Таинства Церкви. Выпуск от 26 ноября

Беседа с архимандритом Мелхиседеком (Артюхиным).

– Мы продолжаем разговор, который начали в прошлой передаче. Очень интересная тема, батюшка, мне очень понравилась, жизненная.

– Нет, эта тема плохая…

– Почему же она плохая?

– Если ее решить, то она будет хорошая.

– Но это естество человеческое! А вы представьте, что все вокруг святые, никто ни на кого не раздражается, не обижается, и Вам не пришлось бы там мирить людей. Жизнь нам, наверное, показалась бы пресной и скучной, а?

– Лучше пусть она такой будет, чем…

– Это, конечно, шутка, но действительно, согласна с Вами: нужно жить в мире и покое. Но очень часто бывает, что как раз в храмах наших люди бывают весьма недоброжелательны друг к другу, понимаете? То есть либо это уже когда человек понимает о себе, что он пришел в храм, он православный и уже этим исключителен…

– Да, есть такая мысль.

– …по отношению к людям, которые там несутся мимо храмов на машине в воскресный день. Или новоначальный пришел, ты вообще непосвященный, а я вот уже все, я причащаюсь, исповедуюсь, я исключителен. Мне кажется, вообще в основе ссоры (и не только женской) лежит как раз понимание о себе как о собственной исключительности, некой возвышенности.

– Да, это одна из составляющих.

– И вот как это нам изжить? И нам говорят: а вы знаете, что у вас там, у православных-то, творится? Выставки – да, они противные, не очень хорошие, аморальные, но вы, возомнив себя, наверное, Христом, который в праведном гневе выгонял торгующих из храма, приходите в центр Москвы на выставку и начинаете все крушить.

– Это уже другая тема, это тема из ряда вон выходящая, поскольку…

– Но повторяющаяся.

– …нет, мы уже немного другую тему затронули. Поскольку выставки неординарные, то и реакции неординарные. Не было бы неординарных выставок, не было бы неординарных поступков.

– Но мы должны все же здесь, как по-Вашему, должны молодые себя сдерживать?

– Должны. Нет, должны реагировать на неординарные выставки, чтобы это потом не стало уже…

– Но не крушить. Все-таки как-то по-другому.

– По-другому. Вообще заявить о своем негативном восприятии, о своем неприятии. И заявить так, чтобы это было слышно. Кстати, один из советов мудрых людей: говори громко, чтобы тебя услышали; говори тихо, чтобы тебя послушали. Если люди не слышат, надо сказать громко, чтобы они хотя бы послушали. А между нами, между, так сказать, хорошими людьми, надо говорить тихо. Муж и жена, дети чтобы тебя послушали. Ты можешь наорать, можешь переломить, можешь заставить. Тебя услышат, но это не значит, что послушают. Поэтому это уже дело любви, шепот – это дело любви.

Кстати, интересно. Был недавно в монастыре, в Оптиной пустыни был престольный праздник. Вспоминалось одно событие. Я говорил, что очень мало осталось артефактов от монастыря. Почему-то все куда-то исчезло до революции – ни личных вещей, ни книг, ни икон, какой-то минимум.

– Кто же все это делал?

– Настолько всё развозилось, разграбляли, растаскивали. Но осталось несколько предметов. В скиту братия занималась рукоделием – токарным делом. Вытачивали подсвечники (о котором я в прошлой передаче говорил), солонки, ложки и раздавали или продавали паломникам на благословение. Но не просто так. Не просто чтобы есть, солить и кушать. А каждый из этих предметов был подписан. И было духовное наставление. На ложке осталась надпись: «Ешь кашу с грибами, держи язык за зубами». И то, что мы говорим: поменьше этим языком надо делать дурной работы, держать язык за зубами. Это тоже помогает в наших взаимоотношениях и конфликтах. На солонке была надпись: «Не гневи Бога ропотом, молись Ему шепотом». Замечательные маленькие наставления, но они очень полезны.

