Союз онлайн: Есть что сказать

 Пасха Христова. Гость передачи - Ольга Николаевна Куликовская-Романова, председатель Благотворительного фонда Ее Императорского Высочества Великой Княгини Ольги Александровны. Ведущая - Светлана Ладина.

– У нас в гостях Ольга Николаевна Куликовская-Романова, председатель Благотворительного фонда Ее Императорского Высочества Великой Княгини Ольги Александровны, почетный академик Российской академии художеств, член Союза писателей России.

Ольга Николаевна, Христос воскресе!

– Воистину воскресе! Хотела с Вами похристосоваться, но не будем делать этого в эфире, потому что сделали это до эфира.

– Ольга Николаевна, Вы встречали Светлое Христово Воскресение в разных странах и разных условиях. В Югославии, где Вы были в иммиграции с семьей Ваших родителей.

– Я там выросла, и это часть моего детства.

– И в Германии, куда Вы были интернированы на принудительные работы во время Второй мировой войны, и в Южной и Северной Америке, и в России. Понятно, что воскресший Христос всегда один, но эти Пасхи, исходя из разных обстоятельств, может быть, были разными для Вас?

– Да, это верно, обстоятельства были разные. Например, была полная нищета, когда в лагере на ящик из-под фруктов кладешь салфетку, и получается подставка для икон. Но Пасха – это все-таки служба, и праздник остается один и тот же. Может быть, в данный момент вы немного представляете себе то, что помните и к чему привыкли, может быть, желаете, что это когда-то будет лучше. Всегда есть трепетный подъем. Но когда вы дома, то, к сожалению, вы начинаете хлопотать (печете куличи, делаете пасхи и красите яйца), а это не должно быть в приоритете. Еще многое зависит от условий: я знаю, что было время, когда в России ничего, кроме красных яичек, не могли приготовить на Пасху, но, слава Богу, что хотя бы это было.

Вообще, я слышала по радио, что в Великий Четверг хозяйкам надо печь куличи. Мой вам совет, сделайте это в другой день, потому что это Великий Четверг. Нужно подготовиться к длинной службе Двенадцати Евангелий, она очень торжественная, но ее нельзя выстоять, если вы поставили опару и будете печь куличи. Лично я делаю куличи за неделю, замораживаю их и накануне вытаскиваю, и они остаются свежими.

Сырную пасху тоже делаю заранее, а не в последний момент, потому что последние дни – это вынос Плащаницы, Погребение. Это прекрасные, эмоциональные службы, на них нужно ходить, а не думать о сырной пасхе. Всему свое время.

– Ольга Николаевна, такое отношение наверняка было заложено Вашими родителями?

– Когда мы жили в Югославии, мама меньше ходила в церковь, чем мой отец. Он никогда не пропускал службы и брал меня с собой, так что в три-четыре года я уже была на службах. Иногда он тащил меня на плечах домой сонную. Я к этому привыкла, и для меня это важно, так как это у меня в крови. Я не могу не присутствовать на Погребении, не могу не приложиться к Плащанице в этот день.

В Торонто в Великую Пятницу среди храма находится Плащаница, и всегда полно народу. Можно прийти, приложиться. Когда нет службы, там остаются люди, которые наблюдают, чтобы не случилось чего-то непристойного. Я иногда прикладываюсь к Плащанице в трех-четырех разных церквях. Все зависит от воспитания и желания.

– Ольга Николаевна, возвращаясь к Вашему детству. Вы – маленькая девочка, Вас ведут в церковь. Можно было взять с собой, например, куклу, чтобы, когда станет совсем скучно, поиграть?

– Этого не полагалось. Во всяком случае, нужно внушить ребенку, что он идет в церковь, а не в детский садик. Это в детском саду он может играть с друзьями, спорить, показывать свои новые игрушки и так далее. Надо воспитывать в детстве. У нас, к сожалению, и мамы не знают, как себя вести, они даже не отличают одной молитвы от другой, поэтому не могут воспитать ребенка. Нужно, чтобы мать знала, в какое время и что можно делать. Поэтому нужно воспитать мать, чтобы она воспитала ребенка. Это очень важно, потому что это остается на всю жизнь.

Например, когда исполняется Херувимская песнь, то нельзя ничего делать: продавать или ставить свечи, гулять по храму, а нужно сосредоточиться. А в это время дети начинают спорить об игрушках и отвлекают молящихся. Важно вовремя научить детей, чтобы они знали, что можно, а что нельзя.

– Ольга Николаевна, когда Вы учились в институте благородных девиц, эта пора тоже была связана с частым посещением церкви? Может быть, Вы со своими однокурсницами участвовали в богослужениях? Как это было?

– Да, безусловно. Наш Мариинский Донской институт в Новочеркасске был вывезен из России. Вся форма и книги были русские, поэтому мы чувствовали себя как на Родине, хотя и находились на югославской территории. В институте было около 200-250 учениц, мы были как большая семья. Кто-то из нас плохо говорил по-русски, кто-то – хорошо, но мы друг друга дополняли. У нас всегда была общая утренняя и вечерняя молитвы. Мы шли в храм, молились на ночь, потом молились утром, перед началом дня (это была короткая молитва). Старшие институтки, обычно семиклассницы, читали определенные утренние молитвы, записанные в тетрадях, но особое уважение было к тем, кто читал молитвы наизусть.

К Страстной седмице, безусловно, готовились, все говели и причащались. Нас делили на старших и младших, потому что в один день трудно было всех причастить. В Великий Четверг обычно причащались все. У нас были старшие и младшие церковницы. Младшие, в том числе и я, помогали на службе. Обычно было две помощницы: одна со свечой, другая с кадилом, но если одной девочки не было, то другая справлялась со всем. Это было честью и особой наградой.

– Еще, наверное, пели?

– Старшие пели, но малышей, конечно, не брали. А с третьего-пятого классов все желающие могли участвовать в хоре. Обыкновенно пело не более десяти человек: ученицы от шестого до восьмого класса. У нас был регент, и при желании можно было выучиться на регентшу.

Самое интересное, что из хора выбирали три голоса и на службу Двенадцати Евангелий, они пели «молитву разбойника». Это осталось в душе на всю жизнь. Я никогда не пропускаю службу, присутствую на этой молитве и всегда жду, что кто-то из хора спустится вниз, чтобы спеть эту молитву.

В России тоже так делается. Я не была на службе, потому что прилетела только в Великую Пятницу, но, пока упаковывала вещи, смотрела трансляцию богослужения из Храма Христа Спасителя, так что я немного в этом участвовала.

– Ольга Николаевна, у Вас есть любимое пасхальное песнопение, распев?

– Конечно, есть. Но сейчас не назову, потому что они все очень эмоциональные. Самое замечательное – это «Христос воскресе». В России я тоже это испытала, мне показалось, что грянул гром, – такой был ответ: «Воистину воскресе!» Это действительно интересно. Каждый человек по-разному переживает духовный подъем. Есть моменты, когда вы стоите и сравниваете свои ощущения с чувствами других: здесь так, а у нас было по-другому.

– Ольга Николаевна, спасибо!

Дорогие друзья, мы прервем наш разговор, чтобы продолжить его при следующей встрече в эфире в рамках программы «Есть что сказать».

 

Ведущая и автор программы Светлана Ладина
Записала Людмила Моисеева