Таинства Церкви. Гора Афон

Беседа с архимандритом Мелхиседеком (Артюхиным).

– Прежде чем начать нашу программу, я хотела бы поблагодарить добросердечных жителей гостеприимного, очень красивого города Пермь за теплые слова, которые говорили прихожане храмов в адрес нашей программы. Я сердечно благодарю всех вас, дорогие жители Перми, и надеюсь, что вы будете и впредь нашими постоянными зрителями. А ваши благодарности, поздравления, ваши «спасибо» я с удовольствием передаю своему сегодняшнему собеседнику, архимандриту Мелхиседеку, настоятелю храма в честь Покрова Пресвятой Богородицы в Ясеневе. Здравствуйте, батюшка!

– Добрый день, пермяки и прочие благочестивые зрители телеканала «Союз».

– Спасибо им, батюшка. Знаете, очень приятно было, когда подходили люди, благодарили, говорили, что смотрят нашу программу, просили обязательно передать поклон и чтобы мы ни в коем случае не прекращали ее.

– Слова поддержки всегда стимулируют, помогают. Потому что много раз порывались уйти на пенсию (вот так шутили), но народ говорит, что что-то полезное в этих беседах, передачах есть. Поэтому ради этого трудимся и ради этого собираемся в субботние дни перед экраном.

– Отец Мелхиседек, Вы недавно были на Горе Афон, которая очень привлекает сердца  многих православных людей. Хотя почему очень многих? Наверное, всех православных людей. Но мужчины, в отличие от женщин, более счастливы в этом отношении, потому что женщины там побывать не могут. Но современные средства массовой информации, телевидение, фотографии позволяют нам все-таки заглянуть краешком глаза на эту Гору. Собственно, мы, православные женщины, и не рвемся; в том смысле, как рвутся западные женщины: «Нет, вы должны открыть... Что это за дискриминация?..» Мы понимаем, что мы – христианки, есть правила православной жизни, и мы относимся к этому спокойно; мы счастливы тем, что уже можем заглянуть.

Батюшка, я попросила бы Вас поделиться с телезрителями своими впечатлениями о Вашей последней поездке. Вы там часто бываете, но, наверное, каждая поездка открывает Афон по-новому, мне так кажется.

– Не так часто, как хотелось бы, потому что для всех нас, особенно для монашествующих, это духовный всплеск, духовная реанимация, духовная подпитка, подзарядка. Паломничества чрезвычайно важны, и не только на Святую Гору. Кстати, гора – это символическое название, потому что вообще-то это полуостров длиной семьдесят километров и в самом широком месте шириной пятнадцать километров. Вот такой небольшой полуостров. Он населен двадцатью монастырями, там около десяти скитов, многочисленные кельи, по последним сведениям, около трех тысяч монахов проживает сегодня на Святой Горе. В основном это греки, греческие монастыри, но есть и славянские монастыри: болгарский, сербский, румынский скит и наш русский Пантелеимонов монастырь. И еще, хотя это не очень распространено, но все-таки греки дают возможность другим национальностям пребывать на Афонской Горе. Мы однажды встретили в монастыре Симонопетра православного китайца; есть англичане, французы, немцы, наверняка поляки, грузины. Гора Афон – это монашеская республика.

– Вы сказали республика. Но каждый монастырь самоуправляем.

– Безусловно.

– Или есть какое-то общее руководство?

– Вообще в иерархическом подчинении Гора Афон находится у Константинопольского Патриарха Варфоломея. Хотя афонские монахи на территории Элладской Православной Церкви со столицей в Афинах, но подчиняются Константинопольскому Патриарху. Каждый монастырь самостоятелен. Но есть коллегиальный орган управления, он называется Кинот и состоит из представителей двадцати монастырей. Этот представитель называется «просоп», его избирают на один год. И он живет в этой столице. Представители собираются два раза в неделю (во вторник и пятницу) на общее заседание, где решают юридические, канонические вопросы, вопросы, касающиеся архитектурных и реставрационных работ, правила прописки, выдачи земли, строительства, вопросы зачисления в монашество или, наоборот, удаления. В общем, дел хватает. Самое главное, что государство не вмешивается в это коллегиальное управление, в монашеские законы этой республики. Хотя есть так называемый губернатор Афона, но это чисто административное соблюдение внешнего порядка. А внутренняя жизнь у каждого монастыря в соответствии с православной традицией, конечно, своя.

