Пресс-конференция по вопросу «екатеринбургских останков», 13 ноября 2015 года, ТАСС

Участники пресс-конференции: епископ Егорьевский Тихон (Шевкунов), председатель Синодального информационного отдела МП Владимир Легойда, академик, доктор исторических наук Вениамин Алексеев.

Официальную позицию Церкви по вопросу продолжения изучения останков царственных страстотерпцев озвучат:

– председатель Синодального информационного отдела Московского Патриархата Владимир Романович Легойда;

– Вениамин Васильевич Алексеев, академик, доктор исторических наук, создатель и бессменный руководитель на протяжении 25 лет Института истории, археологии РАН в Екатеринбурге; принимал участие в раскопках и изучении останков с самого начала, с 1991 года.

– ответственный секретарь Патриаршего совета по культуре епископ Егорьевский Тихон.

Владимир Романович Легойда, председатель Синодального информационного отдела Московского Патриархата:

– Уважаемые коллеги, прежде всего позвольте поблагодарить вас за интерес к этой чрезвычайно важной, серьезной и непростой теме. Сразу хочу еще и еще раз подчеркнуть, что Церковь не менее, но, может быть, более кого бы то ни было заинтересована в установлении истины в этом сложном вопросе. Но именно истины, а не в появлении очередной скорой и необоснованной псевдосенсации. Цена вопроса для Церкви, как мы неоднократно говорили, – это признание либо непризнание предполагаемых останков царской семьи святыми мощами. Поэтому мы просто обязаны исключить возможность какой бы то ни было ошибки. Мы должны снять все существующие вопросы по всем направлениям. А вопросы на сегодняшний день остаются, и вопросы серьезные. Я бы даже сказал, что пока мы прикоснулись только к вершине айсберга, но наша задача – изучить весь этот айсберг.

Вопрос идентификации предполагаемых царских останков – это сложная комплексная проблема, которая требует очень многого. Безусловно, она предполагает многократные исследования генетического материала, исследования, как неоднократно подчеркивала Церковь, объективные, процедурно и процессуально прозрачные от начала и до конца, то есть от момента отделения генетического материала от предполагаемых останков и материала, с которым будет сравниваться, и до момента появления этого материала в лаборатории. На сегодняшний день, как вы знаете, генетические исследования не завершены, но продолжаются. Исследования также предполагает серьезный исторический анализ.

Сегодня многие историки ставят серьезные вопросы, предполагают различные версии, объясняющие происхождение, хранение, исследование предполагаемых царских останков. У Церкви нет предубеждения ни к одной из этих версий, более того, мы считаем обязательным принимать во внимание (необязательно соглашаться, но учитывать) все существующие версии. Но мы понимаем, что на сегодняшний день, в том числе со стороны историков, есть вопросы, на которые либо нет ответа, либо есть материалы и факты, которые мы просто не можем игнорировать. Подробнее об этом расскажет Вениамин Васильевич Алексеев, которому мы чрезвычайно благодарны за то, что он нашел возможность приехать сегодня к нам из Екатеринбурга.

Важно понимать, что результаты генетических экспертиз чрезвычайно важны, но мы не можем сводить все только к ним. Историческая, антропологическая экспертизы тоже чрезвычайно важны сегодня. Повторяю, что Церковь будет учитывать разные мнения и результаты разных экспертиз: и генетической, и исторической, и антропологической. Таким образом, я еще и еще раз хотел бы подчеркнуть, что единственная и главная задача сегодня(и надеюсь, что это наша общая задача – общества и государства) – это установление истины и исключение любой неверной интерпретации, сознательной или нет.

Поэтому, дорогие коллеги, я еще раз хотел бы обратить внимание на то, что Церковь не считает возможным и правильным говорить о каких-то датах или тем более подверстывать решение этого вопроса к какой-то дате. Мы будем заниматься этим вопросом столько, сколько нужно, и это единственная временная рамка, которую мы готовы сегодня назвать.