Кстати, вспоминаю из своего детства. Мама подарила (мне было 7-8 лет) и надпись была такая: «Сделал дело – гуляй смело». Сделал дело. И мне это тоже очень запомнилось. То есть сначала долг, обязанности, сначала ты, потом тебе, но не наоборот. В таком алгоритме мы все-таки и должны пытаться существовать. Поэтому, конечно же, как отцы все время учили: благоразумие и молчаливость. Она тоже дает возможность неконфликтной ситуации. И правильно Вы сказали относительно недоброжелательности в храме.

– Увы.

– Но это не во всех.

– Нет-нет, конечно.

– Не во всех храмах и не всегда это бывает.

– Согласна, согласна.

– Интересно, когда Вы говорили, я вспомнил личный разговор с отцом Иоанном (Крестьянкиным), псково-печерским старцем. Мы как раз говорили о храмах. И он говорил: сейчас люди в храм не входят, а вваливаются, как бы открывая его ногой. Не входят, а вваливаются. В храм мы должны входить, вспоминая свое первое его посещение, когда мы только переступили порог храма.

Я вспоминаю, как я переступил первый раз порог храма: тише воды, ниже травы. Кто там служит, как поют, кто как одет, какая обстановка – меня не интересовало абсолютно. Я пришел, кающийся грешник, а здесь живет Боженька. Всё. Вот кто рядом стоит, для меня значения не имело. То есть своя личная покаянная молитва, свои слова, свои чувства, своя беседа с Богом. Я вообще даже не понимал, что происходит в храме. Это первые шаги в храме. Нет, там не только это было. Люди сейчас ходят, до сих пор ничего не понимают. Но где это покаянное чувство? Где эта нерассеянность, внимание? Ты пришел к Богу, ты в месте, которое свято. Как, помните: сапоги сними, на коленках ползи к алтарю.

А что происходит потом? А потом человек обвыкает, привыкает и начинает думать, что он становится кем-то. Как фарисей, который стоял и мнил: я не такой, как этот мытарь. Но фарисеем-то он стал постепенно. Потому что стал… Фарисей – это кто? Они же досконально пытались исполнить закон, и в этом плане они были хорошие люди, и стремление было замечательное – досконально исполнить  закон. Но это исполнение приводило не к смирению, а почему-то к гордыне. Вот о чем речь. Неплохо, что они жили по закону. Так вот, человек начинает жить по закону, начинает исполнять…

– Ну да, о чем я и говорю, что вроде мы уникальные какие-то.

– …внешне что-то начинает поправлять, год, другой, третий, а потом уже возношение, возношение, возношение. Оно же и в семье. Когда простота, скромность уходят из души…

– Как Сергий Радонежский, да? В какой простоте жил великий старец! Когда приехал известнейший историк, горожанин и думал, что встретит сияющего старца…

– …игумена с посохом.

– …да, с посохом, в золотых облачениях, перед которым все расстилаются ниц. А Сергий встретил его в какой-то заплатанной ряске, возделывая огород.

– Да. То есть ожидал какого-то внешнего величия, но, наоборот, чем скромнее… У Бога всё наоборот. Кстати, вспомнилась тут одна история. Тоже про семью. В одном каком-то горном селе жил большой род, большая семья, целое село – почти одни родичи жили. О нем шла слава, что они очень мирно живут. Владыка решил посетить. Сванети… Вы были в Грузии, я в прошлом году тоже был в Грузии, но до Сванети не доехали, но там тоже говорят об особых людях, которые там живут. Может быть, это было и в Сванети. Приезжает владыка, встречает какого-то градоначальника и спрашивает: правда, что тут такой мир, любовь? Сам он там несколько дней пожил, ничего себе, действительно, все как-то добродушно. И владыка попросил: напиши, как вы в таком мире, любви, согласии живете. Старик взял листок бумаги и начал писать. Писал, писал… Один листок, третий… Показалось владыке, что он все так долго и медленно выводил (а попросил-то владыка рассказать в двух словах). И когда владыка взял в руки его каракули (чувствовалось, что старик был малограмотный, долго выводил, это было в далекие времена), то с удивлением прочитал: «Любовь, терпение и смирение. Любовь, терпение, смирение». И каждое слово было написано сто раз!

