Точка опоры. Семь видов любви в эпоху Нового Завета. Часть 7

Беседы с доктором медицинских наук священником Григорием Григорьевым.

Дорогие братья и сестры, тема сегодняшней передачи – «Семь видов любви в эпоху Нового Завета». Передача седьмая, заключительная. 

В шести наших предшествующих передачах я рассказал вам о семи видах любви в эпоху Нового Завета. Божие благословение да пребудет со всеми вами! 

Я их повторю. Первый вид любви – эрос, влюбленность, слепая любовь-кумирство, любовь, когда из человека сотворяется бог. Но всякий кумир неизбежно падает. Заканчивается это глубоким разочарованием. В этом – негативное свойство эроса. Но если человек стремится к Богу, то эрос переходит в вечную любовь – агапе. 

Второй вид любви – людус. Людус – это любовь-половое влечение, любовь-сексуальное устремление. Попытка найти совершенного сексуального партнера неизбежно заканчивается разочарованием. Ну, скажем, по мере старения сексуального партнера кажется, что надо найти более молодого. И в конечном счете это заканчивается унынием и депрессией. Но эта любовь при стремлении к Богу может перейти в высшую форму любви, агапе. 

Третий вид любви – любовь-мания, когда эрос и людус объединяются, когда влюбленность сочетается с абсолютным половым влечением, что становится невыносимым для другого человека. Но если мания совершит самопожертвование и будет искать Бога, то и она перейдет в высшую форму любви – агапе. 

Следующий вид любви – сторге; восторг, любовь-нежность, любовь-дружба, любовь, которая, встретившись с эросом и людусом, также переходит в агапе – вечную любовь. 

Любовь-прагма – рассудочная, прагматическая любовь, любовь по расчету. Встретившись с филией (платонической любовью) и сторге (любовью-нежностью), при стремлении к Богу также переходит в высшую форму божественной любви – агапе. 

Высшая форма человеческой любви – любовь к друзьям, родителям, к Родине, природе – это филия. Но агапе выше филии. Потому что агапе – это филия плюс самопожертвование. Мы говорили о том, как Господь восстанавливал Петра в апостольстве и обращался к нему (агапе): «Симон Ионин, любишь ли Меня?» А Петр отвечал ему (филия): «Ты знаешь, как Ты мне дорог, как я Тебя уважаю». И в конечном счете, пройдя по дорогам жизни и взойдя на крест, апостол Петр преодолел филию и обрел агапе. А любимый 

ученик Христа Иоанн Богослов обрел агапе при жизни, поэтому он и не мог умереть. И был взят в Царство Небесное без смерти, в своем теле. Как и Пресвятая наша Владычица Богородица, как и Илия Пророк, который вознесся на небеса в огненной колеснице. 

Сегодня, чтобы лучше закрепить в вашей памяти и сознании эти виды любви, я хотел бы остановиться на неких литературных прототипах разных видов любви. 

Филия – платоническая любовь, любовь ради любви, та, которую древнегреческий философ Платон считал высшим проявлением любви между людьми. Это в первую очередь все рыцарские романы. Это роман Сервантеса «Дон Кихот», рыцарь печального образа идальго Дон Кихот Ламанчский, его любовь к Дульсинее Тобосской. Его любовь к добру – и нелюбовь ко злу. Помните, как во утверждение своей любви он устремлялся с копьем на ветряные мельницы и пытался пронзить их, потому что видел злых великанов, которые угрожали людям? И окружающие люди, видя это, говорили ему: «Дон Кихот, Вы безумны! Вы боретесь с ветряными мельницами!» У нас даже есть такая поговорка: «Человек, который борется с ветряными мельницами» – то есть с вымышленным образом. И Дон Кихот, у которого в полной мере была филия – высшая форма человеческой любви, отвечал им: «Вы называете меня безумным? Нет, я не безумен, я борюсь со злом. Я хочу улучшить этот видимый мир». Самое большое безумие – это видеть мир таким, каким он есть, а не таким, каким он мог бы стать. Когда мы видим мир таким, каким он мог бы стать, – мы видим райский сад. Как бы восстанавливаем образ и подобие Божие. Филия – это романтическая любовь. Это любовь ко всякому творению Божьему. 

