Союз онлайн: Встречи на Святой Земле

Фома неверующий. Ведущие - Анна Мусан-Леви и Светлана Ладина.

В одном переулке
Стояли дома.
В одном из домов
Жил упрямый Фома.

Ни дома, ни в школе,
Нигде, никому –
Не верил упрямый Фома
Ничему.

Эти строки из стихотворения Сергея Михалкова знакомы нам с детства. С тех пор мы знаем, что упрямый Фома – мальчик недалекий, за что в общем-то и пострадал. То, что выражение «Фома неверующий» имеет библейские корни, многие из нас (от них же первый есмь аз) узнали уже во взрослом возрасте, а кто-то, может быть, до сих пор не соотнес одно с другим.

Здравствуйте, друзья! Мы с вами снова ищем ответы на наши лингвистические и исторические вопросы на Святой Земле и обращаемся к Анне Мусан-Леви.

– Анечка, добрый день!

– Добрый день!

– А ты в детстве рассказывала это стихотворение?

– Ну конечно! Все мы учились в советской школе, и Михалкова проходили, и рассказывали. Я-то с детства знала о Фоме неверующем, но представила себе этого апостола во всей полноте его действительно противоречивой личности тоже только во взрослом возрасте, на Святой Земле.

– Все-таки Фома неверующий – это апостол, который убеждался в Воскресении Христовом, влагая пальцы в ребра Спасителя. Он представляется мне совершенно по-другому, чем вот тот юноша, который презирал всех, кроме самого себя любимого (потому его аллигатор и съел.)

– Да, апостол Фома совершенно другой. И хотя, действительно, это одна из самых противоречивых фигур в Библии, но и очень значимая. Все начинается, как мне кажется, с самого имени Фомы. Дело в том, что Фома (на иврите «Теома») означает «близнец». Есть предположение, что апостол Фома  был одним из двух братьев-близнецов, за что его так и прозвали.  Другое предположение, что это прозвище было дано ему за «двойственную» личность: некую раздвоенность в мыслях и чувствах, которая была ему свойственна. Действительно, Фома не был среди любимых учеников Господа. И если мы знаем Петра, Иакова и Иоанна как тех апостолов, которых Господь часто берет с Собой, открывает им какие-то тайны, то Фома во всех евангельских ситуациях предстает перед нами сомневающимся – как бы в не очень приглядном для апостола виде. Скажем так: «сомневающийся апостол», но тем не менее апостол. И, конечно, Господь не зря избрал Фому, как и остальных.

Все, как правило, начинается с детства. И, соответственно, нам будет невредно заглянуть в детство апостола Фомы. Родом он был из очень интересного города, который на иврите называется Банияс, а святитель Димитрий Ростовский в «Житии апостола Фомы» назвал его Панеада – это одно и то же несколько измененное греческое произношение названия этого города. Банияс находится у самого подножия горы Хермон на севере Израиля, уже недалеко от нынешней границы с Ливаном. Во времена Господа там все еще в большом количестве жили язычники, потому что город был построен эллинами (греками), мы не знаем точно когда, возможно за 300 – 400 лет до Рождества Христова. Само название города происходило от имени языческого бога Пана: Баниес – Паниес. Здесь был храм этому богу, в который ходили молиться язычники со всей Галилеи. Но ко временам Христа город уже назывался Кесария Филиппова. Упоминание о нем мы тоже находим в Евангелии: именно там произошла знаменитая беседа Господа с учениками «За кого почитают меня люди»? Они предлагали разные версии, и тогда Господь сказал: «Ну а вы за кого меня почитаете?» Петр ответил: «Ты – Сын Божий, Спаситель мира», то есть исповедовал Его Спасителем. Все это одно и то же место – родина апостола Фомы.

Видимо, такое близкое соседство с язычниками и послужило причиной той раздвоенности, которой страдал апостол Фома, потому что еврею трудно жить в окружении язычников. С одной стороны, он верен своему Богу – Истинному, Единому, и, видимо, Фома действительно искал правды, ожидал Мессию, иначе бы Спаситель не нашел и не призвал бы его. Но, с другой стороны, от язычников у него были и некоторые очень материальные представления о вещах. Фоме действительно нужно было убедиться в чем-то своими руками и своими глазами. Желание пощупать и проверить – это, кстати, чисто языческий подход. Евреи молились в храме Живому Богу, у них не было статуи или иконы, а у язычников всегда были статуи, конкретные вещи. У язычников многие обряды были тесно связаны с миром природы, реальностью, они не понимали, кому молятся евреи. А у евреев было много мистического, и в Ветхом Завете тоже. Соответственно, апостол Фома был несколько заражен, как мне кажется, этой языческой «микробой», «бактерией», и поэтому его характер так отличался от других.

В Евангелии Фома несколько раз задает вопросы или высказывает какие-то требования, которые удивляют нас и, казалось бы, должны возмутить апостолов, а вот реакция на них Спасителя совершенно поразительна и приоткрывает нам настоящие причины того, почему Фома сомневается. Давайте вспомним эти моменты.

Самый первый случай показывает, что апостол Фома очень сильно боялся преследований римлян. Когда апостолы хотели вместе со Христом идти к умершему Лазарю, Господь сказал: «Пойду и разбужу его». Что произнес Фома? «Пойдем и мы умрем вместе с Ним». То есть он больше других чувствовал надвигавшуюся опасность и очень боялся. В этой фразе и Иоанн Златоуст, и многие толкователи видят не решимость Фомы, а его страх. Смысл такой: «Ну да, пойдем-пойдем туда и все умрем вместе с Ним. И все кончится!» –такая вот интонация. По крайней мере, так чувствуют этот момент толкователи Евангелия.

