Таинства Церкви. Ответы на вопросы

Беседа с архимандритом Мелхиседеком (Артюхиным).

– Мы в прошлый раз обещали, что продолжим отвечать на вопросы. Я очень порадовалась тому, что вопросы стали серьезнее: чувствуется, что люди думают, работают над собой, размышляют. Помимо бытовых вопросов, на которые мы, естественно, ответим нашим телезрителям, есть те, которые требуют большего времени. Поэтому я предлагаю начать «блиц»: быстрые ответы на небольшие вопросы, а уже потом мы перейдем к вопросам, которые требуют серьезного, духовного осмысления.

Первый вопрос: «Можно ли молиться о самоубийцах и людях неправославного вероисповедания? Я молюсь, потому что некому за них помолиться. Я в душе моей верю, что Бог милостив и спасет их души. Как правильно поступать?»

– Дело в том, что никому не возбраняется наша личная молитва о мире всего мира, благосостоянии святых Божиих Церквей, о соединении Церквей. Но людей, которые находятся вне православия, или самоубийц мы не поминаем литургически – так принято в нашей Церкви. В домашней молитве это возможно. Потому что молитва – это дело любви. Но в данном случае это молитва домашняя.

Еще у нас есть замечательный пример старца Льва Оптинского. У него был ученик Павел Тамбовцев, и так сложились обстоятельства жизни, что его отец кончил жизнь самоубийством. Павел очень переживал. Он был послушником и монахом Оптиной пустыни и обратился к старцу Льву с вопросом о своем отце. И старец дал такую молитву: «Упокой, Господи, душу усопшего раба твоего (имярек), аще возможно, прости ему всякое прегрешение вольное и невольное, и не вмени молитвы моей сей в грех, ибо милость Твоя бесприкладна». Я сейчас сказал молитву своими словами, с ходу. Но во многих молитвословах она есть, ее можно найти в Интернете.

Можно молиться и своими словами. Потому что мы, православные люди, счастливы тем, что (как сказал кто-то из мудрых людей) расстояние между нами и Богом – это расстояние молитвы. Нам не надо проходить огромный путь каких-то условностей, только искренний вздох сердца – и молитва будет услышана.

И еще меня поразила одна из последних книг о старце Паисии Святогорце. Кстати, это может быть темой отдельной беседы, потому что в 1993 году, за год до его смерти, я был на Афоне первый раз и видел старца Паисия, у нас была краткая беседа. Поэтому мне все это очень дорого. Так вот, паломник средних лет пришел на Святую Гору, старец Паисий с ним встретился, побеседовал и спрашивает: «Почему ты такой грустный?» Он говорит: «Отче, так все благодатно на Афоне, помолились, причастились, исповедовались, но у меня какая-то неизбывная скорбь: мой сын в аду, он добровольно выбросился с седьмого этажа».

И старец Паисий ему говорит: «Боголюбец, нет-нет, он не в аду. С какого, говоришь, этажа он выбросился? С седьмого? Ты знаешь, сколько времени у него было, чтобы покаяться и взмолиться Господу!..» Вот так сказал старец Паисий человеку. Лететь всего несколько секунд, но даже в этот момент человек может успеть осознать. Вы же знаете, что детей вовлекают в какие-то безумные сообщества в интернете, например, «Синий кит» и другие…

– Да, даже президент об этом говорил.

– В этих группах говорят, что жизнь – какая-то игра: приедет «скорая помощь» или какая-то добрая фея коснется палочкой, вновь перезапустится программа и заново начнется игра. То есть люди не воспринимают свою жизнь, думают, что это понарошку. А смерть – на самом деле. И мне тоже показалось после этих слов старца Паисия, что когда ребята делают первый шаг, только тогда они осознают, что это не игра, а уже по-настоящему, и что эту «лепешку» на асфальте никто не соберет. Мне кажется (по словам старца Паисия), что Господь может дать этим людям покаяние. Мы об этом ничего не знаем, это тайна, потому что никто этого опыта не имеет.

– И потом, мы не знаем, в каком психическом состоянии был человек. Как Марина Цветаева: ее родственники обращались в Церковь, потом ее заочно отпевали, было установлено, что у нее было психическое повреждение.

– В «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви» есть некое суждение о том, что если человек наблюдался у психиатра, если у него был диагноз какого-то психического заболевания, то после рассмотрения дела правящим архиереем благословляется чин отпевания. Это особый случай.

