Таинства Церкви. Любовь и ненависть. Часть 2

Беседа с архимандритом Мелхиседеком (Артюхиным).

– Мы продолжаем разговор о том, что такое любовь, что такое ненависть.

Отец Мелхиседек, «от любви до ненависти один шаг» – известная поговорка. Должна сказать, что одну из своих программ на радио «Радонеж» я посвятила внучке Ярослава Мудрого – Евпраксии Всеволодовне, у которой была невероятно тяжелейшая судьба. Она была выдана замуж в Германию. Первый ее муж скончался, и она вышла замуж за Генриха IV – императора Священной Римской империи. Он был покорен ее красотой и так ее любил, что когда еще был в первом браке, даже хотел упечь свою жену в монастырь, чтобы жениться на Евпраксии. Но жена его скончалась, у Евпраксии, как я уже сказала, тоже умер ее первый муж, они поженились, и она стала императрицей. Все источники пишут, что он ее обожал…

– Обратите внимание, брак никто не разрывал при живой жене и при живом муже. А у нас сейчас как? Понравилась другая или другой – свою жену побоку, мужа в сторону…

– Но брак, кстати, не был благословлен нашими священниками. Я заранее оговариваюсь против этого брака, потому что к тому времени уже произошел разрыв на католичество и православие (это было после 1054 года, шел 1080 год). И знаете, неожиданно он к ней охладел, и с ней начались такие ужасы! Он ее заточил в тюрьму, он позволял своим подчиненным надругаться над нею…И описать ее страдания просто невозможно. В результате каким-то образом она бежала к папе Римскому, который в очередной раз отлучил Генриха от Церкви. Был собран католический Собор (потому что тогда она уже перешла в католичество), на котором она публично исповедовала все вот эти грехи, и они были ей прощены, потому что грехи были невольные. В результате она вернулась на Русь, вернулась в православие и стала монахиней.

Представляете, была какая-то невероятнейшая любовь, и посмотрите, что случилось: любовь переросла в совершенно дичайшее проявление ненависти. Почему такое вообще могло произойти, как Вы думаете?

– Дело в том, что у нас в русском языке разные эмоции, поступки и действия именуют одним и тем же словом «любовь». У греков все дифференцировано. Например, такая бурная страсть, о которой Вы рассказали, плотская любовь, любовь мужчины и женщины, именуется конкретным словом «эрос». Любовь между друзьями, товарищество, преданность именуется другим словом «филия». Любовь к родине, матери, природе – «сторге». Любовь к Богу, возвышенная любовь, духовная любовь, жертвенная любовь – «агапе».

Человек рождается, и начинается все с эроса, потом эрос должен постепенно перерасти в другое, стать агапе, то есть уже возвышенной любовью. А в Вашем примере все осталось на одном уровне – на плотском общении, а страсть прошла.

– Страсть прошла, и уже надоело.

– Когда я иногда бываю в школе, я говорю: человек трехсоставен, состоит из духа, души и тела, и вы с будущим супругом (супругой) должны зацепиться не только телом, но и душой, и духом. Если вы зацепились только телом, то у вас очень маленькие шансы. Если вы еще и дружите, то есть у вас общий взгляд, одни интересы, один уровень образования, то вы имеете счастье быть близкими и гармоничными не только в плотских отношениях, но еще и в дружеских. А если потом это перерастает в жертвенное служение, в единство веры, в единство духа, в единство понимания смысла жизни, когда вы находитесь еще и на одном духовном уровне, тогда у вас еще больше гармонии.

Почему самые крепкие семьи – это все-таки семьи религиозные? Потому что они ради идеи, ради Евангелия, ради веры готовы бороться со своим эгоизмом, готовы уступить, терпеть, прощать. Почему? Потому что так велит Евангелие. А когда у человека нет этого принципа, когда просто человеческие отношения, то это человеческие отношения, и слава Богу, хоть такие отношения есть.

Поэтому должна быть внутренняя работа возрастания, когда с одной ступеньки надо обязательно переходить на другую и чтобы в самом начале было понимание: возможно ли еще какое-то другое единство, кроме телесного? А люди не обращают на это внимания. Часто молодые девушки говорят: «Батюшка, я замуж собралась». Я говорю: «Хорошо, а он верующий?» – «Нет». – «А ты хочешь крепкого брака?» – «Хочу». – «Смотри, Писание нам говорит: пусть будет брак о Господе».

У нас сейчас на тысячу браков семьсот разводов.

– Это ужасающая цифра.

– Я спрашиваю: «Ты хочешь пополнить их число?» Все, кто женился или выходил замуж, мечтали о счастливой жизни, все клялись в верности, что это на всю жизнь.

– Безусловно. Замечу, а некоторые и венчались.

