У книжной полки. 2 февраля

Мария Игоревна Дегтярева. Бессильно зло; мы вечны; с нами Бог.

В 1892 году Владимир Соловьев написал стихотворение «С нами Бог», которым мне сегодня хотелось бы начать нашу программу:

Во тьму веков та ночь уж отступила,
Когда, устав от злобы и тревог,
Земля в объятьях неба опочила
И в тишине родился С нами Бог.

И многое уж невозможно ныне:
Цари на небо больше не глядят,
И пастыри не слушают в пустыне,
Как ангелы про Бога говорят.

Но вечное, что в эту ночь открылось,
Несокрушимо временем оно,
И слово вновь в душе твоей родилось,
Рожденное под яслями давно.

Да! С нами Бог, — не там, в шатре лазурном,
Не за пределами бесчисленных миров,
Не в злом огне и не в дыханьи бурном,
И не в уснувшей памяти веков.

Он здесь, теперь — средь суеты случайной,
В потоке шумном жизненных тревог.
Владеешь ты всерадостною тайной:
Бессильно зло; мы вечны; с нами Бог.

«Бессильно зло; мы вечны; с нами Бог» - так называется книга, посвященная трагическим событиям 20 века и подвигу православных христиан. Она вышла в свет в Издательстве Московской Патриархии и находится на нашей книжной полке. ***

Каждый год в начале февраля Русская Православная Церковь празднует Собор новомучеников и исповедников Церкви Русской. Этот день посвящен воспоминанию о сотнях тысяч наших соотечественников, пострадавших за веру в XX веке. Как отмечает главный редактор Издательства протоиерей Владимир Силовьев, они были «разных чинов и званий, но в лихолетье совершили свое течение в добром подвиге, не сообразуясь веку сему, но освящаясь благодатию Христа. Среди них есть те, чья святость засвидетельствована Церковью; мера праведности других остается сокровенной у Единого Сердцеведца. Все они объединены причастием общей скорби (ср.: Откр. 1, 9), постигшей Русскую Церковь в XX веке.

Эта книга – опыт восприятия и осмысления жизненного пути наших героев, их свидетельства. Не жития, а скорее очерки, освещающие тот или иной аспект жизни человека, или в целом его жизненный подвиг, или его образ праведности. Хронологически она охватывает весь XX век и разделена на пять частей – не только по временным периодам, но и по общности подвига вплоть до нашего времени, которое приняло эстафету их святости. В наибольшей мере здесь представлен подвиг мученичества. Это и естественно – прошедший век обозначен в истории Русской Православной Церкви как век исповедников и мучеников. Приступая к изданию этой книги, издатели стремились к тому, чтобы через мрак запредельного, иррационального зла и сверхчеловеческих страданий читатель смог разглядеть струящийся тихий свет вечности и убедиться в том, что «бессильно зло, мы вечны, с нами Бог», что «миром, как говорил о. Иоанн Крестьянкин, - правит Бог, только Бог, и никто другой».

В предисловии автор книги Мария Игоревна Дегтярева пишет: «Традиция почитания мучеников имеет в Православии многовековую историю. Кровь мучеников, – семя Церкви. Мученичество за Христа с давних времен рассматривалось как знак особого избрания, ведь в жертву Богу приносится лучшее. В православных русских семьях охотно называли детей в честь мучеников Вселенской Церкви, и молитвенное предстательство святого простиралось над всей семьей. Однако в сонме святых Русской Православной Церкви до начала минувшего века мучеников и исповедников было не так уж много. Именно XX век, ставший веком небывалых гонений на Православие и одновременно небывалого по силе исповеднического подвига целого поколения русских людей, восполнил эту «нишу» отечественной церковной истории.

 Такого количества мучеников и исповедников, просиявших за столь незначительный временной период, не знает никакая другая Церковь: члены Царской семьи, архиереи, священники, монашествующие и миряне; люди разного возраста, образования и рода занятий, знаменитые и безвестные проявили необыкновенное мужество и готовность стоять за веру и в вере даже до смерти. Общее число их неизвестно. На одном только полигоне в подмосковном поселке Бутово – месте массовых расстрелов 1930-х – начала 1950-х годов – покоятся честные мощи более 300-х прославленных Церковью святых. XX век стал поистине «русской Голгофой».

В последнее время, - отмечает Мария Игоревна, - мы уже привыкли к тому, что в месяцесловах к именам древних мучеников прибавляются все новые и новые имена с указанием даты мученической кончины – 1918, 1920, 1937 годы… Стали доступны биографические сведения, проповеди, наставления и письма многих мучеников, пострадавших в недавнем прошлом. О растущем их почитании можно судить по тому, что в наши дни все чаще стали давать детям в крещении имена новомучеников. Однако из скупых, иногда по крохам собранных сведений о том или ином святом, порой трудно бывает воссоздать живой образ человека, который мог бы послужить нашим современникам примером христианского благочестия и верности Христу. Можно сказать, что мы все еще стоим на пороге раскрытия большой и сложной темы подвига святых, просиявших в России в XX веке». К этому направлена и настоящая книга.

