Таинства Церкви. О Евхаристии. Ч. 11

– Сегодня с протоиереем Владимиром Волгиным, настоятелем храма Софии Премудрости Божией в Средних Садовниках города Москвы, мы продолжаем разговор о Божественной литургии и будем говорить о Евхаристическом каноне. Отец Владимир, но прежде я хочу попросить ответить Вас на вторую и третью часть вопроса, который я задала Вам в прошлой программе: как относиться к недругам близких людей и к людям, которые плохо относятся лично к нам?

– Вопрос, касающийся того, как полюбить недоброжелателей наших друзей и родных, может быть, несколько сложнее. Думаю, нужно относиться к ним как к людям болящим, с одной стороны, а с другой стороны – в зависимости от того, в каком состоянии находится человек: когда в агрессивном состоянии по отношению к нашим близким, то мы имеем право стать защитниками людей, на которых они нападают, если они хотят сотворить над ними какое-либо насилие. На уровне такого микросообщества мы можем объяснить и войны. Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за други своя. Но как совместить любовь с защитой? Я думаю, это совмещение происходит только по особой благодати Божией. Кажется, Л.Н.Толстой в романе «Война и мир» говорит о таком свойстве русского воина: он гонит врага до тех пор, пока не изгонит из своих пределов, но когда изгоняет, то преисполняется к пленным и к этим людям чувством глубочайшего милосердия и начинает помогать им в их болях, сострадать им. Вот это свойство православного человека: с одной стороны, полагали душу свою за други своя, гнали и убивали врагов, а с другой стороны, когда победа совершалась, начинали жалеть врагов как болящих. Я думаю, мы ничего в этой жизни без помощи Божией не сможем совершить и ничего не совершаем. Это аксиома, которую христианин должен всегда иметь в своем сердце и памяти: если не будет послана свыше помощь, мы ничего не сможем сделать или побороть в этом мире. Так же и в отношении любви к врагам: без помощи Божией мы даже ближних своих, как самих себя, не сможем возлюбить.

– Это правда.

– И мы видим, как разрушаются семьи из-за этого, как дети с родителями, родители с детьми находятся в глубочайшем конфликте друг с другом. Почему? Потому что чаще всего это люди неверующие. Все-таки верующий человек начинает осознавать, что он находится в таком состоянии, которое нужно обязательно исправить, и обращается молитвенно к Богу за помощью, исправлением. Итак, мы должны защищать наших близких от нападок недоброжелателей.

Что касается наших личных обидчиков, то мы должны себя вести так, как Христос завещал: кто ударит тебя по правой щеке, подставь ему левую.

– Но это же иносказательно.

– Нет, это не иносказательно. Я вспоминаю случай с праведным Иоанном Кронштадтским: он вышел с Чашей причащать народ, к нему подошел какой-то психически больной человек и ударил его по щеке (не помню, расплескалась ли Кровь по церковному полу). И отец Иоанн Кронштадтский, отдавши Чашу в руки диакона, говорит ударившему: «Ну а теперь бей по другой щеке». И вдруг тот смирился и отошел. Вот пример этой любви.

Поэтому мы должны с терпением, как заслуживающие, наверное, эти поношения, переносить их на себе и даже порой с благодарностью к этим людям, потому что мы много отрицательного в себе не видим, а такие люди, агрессивно к нам настроенные, по всей видимости, замечают в нас коренные недостатки и помогают нам разобраться с нашей душой и нашими страстями. Может быть, не очень глубоко, но я постарался сказать о том, что касается проявления христианской любви по отношению к обидчикам.

– Спасибо, отец Владимир! Что ж, приступим к Евхаристическому канону?

– Что такое канон? Первоначально это слово означало «отвес», «грузило», какой-нибудь грузик, подвешенный на веревочку или нитку, благодаря которым выводили стены и совершали многое другое в строительстве зданий. Потом слово «канон» появилось в Церкви, например каноны и постановления святых апостолов, Вселенских Соборов. Канон – это какое-то незыблемое правило. Вот почему мы называем каноном Евхаристию: потому что она незыблема, неизменяема. Если некоторые части богослужения в связи с разными праздниками могут заменяться взаимозамещающими тропарями, кондаками и по усмотрению настоятеля службу можно сокращать (или не сокращать), потому что богослужения, несмотря на жесткую канву (череду, последования одно за другим), тем не менее внутри себя могут изменяться, то Евхаристический канон не изменяется, он как был, так и останется до скончания времен. Поэтому Евхаристия названа Евхаристическим каноном, то есть это то, что никогда не будет изменено в практике Православной Церкви.

Перейдем непосредственно к Евхаристии. Все мы знаем о последнем возгласе диакона, после того как Церковь целокупно спела Символ веры, исповедовала двенадцать незыблемых догматов Святой Православной Церкви. А перед Символом веры мы слышали возглас: «Двери, двери! Премудростию вонмем». В этот момент в Древней Церкви закрывались двери, и нужно правильно понимать, для чего это делалось: для того чтобы уже ни один христианин, участвующий в Божественной Евхаристии, не мог выйти из храма. Вот так мы, как воины, во время канона должны смирно (с миром) присутствовать полностью, отдавая себя всего Божественной Евхаристии.

– Я знаю один храм, где действительно закрываются двери и никто из присутствующих не может выйти до окончания Евхаристического канона.

– Наверное, это правильно. Думаю, что постепенно мы вернемся не к абсолютно древней практике Церкви, но хотя бы частично.