И последнее. Как известно, вопрос этот не новый, он возникает регулярно, и Церковь, общество и государство в процессе попыток его решения находились в разных взаимоотношениях. Мы с удовлетворением констатируем, что сегодня сложились благоприятные условия, для того чтобы спокойно и объективно изучить эту проблему. Мы благодарны правительству Российской Федерации, Следственному комитету, нашим ученым-генетикам, историкам, общественным деятелям, которые сегодня слышат наши аргументы, понимают обеспокоенность Церкви и уважают ее позицию. И мы уверены, что все вместе мы сможем разрешить эту, поверьте, одну из самых сложнейших проблем и загадок XX века.

Вениамин Васильевич Алексеев, академик, доктор исторических наук, создатель и руководитель Института истории, археологии РАН в Екатеринбурге:

– Дорогие коллеги, большое спасибо за приглашение на эту очень интересную встречу. Я понимаю, что общество ждет ее почти сто лет, и каждый надеется получить что-то новое, серьезное и получить окончательный ответ. Но надо хорошо понимать, что за столетие по этому вопросу накопилось столько материалов, что осмыслить их сейчас не только одному человеку, но и целому обществу очень трудно. Я опубликовал ряд книг по этому поводу, познакомился с десятком западных монографий, сам участвовал в этом процессе и сейчас тоже затрудняюсь сделать какой-то окончательный вывод.

Я хочу вас проинформировать о том, как идут исследования в той области, которая находилась в некоторой тени. На первом месте – генетическая экспертиза. Это современные исследования, в которых заняты выдающиеся специалисты, со многими из них я знаком лично, обменивался мнениями и т.д. Но если говорить об истории процесса и вообще о юридическом толковании подобных явлений, то обойтись без документов здесь нельзя. Думаю, что вы прекрасно понимаете, что ни один вопрос только на базе генетической экспертизы решить нельзя, и на Западе так не делается. И теперь на один из первых планов выходит проблема, насколько полученные генетические доказательства коррелируются с историческими документами того времени. Подтверждаются они или расходятся друг с другом? Мне случилось принимать участие в решении этих проблем с самого начала. В этой связи сегодня я остановлюсь на трех вопросах.

Первый вопрос: как были получены первые материалы с раскопок в Поросенковом логу под Екатеринбургом, потому что от этого зависит, какие выводы из них делались. Второй вопрос: как обрабатывались эти материалы, насколько адекватные и объективные ответы они дают. Третья проблема небольшая, но очень существенная: я хочу сказать некоторые свои соображения по тем историческим источникам, которые пока не входили в научный оборот. Постараюсь коротко остановиться на этих трех проблемах.

Что касается первой проблемы, то я, как директор института, узнал, что моя сотрудница Людмила Корякова выкопала останки царской семьи через две недели после того, как это случилось. Все это делалось в величайшем секрете, и она не доложила об этом ни администрации, никому бы то ни было. Потом я разобрался, как это происходило по всем деталям, и выявил весьма неприглядную картину. Возможно, вы об этом что-то читали, даже и в моих публикациях. Дело в том, что в тот день лил сильный дождь, за деревянным забором работали солдаты, грязными лопатами выкапывая какие-то кости. Людмила Николаевна как археолог пришла в ужас, когда увидела, что делается. Для этого раскопа требовалось минимум два месяца, а он был завершен за два дня под проливным дождем. Вы сами понимаете, какого качества был получен материал. Отсюда начинаются все трудности и сложности, которые всех вас волнуют, и мы нервничаем, почему мы не получили результат. Потом на протяжении нескольких месяцев промывали, просеивали материал и набрали еще более двухсот останков костей. Как их потом складывали? В Москве мне стало известно, что в саркофаге, где находятся предполагаемые останки Николая Александровича, половины костей нет, а нас убеждают, что все решено, все подтверждено и т.д. Поэтому я не ставлю под вопрос чью-либо компетентность, а только хочу сказать, что невероятная спешка в этом вопросе привела к такой ситуации. Хочу проиллюстрировать эту спешку еще следующим примером. В октябре 1991 года была создана правительственная комиссия по этому вопросу, и я как представитель института участвовал в комиссии, когда возник ряд вопросов. Я предложил провести специальную историческую экспертизу, и на меня накинулся Собчак со словами: «Коллега, да что Вы предлагаете? Мы же с вами ученые, мы же будем неделями и годами изучать этот вопрос, а нам надо скорее хоронить». Я бросаю вопрос: «Кого?» Он осекся, и разговор на этом окончился. Это был 1993 год, когда остро стояла проблема выноса Ленина из Мавзолея, возможно, это было как-то связано, и начался этот ажиотаж. Отсюда и происходят те сложности, с которыми мы сталкиваемся до настоящего времени.

