У книжной полки. 11 апреля

Т.С. Смирнова. Воспоминание о Промысле Божием, милующем нас, не понимающих Его любви.

Один из наиболее почитаемых старцев Русской Православной Церкви в конце XX - начале XXI вв., архимандрит Иоанн (Крестьянкин), родился 11 апреля 1910 года. День его рождения пришёлся на понедельник пятой седмицы Великого поста. Как свидетельствует его келейница, Татьяна Сергеевна Смирнова, «батюшка часто повторял, что у Бога нет ничего случайного, нужно только видеть следы Промысла Божия в нашей жизни. Так было и с днём его рождения: родился он в день преподобного Иоанна Пустынника и получил при крещении имя этого святого, но в тот же день Церковь празднует память преподобных отцов Псково-Печерских Марка и Ионы». Пройдет 45 лет и святые примут отца Иоанна под свой покров, в свою обитель, и в этом тоже можно увидеть заботливую руку Отца нашего Небесного. «Воспоминание о Промысле Божием, милующем нас, не понимающих Его любви» – так называется книга, вышедшая в свет в издательстве Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря. ***

Эта книга посвящена светлой памяти архимандрита Иоанна (Крестьянкина), старца и духовника Свято-Успенской Псково-Печерской обители. Богу было угодно, чтобы на многие годы помощником, письмоводителем и келейницей о. Иоанна стала Татьяна Сергеевна Смирнова — автор воспоминаний, собранных в этой книге. Познакомившись с батюшкой в далеком 1969 году, она до самой кончины старца была одной из ближайших его духовных чад. В силу выпавшего ей послушания, неотступно пребывая с батюшкой, ей часто были доступны стороны жизни о. Иоанна, сокрытые от других людей. Читая эти воспоминания, мы становимся свидетелями не только ранее неизвестных страниц жизни о. Иоанна, но и того, как Промысл Божий невидимо, неотступно и благодатно присутствует в нашей жизни.

«Долго я сомневалась, - пишет автор, - в том, стоит ли обнародовать мои воспоминания о про­житом. Хотя они то и дело оживают в со­знании. И сама я часто возвращаюсь в прошлое, оно освещает и даже руководит моей теперешней жиз­нью. Но как же тягостно сознавать, что в то время, когда всесильная милостивая рука Божия творит нашу жизнь, мы не обращаем осмысленного внимания на это творчество, своеволием усиленно сопротив­ляясь ему. Воспоминания же зримо подтверждают для меня нерушимость высказывания отца Иоанна, что только Промысл Божий властен во всем мире и в жизни каждого человека. Оглядываясь назад, теперь я не сомневаюсь, что этот Божий руководи­тель был в моей жизни и до того, как я начала это понимать».

Знакомство с батюшкой началось 9 мая 1969 года с короткого разговора, во время которого Татьяна Сергеевна получила первое благословение от отца Иоанна. Вот что она рассказывает: «Узнав, что я заканчиваю художественный вуз, батюшка заявил, что в миру художников много, а Церкви они нужнее, и мне хорошо бы стать реставратором. «Реставрация — это ведь оказание помощи пленным иконам», — произнес он. В отношении предстоящего распределения на работу он решительно сказал: «Будем проситься в реставрацию, а пожить надо бы дома, с родными». На все его предложения не последовало от меня ни возражений, ни согласия. Осмыслить сказанное не было времени. Я была ошеломлена манерой общения отца Иоанна: батюшка разговаривал так, будто не он сам, но мы вместе, что-то обсуждая, принимаем решение». Когда они распрощались, «самые противоречивые впечатления и думы заняли» душу Татьяны Сергеевны на долгое время. Ее «жизнь продолжалась своей чередой, но «Нечто», вторгшееся в нее извне, стало проявляться».

А дальше множество противоречий смущали сердце девушки: время от времени в него проникали сомнения, и появлялось желание пойти против благословения. Как признается Татьяна Сергеевна, возникала «мысль, продиктованная обстоятельствами: «мало ли кто чего говорит, была просто интересная человеческая встреча, а значит, совсем не обязательно придерживаться полученных советов». И постепенно эта мысль властно вошла ее в сознание. Но Господь и тут не оставил Своего непослушного ребенка. Все сложилось именно так, как сказал отец Иоанн, и Татьяна стала реставратором. А затем «началась жизнь под руководством. Но сколько раз потом, - говорит автор, - хотелось разорвать эти узы — то по собственной воле, а то и по наущению вражьему. Сколько раз доверие подвергалось ревизии, червь сомнения мучил, подтачивая слабую веру, пока, наконец, сама жизнь не оправдала и не защитила реальную правду слов отца Иоанна. А меня, готовую заблудиться в лабиринтах соблазнов жизни, зоркий Промысл Божий обстоятельствами всякий раз возвращал на намеченный Им путь».