– Но почему потом из этой тысячи семьсот развелись? Причем половина из семисот разводятся в первый год совместной жизни. Верующие люди, которые знают, что такое добро, что такое зло, что такое страсть, что такое грех, что такое эгоизм, и то не могут с собой справиться. А когда у человека вообще нет никаких принципов, где шансы?

– Это как у Маяковского: любовная лодка разбилась о быт. Девочки к быту не приучены, девочек, увы, мамы не учат быть не просто женами, а домохозяйками. Жена – это домохозяйка. Сейчас жалуются: «Вот он меня домохозяйкой сделал!..» А жена и должна быть домохозяйкой, а как иначе? У нас, знаете ли, великие княгини, царицы были домохозяйками. Они все наблюдали за погребами. Если начинаешь читать о быте великих русских цариц, великих княгинь – извините, они не ленились, спускались в погреба, смотрели: что засолили, что не засолили, в каком состоянии... Они шили, вышивали. Все было очень серьезно. Они не бездельничали.

– Есть такое понятие: разный взгляд на жизнь. Жизнь – это наслаждение или служение? Девяносто процентов на сегодняшний день считают, что жизнь – наслаждение, а десять процентов считают, что это служение. Верующий человек, когда женится или выходит замуж, должен идти с этим ориентиром: я буду служить.

Кстати, я был в одной семье, в доме, и увидел на холодильнике прикрепленную надпись: «Здесь все служат всем». Мама, папа и пятеро детей. Думаю: вот это да! Если дети с детства это видели, по такому принципу жили, то они и дальше в своей семье будут так жить. А когда люди встречаются или сходятся для того, чтобы что-то поиметь, то когда прекращается это «поиметь», тогда и начинается: «куда исчезла любовь?»

Кстати, есть еще один важный момент, одна хорошая мысль: «Счастье – когда тебя понимают, большое счастье – когда тебя любят, истинное счастье – когда любишь ты». Когда ты ищешь, чтобы тебя любили, – сначала это возможно. Но никто не мешает тебе любить. Если ты будешь искать, чтобы тебя любили, можешь этого и не найти. Надо искать, кому помочь, с кем поговорить, кому подставить плечо, кому позвонить, кому быть полезным…

Кстати, вспоминаю еще один момент: когда в советские времена появились телефоны (мне рассказывали пожилые люди), раньше, поднимая трубку, не говорили: «Алло», а говорили: «Чем могу быть полезен?» Представляете? С этого начинался разговор. Вот это христианское устроение, которое даже на советского человека имело огромное влияние, потому что советские люди были крещены своими бабушками, жившими все-таки по вере и имеющими понятие о Боге.

Поэтому отвечаю на Ваш вопрос, почему же исчезла любовь: потому что она была основана только на одном, на самом примитивном уровне.

– В прошлой программе мы с Вами говорили об уважении. То есть если жена будет готовить обед и думать: «Как же им будет хорошо, какой вкусный обед я им приготовлю!»; если она уберет квартиру и скажет: «Я уберу квартиру, и как приятно будет моему мужу и детям прийти в чистую квартиру»; или: «Помою хорошо тарелки, и им будет приятно видеть чистые тарелки, а не груду посуды», – тогда, наверное, ей не будет так тяжело? Иногда после гостей мне приходится мыть посуду, знаете, что я делаю в этот момент? Я пою «Богородице Дево, радуйся». И как быстро моется посуда!

– Есть такая поговорка: «дело в руках, а молитва – в устах». Когда мы совершали паломничество на Афон (это долгая дорога), я заметил: начинаешь петь молитву – сглаживается дорога. И когда что-то делаешь (например, на субботнике что-то приходится носить), поешь молитвы (это не бурное пение, а так, чтобы дыхание не сбивалось), и незаметно делается работа, потому что ум сосредоточен на молитве. В этом приходит благословение на труд.

Потрясающая вещь есть у старца Паисия Афонского. Кстати, мы счастливы, что Элладская Церковь его причислила к лику святых, и мы тоже теперь почитаем его как святого. Он сказал: «Если человек делает что должно и еще чуть-чуть, он сподобляется двойной благодати у Бога». Прихожанки у меня спросили: «Батюшка, а что это “чуть-чуть”?» Я говорю: «Приготовила салат оливье, а сверху кисточку петрушки положила. Вот оливье – это то, что д о лжно, а кисточка петрушки – это еще чуть-чуть». Почистила мужу ботинки и еще погладила шнурки. Почистила – это то, что должно, а погладила шнурки – это еще чуть-чуть. Муж принес продукты в дом, а жене – маленькую шоколадку «Аленка», детям – по мороженому, вот это что должно и еще чуть-чуть. Это «чуть-чуть», это творчество может быть у всех. И каждый может сам прекрасно понимать, что это такое. То же самое и с гостями: можно так принять, а можно еще «чуть-чуть».

