Таинства Церкви. Ответы на вопросы

Беседа с архимандритом Мелхиседеком (Артюхиным).

– Сегодня архимандрит Мелхиседек продолжает отвечать на ваши вопросы. Небольшой перерыв был у нас по объективным причинам. Вопросов накопилось много. Вы знаете, иногда зрители на меня обижаются, даже мои близкие друзья говорят: «Вот, не отвечаете на мои вопросы». Во-первых, я не знаю, чьи это вопросы. И во-вторых, действительно мы не всегда успеваем: вопросов очень много. Поэтому я заранее прошу прощения у всех. Но мы стараемся отбирать похожие вопросы, которые можно было бы обобщить.

Первый вопрос. Кстати, он тоже достаточно часто встречается в разных вариантах. «Батюшка, нам иногда говорят, что у Бога нельзя ничего просить: ни здоровья, ни милости, чтобы Господь не посылал скорбей. Но мы же знаем из Писания, что, например, Иоаким и Анна вымолили у Бога дочь – Пресвятую Богородицу, Захария и Елизавета – Иоанна Предтечу. Больные просили Христа исцелить их, и Он даже воскрешал людей по просьбе родных».

– Я просто не понимаю, кто может говорить, что у Бога ничего просить не надо и не стоит. Тут просто надо просто чуть-чуть пояснить. В нашем храме, и во многих других, есть традиция: на предпоследней, шестой неделе Великого поста прочитывать трех евангелистов. Вот сегодня я читал Евангелие от Луки, мы читали пятнадцать глав за утренним богослужением. И только сегодня я читал такие слова: Просите, и дастся вам; ищите, и обрящете; толцыте, и отверзется вам.

– Стучите, и отворят.

– То есть показывается даже некоторая мера последовательности и настойчивости: просите, и дастся вам; ищите, и обрящете; толцыте, и отверзется вам. В другом месте Священного Писания Господь говорит: «Царствие Божие усилием берется, и нуждницы восхищают его», то есть те, кто употребляет усилие. Самое главное, чтобы это касалось нашей внутренней жизни. Надо очень хотеть быть святыми, надо очень хотеть избавиться от греха, надо очень хотеть иметь ту или иную добродетель. Об этом апостол Павел так и говорит: «Воля Божия есть святость ваша во Христе Иисусе». Каждый должен стремиться ни много ни мало как к святости.

Но у нас еще есть обыкновенная мирская жизнь, в которой очень много бытовых вопросов, много вопросов экономических, вопросов, связанных со здоровьем, и, конечно, все они в прошениях на богослужении есть. Нам даже Господь заповедал просить: Хлеб наш насущный даждь нам днесь. Сегодня, кстати, это звучало в Евангелии, когда апостолы спросили: «Господи, научи нас молиться». Господь даже этого насущного хлеба не исключил из наших повседневных прошений.

Поэтому просить у Бога можно все что угодно. Но самое главное, заканчивать мысленно: «Не моя воля, но Твоя да будет». А если не дается, значит, пока не пришло время; значит, пока не полезно; значит, не душеспасительно. И наоборот, когда Господь видит, что человек готов это принять, исполнить и готов к решению вопроса, внешнего или внутреннего, тогда Он нам посылает просимое. Поэтому самое главное – показать свою готовность это исполнить. И потом, то, что дается не сразу, то ценится. А то, что дается сразу, то и не ценится. Я думаю так.

– В одной из наших программ мы с Вами говорили, что просить надо не только здоровья, не только материального благополучия. Помните, Вы говорили: давайте не забывать о своем духовном состоянии, давайте просить Господа, чтобы Он дал нам возможность покаяться, исправиться, увидеть собственные грехи. О чем мы забываем...