– А это Вам не напоминает историю с Антонием Великим? Которому сказали, что живет благочестивая семья абсолютно святой жизни. Он нашел семью, приходит…

– …а, две женщины, да.

– Две женщины, дети. Он спрашивает, как они живут, а те отвечают: мы никогда друг на друга не обижаемся.

– Они вышли за двух братьев…

– Вы помните эту историю с Антонием Великим, да? Секрет абсолютно простой: мы друг другу уступаем и никогда ни на кого не обижаемся.

– Да, мы долго живем вместе, лет пятнадцать, и не сказали друг другу обидного слова. Прямой ответ был такой: не сказали друг другу обидного слова. Для него это было действительно большим удивлением: вот, стяжали…

– То есть это возможно, это реальная история?

– Но это огромная работа. Но мы сейчас говорим о том, что без этого вообще наша нормальная жизнь невозможна. Обязательно надо учиться жить в мире. А с чего начинать? Уступать. Кстати, когда происходит Таинство венчания, я молодым напоминаю. Знаете, старец Амвросий Оптинский говорил: тот, кто уступает, тот приобретает. Не пытайтесь взять верх, сделать так, чтобы вы верховодили. Не пытайтесь играть в шахматы. Сразу начинайте играть в шашки, в поддавки. Вот тогда вы обязательно выиграете.

И кстати, кто-то из мудрых людей сказал: победа в споре над близким человеком – это не победа, это поражение. Потому что вы взаимно проиграли. Ты победил и стал выше близкого человека, который с тобой. Победа над близким человеком – это не победа, а поражение. Поэтому я говорю: не пытайтесь играть в шахматы, то есть смотреть на несколько шагов вперед, чтобы все крутилось только вокруг меня, я так – он так, а если я так, чтобы, не дай Бог, не сел на шею… Чего греха таить, это в нашей жизни есть. Особенно молодые люди, которые не понимают, что жизнь – место не наслаждения, а служения. Жизнь – место не отдыха, а подвига. Научитесь от Меня, яко кроток есмь и смирен сердцем. Я пришел не для того, чтобы мне послужили, а для того, чтобы мне послужить.

Когда человек идет на служение – в семью, в брак, жену берет не для того, чтобы она тебя осчастливила, а для того, чтобы ты ее осчастливил; не для того, чтобы она тебе подарила любовь, а чтобы ты ей подарил любовь; не для того, чтобы она тебе помогала, а чтобы ты ей помогал. И тогда, что ты хотел, обязательно все исполнится. А когда ты фантазируешь, чтобы поступали вот так по отношению к тебе, эта фантазия почти никогда не исполнится, потому что мы должны научиться быть первыми в этой любви, долготерпении, доброжелательности, и так далее. И тогда будет отдача.

– Батюшка, смотрите, с другой стороны, мы же не можем не сказать о том, что все люди рождаются разными.

– Абсолютно.

– Есть люди, которые рождаются изначально покладистыми и терпеливыми.

– Да, да.

– Тихими, скромными.

– Это большая редкость.

– Но тем не менее. Я их встречала, и Вы наверняка встречали.

– Да, по характеру.

– Да, просто характер у них изначально… Господь просто дал им такой характер. А другие действительно родились бойкими, нетерпеливыми, горделивыми, да?

– Интересно. Иоанн Златоуст говорит: овца не увенчается за то, что она овца. А волк, который стал похож на овцу, увенчается. Это он говорил о человеческих характерах. Овца такой родилась. Но если буйный человек начал себя смирять, молиться, каяться, работать над собой, вот это награда.

– Ну да, о чем мы с Вами и говорили в прошлой программе – понимание, что ты христианин.

– Вот, изначально.

– И вспоминать Заповеди Божии. Мы должны, может быть, каждый день их прочитывать.

– Абсолютно.

