Таинства Церкви. Конфликты и ссоры

Беседа с архимандритом Мелхиседеком (Артюхиным).

– Сегодня с особой радостью я говорю вам о том, что мы продолжаем беседы с архимандритом Мелхиседеком, настоятелем Покровского храма в Ясеневе и храма Петра и Павла (подворье Оптиной пустыни) в Ясеневе.

Батюшка, радость моя безмерна потому, что ко мне подходило очень много прихожан из разных храмов, в том числе и священники, и сетовали на то, что в программе «Таинства Церкви» давно не было отца Мелхиседека. Очень им нравятся Ваши программы, Ваши беседы.

– Хочется в это верить.

– Батюшка, ну что ж мне обманывать-то и Вас и телезрителей, они это могут сами подтвердить. Я объясняла ситуацию (и Вы сами об этом говорили), что были проблемы со здоровьем, но теперь я очень рада, что Вы с нами. Я думаю, что молились за Вас очень много Ваших почитателей и прихожан.

– Сугубо благодарим дорогих братьев и сестер за молитвы, после которых здоровье, слава Богу, поправляется. И мы сегодня вместе с Вами в этой студии.

– О чем мы с Вами будем говорить сегодня на радость телезрителей?

– Может быть, не столько на радость сейчас, сколько радость в перспективе. Потому что, когда разрешается ситуация, когда разрешается конфликт, когда разрешается история, когда люди мирятся, когда проходит ссора, вот тогда это и есть настоящая радость, настоящее духовное удовлетворение внутри души человека. И когда мы готовились к этой встрече, сначала тема была одна, но потом вдруг неожиданно я оказался участником некоторых событий, которые меня подвигли к тому, чтобы вместе с Вами, посоветовавшись с Вами, разобрать здесь вместе эту ситуацию и попытаться решить такой вопрос.

Я оказался свидетелем, когда одна группа сотрудников, верующих людей, много лет проработавших в храме, вдруг сделала замечание по поводу профессиональной деятельности другой группе сотрудников. Замечания касались профессионального исполнения своих обязанностей, совершенно незначительные поправки, можно сказать, пожелания. И та сторона, которой были сделаны замечания, пожелания, вдруг неожиданно обиделась, разозлилась. Начали выяснять отношения и в эти отношения втянули и меня. Люди между собой выясняли отношения, а виноватым оказался я. Я начал мирить стороны. И оказалось, что одна сторона не хотела услышать другую, не соглашалась с совершенно объективными замечаниями.

И я про себя подумал: столько лет в храме, столько лет я духовником, столько лет люди смотрят телеканал «Союз», слышат проповеди, периодически ходят на исповедь – и при малейшем искушении, когда дело коснулось самолюбия, гордости, вдруг это оказалось непреодолимым препятствием. И я впал в такое уныние, потому что думал, что люди растут, как-то борются со своими страстями, слышат, воспринимают все на духовный лад, откладывают все в уме, сердце, что идет внутренняя работа, а на поверку оказалось – десятилетиями в храме, а как будто люди только что пришли с рынка. Я был в большом недоумении: как так? Среди нас, прихожан, среди христиан, вдруг какие-то мелочи, разборки, недоумения, конфликты. Почему не хватает любви, смирения, снисходительности, доброжелательности, понимания, терпения, в конце концов, принятия на свой счет? Даже если эти вещи были необъективными, но хотя бы десять процентов из сказанного было? Хорошо, значит, я приму к сведению. Для чего? Для того чтобы потом исправиться.

И я про себя подумал: а ведь из этих мелочей, из этих слов, из этих взаимоотношений вообще складывается вся жизнь: в семье, на работе, в храме, в алтаре, в доме, в обществе, в армии. Мы всю жизнь находимся внутри каких-то отношений, мы же не отшельники. Кстати, если человек со страстями, он и в уединение принесет эту злость, эту болезнь.

– Внутри себя, Вы имеете в виду?

– Внутри себя. Мне как раз вспомнился случай. Один подвижник жил среди братии: с одним конфликт, с другим конфликт, с третьим. Он подумал: «Что-то они мне надоели. Наверное, они такие плохие, на меня плохо действуют, они меня заводят, из себя выводят. А если бы их не было…

– Ой, какой бы я был благостный.

–…то меня никто бы не выводил. И я был бы само спокойствие». Вот так он подумал, бес ему внушил. Он загнал себя в пустыню, построил хибарку: иконочка, свечки, богослужение, которое сам может служить, молитвослов, Псалтирь – в общем, внутренняя жизнь. И потом однажды он сел ужинать и увидел, что у него свеча на подсвечнике завалилась. Он ее поправил – она опять завалилась. Он поправил второй раз, а на третий раз схватил глиняную подставку и швырнул ее об стену. Вот она его раздражала, что она третий раз заваливается.