Первые годы ей было особенно трудно. «Но, - рассказывает Татьяна Сергеевна, - отец Иоанн тогда следил за всем происходящим во мне и вокруг меня. В один из критических моментов он прислал мне письмо — программу жизни, которое храню и по сей день. «Дорогая Татьяна! В жизни все будет просто и легко, если ты раз и навсегда решишь все делать для Бога и во славу Божию. Все станет сразу на свое место и в душе, и в восприятии жизни. Не рассчитывай устраивать свое благополучие по своему разумению, трудись пока ради Бога, где сейчас привел Господь, а придет время, будешь работать только в церкви или, еще лучше, в монастыре. Пользуйся моментом, набирайся опыта и знаний. Но помни, что везде много огорчений и разочарований, так как люди везде остаются людьми со всеми своими “за” и “против”».

Тогда Татьяна не поняла и не приняла сердцем написанное. Барышне-художнице отец Иоанн писал о монастыре, который когда-то нарисуется в ее жизни. «Какой еще монастырь? Для кого?» Сердце яростно бунтовало и противилось. А жизнь между тем и жизнь устроилась: появилась и работа, и служение. Но прошло время, и в ее жизни начался новый этап. «В 1981 году, - вспоминает Татьяна Сергеевна, - я провела в Печорах первую седмицу Великого поста и снова вернулась в монастырь на Вербное воскресенье. До 22 мая у меня был отпуск. Время, насыщенное службами, пролетело быстро. Незадолго до моего отъезда отец Иоанн неожиданно спросил: «Ты хочешь жить в Печорах?» Я ответила вопросом на вопрос: «А зачем?» Батюшка отступил, но через несколько дней повторил свой вопрос. На что я, ранее обдумав его предложение, сказала: «Батюшка, да я же живу в Ярославле как кум королю и сват министру. К работе привыкла, к клиросу прижилась, в архиерейском доме при деле, практически каждый день в церкви и даже читаю каноны».

На мою тираду неожиданно прозвучали слова: «Ты там слишком хорошо живешь, вот тебе и понадобились Печоры». Еще несколько раз повторял отец Иоанн свой вопрос, пока, наконец, я нерешительно заговорила: «Ну, я, может, и хотела бы жить в Печорах, но не вижу к этому никаких возможностей». Слово «хотела» было произнесено, и что-то сразу стало меняться в жизни. Едва отец Иоанн получил мой ответ, как и отец наместник неожиданно сделал мне предложение стать реставратором в монастыре: «Хватит тебе болтаться между Ярославлем и Печорами, между миром и монастырем. Не пора ли сделать выбор?» На минутку призадумался и добавил: «Впрочем, помолимся апостолу Иоанну Богослову и святителю Николаю, они и помогут нам не ошибиться». Это было сказано 20 мая, под день памяти апостола Иоанна Богослова. А 22 мая, в день святителя и чудотворца Николая, вопрос о моем переезде был решен окончательно».

Так, - пишет Татьяна Сергеевна, - «два по сути своей разных человека независимо друг от друга следовали велению, продиктованному им свыше. … «Господь творит елика хощет». Волей Божией изменялся мой жизненный путь. Начинался новый ее этап». Ох и нелегким он был, этот путь, немало скорбей пришлось испытать будущей келейнице отца Иоанна в этой новой для нее жизни. Но рядом был батюшка, который всегда мог утешить и дать нужный совет. Или просто подарить открытку, на которой символически изображалось происходящее в ее жизни. Так, к примеру, однажды отец Иоанн подарил ее открытку, на которой был нарисован мальчик, держащий в левой руке фонарик, а правой он увлекал за собой маленькую девочку. «Смотри, это Ваня и Таня. Ваня фонариком освещает путь Тане», — произнес батюшка, подавая этот подарок. Смотрящий да разумеет. Но долго еще не могла Таня понять, казалось бы, такой ясный и определенно выраженный путь Промысла Божия».

*** «Промысл Божий, - пишет автор, - начинается в нашей жизни с самого дня рождения, и ни одного дня не­возможно выкинуть из прожитого, все они идут в копилку нашего жизненного и духовного опы­та. Но если мы своей самостью и вероломством втор­гаемся в волю Божию о нас, то это наш выбор и наша ответственность за него. Промыслом Божиим даже и трагическое не исключается в школе жизни». Промысл Божий свел однажды отца Иоанна (Крестьянкина) и Татьяну Сергеевну Смирнову, ставшую впоследствии его келейницей. «Надо твердо верить Богу и доверять Его Промыслу», - любил повторять старец, и эту истину автор книги познавала под его четким руководством. Об этом она свидетельствует на страницах книги.