Теперь несколько слов о втором раскопе 2007 года. В нем тоже участвовали наши сотрудники. Так как я не археолог, я с ними не копал, но много работал, был в курсе всех проблем и просил информировать меня о том, что происходит. Простите за все эти «я», просто хочу показать, насколько все это было близко. Всего один факт из множества, официальный доклад о котором у меня хранится: «Что найдено: ... монета 30-го года». Каким образом в захоронение 1918 года(двух молодых людей, по версии Юровского) могла попасть монета 30-го года? До сих пор ответа на это нет. Напомню, что монеты того времени могли быть только в двух вариантах. В 1924 году была проведена финансовая реформа и были выпущены такие монеты, которые были найдены в этом раскопе. Другие монеты появились только после реформы 1947 года. Хочу подчеркнуть, что они найдены на территории раскопа, опубликованы, их вид известен, но они нигде не фигурируют, потому что не могут найти объяснения, как они туда попали. На первый взгляд объяснение может быть очень простым: кто-то был на пикнике и оставил. Но почему именно в этом месте? Почему монеты именно 30-го года? То есть остается ряд проблем вещественного исторического доказательства, которые в свое время не были решены.

Второй вопрос: что здесь может сделать историческая наука? На первом заседании комиссии я предложил сначала провести историческую экспертизу, потому что она могла бы снять многие другие вопросы и просто удешевила бы возможные генетические экспертизы и т.д. На что был получен категорический отказ. Чтобы не быть голословным и показать вам значимость той ошибки, которая была допущена, должен кое-что процитировать, хотя это не принято на пресс-конференциях. Но чтобы вы имели информацию в некотором роде из первых рук о том, что и как проходило и на какие документы можно ссылаться.

У меня в руках доклад профессора Бастрыкина Александра Ивановича. Шесть страниц здесь посвящено моему предложению о проведении исторической экспертизы. Приведу некоторые выдержки, чтобы вы могли понять, что же происходит сейчас на этом поприще. Раздел «О необходимости проведения исторической экспертизы»: «Один из авторитетных членов правительственной комиссии (речь идет об академике Алексееве) обращался к правительственной комиссии с предложением провести историческую экспертизу обстоятельств расстрела и захоронения семьи Романовых силами специалистов своего института, но по инициативе следователя Генеральной прокуратуры Соловьева данное предложение было отвергнуто. Такое решение является ошибочным по следующим соображениям...»Далее идут многочисленные утверждения, из которых назову лишь некоторые. Профессор Бастрыкин пишет: «Нетрудно заметить, что все указанные источники (речь идет об исторических источниках, которые я требовал изучать. – В.А.) обладают характерной особенностью, как и всякие мемуары и архивные документы, они являются источниками исторического характера и вследствие этого не могут быть проверены и оценены только обычными правовыми средствами». «Специфический исторический характер требует... особого изучения... в области источниковедения, архивного дела и т.д. и т.п.». Он снова обращается к Соловьеву и пишет: «В письме председателя правительственной комиссии следователь Генеральной прокуратуры Соловьев указывает, что неясен предмет, нет такой экспертизы».

Вот уже двадцать лет Соловьеву неясен предмет этой экспертизы. Профессор Бастрыкин отвечает: «Утверждение основано на явном недоразумении». Затем еще на нескольких страницах рассматривает тот вопрос, который должен был изучаться профессионалами-историками, но для них дорога закрыта, и к чему это все ведет? Он пишет: «Возникает закономерный вопрос, почему к работе с архивными источниками, которые затем использовались на предварительном следствии, привлекались судебные медики, далекие от знания архивного дела» и т.д. Здесь много моментов, которые не буду зачитывать, но хочу еще раз подчеркнуть, что крупнейший специалист в этой области именно так поставил вопрос. Но до сих пор эта историческая экспертиза не проведена. Мне возражают, что она есть, я ознакомился с этими документами, это лишь вводные исторические справки к этому уголовному делу, но совсем не историческая экспертиза, которая, очень вероятно, может подтвердить генетическую экспертизу, а может и опровергнуть. И без этого мы никуда не уйдем. К сожалению, у меня нет времени рассказывать, как этот вопрос решается на Западе. Книги многочисленных западных авторов опираются именно на документы. Правда, не всегда: по сравнению с нами у них документов мало. Речь идет о том, что доверять одной генетической экспертизе нельзя, хотя и нельзя ее игнорировать. Более по этому вопросу ничего говорить не буду, хотя материал по нему чрезвычайно интересный и доказательный – и не словами историка, а профессионала юриста.

