Свет невечерний. Идеальная вера

Проповеди архимандрита Саввы (Мажуко), насельника Свято-Никольского монастыря города Гомеля.

Один из моих любимых авторов – Владимир Галактионович Короленко – в воспоминаниях признавался, что в ранней юности, будучи гимназистом последних классов, он увидел настоящего студента. Этот человек приехал из столицы к ним в г. Ровно – тогда это была окраина Российской империи.

Ничего особенного он не делал, как только гулял по городу в синих очках, в широкополой шляпе, завернувшись в плед, с загадочным видом, как тогда говорили, «делая взоры». Старшие ребята гимназии увивались за этим парнем и видели в нем идеал подлинного студента. Они старались всеми силами попасть в столицу, чтобы стать такими же загадочными, таинственными, настоящими идеальными студентами.

После того как Владимир Галактионович оканчивает гимназию, он попадает в Петербург. У него был очень сложный путь в столицу. Первые годы своей жизни в столице он пытается найти ответ на вопрос: что такое идеальный студент, каким должен быть идеальный студент. И в его памяти проносятся образы студенческих друзей, приятелей, знакомых того времени, того сложного периода в истории нашей страны. Это были такие разные люди, их вели по жизни такие непохожие судьбы. И через несколько лет наблюдений и анализа, попыток подражать подлинным студентам Короленко понял, что никакого идеального студенчества в принципе не существует.

Это очень интересная история для каждого человека, который размышляет о своей жизни и судьбе, потому что мы, как христиане и живые люди, часто задаем себе вопрос: на какой идеал нам ориентироваться. Мужчина хочет быть идеальным мужем и отцом, женщина – настоящей матерью и женой, и она требует от своих детей, чтобы сын был настоящим мальчиком, дочь – настоящей девочкой, муж – настоящим супругом, а начальник – настоящим начальником, идеальным, чтобы он соответствовал тому званию, к которому призван.

Мы даже в речи употребляем такие выражения: «Вот это настоящий мужчина!», «Вот это поступок настоящего мальчика!», «Вот это настоящий хозяин!» Эти вдохновляющие фразы действительно порой ободряют и заставляют равняться. Мы говорим: «Посмотри, как ведет себя настоящий мальчик!» или: «Посмотри, как ведет себя настоящий мужчина!» Мы взываем к человеку с педагогическим пафосом: подражай, будь подобным, равняйся на идеал!

Но кроме ободрения этот призыв к идеалу несет в себе опасность надрыва и такого депрессивного состояния, которое иногда даже вводит человека в настоящее отчаяние. Почему я не могу быть настоящим? Почему у меня не получается быть идеальным – идеальным отцом, идеальным супругом, идеальным начальником? Почему у меня не получается быть идеальным христианином, чтобы верить «как положено», чтобы быть настоящим? Что мне нужно сделать, чтобы верить по-настоящему?

Друзья мои, даже если мы говорим о христианстве, мы все-таки имеем в виду некоторый идеальный образ, сформированный нашими представлениями о том, кто такой есть христианин. Что формирует эти представления? Конечно же, наши книги. Круг чтения православных христиан достаточно узок и не отличается разнообразием, потому что библиотеку верующего человека составляют хорошо известные тексты.

Мы некоторым образом вычитываем из этих текстов образ идеальной веры, образ идеального человека, идеального верующего подростка, мужчины, священника, старца, наставника. И этот образ, вычитанный, заимствованный из литературы, дополняется еще и нашим жизненным опытом. Потому что мы чаще всего равняемся на тех людей, которых встретили в самом начале нашего воцерковления, когда мы живем на особом подъеме и находимся в состоянии «свежести веры». И это замечательно!

На самом деле в Церкви существует своя педагогика, которая воспитывает в человеке этот образ идеальной веры или корректирует его, стараясь поправить те образы, контуры, которые человек внес в свою картину идеального, может быть, слишком поспешно или опрометчиво. Для этого, например, у нас в Церкви существует опыт канонизации святых.

Почему мы канонизируем святых? Вовсе не для того, чтобы составить полный реестр для порядка, чтобы у нас было столько-то преподобных, столько-то мучеников; и не потому, что мы должны всех заметить, поместить их в житийные гнезда. На самом деле смысл канонизации как раз в том, чтобы помочь пастырю получить ориентир, на который следовало бы равняться.

Но, вчитываясь в жития святых (если мы люди достаточно честные и правдивые по отношению прежде всего к самим себе), мы увидим, что даже святые люди не были идеальными. Их жизнь не была стерильной, хотя некоторые жития, особенно очень древние, прошли через сито жанра «Жития святых» и каким-то образом, может, даже приобрели мифические черты из-за насилия самого жанра над биографией – это естественный процесс, ни в коем случае не злонамеренный. Но даже в таких биографиях мы находим некоторые несуразности, вещи, которым не следовало бы подражать. Более того, немало таких недостатков мы найдем и в Священном Писании, которое сообщает нам о житиях очень древних святых, прославившихся своей праведной жизнью еще до рождества Христова.

Люди есть люди. Они никогда не бывают идеальными. Они всего лишь люди! И как Короленко однажды установил, что в природе не существует идеального студента, так и мы должны однажды признать – не с горечью, а со смирением, – что не существует идеального христианина, не существует идеальной веры.

И не надо насиловать себя теми образами и теми мерами, которых Господь от нас совершенно не требует. Он просто хочет, чтобы мы были самими собой. И у каждого человека своя мера веры, своя мера праведности, своя мера смирения и, значит, свой стиль и ритм духовной жизни, свой стиль молитвы, своя степень воцерковленности. Это совершенно нормально! Нужно только никогда не останавливаться в своем воцерковлении, обожении, в том постоянном процессе, который апостол Павел называл «мерой возраста Христова».

Записала Таисия Зыкова