– Конечно. Мы же прекрасно понимаем, что вся наша жизнь не к младости, а к старости. Молодежь – понятно, она только на пик поднимается. А люди, которые с горки уже сходят... Интересно, а какая она – возрастная горка? Писание говорит: жизнь человека семьдесят и если в силах – восемьдесят лет. Семьдесят делим пополам, получаем тридцать пять. Восемьдесят делим пополам – сорок. Значит, пик – 35–40 лет, а потом жизнь человека идет уже под горку. Когда мы идем под горку, здоровья не прибавляется, а убавляется. Поэтому что надо в этот момент просить? В этот момент надо просить терпения, мудрости и рассудительности.

Во-первых, здоровье – дар Божий, его надо поддерживать и безалаберно не растрачивать. Святые отцы говорят нам, что врачи и лекарства – от Бога. Поэтому нам за врачебной помощью нам надо обращаться с рассуждением, разумно к этому подходить. И здоровье надо беречь, потому что оно «одноразовое» – второго тела нам никто не даст. Второе тело, кстати, будет только в вечности. И это будет уже другое тело, о котором сказал апостол: «Я не знаю, что я буду там, то есть в вечности. Знаю только, что буду подобно Ему, потому что увижу, как Он есть». Подобно Ему. Некоторые святые отцы имели суждение, что люди воскреснут в возрасте Иисуса Христа. Будем подобно Ему, Который уничиженное тело наше преобразит так, что оно будет сообразно славному телу Его (Фил. 3, 21). Слава Господу нашему Иисусу Христу, Который уничиженное мое тело преобразит в вечности так, что оно будет сообразно славному телу Его.

Оказывается, тело Христа тоже есть и существует, потому что мы знаем явление Господа после воскресения: апостол Фома своими руками осязал воскресшее тело. Значит, апостол видел и осязал руками физическое тело. Но Господь прошел через закрытые двери. Наше тело через закрытые двери не войдет. Значит, это какое-то иное тело: хотя и физическое, но для нас пока непонятное. Будет какое-то иное тело, преображенное, но это будет наше тело. Потому что душа без тела – это дух; тело без души – это труп; а тело вместе с душой – это целостный человек. Что будет в вечности после воскресения, мы до конца не знаем. Только знаем о том, что там не будет ни болезней, ни печали, ни воздыханий, но жизнь и радость бесконечная.

– Спасибо, отец Мелхиседек. Далее вопрос очень сложный, но распространенный: «Дорогой батюшка, в Писании есть слова: через рождение детей женщина будет спасена. Как же быть тем, у кого нет детей?» Что Вы думаете об этом?

– «Жена спасается через чадородие – сказано у апостола Павла, – если пребудет в святости с целомудрием». Дело в том, что в Деяниях апостольских есть такие слова: «Всякий, кто призовет имя Господне, спасется». И Господь говорит: «Творящий волю Отца Моего наследует жизнь вечную». Поэтому, с детьми или без детей, самое главное – вести христианскую жизнь, жить по Евангелию.

Кто-то несет крест бездетности, а кто-то несет крест многодетности. Кто-то несет крест недостатка здоровья, а у кого-то, наоборот, здоровье приводит к таким последствиям, что он везде лезет, везде ему все надо, на скорость жмет – и где оказывается? Понятно, где оказывается. Есть такая нехорошая поговорка – «Кто быстро ездит, того медленно несут». А кто особенно быстро ездит? Мажоры, у кого здоровья через край. Поэтому все красит мера.

Мы спасаемся не конкретными условиями жизни. Рождаем или не рождаем, богатые, бедные, со здоровьем, без здоровья, умные и не очень – человек не этим спасается. Человек спасается исполнением воли Божией. Где она? В Евангелии. Вспомнилась простая мысль Антона Павловича Чехова: «Берегите в себе человека». Нам бы этого не забывать – хранить в себе человека.

– Да, замечательные слова.