Третий вопрос. Сейчас в нашем обществе и нашей прессе муссируется ряд вопросов, которые я тоже не упускал все это время из виду.

Ответственный секретарь Патриаршего совета по культуре епископ Егорьевский Тихон:

– Вениамин Васильевич написал письмо Святейшему Патриарху, в котором как раз и представлены те аргументы, о которых он хочет сказать.

Позволю себе одно маленькое добавление: доклад доктора юридических наук Александра Ивановича Бастрыкина, касающийся выводов первой комиссии по останкам, который цитировал Вениамин Алексеевич, был опубликован в 1998 году, и с ним можно ознакомиться. Все это есть в открытом доступе.

Вениамин Васильевич Алексеев:

– Вопрос о том, что произошло после расстрела, куда делись расстрелянные люди? Официальный отчет о казни царской семьи в Екатеринбурге до сих пор не найден, в этом весь вопрос. Но многие участники гражданской войны 20-х годов утверждают, что такой отчет был. Один из этих участников, чекист Радзинский пишет: «После расстрела коменданта «дома особого назначения» Юровского вызвали в Москву с докладом. Конечно, устным докладом дело не ограничилось, где-то должен быть документ за его подписью в изложении всех тех обстоятельств» (Российский государственный архив социально-политической истории, фонд 588, опись 3, дело 14 бис 45). Участник этого дела утверждает, что был письменный доклад и он был сдан в Москву. Надо искать. Почему он до сих пор не найден, ведь из него можно получить ответы на многие из тех вопросов, которые нас бесконечно беспокоят.

Мне удалось обнаружить в Государственном архиве Российской Федерации документ показаний жесткому белогвардейскому следствию официантки дома Ипатьева Екатерины Томиловой, которая постоянно носила сюда обеды для царской семьи. Из этого письма (оно длинное, поэтому не буду зачитывать его) следует, что она принесла обед после объявления расстрела царской семье и обнаружила, что императора и наследника нет, а женская часть присутствует. Она принесла обед и в следующий раз, и женская часть вновь присутствует. И тут возникает вопрос, а все ли были расстреляны? На Западе сейчас появилась многочисленная литература, авторы которой утверждают, что женская часть семьи была сохранена и, более того, бывший германский канцлер Вильгельм Второй, отстраненный от власти ноябрьской революцией 1918 года, будучи крестником Ольги Николаевны, снабжал ее пенсией до самой своей смерти в 1942 году; есть документы о получении этих средств. Я не утверждаю, что она действительно осталась в живых, но разобраться в этом надо. Ведь люди ждут от нас не 99, 9 % информации, а конкретные данные и документы. И они существуют и должны либо подтвердить что-то, либо опровергнуть.

Приведу еще ряд документов, которые необходимо обнаружить. Пока буду говорить о том, что доступно. Понятно, что еще многое хранится в местах, пока нам недоступных. Вот фотографии с обложки книги Дмитрия Волкогонова «Ленин – жрец террора» и сноска: «Из архива военной прокуратуры Российской Федерации, из материалов предварительного следствия по делу об убийстве императора Николая Александровича». Автора книги интересовали иные вопросы. Наверное, меня в этот архив не пустят, но эти материалы предварительного следствия надо получить: из них многое станет ясным. То есть некоторые документы близки к нашей доступности, но некоторые, наверное, и нет. Кое-что назову вам.

