Союз онлайн: Есть что сказать

Гость студии - кандидат богословия, советник председателя правления Фонда «Русский мир» протоиерей Антоний Ильин. Часть 1. Ведущая - Светлана Ладина.

– Батюшка, здравствуйте! Вы наш дорогой московский гость.

– Спасибо, для меня всегда праздник быть в Вашей студии, в славном городе святой Екатерины. Сегодня предпразднство Преображения Господня – очень важный, замечательный праздник. И мы сегодня уже предвкушаем радость Преображения, которой завтра будет наполнено наше сердце.

– В эфир мы, наверное, выйдем, когда будет уже попразднство, но все равно эти слова актуальны, ведь можно будет еще много времени поздравлять друг друга. Поэтому спасибо Вам.

Отец Антоний, как с человеком, который одиннадцать лет жил в Европе, хотелось бы поговорить вот о чем. На портале «Православие.ru», который очень люблю, я прочитала статью очень уважаемых мной авторов Ирины Яковлевны Медведевой и Татьяны Львовны Шишовой под названием «Полицейское государство нового типа». Вы знакомы с этой публикацией?

– Да, я успел ее быстро пробежать глазами, но если позволите, я Вас сразу подкорректирую, как я корректирую всех, даже уважаемых и любимых мною людей: я одиннадцать лет прожил на территории Европейского Союза, так как искренне считаю, что Россия тоже является Европой и что Европа – это пространство от Атлантики до Владивостока и в культурном, и в цивилизационном смысле. И Екатеринбург – тоже, несомненно, Европа. Да, мы не Европейский Союз, но мы наследниками Византии, а значит, ничуть не меньше тех, кто любят себя Европой называть и отождествлять себя исключительно с Европой.

– Тогда я к этому добавлю, что Вы были представителем Русской Православной Церкви при Евросоюзе, то есть это было не просто место жительства, а место служения и, наверное, очень непростой деятельности.

– Наверное, главное то, что я был настоятелем Свято-Никольского собора в Бельгийской епархии, главным было приходское служение, действительно непростое послушание и не всегда радостное, исходя из того, какие тенденции мы видим сейчас в жизни Евросоюза, в том числе и те, которые отражены в упомянутой Вами статье.

– Об этом и хочется поговорить. Факты приведены совершенно шокирующие, мы словно попадаем в мир перевертышей, извращенных смыслов. Авторы показывают нам такую версию развития событий не потому, что стараются нас напугать, но предупредить: «Друзья, там уже доигрались! Будем играть в те же игры, будем болеть так же, а учитывая наш менталитет, можем и похуже!» Факты приводятся совершенно дикие: и отец девятерых детей, посаженный в тюрьму за то, что разрешил десятилетней дочери не ходить на уроки секспросвета, а девочка просто в обморок падала от того, что там слышала; и сообщение о том, что в калифорнийских школах дети со второго класса начнут получать информацию о семьях с двумя мамами или двумя папами; и изъятие девочки из семьи в Норвегии, потому что она на празднике спела христианскую песню, а значит, ее воспитывают радикальной христианкой... Как человек, имеющий опыт жизни на Западе, Вы можете подтвердить, что это носит массовый характер или это единичные случаи?

– Это не единичные случаи, я бы сказал, это некая тенденция. Другое дело, что она, конечно, не захватывает всех. По поводу этой статьи, авторы ни разу не упомянули про свой изобразительный ряд, которым они ее сопроводили, а для всех любителей рок-музыки он совершенно замечательный. Если Вы видели, то там сверху изображены шагающие молоточки, а внизу – дети. Узнали, откуда это? Это фильм Алана Паркера «Стена», снятый по мотивам одноименного альбома группы «Пинк Флойд». Собственно говоря, этот изобразительный ряд сопровождает песню «Another Brick In The Wall» – «Еще один кирпичик в стене». В этой песне есть такие слова как бы от имени детей: «Нам не нужно контроля над нашими мыслями. Нам не нужны стены вокруг нас». Их идея в восстании индивидуальности против пут государственных и образовательных институтов, пут общества во имя торжества этой самой индивидуальности. Однако если досмотреть фильм до конца, то финал говорит о том, что это торжество индивидуализма ведет к хаосу и разрушение старых стен приводит к сотворению новых, еще более страшных. Это очень хороший изобразительный ряд, жаль только, что авторы статьи его не прокомментировали, потому что действительно свобода самовыражения, торжество индивидуума над личностью, попрание личности как носителя образа и подобия и достоинства Божия во имя торжества индивидуума, в итоге окажется, безусловно, еще худшим рабством, и уже оказывается. Это то, что хотели сказать авторы – торжество полицейского государства нового типа. Но заметьте: в рамках этого торжества толерантности и свободы людей закабаляют еще больше.

– Уничтожается всякая толерантность и свобода.