– Как говорит апостол: «Мы – народ Божий, царственное священство, призванные в удел Божий возвещать славу Его». То есть мы – народ Божий, и не надо никогда об этом забывать. Чтобы нам не говорили: «Какие же вы христиане?» Наоборот, чтобы люди говорили: «Надо же, это Божий человек!» Вот я про многих такое слышал. Дай Бог, чтобы на нашей светской работе о нас могли бы сказать «Божий человек». А почему Божий человек? Потому что добродушный, откровенный, доброжелательный, милосердный, сострадательный, внимательный, смиренный, любвеобильный, дружелюбный, без всякого «двойного дна». Вот о нем и скажут «Божий человек». О многих людях я такое слышал.

– Батюшка, скажите, как Церковь относится к усыновлению? Некоторые советуют, если бездетная пара...

– Все индивидуально. Это, конечно, дело очень серьезное. Той паре, которая собирается решиться на этот шаг, надо решать это с духовником, чтобы духовник мог понять, понесут они или нет...

– По силам ли?..

– Конечно. Это дело очень серьезное.

– Особенно когда берут в возрасте детей.

– Дело святое, но и серьезное.

– Чтобы не было такого, что отдали обратно. Такие случаи, увы, не редкость, а это еще одна трагедия...

– Конечно. Чтобы люди были готовы встретить не только все, что будет по их планам, но и были готовы к тому, что могут быть разные неожиданные вещи. К этому надо всегда быть готовым. Поэтому с совета, рассуждения и благословения надо решаться на такой большой и великий поступок.

– Вопрос о посте. Правда, пост через неделю уже закончится, мы вступаем в Страстную седмицу. Но, наверное, вопрос этот еще более актуален: «Батюшка, что-то с постом обострились чувства нелюбви к людям. Борюсь с этим, но тщетно. И вообще полезли наружу все мои недостатки: что-то делаю не так, не так молюсь. Что мне делать?»

– Недавно была память Симеона Нового Богослова, который говорит, что одно из светодаяний (такое интересное слово – «светодаяние», то есть даяние света) от Бога человеку есть видение его (человека) грехов. Епископ Игнатий, ссылаясь на одного из святых отцов, говорит, что увидевший свои грехи больше того, кто сподобился видеть ангела.

В данном случае, может быть, как раз это и есть явление благодати Божьей, которая приоткрывает человеку его внутреннее состояние. Для чего? Чтобы узнать свою немощь, смириться перед этим, познать, что никакие мы не духовные люди и ни на какой ступеньке не стоим, а почти на нулевой. Для того чтобы обнулить гордыню, и через ее обнуление, может быть, и начнется духовная жизнь и, возможно, начнется призывание благодати Божией. Потому что, только когда обнуляется гордыня, тогда мы что-то можем делать.

Кстати, не раз приводил этот пример, но он очень замечательный и душеполезный, поэтому приведу его еще раз. Паисий Афонский говорит, что наша жизнь должна быть похожа на жизнь космонавтов. Смотрите, когда стартует ракета с космонавтом, идет обратный отсчет: десять, девять ... три, два, один, ноль, пуск. Вот он и говорит: когда обнулится наша гордыня, только тогда возможен старт нашей духовной ракеты к небу.

Пост существует как раз для того, чтобы увидеть наши грехи. Мы же каждый день Великим постом на богослужениях просим: «Господи, дай мне зрети моя прегрешения». И вот Господь дает увидеть. Хуже, когда человек, будучи больным, считает себя абсолютно здоровым, – это очень плохое состояние. То, что человек увидел, – это начало движения к выздоровлению. Помните, мы как-то говорили, что самое главное – это постановка диагноза. Только когда будет поставлен диагноз, возможно правильное лечение. Вот человек и увидел это.

– Отец Мелхиседек, следующий вопрос. Сколько я себя помню в Церкви, а я уже все-таки немало лет, столько же лет и существует этот вопрос: «Моя сестра верит в душе. В храме бывает редко, исповедовалась один раз в жизни. Можно ли ей собороваться?» Эта вера в душе... что тридцать лет назад, что сейчас. Уже и книги есть, и храмы, и проповеди, и службы, но опять – вера в душе, Бог в душе. Это надолго у нас вообще-то?

