фронтовиков, мы можем увидеть прожитые ими события их глазами, увидеть и понять, как завоевывалась победа в Великой Отечественной войне. Завершает данный сборник рассказ Виктора Астафьева «Мелодия Чайковского» – одно из последних произведений писателя. Это рассказ о том, как насквозь прозябшего, неделями уже не вылезавшего из промокшей одежды и обуви солдата возрождает к жизни чудесная музыка. Слушая ее, молодой солдат-телефонист, доведенный до полного физического и морального истощения и отчаяния, захлебываясь слезами, спрашивает, обращаясь неведомо к кому: «„Кто украл мое детство? Кто съел мою юность? Кто гробит и гложет мою молодость?“. И все же в этой музыке он услышал другое, это была музыка – воскресения, она уносила в «другой, прекрасный мир, светлым сиянием спускающийся с небес над родной землей, над всеми нами, все вытерпевшими и перестрадавшими».

*** По словам издателей, это книга правды о войне. Неприкрытой, многим неизвестной. Она — для тех, кто помнит, и тех, кто не хочет забыть. Здесь нет салютов, маршей, криков «ура!» и рукоплесканий народов, встречающих армию победителей. Нас «накрывают» другие звуки: разрывы бомб — такие, что земля дрожит, рев танков, сиплые от стужи и ужаса голоса людей... Вся боль и отчаяние человека, ро­жденного для жизни и идущего на смерть. Беззащитного, поначалу растерянного — перед бездушной махиной войны. Ему и остается-то только — вцепиться в родную землю-матушку, которую он врагу ни за что не отдаст, и воззвать к черным от дыма небесам: «Это мы, Господи!» И выстоять. И победить. Как отмечают издатели, эта книга настолько правдивая, жесткая и пронзительная, что не стоит больше ничего говорить… Ее надо просто читать, чтобы узнать, а как же все это было на самом деле. И не забывать.