Таинства Церкви. О Евхаристии. Ч. 20

Беседа с протоиереем Владимиром Волгиным.

– Сегодня с протоиереем Владимиром Волгиным мы продолжаем разговор о Божественной литургии. Добрый день, отец Владимир!

– Добрый день, Любовь Сергеевна, и дорогие телезрители!

– Я очень рада возобновлению наших программ, так же как и наши телезрители. В прошлой передаче я получила огромное удовольствие и сама очень рада, что имею возможность с Вами беседовать.

– Возвращаясь к нашей теме о Божественной Евхаристии. Мы остановились, как мне помнится, на словах: «Милость мира…» Я постарался объяснить всем тем, кто нас слышал, что это есть милость от Бога, милость примирения, которую ниспослал Бог человечеству через ту спасительную жертву, которую Господь Иисус Христос принес через распятие, искупление нашего первородного греха, через смерть, воскресение, через открытие Царствия Божия для каждого из нас. А уже потом, в День Пресвятой Троицы, в день рождения Церкви, ниспослал Духа Святого на Своих учеников и тем самым освятил Церковь земную, связанную с небом непосредственно.

«Милость мира, жертву хваления». Что же это за жертва хваления? Как раз то, о чем мы с вами говорили, – что нельзя во время Божественной Евхаристии, как мне кажется, плакать о своих грехах, грустить о своей жизни, часто несоответствующей христианскому образу жизни. Мы можем отчасти только сетовать на это, чувствовать себя недостойными этой милости Божией, но тем не менее та жертва… А какая жертва? Вот у нас стоят Дары – хлеб и вино, которые приносятся в жертву и которые становятся потом Телом и Кровью Господними. Это жертва хваления. То есть мы должны хвалить Бога, благодарить Бога за то, что Он установил вот эту Божественную литургию, Евхаристию. Благодарение за то, что Он дает нам приобщиться Себя, за то, что Он претворяет хлеб и вино в Свое Тело и Кровь.

– Отец Владимир, прошу прощения, я перебью. Но мне кажется, что думать, вспоминать о своих грехах можно в том смысле, что мы исповедали этот грех; что Господь нам дал возможность накануне, в субботу, на всенощной его исповедать, дал возможность нам осмыслить свои грехи, понять, исправиться; что мы эти грехи действительно оставляем в прошлой жизни.

– Да, конечно. Но я думаю, что даже думать об этом не надо. Почему? Потому что Господь простил нас, мы освобождены от тех грехов, которые мы исповедовали Господу через священника. Зачем нам об этом думать? Мы пришли чистые, как младенцы, к Божественной литургии, для нас уже прошлого нет. Для нас есть настоящее и будущее только в преложении, в пресуществлении Святых Даров и в будущем нашем причащении этих Святых Даров. Поэтому покаяние уже в прошлом. А сейчас мы живем настоящим и приносим жертву хваления, благодарим Господа за эту жертву.

И что же священник после того, как хор воспел эти слова? Он оборачивается лицом к прихожанам, к миру человеческому и восклицает такой возглас. Тоже надо вдуматься в этот возглас: это же не просто слова, может быть, о высоком, но это действительно участие во время этого таинства Божественной Святой Троицы. Что говорит священник, оборачиваясь лицом к миру, к приходу? Он благословляет приход и говорит: «Благодать Господа нашего Иисуса Христа, и любы (любовь) Бога и Отца и причастие (то есть приобщение) Святаго Духа буди со всеми вами». То есть, иначе: вы становитесь соучастниками в жизни Пресвятой Троицы, потому что благодать Господа Иисуса Христа, любовь Бога Отца, которая излилась на мир через Господа Иисуса Христа, и причастие Святого Духа, без которого не существовало бы то, что существует в этом мире, буди со всеми вами.

Вы чувствуете, какие невероятно высочайшие слова и какая невероятная любовь через эти слова изливается на душу каждого человека – Божественная любовь!..

Вот представьте себе, кому-то из нас, предположим, Президент Российской Федерации передает поклон и привет, присылает телеграмму…

– Радость великая.

– …что «я с вами, я благословляю ваши труды, я радуюсь вашим трудам, я никогда не отступаю от вас. Вы мне дороги как человеку, который любит вас». Как мы отнесемся к этому? Конечно, мы отнесемся к этому с величайшим восторгом.

