Таинства Церкви. О Евхаристии. Ч. 35

Батюшка, я просто безмерно рада и счастлива, что мы сегодня с Вами встретились после некоторого перерыва. Даже наши зрители волнуются и спрашивают, когда же отец Владимир продолжит беседы о Божественной литургии. Милостью Божией мы встретились, и думаю, что сегодня подарим удовольствие нашим зрителям. Итак, Божественная литургия...

– Да. Может быть, удастся вот-вот завершить беседы о Божественной литургии. Как всегда во всех программах, связанных с таинством Божественной литургии, мы немножечко возвращаемся назад. Возглас священника перед ектенией. По сути, это уже окончание Евхаристического канона, когда священник произносит очень важный возглас для всех нас, заставляющий задуматься о том, в каком состоянии мы должны быть во время Божественной литургии. Нужно не только идти с этим состоянием на Божественную литургию, но развивать в себе во время Божественной литургии это молитвенное состояние, чтобы оно непрестанно возрастало в душе человеческой. И в тот кульминационный момент, когда Дары становятся Телом и Кровью Господними, это чувство должно достигать предела внутренних сил, апогея напряжения.

Ведь, по сути говоря, ради Божественной литургии держится этот мир, еще живет, несмотря на все бурные потоки страстей, охватывающих человечество. Кажется, что Господь уже должен бы разгневаться на нас и лишить нас жизни, потому что мы своей жизнью Его раздражаем, своими грехами Его раздражаем, своими страстями Его раздражаем, тем не менее мы находимся с вами как бы в Ноевом ковчеге, только не думаем о себе как о праведниках. С Ноем была его жена, его дети. И если Ной был праведен в очах Господа, то ничего не сказано о детях. И вот мы как бы в этом Ноевом ковчеге – в Церкви – находимся. Наверное, ковчег – это прообраз Церкви, прообраз скинии, прообраз храма Божьего. Мы носимся по волнам этого греховного мира, и Господь, благодаря Божественной литургии, еще оставляет нас в целости и сохранности.

И вот предпоследний возглас священника во время Евхаристического канона, когда хлеб уже стал Телом Господним, а вино стало Кровью Господней. Если мы механистически относимся к этому, только разумом понимаем, что совершилось чудо, но сердцем не осознаём этого, – безусловно, это уже хорошо. Но если вдуматься, что произошло, то мурашки начинают бегать по коже – поражаешься величию, милосердию и бесконечной любви Божественной! Сколько бы раз и где бы ни совершалась литургия, хоть каждый день (а в некоторых местах, как, например, в монастырях, во время воскресного дня служится не по одной Божественной литургии), каждый раз Христос во время ее распинается за нас. Снова пригвождает наши грехи (не только первородный грех), которые мы исповедовали сейчас, перед Божественной литургией.

В будущем мы услышим возглас священника, который является уже кульминацией, завершением, последним словом в Божественной литургии, когда священник берет своими руками уже Тело Христово и возносит Его со словами: «Святая святым!» «Святая» – это Тело Господне; Оно предназначено для того, чтобы преподасться нам во время причастия Святых Христовых Таин. А разве мы святые? Кто может сказать о себе или о народе Божием, стоящем в храме, что кто-то свят? Может быть, на несколько десятков миллионов и найдется такой человек, но мы-то не святые. И как же мы можем стать святыми? Я уже опережаю то, что должен сказать в будущем, но этот возглас настолько глубок и пронизан святостью Божественной литургии, что я дерзнул остановиться на этом возгласе.

Как мы можем стать святыми? Оказывается, можем, хотя бы на мгновение, хотя бы на несколько минут. Как это может произойти? Когда это может произойти? Тогда, когда мы исповедуем свои грехи священнику глубоко и подробно. Нет, не надо составлять энциклопедии грехов, но, во всяком случае, обозначить во время исповеди свои главные страсти и свои главные падения. И тогда мы слышим слова священника, принимающего исповедь: «Властию Его (Господа), мне данной свыше, прощаю и разрешаю тя от всех грехов твоих». И вот в этот момент мы становимся святыми, до тех пор, пока нас не посетила греховная мысль, или помысел, или страсть, или еще какое-либо наваждение. И вот в этом состоянии, уже просветленном, очищенном от грехов, мы, становясь святыми, оказываемся достойными (дерзаю сказать это слово, хотя мы никогда не можем быть достойными) Святых Христовых Таин.

Итак, возглас священника: «И даждь нам единеми усты и единем сердцем славити и воспевати пречестное и великолепое имя Твое: Отца и Сына и Святаго Духа». Вот как мы должны возлюбить друг друга! Вот как мы должны присутствовать на Божественной литургии, на Евхаристии – чтобы ни единый помысел нас не разделял друг с другом: едиными устами воспевать и славить пречестное и великолепое имя Господне, выше Которого нет ничего ни на небе, ни на земле. Мы воспеваем едиными устами и единым сердцем Саму Пресвятую Троицу: Отца и Сына и Святого Духа.

После этого возгласа, когда хор, символизирующий наше христианское сообщество и общую молитву, поет «Аминь» (то есть «истинно»), предстоятель (это может быть епископ, патриарх, священник в первой степени священнического служения), оборачиваясь лицом к народу Божиему и благословляя его, произносит слова: «И да будут милости Великого Бога и Спаса нашего Иисуса Христа со всеми вами». Здесь почему-то недоумение: почему милости не Пресвятой Троицы, а только милости Сына? Потому что Господь Иисус Христос, Второе Лицо Пресвятой Троицы, Который вочеловечился, безусловно по благословению Отца Своего и при поддержке и благодати Духа Святого искупил первородный грех; Он распялся на кресте при силе Божией, могуществе и поддержке Своего Отца и благодати Духа Святого.

