Таинства Церкви. Беседа с архимандритом Мелхиседеком (Артюхиным)

– Сегодня после небольшого каникулярного перерыва мы встречаемся с архимандритом Мелхиседеком и продолжаем отвечать на вопросы. Очень много вопросов пришло, хотя, казалось бы, прошло не так много времени.

Первый вопрос: «У святых отцов есть такие высказывания, что самое страшное – привыкнуть к вере. Во время богослужения все время повторяется одно и то же, человек к этому привыкает – и наступает момент, когда таинства становятся привычным делом. Когда наступает этот момент, когда таинства начинают становиться механическим исполнением обряда? И как этого избежать?»

То есть когда таинство может стать привычкой?

– Вопрос очень серьезный. Привычкой это может стать и через неделю, и через месяц – все зависит от глубины страха Божия в человеке. Вера – это дар Божий. Мы знаем, что этот дар вымаливали и апостолы: «Господи, умножь в нас веру». Один из людей подошел к Спасителю и сказал: «Господи, верую, помоги моему неверию». То есть мы должны этого дара тоже просить. «Со страхом Божиим и верою приступите» – каждый раз это звучит как напоминание, и нам немножко надо анализировать: а мы со страхом Божиим и с верою приступаем и вообще даже заходим в храм Божий?..

Мне вспоминается анализ и мысль отца Иоанна (Крестьянкина), который говорил: самое страшное – это привыкнуть к церкви. К Церкви не вообще как к Богом установленной иерархии, как к богочеловеческому организму, а к церкви как к храму. Он говорил, что раньше люди входили в храм со страхом Божиим. А сейчас я наблюдаю, что завсегдатаи в храм не входят, а вваливаются…

– ... в прямом смысле этого слова.

– Вообще человеку свойственно быть аккуратным. Или, наоборот, не свойственно – я не знаю, что сейчас больше.

– От привычки зависит.

– Наверное, так. Но скорее всего первые шаги в храм – это как первая любовь: все по-настоящему, все искренне, все на максимуме, поэтому не позволяли себе опаздывать в храм. Как мы не позволяем себе опоздать на самолет, в консерваторию, на концерт духовной музыки. Почему? Потому что двери просто закроют, и все. Слава Богу, что в храме двери не закрываются, поэтому у людей есть шанс опаздывать, когда нет внутренней дисциплины, нет самоконтроля. Конечно, об этом надо просить Бога. Смысл в том, что все надо делать заранее: прийти заранее; не прибежать, не впопыхах, когда уже все началось...

– Поставить свечи спокойно, никого не расталкивая.

– Все требует неспешности, подготовки и какой-то раскачки. Даже машину обязательно надо прогреть перед поездкой. И молитва так же. Недаром существует в церкви перед литургией последование – часы: третий, шестой. Во время совершения проскомидии (начало литургии) идут подготовительные молитвы.

Еще когда мы встречались с матушкой Сепфорой  (это была замечательная старица, богоугодный человек), она все время  говорила, что начало премудрости – страх Господень. «Господи, всели в мя корень благих, страх Твой в сердце мое» – слова молитвы Иоанна Златоуста, последование из вечерних молитв.

Вот это охлаждение наступает из-за отсутствия страха Божия. Откуда он берется – это тайна Божия. Но мы знаем, как он теряется – из-за неправильного поведения в храме, болтовни, смотрения по сторонам без попытки сосредоточенной молитвы. Вспоминается совет Серафима Саровского, который говорил: придя в храм, встань перед иконой и закрой глаза.

– Не отвлекайся ни на что.

– Конечно. Мешает болтовня, мешает общение, мешают «здрасьте!», «здрасьте!» Все эти «здрасьте» надо делать до литургии. А если у кого есть дурная привычка опаздывать, а потом мешать молитве, то об этом всем нам надо задуматься.

Поэтому, думаю, надо у Господа просить, чтобы не было этого привыкания. И, конечно, нужно контролировать своего внутреннего человека.

– Ну а потом, батюшка, мне кажется, что привычка, если она хорошая, не так уж страшна. Мы же привыкли, извините, зубы чистить, умываться; это же тоже привычка, это же не врожденный инстинкт. И я думаю, что хорошо, если есть привычка ходить в церковь хотя бы по воскресным дням. Это как часть жизни. Как утром встать, позавтракать...

– Конечно. Но в вопросе имеется в виду привыкание к церкви и потеря страха Божия. А не о том говорится, что Церковью мы живем в положительном смысле этого слова.

– Ну да, человек пишет о механическом исполнении обряда.