Вот я помню такой эпизод из своей жизни; он, может быть, незначительный, но это эпизод, который меня удивил, потряс. Я никогда особенно не делился этим эпизодом. Тогда я служил в Курской епархии, а еще раньше совершилось знакомство с Патриархом Алексием II (ныне покойным). Вдруг мы с матушкой приехали на короткое время в Москву, и у меня был день рождения. Звонок. И к своему удивлению, к восторгу, к потрясению, я слышу (не помню, кажется, матушка подошла к телефону, может быть, дочь), оказывается, звонит Патриарх Алексий и поздравляет меня с днем рождения.

– Ой, как это трогательно и приятно!

– Да, это было для меня величайшим потрясением, удивлением. Я затаил дыхание, я замер от этого…

– А Вы уже были лично знакомы с Патриархом в это время?

– Да. И он домой позвонил мне и поздравил.

– Удивительно! Патриарх: сколько забот…

– Это человеческое; конечно облагодатствованное священным саном (архиерейским, патриаршим саном). Безусловно, ощущение еще большей значимости придавало то, что он Патриарх, царь Церкви.

А здесь – Сам Господь. Он говорит: «Благодать Господа нашего Иисуса Христа и любовь Бога и Отца и причастие Святого Духа буди со всеми вами». Мы, к сожалению, черствы, окаменелы, мы глазами видим и не видим, слухом не слышим, потому что окаменело сердце наше. Но если вдуматься в том ракурсе, в котором я говорю, сосредоточить себя на этом, то поражаешься этой любви, которая безусловно и несравненно выше, чем патриаршая любовь, президентская любовь, царская любовь, любого человека в мире превосходящая любовь. И вдруг:…и любы Бога и Отца и причастие Святого Духа буди со всеми вами.

Конечно, это должно было бы нас сотрясать, потрясать, и мы должны бы понимать, насколько милосердна, насколько глубока, широка, пронизает все наши составы любовь Божественная; Бога, Который сотворил небо и землю, весь этот мир, нас сотворил. И несмотря на то, что мы каждый день свидетельствуем Богу о своем отступлении от Него через нарушение заповедей Божиих, Он говорит, утверждает это (священник произносит): «…и любовь Бога и Отца буди со всеми вами». Это же удивительно!

Я думаю, что мать так не любит свое дитя, как любит нас Господь. И Его любовь, безусловно, несравнима ни с какой любовью человеческой. Эти слова наполняют нас, сосредотачивают нас, эти слова вообще в принципе приводят (или должны приводить) каждого человека в трепет.

– Отец Владимир, а может быть, не всегда мы это ощущаем как должно, потому что пощупать не можем. Если президент нам грамоту пошлет, мы ее – в рамочку и повесим. Святейший позвонил – это все-таки звонок, он веществен. Мы просто привыкли к подаркам, как Вы говорили, каким-то вещественным и, может быть, просто не в состоянии еще понять вот этот невещественный подарок?

– Я думаю, что это связано с огрубелостью нашего сердца и души. Если мы проанализируем свою жизнь, то мы можем встретиться и увидеть огромное количество подарков, которые Господь нам подарил в нашей жизни: когда-то Он нас спас от смерти, когда-то исцелил от болезни, когда-то предотвратил несчастье, когда-то еще что-то сделал. Когда-то Он принес Себя в Жертву ради нас, и каждый день Он дает возможность причащаться Его Тела и Крови.

Если все это содержать в уме и в сердце своем, расчищая свою душу от грехов через исповедь и умягчая свое сердце и душу молитвой, то мы сможем вполне и преизбыточественно почувствовать, что значит Божественная любовь по отношению к нам. Дары Его невозможно перечислить и невозможно переоценить. Они больше, чем дары любого человека в этом мире.

«Благодать Господа нашего Иисуса Христа, и любы Бога и Отца и причастие Святаго Духа буди со всеми вами». Лик (хор) поет: «И со духом твоим». То есть с твоим духом тоже, чтобы пребывала эта благодать, и любовь, и причастие Святого Духа; с предстоятелем Церкви, со священником, с архиереем, с Патриархом, который сейчас возглавляет Божественную литургию. Обратите внимание, это тоже проявление человеческой любви христианского православного прихода по отношению к своему предстоятелю: то же желание того же добра, которое они сейчас получили при том возгласе, о котором мы так много с вами говорили.