– Она виновата.

– И когда он разбил ее об стену, в этот момент он пришел в себя. Не люди, не обстоятельства, не настоятель, не наместник, не жена, не дети, не бабушка виноваты – всё внутри нас, вся проблема внутри нас самих. Я все время говорю: единственный человек, которого мы можем исправить, – это мы сами. Бесполезно кого-то исправлять, учить, вразумлять, переделывать. Мы можем переделать, и обязаны переделать, только самих себя. А тот, кто пытается переделать всех или хотя бы того, кто рядом, не переделывая при этом себя и не понимая, насколько тяжело даже себя самого привести в порядок… Даже простой вопрос: не выходить из себя. Попробуй, насколько на поверку это оказывается непросто.

Поэтому у меня вопрос. Вот Вы, Любовь Сергеевна, сталкивались с женским коллективом, сами уже уважаемая женщина. Например, у нас, у мужчин, из-за мелочей, из-за слов, взгляда каких-то додумок нет. Привожу пример. Меня прихожанка спрашивает: «Батюшка, а что случилось? Я Вас чем-то обидела?» – «Да вроде нет». – «Может, я неправильно что-то сделала?» – «Нет, а что случилось-то?» – «А Вы когда шли, я протянула руки со словами: “Батюшка, благословите”, Вы меня благословили молча, прошли и даже не улыбнулись. Что-то случилось?» – «Нет»…

– В своих мыслях шел.

 – Просто у меня то одно настроение, то другое. Когда-то улыбнулся, когда-то сказал, когда-то молча прошел. Так вот, среди мужчин, например алтарников, представить себе эту ситуацию, чтобы кто-нибудь из алтарников у меня переспросил… «Привет!» – «Привет!» – «Как дела?» – «Нормально», и прошел мимо – ничего страшного, он на это не обратит внимания. В следующий раз на вопрос: «Как дела?» будет развернутый разговор. Почему? Ну вот сейчас есть настроение, есть возможность, есть какие-то обстоятельства…

Женщина из мелочей начинает додумывать: молча благословил, не улыбнулся, значит, за этим что-то стоит. И я подумал: на каких мелочах построена тонкая женская натура! Кстати, есть такое интересное выражение: современная женщина – православная христианка не будет повторять чужих ошибок, она обязательно натворит своих.

– Но это не только православная христианка. Это вообще свойственно людям.

– Мы сейчас говорим о православных, что мы-то должны быть примером, и не то что показывать кому-то, а пытаться так жить. И у отцов есть такое понятие, такой алгоритм, такой образ жизни, они назвали его трезвением, – когда человек следит за своими мыслями, за своими словами и за своими поступками: соответствуют ли они христианскому образу жизни, Евангелию хотя бы иногда, даже просто человеческим отношениям соответствуют или нет? И когда человек живет в этом внимании, тогда он уже начинает быть осторожным в мыслях, в словах и в поступках.

Кстати, дам один замечательный совет нашим телезрителям: прежде чем подумать плохо, подумайте хорошо. Это очень важно – подумать сначала хорошо. Как старец Паисий говорил, надо включать добрый помысл и попытаться ситуацию оправдать по отношению к другим, но не оправдывать по отношению к себе. По отношению к другим мы должны быть адвокатами, а по отношению к себе должны быть прокурорами. Вот это чрезвычайно важно.

Почему у человека два уха и один язык? Чтобы больше слышали и меньше говорили. Потому что если ты не слышишь, ты не поймешь. Когда ты начинаешь говорить, ты не услышишь других людей, которые тебе пытаются что-то объяснить, что-то доказать этой конкретной ситуацией. Когда ты больше говоришь, чем слушаешь, тогда ты ничего не поймешь и не увидишь объективности. Апостол Павел говорил: всякий христианин пусть будет скор на слышание, медлен на слова, медлен на гнев, потому что гнев не творит правды Божией.

Почему ты вышел из себя? Потому что не включил добрый помысл, молитву и вовремя не погасил эту ситуацию. Потому что пожар гасится водой, конфликт гасится любовью, вниманием, хотя бы терпением, или если нет терпения, хотя бы молчаливостью. Один из наших уважаемых протоиереев однажды говорил: «Слово не воробей: поймают – и вылетишь». Это говорил протоиерей Артемий Владимиров. На самом деле так. Поэтому надо быть чрезвычайно внимательными.

И еще я подумал, что в этой ситуации, которая была, люди очень много друг другу наговорили.

– В сердцах.

– То есть мы не можем избежать конфликтных ситуаций, мы в них будем постоянно. Знаете, Любовь Сергеевна, чем отличается умный человек от мудрого?

– Чем же?

– Умный найдет выход из любой истории, а мудрый в эту историю не влипнет.

– Да, очень мудро.