Вы сказали про средства массовой информации: это интересно, поучительно, назидательно, но не передашь разговоров, того, что ты видишь в поведении, в общении братии между собой, в отношении к паломникам, не передашь этот внутренний мир.

– Говорят, невероятное отношение к паломникам.

– Как раз об этом я хотел сказать. Не перестаю удивляться законам гостеприимства на Афоне. Я слышал, у грузин и сербов есть такое выражение: «Гость – от Бога». Когда однажды мы были в Сербии, увидели два ресторанчика: в одном – полно народу, в другом – никого. Думаем: что такое? Нам говорят: «А вы внутрь заходили?» Мы зашли внутрь и там увидели надпись на сербском языке, переводчик нам перевел: гость – от Бога. И вот  так там относятся к людям: готовят картошку фри, не используя по десять раз одно и то же масло, и так далее. Всё для людей. А какой возврат? А возврат в том, что у человека полный ресторан.

То же самое и у грузин. Потому что страна была довольно гористая, жизнь трудная, много было всяких пеших переходов, попадали и в непогоду. И вот закон взаимопомощи, взаимовыручки, поддержки, гостеприимства действует до сих пор. Может быть, не только в Грузии, но и у других кавказских народов, которые испытывают массу трудностей именно в передвижении. У нас ведь ровные, прямые поля, прямые дороги. А там, когда мы полазили по горам, почувствовали, что такое вода, что такое кусок хлеба.

– Вода на Афоне привозная, или там есть источники?

– Там есть источники, но, идя от источника к источнику, приходится преодолевать чрезвычайно большие расстояния, тратишь много сил, идешь по жаре. А на себе тоже много не унесешь. Поэтому когда приходишь в ту или иную келью, в то или иное жилище, первым делом и самое ценное – это вода.

И гостеприимство брать в пример нам бы не мешало в нашей повседневной жизни. Когда мы пришли в одну келью, нас встретили, дали лукум, печенья – все свежее.

– Откуда же там все такое свежее?

– И вот это поразило: мы были на довольно большой высоте, в пустынном месте, куда люди в рюкзаках заносят материалы и продукты. А если строится что-то серьезное, то нанимают мулашек, есть такое животное – мул. Я у них спросил, сколько мул может понести; оказалось, два мешка цемента.

– Всего лишь. То есть они маленькие, не лошади.

– Мулашки – это помесь осла с лошадью. Они выносливые, терпеливые, но берут вес только сто килограммов. Представляете, если надо что-то строить, ремонтировать?.. В общем-то, жизнь довольно сложная. Мы хотели как раз посмотреть не парадную часть Афона, не монастыри, а именно отдаленные уединенные кельи, скиты, посмотреть там жизнь и как раз увидели, что общая традиция гостеприимства соблюдается везде. Причем если монастырь – это все-таки огромная организация и для нее принять десять, пятьдесят, сто паломников, может быть, не составляет труда, то принять пять-десять человек одному скитянину не так. Он те продукты, которыми нас угощает, заносит туда в рюкзаках, таская в гору!.. И все ради чего? Чтобы можно было принять людей, если будут. Вот это для нас явилось, конечно, примером, чрезвычайным уроком.

Еще интересная история. Когда мы встретились с одним скитянином (он русский, знакомый одного из наших собратьев), который живет в отдельной келье, подвизается в посте и молитве, то спросили: «Отче, если в следующем году мы приедем, что с собой привезти (то есть взять в горы, в келью в рюкзаках)?» Он скромно ответил, что вроде все есть, крупы есть. И сказал, что самый дефицит – это фрукты.

– Как фрукты?

– Ну, потому что, например, килограмм персиков съесть можно в один-два присеста, а килограмм крупы хватает довольно надолго. А ведь этот килограмм надо нести в гору. Поэтому что положить в рюкзак: то, что уйдет через день, или то, что можно растянуть на долгий период? Поэтому и выбирают.

– По сути, он отшельник. Это как первые христиане, которые уходили в пустыню. Но в наше время, такое цивилизованное, избалованное, почему люди так поступают, с Вашей точки зрения как монаха? Это же полностью отрешение от всего. Он там один живет?

– На Афоне сложно жить абсолютно одному, потому что, я же говорю, он очень маленький.