– Отец Владимир, позвольте вопрос. Его задают часто мне, по крайней мере, и просят у Вас узнать. Все же православные сейчас склонны разделять литургии на обычные приходские, где служит священник, и на архиерейские. И считается, что архиерейские службы более, что ли, полновесны, более благодатны, особенно если служит Патриарх. Это так? Или мы здесь все же в неправильном рассуждении находимся и все Божественные литургии благодатны в одинаковой степени?

– С точки зрения того, что происходит во время таинства, они одинаковы. И когда служит Патриарх, пресуществляются Дары – хлеб и вино – в Тело и Кровь Господни, и когда архиерей – то же самое. И через священника совершается то же самое таинство, но, правда, нельзя забывать очень важные вещи, что мы, священники, совершаем Божественную литургию по благословению правящего архиерея.

– В Москве это Патриарх.

– В Москве это Патриарх, значит, по благословению правящего архиерея, которым является Патриарх. Без его благословения мы не могли бы совершать Божественной литургии. Древняя Церковь ограничивала права священника, даже архиерея: если он ехал в другую епархию и сослужил в другой епархии без благословения правящего архиерея, то он мог быть запрещен в священнослужении.

– Вот как.

– Вот что значит архиерей. Но это не значит, что архиерейская служба особо благодатная. Да, это полнота, полнота Церкви; без архиерея нет священника, без архиерея нет Церкви, без архиерея не сможет совершаться эта жертва, о которой мы с вами говорим. Но пока архиереи есть, значит, есть мы. И пока архиереи есть, значит, равное пресуществление, преложение Даров происходит так же, как и у Патриарха, и у архиерея, и у священника.

– Спасибо.

– И дальше священник возглашает: «Горе имеим сердца». Куда горе? В Царство Божие. То есть в это время чтобы сердца наши вознеслись только в горнее, только бы мы помышляли о Царствии Божием, только помышляли бы о святом, только находились бы в молитве. Также мы читаем в Апокалипсисе: двадцать четыре престола, святые старцы, которые и день и ночь все время восклицают: «Свят, свят, свят Господь Саваоф». И вот все те, кто присутствуют на Божественной литургии, должны преисполниться славословия Богу, благодарения Богу за то, что сейчас совершается; за то, что мы сейчас, в это время, в это мгновение уже находимся в Царствии Пресвятой Троицы, то есть в Царствии Божием, в котором и через которое совершается это великое Таинство таинств – Божественная литургия.

Хор выражает чаяние, а лучше сказать – чувства прихода, чувства прихожан. Если бы не хор, то все прихожане воскликнули бы: «Имамы ко Господу».

– А по идее, вообще все должны воскликнуть?

– Да, конечно. Но если я не воскликнул, то, во всяком случае, я должен быть полностью адекватен и солидарен этому возгласу: «Имамы ко Господу».

– То есть хору мы должны подпеть?

– Да, соучаствовать. И дальше священник возглашает: «Благодарим Господа!» Благодарим за то, что Ты, Господи, совершив вот этот крестный подвиг, даровал нам это величайшее Таинство из таинств – Евхаристию; за то, что мы сейчас находимся в Твоем Царстве; за то, что все помышления об этом мире, о суете этого мира от нас отступили и я, как сознательный христианин, уже не хочу участвовать в жизни этого мира, я хочу участвовать, Господи, только в жизни Твоего Царствия – Царствия Пресвятой Троицы. И поэтому, Господи, я благодарю Тебя за то, что Ты меня, нас сегодня в эту минуту, в этот час собрал и соделал молитвенными участниками Божественной Евхаристии. И мы своими молитвами благодаря Тебе участвуем в этой жертве. Потому что, по большому счету, каждый христианин (апостолом Петром он называется царственным священником), каждый из нас, несмотря на то, что не стоит перед Престолом Божественной славы, является священником, то есть священнослужителем Бога Живого – Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

– Спасибо большое, дорогой батюшка. Я надеюсь, что у нас с вами не будет больше перерывов и мы будем радовать наших телезрителей такими замечательными программами. Спасибо Вам сердечное!

– Храни вас всех Господь! Спасибо!

Автор и ведущая программы Любовь Акелина
Записала Нина Кирсанова