– А знаете, где сглаживаются острые углы? Острые углы сглаживаются и решаются за круглым столом, за чашкой чая.

Поэтому, как решать эту ситуацию, как потом мирить? Очень важно не распускать язык. Когда пришла эта ситуация, когда возник конфликт, очень важно потом дальше не распускать язык. Почему? А потому что у нас у всех есть такой душевный «блютуз», есть сообщение между нами. То, что знают двое, знают все. Поэтому разведчики ничего никому не говорят. Я однажды пришел в одну организацию к секретарю. Это была наша знаменитая Первая образцовая типография, которая очень много добра сделала для Оптиной пустыни (мы впервые издали «Жития святых» Димитрия Ростовского в 1990–1992 годах пятидесятитысячным тиражом. Представляете! Сейчас даже таких тиражей нет). И я у секретаря увидел надпись: ничего не вижу, ничего не слышу, ничего никому не скажу.

– Три обезьянки индийские.

– То, что знают двое, знают все. Поэтому, если в разговоре об этой ситуации сказали: «Да, может быть, я был не прав» и плохого о нем не сказали, обязательно через десятые руки до него дойдет, что ты, я сожалеем. А если в эту ситуацию, в конфликт вошли, с ним молчим, а его обсуждаем, и говорим о нем все, что думаем, обязательно все это дойдет. То есть хотим помириться, а сами языком молотим – никакого перемирия не будет.

Лествичник говорит: трапеза любви угашает конфликт, угашает ссору. Как я говорю, за круглым столом. И подарки. Но подарки могут быть и словесные, то есть подари доброе слово. Неохота, не заслуживает он этого, но что для тебя важнее: справедливость или мир? Мы все время ищем справедливости. Подождите, но если нас судить и все время к нам относиться справедливо, нам самим мало бы не показалось. Мы все время хотим снисходительности, хотим понимания, хотим милосердия.

– Конечно.

– А милосердие – это не справедливость, и понимание – это не справедливость. Ты грубиян, ты плохо поступаешь, а тебя обязаны понимать. Что это такое? Это дело любви, дело снисхождения, дело доброжелательности по отношению к тебе. Но и ты старайся быть взаимным и проявлять то же самое.

Я до конца жизни буду помнить моего любимого друга, покойного игумена Никона, который похоронен в Симферополе, в местечке ГРЭС, за храмом. Он на проповеди часто повторял очень простую, но, я думаю, чрезвычайно важную вещь: «Любовь должна быть взаимной». Мы почему-то думаем, что все должны любить нас, и забываем, что то же самое должны делать и мы по отношению к другим; любовь должна быть взаимной.

Так вот, возвращаясь к нашему разговору, что же все-таки помогает в женском коллективе? Как себя вести с женщинами, чтобы конфликтность была наименьшая, а если она произошла, что помогает наладить отношения? Потому что я понял, что логика и аргументы в отношении женщин не работают.

– Батюшка, Вы несправедливы к женщинам.

– Я потом покаюсь. У женщин все больше все-таки на эмоциях. Любовь Сергеевна, посоветуйте нашим телезрительницам (не впадать в конфликт сложно), как выйти из конфликта, выйти из ссоры. Как Вы думаете?

– Дело в том, батюшка, что я ведь давно не работаю в женском коллективе. У меня только гример женщина, все остальные из съемочной группы мужчины. Но вопрос, конечно, интересный. Вы знаете, я недавно вернулась из Углича (кстати, хочу продолжить о свече). Мы снимали фильм о Свято-Воскресенской мужской обители. Но есть же интересная история, когда наказали колокол. Вы рассказали о батюшке, который наказывал свечу, – он ее бросил, а вот этот набатный колокол, который известил об убийстве царевича Димитрия и поднял на бунт (кстати, мужчин), потом высекли, ему «отрезали» уши и «отправили в ссылку». Потом, через очень большое количество времени, его вернули обратно в Углич, сняли с него наказание. То есть таких примеров, когда люди выплескивают свое негодование на неодушевленных предметах, очень много.

А возвращаясь к вопросу – да, естественно, у меня же есть и подруги, и коллеги, с которыми мы соприкасаемся. Вы знаете, женщины, наверное, в большей степени эмоциональны, чем мужчины, почему такое и происходит. Просто структура такая женская, и удержать себя вне обиды бывает тяжело.

– Но что делать?

– Вы знаете, я очень часто хожу на исповедь к одному игумену в свой приходский храм. Он уже старенький, с Афона, и в основном на Афоне служит, но приезжает часто тут лечиться. Когда я к нему хожу, он все время повторяет абсолютно всем одну и ту же фразу. Он говорит: «Самое главное – ни на кого не обижайся».