Вопрос задан именно о личной молитве. Молиться о близких нам людях – это дело любви. Я думаю, что за любовь Господь не осудит. Но мы не преступаем установленных законов нашей Церкви, поэтому за самоубийц и некрещеных мы не подаем записки в храмах, литургически их не поминаем.

– Следующий вопрос: «Как Вы считаете, нужно ли перед каждым Причастием, если причащаться часто, исповедоваться? Может быть, можно исповедоваться, скажем, раз в месяц или раз в две недели?»

– Дело в том, что мы должны исповедоваться перед каждым Причастием – это установление и традиция Русской Православной Церкви и многих других православных Церквей. Но есть исключительные дни. Об этом на сайте «Патриархия.ру» можно прочитать соответствующий документ, который называется «Об участии верных в Евхаристии». Там говорится, что, например, на Страстной седмице благословляется, исповедавшись один раз (например, перед Великим Четвергом), с этой исповедью причаститься в Великий Четверг, Великую Субботу и на Пасху. А на Светлой седмице можно причаститься несколько раз (у кого есть возможность и желание) тоже с прошлой исповедью.

Надо исключить это словосочетание «без исповеди»: не «без исповеди», а «с прошлой исповедью». А поскольку эти праздники бывают редко и все-таки есть возможность исповедоваться священнику, мы должны исповедоваться перед каждым Причастием. За исключением случаев, когда перед большим праздником духовник (священник) благословил исповедоваться накануне праздников, тем самым растянув исповедь своих прихожан на целую неделю. То есть в таком случае исповедь может не совпасть с днем Причастия.

Потому что не всегда у священников бывает возможность всех исповедовать, особенно сейчас, когда действует «Программа-200» по строительству храмов. Я был в Оптиной пустыни, туда приезжают священники из разных городов и весей (тамбовские, рязанские, тульские, липецкие, черниговские), и у кого ни спросишь, сколько на приходе священников, – везде один.

– А народу... Особенно перед праздниками.

– Конечно, и поэтому все делается не так, как в многоштатных, многоклирных приходах. Поэтому исповедь всех прихожан может быть растянута на несколько дней. А некоторых своих чад, которых батюшка знает, он может с одной исповедью благословить причаститься несколько раз. Повторюсь, нам надо из православного оборота выражение «без исповеди» исключить. Потому что на самом деле бывает такое, когда люди залетают с улицы и подходят к Чаше. У них спрашиваешь: «А вы исповедовались?» – «Да, полгода назад, перед Пасхой (или перед Рождеством)». Таких мы разворачиваем к священнику, чтобы он взял их в свои добрые, ласковые руки и объяснил, что дело не в скорости, а в правильности.

– Отец Мелхиседек, мы еще, наверное, должны исключить такое: частое причащение не означает отсутствие подготовки.

– Безусловно.

– Сейчас нас, православных, призывают причащаться чаще, и людьми это иногда воспринимается так, что можно вообще не готовиться.

– Любовь Сергеевна, я Вам благодарен за этот практический вопрос. Потому что качество причастия не должно уменьшаться, это не должно приводить к так называемой халатности, к причастию спустя рукава. Сейчас мне вспомнилось письмо к святителю Феофану, Затворнику Вышенскому: «Батюшка, дорогой, я причастилась и не почувствовала, как обычно, благодатного состояния, душевного покоя, спокойствия». У каждого человека по-разному, некоторые вообще ничего не испытывают – это тоже нормально, потому что «Дух дышит, где хочет, и не мерою Бог дает Духа»; это не всегда бывает взаимосвязано. И Феофан Затворник отвечает: «Я думаю, с Вами это произошло за отсутствие духовного напряжения в подготовке к Причастию».

– Расслабление было.

– Совершенно верно. А как раз в его времена причащались редко: раз в месяц, великими постами. Сейчас действительно у многих христиан есть возможность и желание причащаться, но не должна умаляться традиционная подготовка к таинству Причастия: накануне всенощное бдение (или вечернее богослужение), накануне прочитанные три канона (Спасителю, Божией Матери, Ангелу Хранителю) и последование ко Святому Причащению.

Духовники советуют (и я тоже об этом говорю) семейным людям, которые обременены работой, послушанием, трудами, эту подготовку растянуть на несколько дней, начиная читать каноны, например, с четверга. А своим чадам я говорю конкретно, что вся подготовка должна быть в субботу утром, если причащаемся в воскресенье. Почему? Всенощного бдения и вечерних молитв после него в субботний день достаточно. Потому что все лучшее надо отдавать Богу.