 «Как совершается переход немощного человека в то духовное состояние, когда он становится исповедником, свидетелем Христовым?» – задается вопросом автор книги. В очерках о святых и подвижниках благочестия правда жизни переплетается с правдой жития. Свет евангельский, отблеск благодати, озаряя души этих людей, являлся вместе с тем маяком и для тех из их окружения, кого он коснулся. Многих само их существование укрепляло в терпении. В период гонений стремительно возрастала святость, годами набирая силу в событиях повседневных и внешне неприметных, увенчиваясь в судьбах новомучеников высшим подвигом свидетельства о Христе самой смертью. «Житийные» свидетельства, представленные в книге, как бы тонут в море зла и скорбей. Чтобы лучше высветить подлинную суть пережитой трагедии, выявить в ней правду христианского подвига, автор выбрал лишь те эпизоды (в полноте представить все здесь, конечно, невозможно), в которых приоткрываются черты святости во Христе.

Так, среди новомучеников Церкви Русской XX столетия ярко светит имя митрополита Киевского Владимира (Богоявленского) – первого архиерея, пострадавшего от рук гонителей. Его последние часы явственно напоминают страдания Христа. Пятница, ночь, спящие ученики, Христово одиночество в скорби. Он шел на верную смерть кротко, безропотно, осеняя себя крестным знамением… Не случайно церковное празднование Собора новомучеников и исповедников Церкви Русской связано с памятью этого святого – в ближайший воскресный день после 25 января (по старому стилю). В этом году празднование приходится на 4 февраля. В первые послереволюционные годы в адрес гонителей звучали слова обличения из уст Первосвятителя – святого Патриарха Тихона. Несколько лет патриаршества стали для святителя непрерывным крестным подвигом противостояния изощренным провокациям властей, пытавшихся разрушить Церковь извне и изнутри. Предельно изнуренный скорбями и борьбой, постоянно испытывавший на себе давление богоборцев, святитель скончался на Благовещение. Его похороны стали первым всенародным прославлением Патриарха.

В окрестностях шахты, куда была сброшена Елизавета Федоровна со своими соузниками, по уверению местных жителей, несколько дней раздавались звуки Херувимской песни. Херувимская – особенно торжественный момент Литургии, вынос Святых Даров. Души святых страдальцев приносились в дар Богу. Кончину священномученика Андроника, архиепископа Пермского, мучители назвали «похоронами Андроника». Выкопанная самим святителем в лесу могила оказалась коротка, пришлось продлить ее в ногах… Закончив, владыка попросил разрешить ему помолиться. Палачи разрешили. Архипастырь, помолившись, благословил Пермскую землю и свою паству на все четыре стороны и произнес: «Я готов». «Победители» закопали владыку живым и лишь затем «для надежности» расстреляли его, погребенного под слоем земли.

Узник Соловецкого концлагеря священномученик Иларион, архиепископ Верейский, однажды сумел добиться у начальника лагеря разрешения служить пасхальную службу. К крестному ходу, вышедшему из ветхого кладбищенского храма, присоединились находившиеся рядом люди… Владыка Иларион умер на этапе в ленинградской тюремной больнице, заразившись в поезде сыпным тифом… Несравнима для нас ценность свидетельства епископа Ковровского Афанасия (Сахарова), исповедника, которому Бог судил пережить страшные довоенные и послевоенные гонения и донести до новых поколений христиан правду исповедничества и мученичества 1920–1930-х годов. В службе Всем святым, в земле Русской просиявшим, составленной святителем, звучит голос прославленного Церковью святого XX века о своих современниках, сподвижниках и сострадальцах. О многих из них рассказывает и эта книга.

*** Все далее уходит от нас XX век – свидетель жестокой грозы, разразившейся над нашей страной и всем миром, век контрастов: необычайной концентрации зла и жертвенности человеческого духа, демонстрирующий падения православных империй и провозвещающий грядущие апокалипсические испытания. Век, принесший небу прекрасный, сияющий множеством граней бриллиант – «плод красный спасительного сеяния» Христова, сонм святых, исповедавших имя Господа пред лицом гонителей и прославивших Его подвигом мученичества. Только этот плод и может созреть в земном времени для вечности. Зло, как не сущее, возвращается в свое небытие, а святость угодников Божиих сияет новыми бесчисленными звездами в Царстве вечного Бога.