«Чашу эту мимо пронеси», – просит Господь Своего Отца. Он, как Бог, не мог не видеть в этом завершении домостроительства Божия этого страдания, этого поношения от людей, этого заплевания, заушения, насмешки первосвященников, насмешки евреев, народа Божьего, ради которого и пришел на землю. Пришел к своим, и свои Его не приняли. Как горько Человеку, Который открыт душой, старается помочь другому человеку, открывает Себя, делает что-то, а те люди, которым Он делает добро, Его не принимают. Вот поразительная неблагодарность человеческая!

Чувство благодарности и тогда отчасти было потеряно, тем более ожесточенным народом иудейским. А сейчас в особенности, когда мы так далеки от первохристианских времен, это чувство благодарности – а его нужно воспитывать в себе – вдруг перестает присутствовать в нас. Мы воспринимаем все как должное. Когда тебе преподносят всё на золотом блюдечке, вопреки исторической канве и твоей личной жизни, – и ты не благодаришь Господа! Не благодаришь того Человека, Который тебе совершил благо. Хотя, с другой стороны, как Бог, конечно, Господь не испытывал от этого страданий. Но как Человеку, осознающему Себя Царем мира, Царем неба и земли, все сотворившему, так много давшему благ человечеству, Ему было больно понимать ту будущую неблагодарность, которой будет преисполнен народ иудейский. «Чашу эту мимо пронеси» – и капли пота, падающие с чела, были как капли крови, падающие на землю. Вот как Он страдал от предстоящих страданий! «Но не так, как Я хочу, но как Ты...» Вот смирение, принятие и послушание вплоть до смерти, и смерти крестной...

«И да будут милости Великого Бога и Спаса нашего Иисуса Христа со всеми вами». Милости искупления. Милости, которые сейчас будут тебе преподаваться в виде Тела и Крови Господних. Призывается, таким образом, весь храм к Причастию. «Со всеми вами». Не со мною, не с Вами только, а со всеми вами, со всеми теми, кто находится в церкви. Вы готовы принять эти милости? Принимайте эти милости, и они будут с вами всегда. Если вы будете в себе поддерживать христианский образ жизни, если будете стремиться к тому, чтобы исполнить заповеди Божии, и стремиться к очищению своей души, на какой-то вершине обязательно эта чистота человеческая свяжет вас уже навсегда с Господом Иисусом Христом, с Царством Пресвятой Троицы.

– Отец Владимир, прошу прощения, телезрители просили задать один вопрос. Кстати, он повторяется постоянно. И сейчас Вы даже начали на него отвечать. Вы говорили о том, что надо возгревать себя любовью во время Божественной литургии. Это подразумевает даже благоговейное стояние в храме. Ко мне в храмах подходили и просили Вам задать вопрос: что делать, если люди разговаривают во время Божественной литургии, и особенно во время Евхаристии? Так, к сожалению, часто бывает. Что делать в этой ситуации: сделать замечание? Или постараться углубиться в себя?

– Отец Иоанн  (Крестьянкин) говорил о том, что желательно было бы делать замечания уже после службы. Но если человек стоит рядом, то тихонечко можно его знаком призвать к молитвенной тишине.

На этот возглас «И да будут милости Великого Бога и Спаса нашего Иисуса Христа со всеми вами» хор отвечает: «И со духом твоим». То есть: и вместе с тобой. Чтобы и ты такие же милости принял; и привлекал бы к себе всю свою оставшуюся жизнь. Чтобы эти милости пребывали и с твоею жизнью, с твоим хождением по пути спасения.

Дальше начинается ектения. Конечно, основная часть Евхаристии закончена. На престоле уже находятся Тело и Кровь Господни, перед которыми мы должны благоговеть велико. Говорят, что святой праведный отец Иоанн Кронштадтский уже после того, как причащал народ Божий, сам причащался и целовал Чашу с таким благоговением, с такой радостью, с такой любовью! Понимая и осознавая (не так, как мы), что он причастился таинства Нового Завета, Крови Господней, которая с него сняла грех и сейчас его сотворила сыном Божиим, причастником славы Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа.

Диакон выходит и произносит ектению: «Вся святые помянувше, паки и паки миром Господу помолимся». Что значит «вся святые помянувше»? Мы во время Божественной Евхаристии вспоминали сонм святых, которые вместе с сонмом ангелов присутствовали и присутствуют на Божественной литургии, на Божественной Евхаристии. Мы призывали к молитвенному участию и первосвятителей, и патриархов, и епископов, и священников, и диаконов, и преподобных, разного образа служения людей, прославившихся в лике святых, и мучеников к тому, чтобы они молитвенно помогали совершению Божественной литургии. И несмотря на то, что поименно мы, безусловно, не в состоянии произнести всех святых во время Евхаристии, тем не менее как бы группами мы вспоминали и призывали святых к молитвенному участию во время Божественной Евхаристии, которая совершалась, совершается и совершится.

– Отец Владимир, я Вас заслушалась. Скажу Вам откровенно, мне очень жаль, что наши программы о Божественной литургии скоро должны завершиться. Я всегда, поверьте, испытывала глубочайшую радость от бесед с Вами, потому что в каждой программе для себя узнавала очень много нового и полезного и уже с абсолютно другим чувством, равно как и наши зрители, присутствовала на Божественной литургии и участвовала в ней.

Я Вас сердечно благодарю и от своего имени, и от имени всех наших зрителей, которые надеются, что даже по завершении программ, посвященных литургии, Вы не оставите нас и мы будем говорить о других таинствах Церкви, потому что они безграничны. Благословите наших телезрителей.

– Спасибо! Бог благословит всех вас на добрые дела, а главное, на дела спасения.

Автор и ведущая программы Любовь Акелина

Записала Нина Кирсанова