Таинства Церкви. Гора Афон (продолжение)

Беседа с архимандритом Мелхиседеком (Артюхиным).

(Расшифровка выполнена с минимальным редактированием устной речи)

– Сегодня мы продолжаем беседу с архимандритом Мелхиседеком, настоятелем храма в честь Покрова Пресвятой Богородицы в Ясеневе г. Москвы.

Отец Мелхиседек, мы с Вами собирались поговорить на духовную тему и уже даже обсуждали, как построим нашу беседу, но я упросила Вас продолжить разговор о Горе Афон, потому что сказано не все; думаю, что и у телезрителей есть вопросы. Первый вопрос будет такой: есть ли на Святой Горе старцы? Потому что сейчас очень многие русские православные люди как раз стремятся найти старцев, едут к старцам. И мы с Вами как-то говорили об опасности таких поисков и об опасности мнимого старчества. Есть ли старцы в том понимании, как, например, Оптинские? Вам это близко, Вы – монах Оптиной пустыни и знаете, что это такое. Есть ли такие старцы на Афоне?

– На Афонской Горе есть общепризнанные: их совет, их авторитет уже подтвержден и проверен самим временем. Это папа Янис, это несколько наместников монастырей: наместник монастыря Святого Павла отец Парфений, наместник монастыря Ксенофонт игумен Алексий, некоторые келиоты. Но к папе Янису едет очень много мирских людей из Греции (и не только) за советом. И когда потом из уст в уста передают, что было сказано конкретному человеку, то понимают и видят благодатную помощь этого совета старца от Бога. Но что интересно, совет с верой, любовью и упованием, конечно, не останется без поддержки, без благодатной помощи.

И вот с одним из таких наместников мы имели счастье встретиться, он нам уделил целых полтора часа. Это наместник монастыря Ксенофонт игумен Алексий, который с двадцати пяти лет на Афоне. А сейчас ему семьдесят восемь лет. Значит, пятьдесят три года он на Афонской Горе.

– И нет никакого выгорания, о чем мы с Вами хотели говорить.

– Мы наблюдали богослужение. Обычно съемки не разрешают, но мы записали на диктофон. Так вот, все заметили: походка у него уже старческая, все-таки ему 78 лет, но когда он запел (Херувимскую песнь, потом «Милость мира», а братия подпевала) – это громогласная труба! Самый сильный и самый красивый голос. И мирские люди, которые не особенно в этом разбираются, высказали такую мысль: «Для него богослужение – наслаждение. Он куда-то улетел». Это я передаю мирские слова, мирские впечатления, то есть когда люди говорят своими словами.

Кстати, кто-то из наблюдательных людей заметил: когда человек говорит не думая, он говорит то, что думает. Вот люди сказали, что для него богослужение – это наслаждение. Для многих это некая обязанность, повседневность, расписание (суббота, воскресенье, праздники)... А там каждый день богослужение утром и вечером, и сказали о нем, что «он куда-то улетел». То есть люди увидели образ состояния молитвы. Это, конечно, очень ценно: не только то, что люди говорят, а как они себя ведут. Потому что слова назидают, но только дела влекут. Кстати, тоже кто-то из людей сказал: на Афоне проповедует всё: священник, богослужение, чудотворные иконы, святые мощи, одежда и даже сами камни.

Я игумену Алексию задал вопрос, который касался и моей внутренней жизни тоже: «Отче, когда Вы были молодым, по какой причине Вы могли позволить себе не пойти в храм?» Сейчас-то понятно, ему уже 78 лет, здоровье дает о себе знать, возраст. Он задумался и не мог вспомнить этой причины. Он сказал: «Я не понимаю, почему нельзя в другое время отдохнуть или сделать то, что ты хотел, не пойдя на богослужение. Нет, я все равно заставлял себя идти. Например, я поздно приехал из Фессалоник, но все равно на литургию (уже как бы на вторую часть богослужения) старался приходить». Человек не начал пальцы загибать...

Чем примечателен Афон, там вспоминаются слова Августина Блаженного: «Когда Бог на первом месте, тогда все остальное на своем». Вот на Афоне на первом месте Бог.