– На самом деле, ни о какой толерантности речи нет, потому что такой воинствующий секуляризм оказывается самой худшей формой тоталитаризма. Потому что все-таки любые авторитарные режимы апеллируют, искренне или не совсем, к традиционным консервативным ценностям, и, на самом деле, это большое благо. Думаю, что ни при какой власти, которую даже называют авторитарной, общественная жизнь так не пострадает, как она пострадает при торжестве таких вот воинствующих либералов-секуляристов. Еще раз подчеркну (может быть, это будет интересно нашим зрителям), что часто происходит подмена понятий. Говорят: Церковь опять против какого-то спектакля выступила или против чего-то еще, что-то прикрыли, то есть говорят, что Церковь вмешивается в жизнь государства, а оно ведь у нас светское. На самом деле нигде здесь нарушения принципа светскости нет. Потому что принцип светского, секулярного государства – в том, что Церковь не вмешивается в дела государственного управления. Вы слышали, чтобы Святейший Патриарх вмешивался в назначения, например, кандидатов на высшие должности в руководстве Российской Федерации, в формирование кабинета министров? Думаю, нет такого и не будет. Вот это и есть светскость. Но при этом в светском государстве Церковь и вообще те конфессии, которые являются культурообразующими, смыслообразующими для данного народа, не могут быть отделены от всего того, чем живет общество, от тех дискуссий, которые в нем идут. Естественно, Церковь высказывает свое мнение и доносит его тем или иным образом до уровня принятия решений. А когда Церковь сидит в уголке забитая и любая религиозная мотивация вытеснена в сферу частной жизни, это не светскость, а тот самый секуляризм, модель того французского «лаисите», которую сейчас пытаются активно навязать, в том числе в тех европейских странах, для которых это абсолютно не укоренено в их собственной истории и культуре. У нас вроде эти попытки прекратились, но мы их еще хорошо помним. Поэтому я считаю, что наше нынешнее наше государство – это абсолютно здоровое, светское, в хорошем смысле слова государство, где Церковь и другие религиозные институты отделены от управления страной (слава Богу, это не нужно Церкви). Но они не отделены от социально-общественной жизни, а, наоборот, находятся в самой точке кипения. Это нормально и хорошо.

– Кроме того, если вы говорите, что вы светские люди, тогда не трогайте нашего Христа или рассказывайте о Нем так, как о Нем принято рассказывать у тех, кто Его любит, относится к Нему с уважением и хоть что-то о Нем знает. А не так: «Мне вчера голос был, а сегодня пришла фантазия спектакль поставить. И уж поставлю, так поставлю, и картинок понарисую».

– Мне кажется, есть все-таки какие-то флажки, за которые нельзя выходить. Может быть, я не во всем человек предельно консервативный, но в отношении личности Богочеловека я считаю, что во избежание любого соблазна лучше не изображать Его личности средствами искусства. Почему? Потому что с богословской точки зрения это невозможно. Мы можем отобразить человечность и, может быть, даже очень душевно и хорошо, но там, где человечность в образе Спасителя доминирует над Его Божественностью, получается ересь несторианства. Какая-то грань будет скрыта, потому что ее невозможно показать средствами театра. Хотя, возможно, человек придет ко Христу и через хороший спектакль. Много людей в свое время пришло к какому-то интересу к христианству через «Мастера и Маргариту» Булгакова. Я не думаю, что сейчас было бы хорошим миссионерским раздавать эту книгу в храме как имеющую миссионерскую значимость. Безусловно, нет. А в те годы – да.

– Или рок-опера «Иисус Христос – суперзвезда».

– Далеко не худшая рок-опера.

– Отец Флавиан (Матвеев), вместе с которым мы читаем утренние и вечерние молитвы на нашем телеканале, побывав в Чечне, привез оттуда историю о нашем пулеметчике, который был очень результативен и на него была охота, в конце концов его убили – Царство ему Небесное. Но это был абсолютно светский пацан, воспитанный в советской культуре. Но когда те ребята шли в атаку с криками «Аллах акбар», он понимал, что надо им противопоставить что-то равносильное. И он кричал, то что мог: «Иисус Христос – суперзвезда!» Это был его ответ.

– Этой истории я никогда не слышал, но обязательно ее запомню. Как ни странно, сколько раз я слушал и смотрел это произведение Уэббера, и у меня не было никакого ощущения кощунства. Да, в каком-то смысле это вещь, естественно, двухмерная, но талантливая и искренняя по-своему. А то, что Вы рассказали... На самом деле, Господь может и так найти путь к сердцу человека.

– Отец Антоний, а в жизни современной России Вы видите какие-то тревожные звоночки, которые говорят о том, что мы можем получить то же самое, чем сейчас больна Европа.

– Тревожных звоночков и всяких колоколов, которые звонят по нам, вокруг довольно много. Но в сфере, о которой Вы упомянули, я считаю, их все-таки гораздо меньше, чем в предыдущие годы. В этом смысле я оптимист, потому что эти звоночки звонили бы, если у нас были бы законодатели, которые хотят активно продвигать такие инициативы. Притом что, наверное, можно по-разному оценивать деятельность той Государственной Думы, которая заканчивает сейчас свою работу, с точки зрения продвижения традиционных консервативных ценностей, в том числе на уровне законодательства, я совершенно искренне (без всякой предвыборной агитации и упоминания партий) считаю, что ее работа достойна уважения. То есть те законы, которые были приняты, действительно работают на сохранение национальной, духовной, культурной самобытности и суверенитета в духовном смысле слова. Это действительно так, но это не значит, что можно успокоиться, почивать на лаврах, и не значит, что тревожные тенденции не будут продвигаться какими-то окольными путями.

– Спасибо, отец Антоний, я надеюсь, что наши беседы продолжатся.

 

Ведущая Светлана Ладина
Записала Юлия Подзолова