– Но тем не менее…

– Вот из-за нас таких, кто посещает Афон, один не останешься. Я даже, наоборот, подумал, иногда в Москве можно быть гораздо уединеннее, чем на Афоне.

– Да что Вы! Освоили, что называется.

– Потому что очень много приходящих, уходящих.

– Постоянные насельники жалуются на это?

– Дело в том, что каждый понимает: ради этого монастыри и существуют. Как свеча: для свечи не составляет труда гореть, она отдает тепло и свет, и ради этого она и существует. Так же и монастыри. Принцип легких: вдохнул – выдохнул, вдохнул – выдохнул, немножко оставил себе. Но если не выдыхать, не делиться своей жизнью... Что такое монастыри? Самое главное, это молитва, и люди имеют возможность приобщиться к богослужению, которое там соблюдается на сто процентов. Мы же в российских монастырях не можем во всей полноте этот устав соблюсти. Например, в российских монастырях утреня служится вечером (в большинстве монастырей). На Афоне утреня служится утром. Начинается она в среднем (в разных монастырях по-разному) в три-четыре часа утра.

– И после нее начинается литургия?

– Да. Полунощница, утреня, часы и литургия. То есть в среднем богослужение начинается в три-четыре часа утра (с небольшой подвижкой по солнцу, но это отдельный разговор). То есть богослужение что летом, что зимой почти всегда ночью. Летом, конечно, чуть посветлее. Я спрашивал: а есть ли привычка к такому раннему вставанию? И наблюдал: все равно борьба.

– Все равно хочется спать.

– Даже видел в афонских монастырях: идет служба, смотрю – кто-то захрапел. Но лучше храпеть в стасидии (это специальное кресло, помогающее во время богослужений, потом, может быть, о них расскажем), лучше так подвизаться, чем спать в кровати. Конечно, это воины. Как сказал однажды старец Паисий: монастыри и монахи – это духовный спецназ Церкви. И как раз этот спецназ видно на Афонской Горе.

Вернемся к моменту о фруктах, когда скитянин сказал нам, что самый большой дефицит – это фрукты. Еще раз поясню – почему: вес большой, а съедается все быстро. Так вот, когда его в келье посещали наши паломники (его земляки), он им дал, когда они уходили, два апельсина. Как потом выяснилось, они были последние. То есть он угостил не конфетами, не печеньем, а дал то, что назвал дефицитом. Мало того, там нет холодильников. Вот это, конечно, для нас был пример.

– А можно не взять? Или это будет обидно?

– Дело в том, что тогда мы этого не знали. Теперь знаем.

– Но мы можем не взять? Они не обидятся?

– Зная, что это последнее, надо принять и обратно вернуть, понимая, что человек ради Бога отдает последнее. Вот мы читаем про лепту вдовицы, все этим умиляемся, восторгаемся: «Вот какая она была!» Потом вспоминается ее жизнь, но мы-то что-то последнее все равно не отдаем. Мы отдаем, но в нашей жизни это все равно не последнее. А там это было последнее. И вот такой поступок, о котором я узнал, оказался вполне евангельским.

Мало того, какое удивительное было продолжение истории с этими двумя апельсинами! Мы поднялись на саму Гору, а она своим завершением имеет храм Святой Троицы. Высота 2033 метра, и если подниматься от моря до вершины горы, на это уходит почти целый день: шесть-восемь часов. Там расстояния измеряются не метрами, а часами: сколько времени проходит в пути. Мы поднялись за два дня (то есть поднялись наполовину, переночевали и на следующий день продолжили путь) и служили на Горе. Но что интересно, мы оказались неподготовленными (потому что был особый момент, что мы даже не планировали этот подъем и служение на Святой Горе, но потом так все милостью Божией устроилось). Когда мы поднялись на гору по жаре, оказалось, что мы с собой не взяли ни еды, ни воды.

– И как же?

– Потерпели. Нас было шесть человек. Но у ребят оказались два апельсина – те самые два апельсина, которые нам стали и едой, и водой. Когда мы поделили по две дольки апельсина, было так удивительно, как будто это антидор. Потому что это была еда, приправленная любовью и жертвой. В простой повседневной жизни апельсин и апельсин. Но там, на горе, на высоте 2033 метра, где ни еды, ни воды, оказалось его благословение. То есть мы еще раз с любовью вспоминали этого монаха-собрата; кстати, имя его – монах Вадим, дай Бог ему оставаться всю жизнь вот таким жертвенным человеком. А что это? Это плод молитвы.