В одном из греческих монастырей закончилось воскресное богослужение, которое длилось очень долго. У нас литургия идет два часа.

– Иногда три часа, когда служит архиерей, когда крестный ход. Поверьте, я бывала на таких богослужениях.

– Там в одном из монастырей началось воскресное богослужение в шесть, а закончилось в десять часов.

– Я недавно снимала фильм об одном храме в Архангельском-Тюрикове, там всенощная идет пять часов. Это обычный храм, не монастырь, и я была потрясена, что есть люди, которые пришли к четырем часам, а заканчивается всенощная в девять. Люди приходят и рады. Там читают тихо, спокойно, медленно.

– Но все красит мера. Поэтому в среднем богослужение не такой длины. Кстати, на Афоне я был на нескольких престольных праздниках, и, например, в Ватопеде в праздник Положения Пояса Пресвятой Богородицы богослужение началось в 6 часов вечера, а закончилось в 11 часов утра.

– А что же в 6 часов вечера началось?

– Малая вечерня, потом был перерыв на ужин в течение сорока минут. Потом началось всенощное бдение. После всенощного бдения был молебен, крестный ход, потом часы и литургия.

– И во сколько началась литургия?

– Литургия началась в 8 часов утра и закончилась в 11 часов. Но это бывает раз-два в году, когда богослужение идет византийским стилем, когда предначинательный псалом  поется там сорок пять минут (у нас поется три-пять минут).

– Особый распев.

– Особый распев, чтобы заполнить время; это в прямом смысле всенощное бдение (оно так и называется). Может быть, там был часовой перерыв с четырех до пяти утра для отдыха, но в храме богослужение продолжалось. То есть хоры менялись, но в храме богослужение продолжалось.

– Дерзну спросить: они что, не устают?

– Устают.

– Нет ли какого-то сопротивления? Иногда ведь люди устают, думают: «Что же я так устал? Столько стою, уже ничего не хочу, уже пошел бы отдохнул»... Это привычка или все-таки такая благодать?

– Я сейчас скажу про это и про нашу внутреннюю жизнь. Греки говорят (это их кредо, их девиз, их фундамент): «Чрезвычайно важен режим». Почему у нас такая, как Вы говорите, апатия? Потому что мы не можем организоваться, у нас же в субботу хозяйственный день. Мы не можем днем отдохнуть перед службой, чтобы вечером пойти на всенощную. Поэтому чрезвычайно важен настрой. Мы, священники, говорим, что если вы готовитесь причащаться, начните с пятницы читать каноны. А уборку и что возможно проведите заранее, то есть растяните время, обманите его. Как апостол Павел говорит: «Наблюдайте за собой, потому что дни лукавы». А почему дни лукавы? Потому что кажется, что время еще впереди. Кто-то из мудрых людей сказал: тот, кто идет дорогой «завтра» или дорогой «потом», тот придет на дорогу «в никуда».

– Как в книге «Унесенные ветром» Скарлетт говорила: «Я подумаю об этом завтра».

– Мы находимся в такой колготне, что когда приходит время духовного труда, у нас уже нет сил. А на Афоне, наоборот, все гармонично, там уже вековой алгоритм, который разумно соблюдается. Это чрезвычайно важно.

– Как же они там постятся? У нас сейчас идет пост.

– Я был не то чтобы удивлен, но увидел монашеский пример: понедельник, среда и пятница на протяжении тысячелетий и сейчас, в XXI веке, – один раз обед без масла. Обед там сразу после литургии. Мы приходим в понедельник, смотрим: а братии нет; паломники есть, а братии нет. Паломникам дали оливки, хлеб и яблочное варенье.

– Как вкусно!

– И что интересно, круглый год на столе нет ни морса, ни кваса, ни компота, ни газировки, ни лимонада, ни чая.

– А что есть? Простая вода?

– Круглый год в металлических кувшинах холодная вода.

– А кофе?

– Кофе-машины есть в архондарике.

– То есть для гостей?

– Для гостей. Но по благословению игумена братия тоже может воспользоваться.

– Восток – это, конечно, кофе.

