У книжной полки. 26 апреля

ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ. ЕВАНГЕЛЬСКИЕ СЮЖЕТЫ И МОЛИТВА В РУССКОЙ ПОЭЗИИ.

 

«Воскресение Твое, Христе Спасе, Ангели поют на небесех, и нас на земли сподоби чистым сердцем Тебе славити». Эти слова молитвенного пения проникают в самое сердце и наполняют его радостью. Звучащие вначале тихо в алтаре, при закрытых Царских вратах, они постепенно набирают силу и когда священники, выйдя из алтаря, обходят с пением вокруг церкви, слова этой молитвы торжественно поют все те, кто пришел встретить воскресшего Господа. А потом также дружно отвечают на возглас священника «Христос воскресе» - «Воистину воскресе»! Эта радость о Воскресшем Спасителе на протяжении многих веков воспевалась различными поэтами, чьи произведения и до сих пор не перестают радовать любителей русской поэзии. И сегодня мы предлагаем вашему вниманию сборник, в котором Евангельские сюжеты и молитва воплотились в поэтическую форму. Этот сборник вышел в свет в Издательстве Общество памяти игумений Таисии и называется – «Христос воскресе». ***

Цель этой книги, по словам издателей, показать, как претворялось в сознании выдающихся поэтов близкого и далекого прошлого христианское вероучение, как вера помогала им вынести выпавшие на их долю испытания, придавала их жизни и творчеству смысл. Люди разных судеб, «мирские», не всегда воцерковленные, не святые в минуты вдохновения ощущали присутствие Божие и поведали об этом нам. Поэзия (как и искусство вообще) является не только источником удовольствия, но и самым мощным источником познания. Непостижимым, таинственным образом она раскрывает перед нами мир и духовное состояние, как самого автора, так и многих других людей. Ведь чувства, казалось бы очень разных людей, по сути своей одинаковы.

Взять, к примеру, стихотворение Алексея Степановича Хомякова, написанное им в январе 1856 года. Думаю, что в этих поэтических размышлениях многие увидят себя.

 

Как часто во мне пробуждалась

Душа от ленивого сна,

Просилася людям и братьям

Сказаться словами она!

Как часто, о Боже! рвалася

Вещать Твою волю земле,

Да свет осияет разумный

Безумцев, бродящих во мгле!

Как часто, бессильем томимый,

С глубокой и тяжкой тоской

Молил Тебя дать им пророка

С горячей и крепкой душой!

Молил Тебя в час полуночи,

Пророку дать силу речей, —

Чтоб мир оглашал он далеко

Глаголами правды Твоей!

Молил Тебя плачем и стоном,

Во прахе простерт пред Тобой,

Дать миру и уши и сердце

Для слушанья речи святой!

 

Само поэтическое искусство издревле считалось необычным, особым даром, ведь среда обитания поэзии, а в ней поэта, как ее носителя, проецировалась в надземных сферах (на небесах, в «горнем» мире), поэзия должна была отображать небесную красоту, быть чуждой земной пошлости и обличать ее. Из этого следовало, что поэтические произведения принадлежат не вполне поэту, а порождены божественным началом, Богом (отсюда и используемое слово «вдохновение»). Религиозные христианские мотивы мы можем проследить практически у всех великих поэтов всех времен. Вот, например, другой русский литературный деятель и, конечно, поэт, Петр Андреевич Вяземский, пишет о предназначении человеческой души. Дата этого поэтического размышления – 1839 год.

 

 

4. Любить. Молиться. Петь. Святое назначенье

Души, тоскующей в изгнании своем,

Святого таинства земное выраженье,

Предчувствие и скорбь о чем-то неземном,

Преданье темное о том, что было ясным,

И упование того, что будет вновь;

Души, настроенной к созвучию с прекрасным,

Три вечные струны: молитва, песнь, любовь!

Счастлив, кому дано познать отраду вашу,

Кто чашу радости и горькой скорби чашу

Благословлял всегда с любовью и мольбой,

И песни внутренней был арфою живой!