– Понятно, вы – монахи. А вот светские люди, миряне, когда посещают Афон, как они-то эти тяготы переносят? С монахами понятно: вы обязаны это все переносить, привыкли к смирению. А светские люди, которые, я так понимаю, тоже с Вами ездили?

– Дело в том, что там есть двадцать монастырей, десять скитов.

– Все равно. Как переносят эти длинные службы? Или это необязательно для светских людей?

– Есть колокольчик, есть будильщик, но из кровати тебя никто не вытаскивает. Но люди прекрасно понимают, что это санаторий. В санаторий ты для чего приехал? Проходить процедуры. Вы были в каком-нибудь санатории? Вам прописывали какие-то процедуры?

– Да, конечно. Да мы еще сами бежим за этими процедурами.

– И еще говорили: еще что-нибудь пропишите.

– Да, мы еще просим, чтоб дали еще что-то, маловато.

– Так вот, светский человек с завтрака до обеда в санатории проходит процедуры, а некоторые даже и после обеда. Если вы оплатили путевку, вам выписали процедуры, вы в кровати останетесь?

– Такого на моем веку не было.

– Понятно, потому что едем за телесным здоровьем. И прекрасно понимаем, что тот, кто спит, видит только одни сны. А тот, кто старается все делать вовремя, видит жизнь.

– То есть миряне тоже поднимаются?

– Они приехали в санаторий. Богослужение  и есть та самая кислородная камера, которой как раз в санатории люди пользуются для телесного здоровья; здесь кислородная духовная камера – храм. Поэтому те, кто себя понуждал, просто летали на крыльях.

Мало того, они каждый раз приезжают совершенно другими. Я знаю одного человека, который говорил мне, что стал другим. В следующей беседе мы, может быть, поговорим об охлаждении, унынии, апатии, выгорании. И священнику он сказал: я хочу поехать на Афон ради одной цели – чтобы вернуться другим. И представляете, потом он мне написал, что поездка состоялась, он был на Афоне и на самом деле вернулся другим. Вот люди – миряне, мирские священники, монахи – едут за одним: чтобы вернуться другими. Это на самом деле происходит с теми, кто этого хочет.

Был недавно такой разговор. С нами ездили «белые» священники, и у одного из них спросили: «Отец Алексей, а ты-то зачем ездишь?» Он говорит: «А я вспоминаю свою жену, которая мне говорит: “Знаешь, Лешенька, когда ты приезжаешь с Афона, ты такой добрый становишься”. Вот я еду на Афон, чтобы еще и еще раз стать добрым».

Поэтому какая наша сегодняшняя мысль? Дело в том, что всякий храм, монастырь, всякое паломничество, святыня, всякая чудотворная икона, мощи – это такие особые источники, особые светильники благодати. Поэтому я всех наших дорогих телезрителей призываю летний период использовать для того или иного паломничества. Выберите время, какой-то монастырь, в котором вы не были: Оптину пустынь, Соловки, Валаам, Дивеево, Коренную пустынь и прочие, прочие монастыри, которые во множестве есть на Русской земле, и вы, безусловно, почувствуете благодатную помощь для души и тела, а самое главное, некий благодатный внутренний подъем, который так всем нам необходим.

Периодически надо понимать, к какой высоте мы призваны, кто мы, кем мы должны быть в своей христианской жизни. А вот этот благодатный образ благочестивой жизни монастырей, святых обителей, святых мест пусть всех нас вдохновляет и помогает идти своим православным христианским путем.

– Большое спасибо, отец Мелхиседек! Увы, наша программа завершилась. Я хочу от себя сказать, что мне было очень интересно. Надеюсь на продолжение этой темы.

– Спасибо! Всем доброго паломничества в наши святые русские монастыри, а может быть, и не только русские.

– В завершение нашей программы я бы хотела напомнить всем, что 2 июля в храме преподобной Евфросинии Московской на Нахимовском проспекте состоится великое освящение, которое совершит Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл. От имени настоятеля храма иеромонаха Клавдиана я приглашаю всех принять участие в этом незабываемом торжестве. Встреча Святейшего Патриарха начнется в 9 часов утра.

Автор и ведущая программы Любовь Акелина

Записала Нина Кирсанова