– В общей гостиной могут этим воспользоваться; даже чаем, особенно те, кто болеет. Но я был удивлен вот этому аскетизму: понедельник, среда, пятница – один раз обед, и без масла. Паломников в эти дни кормят два раза, второй раз после вечернего богослужения, примерно в 6 часов вечера. Откуда эта традиция – кушать два раза в день? Однажды Антоний Великий, основатель монашества, задался этим вопросом: какое должно быть аскетическое правило, чтобы его не нарушать, какая воля Божия, чтобы не впасть в чревоугодие и все-таки волю Божию соблюдать? А святые отцы жили по принципу послушания (только бы не по-моему). «Своя воля и учит, и мучит: сначала помучит, потом чему-нибудь научит», – говорил старец Амвросий Оптинский, тоже живя по принципу монашеского послушания. Однажды Антоний Великий встретил юношу и спросил у него (прежде помолившись: «Господи, вразуми его, чтобы это было не от меня, а от кого-то, но по Твоей воле»):

– Если я захочу поесть, что мне делать?

– Возьми поешь.

– А если еще захочу поесть?

– Возьми поешь.

– А если я еще захочу поесть?

– Антоний, ты же не осел.

И из этого Антоний заключил, что для монаха есть два раза в день будет нормально. Но из-за этих постных дней монахи на Афоне причащаются (это общее правило) после каждого постного дня: во вторник (после понедельника), в четверг (после среды) и в субботу или воскресенье (после пятницы). Причащаются три-четыре раза в неделю. Вот такая ревностная жизнь на Святой Горе.

– Причастие, конечно, поддерживает.

– И они вот такие святые из-за того, что они в храме, из-за того, что они причащаются, и из-за того, что реально живут братством, живут единой семьей, где игумен, настоятель монастыря, прежде всего отец. Смотрите, игумену Алексию 78 лет, в монастыре все  пришли при нем, он их всех постригал, они у него исповедуются. Вот эта обстановка братства, духовной связи отцовства и сыновства, которая во многих наших монастырях, дай Бог, по такому принципу и строилась бы. Любовь и взаимоуважение видны.

– Нас смотрят светские люди. Гора Афон для нас нечто непостижимое. Монахи для христиан – это вообще некий образец, идеал, к которому они должны стремиться. Понятно, что мы, мирские люди, не можем жить такой жизнью, как монахи на Афоне. А что можно взять от них мирскому человеку?

– Есть конкретный принцип, по которому они живут. Старец Паисий сказал: сделай так, чтобы тобой были довольны твои родители, и тобой будет доволен Бог. Если тобой недовольны родители, тобой недоволен Бог. Вот принцип уважения, принцип сыновства и отечества. Монахи же не с Луны свалились, они так относились к своим родителям. И этот принцип – наш общечеловеческий.

– Вера меняет человека...

– Должна менять.

– ...она делает его более терпимым, более добрым, более спокойным, уравновешенным.

– Совершенно верно. Поэтому принцип не своеволия, а принцип совета, послушания, уважения к старшим и к родителям что у монахов, что в семейной жизни должен быть. Муж слушает Бога, жена – мужа, муж советуется с женой, жена – с мужем.

– Как сказал апостол: «Родители, не раздражайте детей ваших». Это тоже важный принцип. Иногда мы говорим: почему такое происходит?.. А ведь действительно очень часто родители раздражают детей. Апостол об этом сказал две тысячи лет назад.

– А еще: «Дети, будьте покорны своим родителям во всем». У Премудрого Соломона есть очень страшные слова: «Глаз, злословящий отца или матерь, выклюют вороны». Кстати, это рефреном прошло в фильме Мела Гибсона «Страсти Христовы»: когда на кресте висел разбойник (в фильме есть такой момент), ворон поднимает клюв и бьет ему в глаз. Нигде в Священном Писании этого нет. Но Мел Гибсон вспомнил такие слова: «Глаз, злословящий отца или матерь, выклюют вороны».

Спрашивается: а разве глаз злословит? Злословит же язык. А как тогда это понять? Когда ты только посмотрел и тебе показалось, что мама или папа делают что-то не то (то есть только глазами увидел, еще не успел языком произнести), и подумал плохое, то есть позлословил… Вот такой глаз выклюют вороны. К чему эта мысль? К тому, что это Богом установленный порядок, никакой анархии.