– И, конечно же, образование нужно. Сейчас очень много толкований Божественной литургии – надо этим интересоваться и вникать в нее постепенно: сначала мирную ектению, потом первый антифон, второй...

– То есть не механически стоять в храме и молиться, при этом не понимая, что  священники говорят...

– Конечно.

– Следующий вопрос, наверное, многим знаком; во всяком случае, такие примеры мы видим в церкви: «Как быть, если даже после принятия Святых Христовых Таин все равно чувствуешь раздражение? Буквально не проходит даже нескольких минут, часов. Как будто не было причастия – корень раздражения все равно глубоко внутри сидит. Как его уничтожить? Как искоренить это качество?»

– На это уходит и уйдет вся жизнь. Только недавно у нас был разговор с человеком вообще о смысле исповеди, о смысле таинств, о смысле хождения в церковь, вообще о самой Церкви... Потому что нет такого эликсира, нет такой таблетки, нет причастия на всю жизнь, которое нас освятило бы раз и навсегда. Я привожу такой пример: мы руки пачкаем каждый день. Но дело не в том, что мы их испачкали, а в том, что у нас есть шанс и возможность держать их чистыми, сколько бы раз мы их ни испачкали. Церковь – это духовная врачебница, духовная целительница, духовная очистительница. Руки стали чистыми на несколько минут, а потом опять произошло то же самое загрязнение. Но не мыть мы их не можем, если мы только не находимся в каком-то ненормальном состоянии.

Вот это и есть борьба. И каждый раз этот промежуток будет больше и больше, когда человек будет за собой следить. Мало того, непонятно, что было бы с Вами (с тем, кто задает этот вопрос), если бы вообще не было церкви, не было святых таинств.

О раздражительности однажды сказал Серафим Саровский. У него спросили: «Кто в нашем монастыре человек высокой духовной жизни, кто находится в духовном преуспеянии?» Он сказал: «Отставной солдат Иван из просфорни». – «Как солдат Иван? Да мы его все знаем, он и на службу особо не ходит, особо ничем не выделяется, простой, тихий, спокойный». Батюшка говорит: «Он по своему характеру (на который наложили отпечаток и армия, и война, и воспитание, и темперамент) настолько буйный человек, что из-за любой ссоры или недоброго слова готов открутить голову. Но он настолько сдерживает себя, что никто этого не замечает, а видят только мирное устроение. А какая борьба идет в душе этого человека и сколько раз он побеждал самого себя – об этом никто не знает. Вот он – один из самых высокодуховных людей в нашем монастыре». Так вот, значит, духовная борьба помогала ему преодолеть самого себя. Помните, как говорил Александр Васильевич Суворов: «Победи самого себя – и будешь непобедим»?

Поэтому если бы не было таинств, Вы бы давно кому-нибудь голову открутили или кто-нибудь Вам голову снес бы. Потому будем как к лекарству приступать к таинству Святого Причастия. Лекарство действует иногда на сутки, а некоторые нужно гораздо чаще применять. Поэтому переживать и расстраиваться не будем, но борьбу не будем прекращать до последнего своего издыхания.

– Следующий вопрос: «Почему обязательно исповедоваться перед причастием? Не превратится ли исповедь в формальность при таком подходе? И почему в других Церквах, например в Сербской, Греческой, нет такой традиции, а только у нас?»

Очень часто задаваемый вопрос, и по-разному на него отвечают священники.

– Сейчас люди паломничают по всему миру, в том числе и в Грецию, и в Сербию. Мы с отцами тоже обсуждали эту тему, и видели, и знаем о том, что редко бывает исповедь в Греции. Там есть один положительный момент: священник (духовник) приблизительно с периодичностью раз в месяц (может быть, чуть реже; во всяком случае, старается так) назначает исповедь семье. И гарантировано, что какое-то время, нужное лично вам, будет вам уделено. Многие отмечают положительность такой практики, потому что порой месяц, другой или полгода они живут этим наставлением. У них такой исповеди, как у нас в России, когда мы каждый раз перед Евхаристией исповедуемся духовнику, нет. Но там все вылилось в другую крайность – нет беседы со священником, и от этого большая непросвещенность, невоцерковленность: не объясняют что-то относительно грехов, добродетелей, правила ко Святому Причащению. Был свидетелем, когда грек подходит к Причастию и даже «Отче наш» не знает...

Через исповедь мы потихоньку воцерковляемся: когда люди приходят первый, второй, третий... десятый раз – это как раз момент духовной встречи, духовного назидания, пусть даже краткого, но мы контролируем свою совесть, свою жизнь. А без этого может быть совершенно другая крайность. Поэтому из Греческой и Сербской Церквей надо взять тот положительный момент – кроме воскресной исповеди пусть будет раз в месяц (или раз в два месяца) запланированная встреча, чтобы священник мог ответить на вопросы; исповедь-беседа. Очень много положительного выносят люди из общения с духовником.