– Это почти навсегда. Так и будет у многих. Помните, в Евангелии говорится, как сеется слово Божие? При дороге, на каменистой почве, в тернии и на доброй земле. Посеянное при дороге тут же топчут. Посеянное на каменистой почве чуть-чуть всходит и потом засыхает. Поэтому это образ готовности восприятия, мера восприятия человеком духовной жизни: один воспринимает на три процента, другой – на десять, третий – на пятьдесят процентов и так далее. Благодаря тому, что у человека есть желание и вообще понятие о Соборовании... Она один раз в жизни исповедовалась и имеет понятие о Соборовании. Ну и пусть приступает. Дело в том, что таблетки и лекарства нужны не здоровым, а больным.

– Но во время Соборования мы же поем молитву: «Исцели ны, Боже». А если она не верит в это, исцелит ли ее Господь?

– Во время таинства Соборования семь раз читаются апостольские послания, семь раз читаются отрывки из Евангелия. Я думаю, что слово Божие, благодать, конечно, коснется человека независимо от того, какова мера его веры. В храм ее привела вера, а не безверие, поэтому пусть соборуется. Пусть сестра передаст ей, чтобы она молилась такими словами: «Верю, Господи, помоги моему неверию». Будем на это надеяться.

– Тоже интересный вопрос. Одна телезрительница пишет, что ее муж интересуется тем, что у человека, который выходит из комы, есть некие видения. Об этом, кстати, сейчас есть много рассказов и на телевидении, и в Интернете. И вот муж интересуется, как к этому относиться. Может быть, это просто какой-то бред больного человека, а он, выходя из комы, говорит: я видел ангелов (или что-то другое).

– Безусловно, это тоже какой-то опыт жизни человека. Мы же говорим о по-ту-стороннем мире, о каком-то свете, ведь мы говорим: «на том свете». То есть существует этот свет и есть еще метафизическая реальность, реальность духовной жизни, которая нам приоткроется только тогда, когда мы сами окажемся в вечности. Пока мы здесь, на земле, мы имеем опыт только того физического ви́дения, который нам доступен. А оказывается, могут быть такие состояния, когда человек уже соприкасается с духовным миром; есть такие состояния, когда приоткрывается некая «форточка» в область, уже невидимую, область потусторонней реальности. И это на самом деле реальность, этот опыт в жизни нашей веры есть.

Если мы обратимся к опыту жизни апостола Павла, он говорил: «Я был восхищен до третьего неба и слышал глаголы неизреченные, которые невозможно пересказать человеку». То есть у него был опыт видения иной духовной реальности. Поэтому надо просто понимать, что есть и такой опыт, и такие явления, и относиться к этому как к широкому пониманию того, что наша жизнь не только здесь, но еще и там. И нам немножко приоткрывается, что нас ждет.

– Но, наверное, не надо слишком увлекаться этим?

– Какую реакцию в душе порождает то или иное видение, то или иное откровение? Если это отчаяние, безверие, ужас, то, конечно, это не душеполезно. Если оно приводит к укреплению веры, покаянию, к осознанию своих грехов, к представлению, что и я, может быть, окажусь перед этой реальностью – и что я скажу, что отвечу, как я поступлю?..

Помните, даже у Познера в конце его передачи есть такой внутренний «прикол». Он говорит: «А когда вы явитесь перед Господом Богом, что вы Ему скажете?» То есть он тоже предполагает...

– ...что может предстать.

– Да, он не исключает этой возможности.

– Он говорит открыто, что он атеист.

– Тогда непонятно, почему он этот вопрос задает.

– Всякий атеист, мне кажется, в душе... В самолет садится и... В самолете нет атеистов.