Пример Афона, Оптиной пустыни, Троице-Сергиевой лавры: большая часть молитвенного правила всегда с утра. Поэтому даже если ты семейный человек, в субботу можно встать пораньше, например, в шесть утра, до семи или до половины восьмого, пока все остальные домочадцы спят, почитать молитвы и со свежими силами подготовиться. А вечером – только одно богослужение. И так это не будет заметно и не будет халатно. То есть частота причастия не подразумевает, как сказал святитель Феофан Затворник, снятия духовного напряжения.

– Вопрос словно в продолжение предыдущего рассуждения: «Как быть, если храм очень далеко, автобусы в город вечером от нас не ходят, приходится пропускать вечернюю службу перед причастием. После литургии не всегда успеваем приложиться к кресту – не успеваем на автобус, он у нас один ходит. Остается такое чувство, как будто что-то недополучил, недоделал».

– Дело в том, что человек не может быть выше обстоятельств. Ничего в этом такого нет, все нормально, тогда молимся дома. Вы должны быть на богослужении в пять часов вечера, богослужение длится в среднем около трех часов. Так вот, дома нужно отложить все дела (ведь если бы вы пошли на службу, не могли бы заниматься одновременно делами), в пять часов вечера закрыться в свою комнатку (если есть такая возможность), зажечь свечу, лампадку, взять распечатку воскресного всенощного бдения и потихонечку самим дома вычитывать все стихиры богослужения. Все это можно и в интернете найти.

Если пока нет такой возможности, читается Псалтирь: первая, вторая, третья кафизма, воскресное Евангелие (кстати, когда у меня не было возможности, я тоже так делал: прочитывал последние главы всех Евангелий, они все о воскресении) и каноны Спасителю и Божией Матери. То есть это время нужно провести дома, но как на богослужении, то время, которое должно быть посвящено Богу в храме, посвятить Богу дома, чтобы это время не пролетело между пальцев.

Если нет возможности приложиться к кресту или дослушать молитвы после причащения (если автобус уходит, как потом добираться?), значит, читать благодарственные молитвы дома. Это уже такие обстоятельства, которые непреодолимы. Есть обстоятельства, которые мы должны преодолевать, но многие от нас не зависят.

– Можно, наверное, тогда к распятию приложиться, которое есть в каждом храме, да? Если есть необходимость, уйти.

– Конечно.

– Телезрительница смотрит телеканал «Союз», а он всегда транслирует всенощное бдение. То есть в субботу можно и таким образом поучаствовать в богослужении?

– Да, это один из вариантов, только не лежа и не сидя на диване, когда есть возможность.

– Встать, зажечь свечу и тоже принять участие в богослужении.

– Да, дома, на коленях, но это время должно быть проведено благоговейно, в молитве.

– Вопрос: «Можно ли мамам заходить в храм с колясками?»

– Если десять мам зайдут с колясками, что будет? Если коляски дорогие, то надо дежурить возле них: одну маму оставляем, все остальные в храм, и так по очереди. Выбрать из мам старосту. Или, если это спонтанно, кинуть жребий: одна мама остается охранять коляски, другие – в храм. Тем более не всегда у мам бывает возможность причаститься, поэтому кто-то остается добровольно или по очереди дежурит. Но с колясками в храм...

– Не надо доставлять неудобства другим людям.

– Даже если храм большой, то пять-десять колясок – это уже неудобно. Если одна-две коляски – это не проблема, есть подсобные помещения, можно дежурного попросить посмотреть, можно этот вопрос решить с батюшкой.

– Серьезный вопрос: «Если на сувенирных чашках есть образ Богородицы, допускается ли такие чашки переворачивать?»

– Вообще я настроен категорически против всякой сувенирной продукции, где есть изображение святыни, особенно на целлофановых пакетах, которые потом выбрасывают, и на кружках тоже. Это допустимо на сувенирных тарелках, которые ставятся на подставку или на специальном крепеже вешаются на стену. Но кружки и ложки с изображением Спасителя, а потом это все с колбасой, со сметаной и в посудомоечную машину – это не приветствуется, и никогда этого не было.

В Оптиной пустыни единственное, что себе позволяли из сувенирной продукции... Кстати, мало что из артефактов осталось от Оптиной пустыни, но кое-что есть. Братья занимались ремеслом, вытачивали из дерева солонки. На солонке сверху мог изображаться крестик и надпись: «Ешь кашу с грибами, держи язык за зубами». Или на другой солонке надпись: «Есть смирение – все есть, нет смирения – ничего нет». А я бы еще на одной из солонок написал в нашем XXI веке: «Пока научишься держать язык за зубами, они уже выпадут». Поэтому надо приучаться держать язык за зубами с детства. И не гнаться за тем, чтобы на все налепить святые образы: на оберточную бумагу, на пакеты...