– Особенно зная свой характер. Я все-таки знаю, что я человек вспыльчивый, знаю свой характер, недостатки. То есть надо сесть и подумать о собственных…

– Кстати, Вы сказали: ежедневно прочитывать. Кто-то из духовников советовал, если человек хочет стать на путь христианской жизни: перечитывайте Нагорную проповедь. Пятая, шестая, седьмая главы Евангелия от Матфея. Квинтэссенция Евангелия. И тогда ты будешь соотносить свою жизнь с тем, что от тебя хочет Христос. Вот это и будет смотрение в зеркало. Мы же поправляемся. Вы говорили о том, что на передаче нужно быть в правильной картинке. Но мы же смотримся в зеркало, чтобы быть в правильной картинке. Наша жизненная картинка должна быть правильная: одежда, волосы, лицо… Вот так мы должны все время регламентировать свой внутренний мир. Старец Амвросий так и говорил: отчего человек бывает плох? Оттого, что забывает, что над ним Бог. Вот когда есть эта память, тогда действительно человек сам себе говорит: ты же христианин, есть Бог, а ты…

– …что же ты себя ведешь не по-христиански.

– Да. Кстати, однажды меня здорово в алтаре так поправили. Я тоже человек вспыльчивый, поэтому, наверное, сейчас сам о себе и говорю, потому что у меня тоже эти проблемы есть. Но эта мысль о том, что ты же батюшка, священник. Ну хорошо, они не знают, как делать, но ты же знаешь как. Поэтому всё, прав, не прав, надо мириться. И однажды я в алтаре на одного батюшку «наехал», говорю, говорю, градус как-то повышается, потому что тема мне казалась довольно серьезной, это касалось богослужения. Мне показалось, что недобросовестно его исполняют. И когда уже тон, наверное, перешел какую-то меру, вдруг мне батюшка говорит: «Тшшш! Нас слышат!» (показывает пальцем вверх).

– Вот это… Нас слышат и видят.

– И я язык прикусил. Я его обнял. Он не только батюшка, он еще и мой друг. Но когда служба, дружба дружбой, а служба службой. И поэтому я ему начал выговаривать.

– Но тихо надо выговаривать. Нас слышат. Золотые слова.

– И всё, я остановился, потому что это было неуместно. То есть, во-первых, достаточно было, что я ему сказал в начале. Не надо было это повторять, он услышал. А я забыл, где нахожусь. Я это забыл. А он мне напомнил, за что я ему стал очень благодарен.

– Я думаю, мы тоже все это примем во внимание.

– И в храме, а мы когда находимся в храме, мы должны понимать: нас слышат. Вот поэтому каждый приходящий…  Мы так должны говорить перед лицом Бога. Особенно в храме недопустима недоброжелательность.

– Батюшка, мне в последнее время пришлось несколько раз вести не очень приятные беседы, но беседа должна была состояться, тоже с человеком таким же эмоциональным, как я. И я его попросила: «Вы знаете, начинаем беседу, но я Вас очень попрошу, воспримите ее спокойно, без сердца, как в народе говорят. Вот сейчас попробуйте…»

– Мне кажется, Вы поступили чрезвычайно мудро. Важно показать свою расположенность сначала: слушай, я тебе скажу это по дружбе… Есть же такое выражение. Это преабмула. Потому что замок, ключ когда заржавел, сначала надо капнуть масла, потом уже будешь открывать, или что-то другое. Поэтому эти слова, умягчительные, перед сложной беседой должны быть.

– Да, это тоже, наверное, очень важно.

– Этому тоже надо учиться.

– Показать благорасположение и что эта беседа необходима, но без сердца, чтобы мы все были спокойны.

– А еще лучше, чтобы она была за круглым столом, чтобы сгладить острые углы. За чашкой чая.

– И она должна быть обдуманной. Я была в Угличе, и мне рассказали очень интересную притчу.

– Старинную?

– Старинную. Два человека поссорились насмерть и пришли к третейскому судье, как бы мы сейчас сказали, к князю. Каждый, естественно, кричал, вопил, обвинял другого в неправде. А князь говорит: давайте мы на следующий день перенесем эту беседу. Пришли на следующий день. Он их попросил высказаться об этой истории. Она уже была на градус ниже, как Вы скажете. Послушал князь и говорит: для того чтобы точно узнать все обстоятельства, давайте в следующее утро приходите. А на следующее утро он весьма грозно спросил: ну-ка, давайте рассказывайте обстоятельства, чтобы завтра мне все рассказали! Ну, они, наверное, так поняли, на следующий день…

– …на четвертый, получается?