 

«Благодаря поэзии - говорит епископ Александр (Милеант), - мы можем глубже почувствовать полноту жизни с ее радостями и скорбями, которые необходимы для нашего внутреннего ро­ста. Действуя возвышающим и облагораживающим образом на наше сердце, она роднит нас с миром нетленной красо­ты, в котором царствуют вечная правда и чистая любовь. Самая высшая красота — это религиозное чувство ...<и> прав Василий Андреевич Жуковский, когда называет поэзию земной сестрой небесной религии, светлым маяком, зажженным Самим Создателем, чтобы во тьме житейских бурь нам не сбиться с пути. Многие пути ведут к Господу. Выбор любого из них предоставлен Творцом нашей свободной воле. Отшельники Фиваиды и Синая устремлялись к Господу путем аскетизма, отрешения от земных соблазнов, путем подавления капризных желаний прихотливой плоти. Поэты шли к той же великой и святой цели другой дорогой.

Нет, они не отрешались от восхищения и преклонения перед красотами земной жизни, но видели в них не суетную мишуру, а проявления благости и творчества Всемогущего. Так, в 1849 году, Иван Саввич Никитин, размышляя над таким свойством Божиим, как Вездесущие, написал следующее стихотворение:

 

Присутствие непостижимой Силы

Таинственно скрывается во всем;

Есть мысль и жизнь в безмолвии ночном,

И в блеске дня, и в тишине могилы,

В движении бесчисленных миров,

В торжественном покое океана,

И в сумраке задумчивых лесов,

И в ужасе земного урагана,

В дыхании прохладном ветерка,

И в шелесте листов перед зарею,

И в красоте пустынного цветка,

И в ручейке, текущем под горою.

 

По словам епископа Александра, поэты умели видеть красоту добра и уродство зла. Они становились неутомимыми и самоотверженными искателями красоты в поэзии» Но красота окружающего нас материального мира для поэтов была лишь ступенью к созерцанию иной потусторонней и духовной красоты. Об этом, в частности, Лев Александрович Мей в 1857 писал так:

 

Не верю, Господи, что Ты меня забыл

Не верю, Господи, что Ты меня отринул:

Я Твой талант в душе лукаво не зарыл,

И хищный тать его из недр моих не вынул.

Нет! в лоне у Тебя, художника-творца,

Почиет Красота и ныне и от века,

И Ты простишь грехи раба и человека

За песни Красоте свободного певца.

 

Вот и Александр Сергеевич Пушкин был убежден, что „служение музам" требует самоуглубления, которое „не терпит суеты", и что поэт — это „сын неба", который рожден

Не для житейского волненья.

Не для корысти, не для битв,

Мы рождены для вдохновенья.

Для звуков сладких и молитв.

Как отмечает епископ Александр (Милеант), только те поэты, чье творчество неразрывно связано с созерцанием высших истин, могут надеяться на то, что их слова и призывы не угаснут вместе со смертью их тела, но будут жить в сердцах их потомков. Труден и тернист творческий путь таких поэтов. Им предназначено улавливать в сердцах людей неясные, едва лишь ощутимые звучания, которые порою непонятны даже их носителям, но осознаются ими в дальнейшем уже со слов поэта. Поэт же обязан услышать эти звучания, понять их, отлить их в стройную форму и возвестить мощным колокольным звоном своего творческого дара...». Например, вот так. Стихотворение Лидии Алексеевны Чарской:

 

Гулко звуки колокольные

Улетают в твердь небес

За луга, за степи вольные,

За дремучий темный лес.

Миллиардом звуков радостных

Льет певучая волна...

Вся мгновений дивных, сладостных

Ночь пасхальная полна.

В них, в тех звуках — миг прощения,

Злобе суетной — конец,

Беспредельного смирения

И любви златой венец,

В них — молитвы бесконечныя,

Гимнов дивные слова.

В них печаль и слезы вечныя

Смыты кровью Божества.

В них земли восторг таинственный

И святой восторг небес,

В них Бессмертный и Единственный

Бог воистину воскрес!

 

 

*** В этот сборник включены избранные стихотворения русских поэтов 18-20 вв. на евангельские сюжеты. Разумеется, говорят издатели, представленное собрание стихотворений ограничено объемом книги и далеко не исчерпывает означенную тему. Так и наша программа ограничена и время ее подходит к концу. Но в завершение ее еще одно маленькое стихотворение Владимира Николаевича Ладыженского:

 

Христос воскрес! В любви лучах

Исчезнет скорби мрачный холод,

Пусть радость царствует в сердцах

И тех, кто стар, и тех, кто молод!

Заветом благостных Небес

Звучит нам песня Воскресенья, -

Христос Воскрес!