А упразднить исповедь у нас – это будет катастрофа. Есть исключительные моменты – Светлая седмица, большие праздники, которые совпали с воскресным днем. Например, Успение Пресвятой Богородицы будет во вторник, но если человек исповедовался в воскресенье или в субботу, пожалуйста, причащайся с этой исповедью и на праздник Успения. Мы и на подворье, и в Покровском храме своим прихожанам говорим, чтобы они не произносили такие слова: «Без исповеди». Правильнее сказать – с прошлой исповедью. Если в воскресенье священник исповедовал сто человек, что же ему во вторник, на Успение, еще раз сто человек исповедовать?..

– Постом, думаю, люди не успеют совершить страшных грехов.

– Поэтому все нужно делать с рассуждением. Реформировать мы ничего не будем и не собираемся. Будем придерживаться нашей традиции исповедоваться перед каждой литургией. Батюшкам (кто нас смотрит), думаю, очень многие проблемы можно решить в беседе с семьей или уделив какое-то особое время (10-15 минут) тем, кто попросил. Эта беседа решит многие проблемы на будущее, чем одна-две минуты во время исповедей перед причастием в воскресный день.

– Есть у нас так называемые «бытовые» вопросы, их достаточно много, но мы на них всегда тоже отвечаем. «Батюшка, я не смогла приехать на похороны матери и отца, потому что не с кем было оставить детей. Молюсь за них в церкви. Совершила ли я грех, не простившись со своими близкими?»

– Дело в том, что это особые минуты, когда умирает мама, отец, да и любой родственник. Каждый человек умирает один раз в жизни. На будущее говорю, что надо было сделать все возможное. Эту ситуацию уже не поправишь, но тем, кто нас смотрит, советую. Есть книга про воинов-интернационалистов, воинов-афганцев с потрясающим названием «Любите нас, пока мы живы». Поэтому в отношении родителей, о которых мы знали, что они уже находятся на финишной прямой по отношению к небу, надо было думать заранее. Вообще всегда нам надо думать заранее. Потому что если не думать, то последствия будут не очень-то приятные.

В этом греха большого нет. Самое главное, что желание было, усердие к тому было. Теперь остается только с любовью молиться о них. И своим родным, близким давать такой совет, чтобы готовились заранее к таким особым дням, к уходу людей. У нас и в Церкви, и в русской традиции всегда последнему прощанию придавалось очень большое значение.

– Это грех?

– Ну, просто так сложились обстоятельства.

– Ей надо на исповеди сказать об этом? Чувствуется, женщина тяготится этим.

– Батюшке можно сказать об этом. Но в чем тут грех? Грех – когда человек не поехал по какой-то обиде, по непримиренности, по причине каких-то негативных чувств. Здесь она пишет, что не с кем было оставить детей. Мы же не знаем, каких детей. Может, один грудной, другому два года, а ехать надо было в другой город или лететь самолетом. Как?..

– Главное, что человек молится, подает записки, ставит свечи.

– Конечно.

И еще (может, это не к вопросу) сейчас такая мысль пришла, что мы должны делать все заранее и заранее думать. Недавно услышал фразу, и мне она понравилась, что сейчас современные девушки в самый нужный момент ни о чем не думают (может быть, речь о первой связи идет). А потом они начинают думать, почему они не думали, когда нужно было думать.

Поэтому думайте заранее, не теряйте голову никогда. В чрезвычайных поступках жизни, после которых почти невозможно вернуть ситуацию назад, думайте постоянно, не делайте опрометчивых поступков. Не знаю, почему это сказано о девушках; мне кажется, что парней это тоже касается.

– Да, это касается всех.

И словно в продолжение Вашего ответа вопрос. Я размышляла, признаться, задавать его или нет, но Вы сами настояли, так что я его зачитываю: «У меня сложная ситуация, не знаю, как поступить. Я замужем, но с недавних пор мне стал интересен другой человек, и я ему более чем симпатизирую. Что мне делать? Как быть? Очень хочу встретиться с тем человеком. Дайте совет, ведь это грех».

В продолжение к Вашему призыву думать заранее...

– Ситуация ужасная. Потому что это касается сейчас...

– ... очень многих.