Пример агапе – это Евангелие. Все Евангелие агапе – жертвенная любовь. Это в первую очередь любовь Бога к людям. Когда для того, чтобы дать людям возможность воскрешения из мертвых, восстановить в человеке образ и подобие Божие, Он дает таинство Святого Крещения. И сошествием благодати Святого Духа наполняет душу человека Богом. Образ и подобие Божие восстанавливается в таинстве Крещения, а для поддержания Он отдает Свое Тело и Кровь – для того, чтобы мы непрестанно причащались и восстанавливали в себе образ и подобие Божие. 

Причастие всегда было таинством по исцелению грешников. «Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас». И никто не может сказать наверняка, когда оно превратилось в «награду праведников». Первые шесть с половиной веков люди причащались каждый день запасными Дарами, когда не могли ходить в церковь. А потом постепенно, по мере уменьшения причастия, на Шестом Вселенском Соборе было 

принято решение не причащаться самостоятельно, потому что до этого на Божественной литургии Тело и Кровь Христа выносились в храм, и люди сами себя причащали. 

И вот Шестой Вселенский Собор, для того чтобы придать этому величайшему таинству благодатный образ, принял решение причащаться из рук епископа и священника, если таковые находятся в храме. Не было запрета на самостоятельное причастие, но при наличии епископа и священника Причастие должно быть из их рук. Хорошее, благочестивое решение, но постепенно практика причастия запасными Дарами утонула в веках. Уже к XI веку она начала исчезать, к XIII и XIV векам все больше и больше появлялось дополнительных правил. 

То есть чем дальше люди отходили от Бога, тем больше появлялось дополнительных правил подготовки к причастию. Для всех христиан прежних веков главной подготовкой было участие в Божественной литургии. А для людей, которые перестали причащаться, стали вводиться дополнительные правила (которые находились в монастырях жестких, аскетических) – благочестивые, хорошие правила, замечательные молитвы. Но за формой постепенно стало теряться содержание. И в ХVIII веке царь Петр, изменяя устройство государства и разделяя Церковь, принимает указ о недопустимости отношения к Причастию как к аптекарскому снадобью. И правила жестких, аскетических монастырей – хорошие, благочестивые, прекрасные правила – переводят на мир. И люди постепенно перестают причащаться, как бы не имея такой возможности. Вот как заповеди Моисеевы – заповеди Божественной любви – постепенно заменились преданиями старцев, талмудическими правилами. Вместо десяти заповедей – 613 правил. Хороших, благочестивых, но дух любви исчез. При Первом Пришествии Господь восстановил дух любви, но за шестнадцать-семнадцать веков, к ХVIII веку, опять правила возобладали над этим. И все правила, я еще раз подчеркиваю, – хорошие, благочестивые! 

Но люди перестали причащаться. Они постепенно, сами того не осознавая, наложили на себя епитимью как недостойные Причастия! Они забыли, что на Тайной Вечере Господь причастил Иуду, давая ему возможность духовного изменения и исцеления. Неужели те люди, которые не причащаются по недостоинству, считают себя хуже Иуды? Ведь без Причастия невозможно духовно измениться. Да, можно причаститься на земле и не причаститься на небе, если мы причащаемся в духе осуждения других людей – «причащающийся в осуждении осужден будет». И человек не может простить того, на кого он обижен, без Причастия. Вот если человек просит перед Причастной Чашей, чтобы пришла благодать прощения того, кого он осуждает, то он причащается благодатно. А 

если человек не просит об этом и не желает изменяться, то Христос как бы проходит сквозь него, и человек не встречается с Богом. 

Дорогие братья и сестры, искренне желаю всем вам обрести агапе – вечную любовь, любовь, которая никогда не перестанет, никогда не прекратится, любовь к другому человеку, ко второй своей половине, ко всем людям, ко всему миру и к Богу. «Возлюби Господа Бога своего всем сердцем своим, всей душою своею, всем разумением своим и ближнего своего, как самого себя». 

Божие благословение да пребудет со всеми вами! 

Записала Татьяна Муравьева