– Безусловно. Я просто говорю о том, что и родители не должны унижать своих детей, это же творение Божие, и мы должны относиться к ним без унижения.

Знаете, я недавно Вас цитировала. Мы о чем-то говорили, и кто-то отозвался о человеке плохо. Я сказала: «Послушайте, как говорит любимый мой батюшка отец Мелхиседек, прежде чем подумать о человеке плохо, подумай о нем хорошо». Я взяла Ваши слова на вооружение и благодарна, что Вы их произнесли в одной из наших программ. И сказала: «Давайте следовать этому мудрому совету».

– Кстати, цветок раскрывается только от света и тепла, его руками не раскроешь. Так и человек: его насильно любить не заставишь. Это относительно родителей: «Почему ты не уважаешь? Почему ты не любишь?» Цветок не раскрывается насильно, он раскрывается от тепла и света.

Кстати, я недавно получил sms-сообщение, в котором было написано: погода плохая, солнца не ожидается, поэтому в июле постарайтесь друг для друга быть солнышками.

– Это от Алексия Мечева. (Смеется.)

– Поэтому нам надо быть солнышками. На Афоне почти все монахи – солнышки.

– Как Вы аппетитно рассказываете! С другой стороны, и в наших монастырях  есть же такие.

– Еще был поразительный момент. Мы приехали в один монастырь (это было в предыдущую поездку). Приехали очень поздно (половина двенадцатого ночи), специально дежурили трапезники, чтобы встретить нашу паломническую группу монашествующих. Мы уже были не в первом монастыре. Шел август, и мы попросили: «Карпузи, карпузи» (переводится как «арбуз»). Послушник посмотрел, что мы уже все съели, пошел в кладовую и принес арбуз. Через пять минут арбуз тоже был съеден. Мы еще раз обратились: «Карпузи, карпузи». Он принес еще один. Нас было десять человек. Через пять минут не стало второго арбуза. И кто-то из нас в третий раз попросил: «Карпузи». Он снова пошел в кладовую, но вернулся обратно с чрезвычайно побитым видом, в подавленном состоянии, недоумении и начал нам объяснять: «Простите меня, но арбузы кончились». У него был такой виноватый вид, что все братья бросились его утешать. Он чуть не плакал, что арбузов больше нет. Другой бы сказал: «Слушайте, сколько можно! Поели – и хватит, надо честь знать».

– Отец Мелхиседек, осталось буквально две минуты до конца программы. Не могу не задать Вам этот вопрос: почему же мы такие грубые по отношению к другим? Даже когда к Чаше идем... Честно скажу, наблюдаешь: даже у Чаши женщины умудряются друг другу сказать такое, что в простой жизни не говоришь. Что такое с нами происходит?

– Наверное, Бог у нас не на первом месте. У них Бог на первом месте, все остальное на своем; в сердце любовь Божия, память о том, кем мы должны быть. Как Алексий Мечев сказал: «Мы должны быть друг для друга солнышками». Почему нужно монашество? Монашество – это люди-идеалисты, которые максимально хотят Евангелие перевести в свою жизнь. Кто-то спорит, какой лучший перевод: с греческого языка, с еврейского языка, церковнославянский лучше или русский? Самый лучший перевод – когда мы Евангелие переведем в жизнь.

Для монахов Евангелие на первом месте. Чтобы я стал похож на Господа, как дети похожи на Отца… Когда эта мысль на первом месте, тогда вся остальная жизнь подчиняется вот этому внутреннему духовному деланию. А у нас суета, заботы, работа, одежда, здоровье; когда это заслоняет, мы становимся немножко другими.

Поэтому всем телезрителям желаю, чтобы у нас по примеру Афона Бог был на первом месте, тогда все остальное будет на своем и жизнь будет прекрасной. И даже при нашей унылой, холодной погоде у нас будет солнце в сердце, а значит, и везде.

– Спасибо, батюшка. Я очень рада нашей беседе. Думаю, что она была интересна и полезна нашим телезрителям.

– До новых встреч!

– Что ж, постараемся следовать мудрому совету наших наставников и будем друг для друга солнышками!

Автор и ведущая программы Любовь Акелина

Записала Нина Кирсанова