4 июля. Преподобный Георгий (Лавров) исповедник, архимандрит Даниловский

Идет Петров пост.

Сегодня мы творим память:

Сщмч. Тертия (Терентия), епископа Иконийского (I в.).

Мч. Иулиана Тарсийского, пострадавшего в самом начале IV века.

Прпп. Иулия, пресвитера, и Иулиана, диакона (V в.).

Мч. Арчила II, царя Иверского (VIII в.), и мч. Луарсаба II, царя Карталинского (XVI–XVII вв.).

Сщмчч. XX века Иоанна Будрина, Алексия Скворцова, Павла Успенского и Николая Розанова, пресвитеров; прп. Георгия (Лаврова) исп., архимандрита Даниловского; прмч. Ионы (Санкова), иеромонаха; мч. Никиты Сухарева.

Обретение мощей прп. Максима Грека в 1996 году.

Именинников мы поздравляем с днем ангела!

Братья и сестры, сегодня мы почтим память старца XX века, преподобного и исповедника Георгия (Лаврова).

В миру Лавров Герасим Дмитриевич родился 28 февраля 1868 года в Елецком узде Орловской губернии в благочестивой состоятельной крестьянской семье. Герасим закончил всего три класса школы. Однажды, когда ему было двенадцать лет, он с родителями приехал на богомолье в Оптину пустынь и подошел под благословение к старцу Амвросию. Старец обнял его за голову, благословил и сказал, что ему следует оставаться здесь.

Но только с 1898 года, после кончины отца, Герасим стал послушником Введенской Оптиной пустыни, где в 1899 году был пострижен с именем Георгий и в 1902 году рукоположен в иеромонаха. Известно о его разногласиях в вопросах управления скитом со скитоначальником старцем Варсонофием (Плиханковым), что вызвало в Оптиной разделение в среде монахов – событие доселе там неслыханное.

С 1915 по 1918 годы отец Георгий был настоятелем Георгиевского монастыря в городе Мещовске Калужской губернии.

После закрытия монастыря в декабре 1918 года батюшка был обвинен в «тайном заговоре» и «хранении оружия». Из Мещовской тюрьмы его вместе с группой арестованных повезли в тюрьму Калуги, где их должны были расстрелять. Перед этим отцу Георгию было чудесное видение, после которого он утешил всех арестованных, сказав, что они останутся живы. И действительно, их вагон почему-то прицепили к другому поезду, идущему в Москву.

По прибытии в Москву арестованных поместили в Таганскую тюрьму. Пока производилось дознание, в 1919 году вышла амнистия, и расстрел был заменен пятью годами заключения.

До 1921 года батюшка находился в одиночной камере. В тюрьме он перенес операцию. Тюремный доктор Жижиленко (будущий тайный епископ Максим) обучил его медицинским навыкам, и старец был поставлен на должность санитара, благодаря чему имел доступ к самым разным людям, в том числе и в камеры смертников. Батюшка исповедовал и причащал желающих, старался всех утешить и ободрить. Иногда он со слезами уговаривал умирающих исповедаться, если видел, что человек уходит из этой жизни озлобленным.

В Таганской тюрьме он получил благословение на старчество от митрополита Кирилла (Смирнова).

Из тюрьмы отец Георгий был взят «на поруки» будущим священномучеником владыкой Феодором (Поздеевским), который предоставил ему возможность проживания и служения в возглавляемом им Свято-Даниловом монастыре. Там батюшка принимал множество людей в келье при входе в Покровскую церковь. Хотя он был малообразованным, к нему шли интеллигенция, молодежь. «Золотце, золотой мой, деточка», – так он обращался к людям.

Часто старец давал своим «деткам» наставления, облеченные в легко запоминающиеся образные формы. Бережно записанные ими, некоторые из его «поговорок» сохранились: «Берегите дорогое, золотое время, спешите приобрести душевный мир»; «Жизнь наша не в том, чтобы играть милыми игрушками, а в том, чтобы как можно больше света и теплоты давать окружающим людям. А свет и теплота – это любовь к Богу и ближним»; «Ласка от ангела, а грубость от духа злобы»; «После бури – тишина, после скорби – радость» или «Не будь обидчивой, а то станешь как болячка, до которой нельзя дотронуться».

На вопрос, можно ли узнать, где проявляется воля Божия, а где и от человека зависит, он отвечал: «Можно, только нужно внимательно вглядываться в жизнь, а то большей частью мы невнимательны».

Еще он говорил: «Нет, деточка, сейчас, смолоду, надо прокладывать жизнь правильно, а к старости уже не вернешь времени. Одного мудреца спросили: “Что дороже всего?” – “Время, – ответил мудрец, – потому что по времени можно приобрести все, а самого времени нельзя купить ни за что”».

Тех, кто много спит, батюшка назидал: «Проспишь Царство Небесное».

Если духовные дети отца Георгия постом излишне беспокоились, в достаточной ли мере постная купленная ими еда, он весело пресекал подобное «буквоедство».

Старец имел дар различать душевные и духовные болезни. У него часто бывал Тверской архиепископ Фаддей (Успенский).

Во время разногласий, возникших из-за декларации митрополита Сергия, отец Георгий убеждал братию не вносить новых разделений в Церковь и остался на стороне Заместителя Патриаршего Местоблюстителя.

В мае 1928 года батюшку арестовали во второй раз. Он был обвинен в том, что «играл роль старца в черносотенном монастыре, вел антисоветскую пропаганду среди обслуживаемого контингента».

Батюшку приговорили к трем годам ссылки в поселок Кара-Тюбе Уральской области (что ныне в Казахстане). Там он жил в тяжелых условиях, но утешался совершением литургии в своей хижинке. В ссылке батюшка заболел раком гортани. Возвращаясь на пароходе, а потом в Нижнем Новгороде, где поселился старец после освобождения, он находил в себе силы то и дело повторять сложенную им поговорку: «Рак не дурак, ухватит клешнями – и прямо в Царство Небесное».

С трудом удалось духовным чадам найти для батюшки комнатку. 4 июля 1932 года после причащения Святых Таин отец Георгий мирно скончался и был погребен на местном Бугровском кладбище.

В октябре 2000 года были обретены святые мощи старца, которые перевезли в Свято-Данилов монастырь в Москве.

Преподобне отче Георгие, моли Бога о нас!

Диакон Михаил Кудрявцев