– Можно сырокопченую колбасу, а можно – горячего копчения.

– Фантазия может быть до бесконечности. Но приятны слова святого: такой человек сподобляется двойной благодати. То есть ты получаешь благодать и помощь Божию за долг – ты сделал что должно, а вдвойне благодать – за еще чуть-чуть. Поэтому и силы у человека есть. Вот такой вопрос: почему люди долго живут? Отчего это зависит?

– Многие говорят: от климата, наследственности, сбалансированного питания. Говорят, в Грузии живут долго, особенно в горах...

– Соблюдение режима труда и отдыха…

– Я тоже думала: почему грузины в горах так долго живут? Они там незлобивые, я думаю, у них там нет зависти, суеты. Вот, суеты нет!

– Слушайте, нам бы всем в Грузию, в горы, но это для нас настолько нереальные вещи.

– Мне кажется, что долго живут те люди, которые не суетятся.

– Один почтенный игумен в Оптиной пустыни, прошедший войну, однажды мне сказал: «Знаешь, почему люди долго живут?» И ответил: «Потому что они кому-то нужны». Почему долго живут те бабушки, у которых есть внуки и правнуки? Потому что бабушка нужна, она служит, помогает, любит, и через это Бог ей дает благодать, здоровье и силы. Это не значит, что если люди умерли, не дожив до семидесяти–восьмидесяти лет, то они не помогали, не служили. Но такое долголетие обусловлено нужностью человека.

Было замечено, что если сам больной хочет жить, родные и близкие хотят, чтобы он жил (это выражается и в уходе, и в помощи, и в спонсировании врачей, медсестер), то его выхаживают. Кстати, однажды одному врачу подарили цветы, а она говорит: «Врач – не лошадь, цветы не ест». В следующий раз ей подарили коробку конфет и морепродукты, она посмотрела и говорит: «Ну вот, врач сыт – и больному легче». Так вот, когда такие родственники, которые пекутся, переживают – смотришь, и человека выхаживают. Вот это взаимная любовь, потому что человек хотя и такой больной, но он нужен. Почему? Потому что от него была доброта: он нужен со своим добрым словом, со своей молитвой, просто потому, что он есть. А не как в романе «Евгений Онегин» о престарелом человеке говорится: «молился день и ночь, чтобы тебя прибрал…» Чтобы вот такого не было. Потому что когда человек был нужен в своей жизни, это потом вернется через благодарность детей, внуков, правнуков.

– Мне рассказывали интересную фронтовую историю. Когда началась война, Клавдия Шульженко, известная певица, выезжала на фронт, даже на передовую, и свои песни начала исполнять в мужской одежде: она надевала брюки, гимнастерку, вроде по-фронтовому. Она приехала в одну часть, а солдаты ей говорят: «Знаете, Вы в следующий раз приезжайте к нам в платье». То есть даже это имело значение. Представляете, насколько это было важно: мысль о мирном времени, о хорошем, о добром. И хотя она выезжала на передовые, она вернулась живой, а это было опасно тогда и для артистов, многие же погибали. То есть она была нужна…

– И выжила, потому что была нужна.

– Но в женском платье, еще раз подчеркиваю. То есть даже на войне насколько была важна красота!

– Это было, наверное, добрым воспоминанием о своих родных и близких – женах, матерях, детях, ради кого они погибали, чтобы победа принесла счастье, мир тем самым любимым, за кого они воевали и даже погибали.

Любовь Сергеевна, какой совет Вы можете дать женщинам: что это значит исполнять свой долг жены, матери? В чем может выражаться этот долг и еще «чуть-чуть»?

– Мне кажется, во-первых, женщины должны спокойнее относиться к своим детям, когда они балуются и не совсем хорошо себя ведут, с их точки зрения. Часто мы наблюдаем, когда дают ребенку подзатыльник или затрещину, начинают ругать, ребенок плачет, а она его тащит за руку, готова оттянуть ему все руки…

– Такое бывает?

– Конечно, и очень часто. Я наблюдала одну сцену в храме. Я человек телевизионный, и, наверное, это беда профессии, к сожалению, очень много замечаю вокруг. В храме читали Покаянный канон Андрея Критского, пришла мама с ребенком семи-восьми лет. Ребенок стоял, а все-таки службы с чтением канона Андрея Критского – не самые легкие, и на прошениях он один раз не перекрестился. Вы не представляете, какой подзатыльник он получил!

– Разве такое бывает?

– Вот я Вам рассказываю. То есть мы читаем Канон, мы, матери, просим прощения – и бац!..

– Молимся, чтобы стать прежде всего другими. Ты молишься о терпении, о любви, и тут же – нет ни терпения, ни любви.