В другой раз на Тайной Вечери. Иоанн Богослов как любимый ученик лежит на груди у Господа, Петр горячо обещает, что пойдет с Иисусом на смерть, везде будет с Ним, а что же Фома? Он говорит: «Не знаем, куда идешь, и путь не знаем!» То есть вообще не понимаем, что происходит. А как Господь отвечает Фоме? «И куда Я иду, знаете, и путь знаете. Я есмь путь и истина». Это великие слова, которые мы сейчас встречаем в проповедях, видим в заглавиях книг, которые для нас как путеводная звезда. И слова о том, что путь и истина – это Христос, были сказаны в ответ на недоумение этого сомневающегося апостола Фомы.

И самый знаменитый случай, когда Господь являлся апостолам уже после Своего воскресения. Перед Его распятием апостолы рассеялись от страха. Может быть, Фома оставался в родном городе Кесарии Филлиповой, находившейся далеко от Иерусалима. Пешком оттуда нужно было идти примерно две с половиной – три недели, поэтому он задержался дольше всех. И вот Господь уже являлся ученикам, а Фома ничего об этом не знал. И, когда они ему рассказали, ответил: «Не поверю, пока я сам не вложу руки в Его ребра, не потрогаю Его раны». И Господь является и говорит Фоме: «Иди сюда, потрогай, вложи руки твои!» Фома является здесь главным свидетелем подлинности, истинности воскресения Христова. Если бы не это сомнение Фомы, если бы не его персты, которые он вложил в раны Господа, мы могли бы до сих пор сомневаться, думая, что Христос воскрес как некий дух, явился как Бог, а не во плоти. А здесь Господь показывает подлинность Своего воскресения, таким образом подтверждая и пророчество (в том числе и Иезекииля) о том, что мы тоже воскреснем с телами. Хотя Его тело тонкое, духовное и может проходить сквозь стены и двери, но оно имеет на себе раны, и Господь ест с апостолами, то есть показывает им Свою реальность, абсолютную материальность Своего воскресения. Отец Павел Флоренский на основании этого момента говорит, что в основе сомнений Фомы лежало не неверие, а изумление, излишняя восторженность, восхищение перед чудом, в которое он не смеет поверить. Вот так интересно философ, со свойственной ему тонкостью ума, объясняет нам неверие Фомы.

И, видимо, Господь это отлично знал! Эта искренность Фомы: он не стесняется задавать глупые вопросы, не стесняется показывать себя незнающим и сомневающимся. Господь делает его дивным богословом. Что отвечает Фома, потрогав раны Спасителя? «Господь мой и Бог мой!» Представьте, за четыре века до Четвертого Вселенского Собора он исповедует две природы Христа: Господь мой – это к человеку (господин) и Бог мой. Вот каким дивным богословом он стал! Этому посвящены стихиры Антипасхи: Фома исцеляется от своего неверия, становится дивным богословом и открывает нам истинную тайну Воскресения.

После этого Фома проповедовал, да еще как проповедовал: с апостолами он дошел до Индии! Ему досталась очень тяжелая область для проповеди, он обратил царя Индии и мученически окончил там жизнь. По приказу нечестивого царя воины одновременно пронзили Фому пятью копьями на высоком холме, и он умер как мученик за Христа. Так нам рассказывает предание, житие апостола. Так что вот какой он удивительный – этот сомневающийся, великий богослов апостол Фома!

– Анечка, я хочу еще вспомнить праздник, который мы совсем недавно встретили, – Успение Пресвятой Богородицы. Ведь там тоже отсутствие апостола Фомы при Ее погребении позволяет нам убедиться в том, что Матерь Божия была вознесена на небо. Он удивительный человек! Вот эта его детскость, это его умение смиряться, и идти не в ногу, и действительно не бояться показаться глупым! Господь его смиряет: все радовались, что воскресший Христос явился – его там не было; всех принесли на облаках к Успению Божией Матери – его нет. А оказывается, все промыслительно. Получается, все, что Бог хочет предпринять в его отношении, предложить ему, он принимает чисто по-детски.

– Да, это так. И поэтому, наверное, нам не нужно бояться иногда быть Фомой неверующим. Это лучше, чем быть таким верующим, как Иуда Искариот. Ведь он был верным апостолом, не сомневался ни в чем, только не в того бога верил. Он был уверен во всем: что сейчас будет царь, будет слава, он станет министром финансов при этом царе. Иуда был верен Христу, а потом предает, когда его вера разбивается в прах. А Фома ищет свою веру, он сомневается, но ищет. Господь открывает ему тайны, которые богословы только четыреста лет спустя будут решать на Вселенском Соборе, а Фома уже тогда знал их от Духа. Так что не надо бояться вопросов: это лучше, чем фальшь.

– Чем закончить этот разговор? Наверное, словами: апостол Фома, моли Бога о нас! Анечка, спасибо! Друзья, спасибо вам за участие в нашей беседе. Будем надеяться, что вы помолитесь апостолу Фоме не только о себе, но и о том, чтобы продолжались наши встречи на Святой Земле. Мы с вами прощаемся. До новых встреч.

Ведущая Светлана  Ладина
Записала Людмила Трубицына