– Да всего мира это касается. Сохранение чистоты и верности – верности слову, верности браку, верности венчанию – касается всех. Это и есть то самое искушение, тот самый соблазн, та самая борьба. Кто-то из мудрых людей сказал, что никто не обещал безбедного плавания, но Христос обещал нам тихую пристань. Это классика жанра. Мир во зле лежит. Апостол Иоанн говорит: «Не любите мира, ни того, что в мире; ибо все, что в мире, – похоть плоти, похоть очей и гордость житейская». Апостол Павел говорит: «Духом умерщвляйте дела плотские – и живы будете».

Эта ситуация не лечится. Так же, как не лечится аппендицит – аппендицит вырезается, отсекается. И гангрена не лечится, она отсекается. Сейчас то, что происходит с Вами, – это телесная и душевная гангрена, она отсекается. «Вырви глаз твой, отсеки руку твою» – есть такое выражение в Священном Писании. Это говорится как раз об этой ситуации. Когда близкие люди ведут нас в погибель или мы сами являемся соблазном, мы должны друг от друга отойти на расстояние. Причем на расстояние совершенно конкретное, на расстояние физическое: не звонить, не общаться. Это никак не лечится, это только отсекается. Мой вам совет: с огнем не играют. В Священном Писании есть такие слова, да это даже наша жизнь: невозможно ходить по углям и не обжечься.

Люди говорят: «У нас духовные отношения»; с этого все начинается, и «духовные» люди попадают во всякие истории. Такая история была в переписке со старцем Макарием Оптинским. Одна раба Божия пишет ему: «Батюшка, мы друг от друга получаем духовную пользу. Мы в храме познакомились. Он духовный, я духовная. Но я замужем, он женат – у нас духовная дружба...» Старец прочитал и пишет: «Ты только не забывай, что плоть от духа недалеко отстоит». И дал совет, что надо все-таки держаться на расстоянии. Исключения бывают, но чаще всего начинается за здравие, заканчивается за упокой, тем более у женатых людей. Один человек должен быть на всю жизнь.

– Видимо, у молодых...

– Любовь Сергеевна, я Вас уверяю, дурь у всех. Кстати, у молодых чувство долга, ответственности, страха Божия, наоборот, есть. А со временем… Помните поговорку: седина в бороду, бес в ребро?

– Вы ее часто цитируете, батюшка; как забыть...

– Это не я цитирую, это жизнь цитирует... Поэтому категорически бегите без оглядки от этой ситуации, от этого человека – это искушение.

– Небольшой вопрос: «Есть люди, которые подбирают бездомных кошек, собак. Бывает, по пять-шесть кошек и собак дома. Скажите, не грех ли так печалиться о бездомных животных или лучше оставить время на другое?»

Показывают часто такие сюжеты, где не по пять-шесть, а по сто кошек... И люди мучаются в подъезде...

– Думаю, что это крайности. Оптинские старцы говорили: крайности – бесовские. Нужна золотая середина. Есть одна кошка – ну и хватит с тебя, и то, если у тебя уж какая-то особая любовь. Почему раньше были собаки в доме? У них была совершенно конкретная функция – охранная. Почему кошки были? Они мышей ловили. А сейчас это большей частью от уныния: когда у людей нет детей, нет семьи, это какая-то забота о ком-то. Просто надо подумать: а почему так произошло, что нет семьи, нет детей, внуков? Поэтому у кого есть одно животное, больше не заводите. Есть одна собака – хватит и одной.

– И желательно маленькая. В наших малогабаритных квартирах заводят догов, гончих, для которых нужна целая комната...

– Но это исключения. Церковные, верующие, православные люди заводят не собак и живность, а детей.

– Батюшка, заканчивается программа. Ваше пожелание телезрителям.

– Вчера у меня была одна встреча по проблемам в семейной жизни. Я думаю, что есть такие понятия, как уважение, понимание, благородство, любовь, верность. Но все это должно начинаться с простого устроения – доброжелательность, доброжелательность, доброжелательность; с ней можно решить все, без нее не решишь ничего. Поэтому я вам от всей души этого желаю. Замечания – доброжелательные. Реакции на замечания – доброжелательные. Просьбы – доброжелательные. Ответы на просьбы – доброжелательные. Если будет этот дух, тогда никакие бури нам не страшны. Мы никогда не будем терять мир, если не будем терять этой расположительной доброжелательности.

А поддерживать дух доброжелательности способствует и помогает телеканал «Союз», которому мы все усердно должны помогать, чтобы доброжелательность была всегда с обеих сторон: телеканал служит нам, а мы служим ему. Как? Доброжелательно!

– Замечательные слова, батюшка. Огромное Вам спасибо! На такой оптимистичной, красивой, доброжелательной ноте мы прощаемся с нашими зрителями.

– До новых встреч!

Автор и ведущая программы Любовь Акелина

Записала Нина Кирсанова