После всеобщего пения «Верую…» диакон возглашает: «Станем добре (то есть в добром расположении духа), станем со страхом…» Начало премудрости – страх Господень. Евхаристия еще названа в устных изречениях отцов вхождением в Царствие Божие, вот сейчас небо сошло, и мы вместе с ангельскими чинами, вместе со священнослужителями, вместе со всем народом вошли в святая святых – в Царствие Божие. Поэтому человек должен со страхом приступить к той полноте благодати Божией, к Царству Святой Троицы – Бога Отца, Бога Сына и Бога Духа Святого, потому что вся Святая Троица участвует в этом дивном, уму непостижимом таинстве Евхаристии. И самый удивительный и исключительный момент заключается в том, что (как говорит митрополит Вениамин (Федченков)) там, на небе, Богом Отцом закалается Духом Святым Сын Божий, а здесь, на земле, Церковь радуется и благодарит за эту драму. Почему она преисполнена величайшей благодарности? Да потому что совершилась и каждый день совершается эта Искупительная Жертва для мира: Господь нас выводит из плена дьявола, страстей, из плена грехов. Это как бы неадекватность того, что совершается там, на небе, куда мы входим, и того, что здесь, на земле, – радость и благодарение.

«…вонмем…», то есть всем своим вниманием, выпрямившись, нужно внимать каждому слову, каждому движению, совершающемуся во время Евхаристии, потому что святое возношение мы приносим в этом мире и в мире (в мирном духе) должны участвовать при этом святом возношении. Сейчас в некоторых храмах практикуется народное пение, в частности в Сретенском монастыре, наместником которого является епископ Тихон (Шевкунов). (Мы поздравляем его с епископским саном, в который он сподобился быть возведенным.) То есть не хор, а все прихожане, отвечая на возглас диакона, поют вместе слова: «Милость мира, жертву хваления».

Милость мира – это излияние мира Божиего на мир, на нас, это Его милость. Господь Иисус Христос в Евангелии говорит: «И дам вам мир не так, как дает мир». Это совершенно иной мир: это мир, который не только примиряет и должен примирить нас друг с другом, но мир, который посылается от Бога как рука помощи, как прощение человечества за все соделанное им. Вот этот мир принес нам Господь – мир Своей любви, связанный с прощением человека и человечества, мир, которым мы должны очень дорожить. Вот почему мы называем мироносицами жен и целая неделя посвящена празднику жен-мироносиц. Потому что эти жены, которые были со Христом, стали первыми свидетелями воскресения Христова, а значит и мира, который Господь Иисус Христос через смерть, через Крест, через воскресение приносит человечеству. Они разгласили эту весть первыми, поэтому и названы мироносицами.

Жертва хваления – это уже наша благодарность, наша хвала Богу за то, что Он принес милость мира, которая благодаря Церкви изливается и преизбыточествует в Церкви и выражается совершенно разными словами. Удивительно то, что здесь Церковь постоянно благодарит за все те благодеяния, которые Господь Иисус Христос нам оказывает, Церковь как бы захлебывается в этой благодарности и хочет все время повторять это благодарение. Так же и человек поступает по отношению к другому человеку, оказавшему ему особую милость. Он благодарит его разными словами, если действительно сердце этого человека благодарно, оно изливается в благодарности, не может ею насытиться и находит все новые и новые слова. Так и Церковь захлебывается от благодарности Богу, и поэтому слова «жертва хваления» – это есть наша всеобщая церковная жертва хваления за ту милость, которую Господь оказал по отношению к этому страждущему миру.

– То есть чувство, о котором Вы говорите, это то чувство благодарности, с которым мы должны идти в воскресенье на Божественную литургию?

– Конечно. И в этот момент священник (предстоятель), который совершает Божественную литургию, поворачивается лицом к народу и произносит удивительные слова: «Благодать Господа нашего Иисуса Христа, и любы (любовь) Бога и Отца, и Причастие Святаго Духа (приобщение к Святому Духу, соединение с Ним) буди со всеми вами», – то есть сейчас, в этот миг, «благодать Иисуса Христа, Сына Божия, любовь Бога Отца и соединение с ней через Духа Святого будут со всеми вами». Какие совершенно поразительные слова! И поэтому Евхаристия не может оставить людей безучастными. Но так как люди не задумываются над сакраментальным, глубинным, духовным смыслом этих слов, они проходят мимо ушей, люди не понимают, что же такое сейчас происходит и что будет происходить вот-вот, когда Дары (хлеб и вино) через несколько минут станут через благодать Духа Святого Телом и Кровью Господа. Мы отвечаем: «И со Духом Твоим» (тоже будет благодать Господа Иисуса Христа, и любовь, и Причастие Святого Духа).

– То есть в Сретенском монастыре эти слова поет не только хор, но и народ тоже?

– Да, там народное пение. Но это у них совершается не всегда – по-моему, только по воскресным дням на ранней Божественной литургии.

И дальше Церковь все время призывает, как мы должны относиться к тому, что сейчас, в этот момент, происходит: не думать ни о чем дольнем, ни о чем мирском, не думать о своих проблемах, неурядицах в доме, скорбях. Вот возглас священнослужителя: «Горе имеем сердца» – то есть нужно к горнему, к небу устремить свои сердца. Это небо уже здесь, и «да молчит всякая плоть человеча» – поется вместо Херувимской песни Великим постом в Великую Субботу. Мы должны всем своим естеством, всем существом замолчать для этого мира, для того чтобы сердца, ум, душу устремить к горнему, к Богу, небу.

Ведущая: Любовь Акелина
Расшифровка: Нина Кирсанова