– На платки женские.

– Это перебор. Кстати, когда я занимался издательской деятельностью в Оптиной пустыни, меня поражало духовное целомудрие тех времен. Берем в руки старое издание книги: Симеон Новый Богослов, авва Дорофей, Иоанн Лествичник, жития святых – на обложке даже не было оттиска крестного знамения; только на молитвословах и Евангелии. К этому относились очень благоговейно. Почему? Потому что на них могли что-то положить – сумку, например. Тогда люди к книгам относились иначе. А сейчас на обложке печатают лик Спасителя, Божией Матери, того или иного святого. Раньше такого не делали. К этому надо внимательно относиться. Пусть содержание сделает книгу духовной. А то изобразили икону, чтобы показать, что эта книга сугубо церковная. Пусть само содержание книги скажет.

– Приобретая книгу в церковной лавке, мы же понимаем, что там детективные романы не будут продаваться.

– Совершенно верно. Это был китч 1990-х годов.

– Знаете, если мне дарят конфеты или шоколад с такими изображениями, я потом обертки отношу на сожжение. Там даже не святые лики, а изображение храмов, кресты. Я все равно вырезаю из коробок и отношу на сожжение.

– Это Вы так делаете, но большей частью обертки от конфет или коробки с изображением монастырей оказываются на помойке. Даже если присутствует только одно название, например: «Оптинские конфеты» или набор «Оптина пустынь», без изображения монастыря, то все равно выбросить на помойку как-то...

– У нас ведь какая проблема... Люди иногда даже журналы мало покупают, потому что не знают, куда потом их девать. Они дома копятся, квартиры у всех маленькие, и куда потом эти журналы – относить на помойку? А там лики святых, изображения храмов. Люди начинают переживать.

– Передаривать, относить на работу кому-то.

– Я отношу журналы в храм, который расположен рядом с моим домом, там из них формируют посылки в тюрьмы. Журналы берут и призывают приносить, потому что в заключении как раз этого нет.

– Там, у сидельцев, любой для нас кажущийся мелочью журнал будет зачитан до дыр.

– И календари заключенные просят. Оказывается, они из старых календарей вырезают лики, делают иконы. Вот такое достойное применение. Но все-таки это проблема.

– Поэтому, возвращаясь к вопросу: чтобы кружку не переворачивать и не мучиться сомнениями, не надо ее покупать. Или лучше поставить ее на самую верхнюю полку.

– Вопрос: «Как правильно налагать на кого-либо или на что-либо крестное знамение: как священники – слева направо?»

– Если мама, например, крестит сына, то с его правого плеча на его левое плечо. Осенять крестным знамением могут родители детей, муж жену, жена мужа перед дорогой. Мы еду в домашней обстановке также крестим. Кстати, если вы стесняетесь перекрестить еду в каких-то общественных местах, то оптинские старцы, отец Иоанн (Крестьянкин) советовали крестное знамение очертить ложкой в тарелке с супом или кашей.

Кстати, у меня с друзьями вышел один очень неприятный разговор. Пример: на стройке работали мусульмане, и по часам (в двенадцать, в два, в три часа) простой работяга, маляр, выходил в соседнее помещение, бросал коврик на пол, молился и возвращался. А мы, православные, в кафе или ресторане перекреститься не можем, мимо храма проезжаем – перекреститься не можем.

– Стесняемся.

– Да. То есть человек закинул эту информацию в наш общий круг, и на самом деле все притихли, потому что мы этого не делаем. Поэтому хорошие примеры надо брать у всех. Кстати, в сегодняшнем Евангелии читали: «Кто постыдится Меня и Моих слов в роде сем прелюбодейном и грешном, того постыжусь и Я перед Отцом Моим Небесным». Поэтому стесняться своей веры, особенно в наше время духовной свободы, мне кажется, нельзя, не стоит и неправильно.

– Спасибо, отец Мелхиседек. В следующей программе я предложу Вам несколько более пространных вопросов наших телезрителей, и мы попробуем на них ответить.

– Мир вам и Божие благословение. Почаще обращайте свое внимание к молитве. Расстояние между нами и Богом – расстояние молитвы, одного верного и искреннего вздоха.

Ведущая и автор программы Любовь Акелина

Записала Нина Кирсанова