– Да, рассказывали друг о друге только хорошее. На четвертый день. И принесли дары государю. И он уже их простил. И они так обрадовались, что вообще целы остались, что поцеловались друг с другом, государь отдал дары этим купцам, и они ушли в радости, говорили друг о друге только хорошее, думали: как же хорошо, что мы ушли целые.

– А самое замечательное, что это время протянуло…

– Да, за это время люди остыли. То есть, наверное, никогда нельзя разбираться сразу. Как, помните, в одной из программ Вы сказали: что делать жене, когда муж пришел немножко пьяненький после какого-то события. Вы сказали: наберите-ка святой воды в рот…

– Возьми святую воду, выпей и не глотай.

– Да, подожди, пока первые чувства, эмоции остынут, как и ты сам. Вот это важно.

– Старец Моисей рассказывал, что приходилось беседовать и общаться с рабочими, которые чего-то требуют, некачественно сделали, он на них эмоции взаимные, непонимание... И он говорил: когда чувствовал, что выходил из себя (приемная состояла из двух комнат), он уходил, читал «Отче наш» и возвращался. Вот «Отче наш» на градус уменьшало это кипение. Не всегда мы можем куда-то удалиться, но, во всяком случае, надо не торопиться сразу что-то сказать, а перед этим произнести: «Господи, благослови!» И мне понравилось, я тоже в голове эту мысль не держал: начинать тяжелый разговор надо с преамбулы. Показать, что я тебя очень уважаю, я к тебе очень расположен…

– Не на «взводе».

– Да, то есть обязательно как-то сдобрить эту ситуацию, а не так, чтобы сразу в лоб. И еще: об этом же надо молиться. О мудрости, о долготерпении.

– О милосердии.

– О милосердии. Что сказать, как сказать и какие из этого будут последствия. Конечно, действительно Господь дает иногда какие-то расположения, слова, и я говорю, что среди всех аргументов надо в конфликте искать не аргументов и несправедливостей, а снисходительности и любви. Иногда бывает так, что встретились люди, хотели начать разговор, а кто-то взял на эмоциональном порыве и просто обнял человека, и все, и никакая логика, никакие аргументы уже не потребовались. Вот, расположен, вот любовь, давай все забудем. Поэтому давайте будем учиться с белого листа, все заново. Бог нам много что в жизни прощает, давайте и мы людям прощать до бесконечности, потому что любовь – без аргументов, без логики, она без взаимных упреков. И будем это делать первыми, как отец Алексий (Мечев) говорил: будем друг для друга солнышками. И ты первый это начинай делать.

– Спасибо, батюшка. Еще хотела сделать небольшой анонс. Скоро на телеканале «Союз» покажут два моих фильма. Первый – «Священство на войне», невероятно интересный фильм о полковых священниках, которые до революции были. И что самое главное для нас, священники в годы Великой Отечественной войны, их вклад в победу. Там будут уникальнейшие кадры, уникальный рассказ.

– Это редкие кадры, редкая тема.

– И второй фильм – «Милосердие на войне» – о сестрах милосердия, о начале, о становлении. Когда готовились к этому фильму, снимали, читали, искали иллюстрации… Вы знаете, насколько люди были милосердны в страшнейших условиях! У меня порой мурашки бежали по коже, когда я готовилась, читала. Интереснейшие факты, как медицинские сестры, как священники в страшнейших ситуациях оставались…

– Ну Вы нам все не рассказывайте, мне уже не терпится посмотреть.

– …людьми спокойными, милосердными. Так что это нам, кстати, будет некая наука. Спасибо большое за сегодняшнюю программу!

– Будем учиться в любви, мире и дружбе.

Автор и ведущая программы Любовь Акелина
Записала Маргарита Попова