– «Чуть-чуть» – это, мне кажется, мы должны не только любить детей, но еще и уважать их и видеть в них творение Божие, а не свое. Мы, женщины, часто относимся к своим детям как к собственному творению: «я родила», «мое»; «я тебя породил, я тебя и убью», как у Гоголя в произведении «Тарас Бульба». Мы забываем, что дети – это творения Божии, и Господь дал ребенку свободную волю. И мы должны эту волю (да – в подчинении, но Божественную волю) уважать и видеть ее в ребенке. Вот это, наверное, и есть «чуть-чуть». Да, нам хочется их и английскому научить, и пению, и рисованию, и плаванию, и футболу, а ему (или ей), может быть, не хочется. Вот это «чуть-чуть» – нам не хватает осознания, что это прежде всего не наше творение.

– Вы сказали насчет увлечения воспитанием, – оно должно быть, но получается не воспитание, а напичкивание.

– А потому что это гордость матери, даже гордыня, я бы сказала.

– Я у одной прихожанки спрашиваю: «Я тебя не видел три недели с начала поста, вы с детьми не причащались». Ответ: «Батюшка, некогда, одни занятия». Что твои занятия для ребенка, который растет без любви к Церкви, без Христа, живет без причастия? Потом его английский, плавание и фигурное катание во что выльются? Все это нужно, но не в ущерб.

– Это женская гордыня, она в нас часто играет: «Я не сложилась как личность, но сын мой будет олимпийским чемпионом, не меньше (народным артистом, Президентом Российской Федерации, Патриархом Московским и Всея Руси)…» Забываем о собственном выборе ребенка. А он не хочет быть олимпийским чемпионом, он созерцателен, может быть, ему хочется читать книги, стать ученым, а может быть, сантехником. Я, возможно, утрирую.

– Профессионалом своего дела.

– Да, профессионалом своего дела. Главное, чтобы был семьянин…

– С другой стороны, и загруженность должна быть, потому что все рождается от праздности и безделья. Но все должно быть гармонично.

– Все должно быть в меру. Вот «чуть-чуть», наверное, и есть та самая мера.

– Самое главное, что из нашей жизни уходит трезвение, когда главное становится второстепенным, а второстепенное – главным. Самое главное в нашей жизни – это рассуждение. Оптинские старцы говорили: «края бесовские». Мы говорили о той любви, когда мать не дает сыну до тридцати пяти лет жениться, потому что не может от себя отпустить. Это крайность, такая любовь по отношению к нему – это не любовь, а ненависть. И наоборот, когда полное безразличие, когда мать не знает, с кем он встречается, когда встречается, ночует дома или не ночует, то это другая крайность, это не любовь.

– Сейчас это называют свободой и демократией.

– Потакание или вседозволенность типа: «он свободный человек с правом выбора», – нет, это тоже не любовь.

– В истории масса примеров, и, кстати, наш первый царь Михаил Федорович Романов тому большой пример. Его мать, великая старица Марфа, которую он безмерно уважал, не дала ему жениться на той, кого он выбрал, – на Марии Хлоповой. Мы знаем, какая это была трагедия любви. И мы знаем, что первый брак с Марией Долгоруковой у него тоже не состоялся. Только с Евдокией Стрешневой. По сути, это был как бы третий брак, если учесть, что Мария Хлопова была его нареченной невестой. То есть это все старо как мир. Вот, пример из жизни первого царя Михаила Федоровича – не взлюбила мама и сказала ему: «Либо она, либо я».

– Тоже крайность. Вспомним слова апостола Павла, который дает нам конкретный совет, как будто для нашей сегодняшней беседы. Он говорит: «Будем любить друг друга не словом или языком, а делом и истиною». Там, где нужно соучастие, недостаточно одного сочувствия (это уже не его слова). Я тебе сочувствую, я за тебя переживаю – подставь плечо, раздели заботы, пройди часть своего пути в этой проблеме. Поэтому дай Бог, чтобы мы любили и делом и истиною, помимо того, чтобы любить языком.

– Спасибо, это очень важно.

– Потому что доброе слово и кошке приятно. Чтобы по нам, христианам, ценили о нашей Церкви. О христианах апостол Павел сказал: «Никакое гнилое слово да не исходит из уст ваших, а только доброе для наставления в вере, чтобы оно доставляло благодать слушающим». Чем, собственно, и занимается телеканал «Союз», которому мы должны помогать, вносить свою лепту, потому что это проповедь Евангелия, проповедь простой, обыкновенной нашей человеческой христианской жизни. Поэтому я всем, братья и сестры, желаю деятельной любви, чтобы в конце концов то, что вы сеете, то и пожинали, потому что сеющий доброе обязательно пожнет доброе сторицею.

– Спасибо большое, отец Мелхиседек! Я сердечно благодарю всех, кто был сегодня с нами и не просто смотрел нашу передачу, а размышлял вместе с нами.

 

Ведущая Любовь Акелина
Записала Нина Кирсанова