– Крестятся все. Однако же он предполагает эту реальность, во всяком случае, о ней проговаривает. Вот и мы тоже должны об этом задуматься. Если я атеист, то должен себе задать вопрос: а если эта реальность на самом деле существует, что я скажу Господу Богу? Вот если эти откровения и этот опыт тебе свидетельствуют о духовном мире, тогда это должно породить в душе ответственнейшее отношение к своей жизни. У епископа Игнатия есть такие слова: к сожалению, люди сейчас живут так, как будто им никогда не придется умирать. А умирают так, как будто бы никогда не придется жить (жить после смерти). Поэтому надо помнить, что нам придется умирать, чтобы провести нашу жизнь как можно ответственнее, совершеннее или хотя бы человечнее.

– Однажды митрополиту Антонию Сурожскому сказали: «Владыка, как дети мешают в храме молиться!» А он ответил: «Если бы вы молились, дети бы вам не мешали».

– Чуть-чуть не так: «Если бы вы молились по-настоящему…» Дело в том, что молиться по-настоящему могут единицы. Поэтому, когда родители не следят за детьми...

– Все-таки в храме должна быть тишина, благоговение. Дети не должны тем не менее мешать молящимся. Алексей Ильич Осипов, я знаю, даже целую лекцию посвятил этому вопросу и просто нещадно ругал таких родителей.

И нас спрашивают: «Моей внучке два года. Когда мы приносим ее в храм на причастие, она громко плачет на всю церковь и просится на улицу. Как быть: подождать, пока повзрослеет, или продолжать причащать с криками?» Да, такое бывает...

– Вы мне об этом рассказываете, что это бывает?.. Когда ребенка подносят к Чаше, и он кричит, орет, вырывается...

– Вы причащаете?

– Нет, я не причащаю. Это его воля. Я насильно запихивать не буду.

– То есть вывести из храма?

– Да не то что вывести, пусть делает что хочет. Но ребенок показывает свою волю: «Я не хочу». Значит, встань в сторонку, посмотри, как это делают другие дети. Или ребенок перед этим насмотрелся мультиков. Потому что сейчас полнейшее сумасшествие: уже с года не могут...

– Без гаджетов.

– Совершенно верно. Насмотрелся незнамо чего, психика уже повернута. Значит, это дело воспитания.

Поэтому, чтобы не было криков, надо воспитывать. И во-вторых, надо делать так, чтобы поход в храм для ребенка был праздником. А когда его каждую неделю таскают, чтобы он обязательно причастился: нужно, не нужно, орет, не орет... Пусть это будет праздником. Как говорил о себе отец Владимир Воробьев: «Мы, будучи детьми, в храм ходили нечасто, но поход в храм для нас был праздником». Вот так и надо сделать. Так должны воспитывать, чтобы для ребенка это был праздник. Во всяком случае, надо обязательно соотносить меру участия ребенка в богослужении, пусть это будет три, пять, десять минут, но чтобы это было на самом деле участием. А не так, что на целый час засунули его в храм, он смог помолиться одну-две минуты и больше уже не может. Поэтому пусть этот момент будет совпадать со Святым Причастием.

– Батюшка, увы, время наше истекло.

– Но канал-то наш не истек.

– Нет. Я как раз хотела Вас поблагодарить за то, что Вы не оставляете наш канал, не оставляете нашу программу, не оставляете наших телезрителей, которые относятся к Вам очень по-доброму, с большой любовью.

– Спасибо!

– И в каком бы городе я ни была, ко мне обязательно подходят телезрители и говорят: «Передайте батюшке большое спасибо».

– Меня уже многие отправляют на пенсию...

– Нет-нет, мы Вас не отпустим. У Вас путь в гору только начался, Вам еще нет и тридцати пяти...

– Постараемся оправдать Ваше доверие.

– Спасибо Вам огромное!

Автор и ведущая программы Любовь Акелина

Записала Нина Кирсанова