– Так. А если обиделся? И самое главное, себе мозги еще засорил. То есть не только обиделся, а еще под это подвел базу. И печально, что вот эта база, эти мысли продолжают работать, когда сердце уже готово бы склониться к перемирию, а вот эти идеи, самому себе внушенные: «меня обошли», «они такие» – и пошло-поехало…

– Но здесь гордыня, которая свойственна не только женщинам. Она свойственна и мужчинам. Меня тоже иногда, бывает…

– …заносит.

– Да. Ну а как? Иногда что-то там сделают в работе, а я говорю: извините, у меня триста фильмов за плечами, я лауреат, а Вы кто такой, чтобы мне тут замечания делать?..

– О!

– Ну а как?

– Надо сказать: «Спасибо большое, я не догадалась сразу».

– А потом, конечно, думаешь: да что ж такое?.. Да, триста фильмов, лауреат, но бывает, глаз замылится. Конечно, все это бывает. И человек дает тебе тот или иной совет вовсе не из-за того, чтобы тебя унизить, а для того, чтобы сделать лучше.

– Как ему кажется.

– И главное: ни на кого не обижаться. Я иногда думаю: да что ж батюшка все время говорит: не обижаться, не обижаться – неужели это самое главное? А действительно, когда человек начинает обижаться, он внутри себя поедает. Помните, Исаак Сирин (Вы, по-моему, тоже приводили эти его слова) говорил: войди в свою внутреннюю клеть, и ты узришь, что твоя клеть равна клети небесной. То есть внутри все-таки человек сотворен как клеть небесная, и вот если мы об этом будем помнить, что клеть небесная внутри, наверное, мы не будем выпускать клеть земную. Потому что все эти наши обиды – это, конечно… А эмоциональное состояние женщин действительно выше…

– Нестабильное.

– …чем мужское.

– Любовь Сергеевна, вот как Вы миритесь?

– Вы знаете, батюшка, я уже давно не ссорюсь.

– Похвально. Ну вспомните, вот как Вы себя уговаривали? Ведь надо же кому-то первому руку протянуть.

– Знаете, для начала я просто вспоминала, что я христианка.

– Это самое главное. Да, совершенно верно. Что негоже это…

– Я вспоминала, что христианину нужно первому идти мириться, извиняться, если ты действительно не права. И главное, что повторяет Алексей Ильич Осипов в своих лекциях, начало спасения – это понимание, что ты грешен больше других.

– Да.

– Очень хочется иногда человека осудить и думаешь: Господи, помилуй! А у тебя-то сколько грехов!.. Что же ты лезешь осуждать человека по поводу его грехов, когда у тебя своих хватает? Давайте все-таки разбираться со своими грехами.

– Конечно.

– Вот это женщинам очень важно помнить, имея в виду их эмоционально заводное состояние. Женщины заводятся очень быстро, сами себя заводят. Мужчины тоже, конечно, такие попадаются. Вот Вы когда рассказывали о женщинах, наверняка они сами себя еще заводили: «Ух, сейчас я тут…» Мы должны помнить, что мы – христиане, свет миру. Иначе в нашей стране никогда не прибавится народу в храмах.

– Мне кажется, это главный фундамент вообще везде, начиная с семьи, работы, прихода, алтаря, как я уже говорил. Кто-то сказал: большая конфликтность – из-за маленькой духовности. Незаполненность души, человек не занят своим больным человеком внутри себя. То есть ты сам – больной человек, ты сам грешник. Когда вдруг возникла такая ситуация, ты должен понимать, что должен решить свою проблему внутри себя, тебе только ее показали. Как ножик: разрезал яблоко, а оно внутри оказалось с червяком. Но не ножик виноват, что там червяк; ножик эту ситуацию только помог обнаружить.

Поэтому когда человек будет идти путем покаяния, он конфликтные ситуации будет проходить с наименьшими потерями. Когда нос задран высоко, когда о себе большое мнение, вот тогда очень легко это наступает. Говорят: я раним. Ранима твоя гордыня. Старец Амвросий говорил про замечания: «Потерпи: не ситцевый – не полиняешь». Поэтому прежде всего – внутренняя духовная покаянная жизнь. Это лекарство и способ примирения между враждующими сторонами.

Поэтому, братья и сестры, от всей души желаю вам, чтобы вы ни с кем не ссорились (как Любовь Сергеевна уже третий год ни с кем не ругается), чтобы прежде всего обращали внимание на самих себя, включали добрый помысл и в голове почаще помешивали кашу, чтобы она не пригорала. И жили Богом, верой и Церковью.

– Большое спасибо, батюшка. Очень интересная тема: и обида, и покаяние...

– Примирение.

–…и примирение. Я думаю, что в следующей программе мы с Вами эту тему разовьем, она очень интересная. Спасибо! Здоровья Вам!

– К сожалению, она постоянная. Спасибо, благодарим за молитвы! До новых встреч!

Автор и ведущая программы Любовь Акелина
Записала Нина Кирсанова