В архиве КГБ Свердловской области во время работы правительственной комиссии мне удалось обнаружить документ марта 1946 года за подписью заместителя Берии Кабулова, где говорится о пересмотре вопроса о гибели царской семьи. Естественно, я заинтересовался и стал узнавать, что было исполнено в связи с данной директивой. Мне ответили, что получить эти материалы нельзя. А вскоре появилась статья Сироткина «Царево золото» (журнал «Мир истории», № 12; 2002 год, с. 39), где он пишет об операции «Крест», возглавлявшейся ближайшим соратником Сталина Молотовым, во время которой в 1946 году была создана могила. Есть некоторые подозрения, что речь идет о той, из которой и были получены эти останки. Но вопрос сложный, я ничего не утверждаю, просто информирую журналистов о том, что такие ситуации есть и эти вопросы надо снимать, так как они глубоко волнуют общество, и я мог бы привести примеры, как на них реагируют люди.

Наконец, еще один вопрос. Недавно в Интернете появились материалы Государственного архива Российской Федерации, в которых есть протокол следователя Соколова, ведущего царское дело в июне 1921 года. Обратите внимание, что не в 1918 и не в 1919 году, а в 1921-м. Он ставит вопрос в Министерстве иностранных дел Германии (уже новое министерство, после революции) о том, что ему известно о деятельности наркома иностранных дел Чичерина. Чичерин, Иоффе, Радык обсуждали вопрос по заявлению представителя министерства о передаче женской части семьи в Германию. Вопрос поставлен, но произошло это или нет – на это ответа нет. Но надо работать в архивах министерства. Утверждают, что работали и не нашли. Может быть, его и нет, а может быть, и есть – это принципиальный вопрос. Мишель Вартель из Канады звонит мне едва ли не каждый день и спрашивает, как с этим вопросом, потому что он как бы проследил все биографии женщин царской семьи, оставшихся в живых. Я в этом сомневаюсь, но об этом пишут Марк Ферро и многие другие. Эти вопросы надо снимать, чтобы не накалять нашу общественность.

Кратко остановлюсь еще на двух фактах. Мне стало известно, что в 20-е годы в ЧК Урала была создана история этого ЧК. Я поинтересовался, где ее можно прочитать, сказали, что ее отправили в Москву, в Наркомат внутренних дел, с тех пор никто эту историю не видел. Я стал интересоваться, какие еще есть материалы по этому поводу. Мне сказали, что есть программа конференции, на основе которой была написана эта история. В ней указан доклад, посвященный гибели царской семьи, и старые работники архива говорят, что совершенно в ином плане, нежели обычно трактуется. Попросил посмотреть доклад, но мне его не дали. Возможно, он как бы прояснит эту ситуацию для истории.

И вопрос, к которому, как это ни странно, приходится подходить с разных сторон. 1970 год – столетний юбилей Ленина. Появляется инструкция Главлита цензурного комитета СССР, которая была разослана по всем областям, в том числе пришла в Свердловск. Там было сказано, что не стоит тревожить внимание общественности в такой год: нельзя публиковать в открытой печати два факта. Первый, что мать Ленина – немка (теперь это ни для кого не секрет), и второй о том, что бывший царь Николай II растворен в соляной кислоте, которая затем была вылита из ванны в реку Исеть. В таком документе просто так байка появиться не могла, надо разобраться, есть ли основания под этим. Но инструкция исчезла, мои попытки найти ее не увенчались успехом. Может быть, вы найдете ее в Москве и получите какую-то информацию.

Вывод – работа проведена гигантская, мы должны с уважением относиться ко всем специалистам, которые работали в этой области. Но недооценка исторического факта, исторических документов все-таки произошла, и надо снять этот вопрос, ликвидировать эту недоработку, тогда, возможно, это облегчит нам получение объективной истины по данному, сложному для России и всех нас вопросу.

Владимир Романович Легойда:

– Поскольку звучала тема об официальной позиции Церкви, я еще и еще раз обращаю ваше внимание, что мы пригласили Вениамина Васильевича не для того, чтобы он выразил официальную позицию Церкви. Что касается общего отношения Церкви к проблеме, сказал я, более детально об этом расскажет владыка Тихон. Вениамин Васильевич здесь потому, что мы убеждены, что те вопросы, которые он ставит, – вопросы серьезные, их нельзя игнорировать. Обращаю на это ваше внимание.

Ответственный секретарь Патриаршего совета по культуре епископ Егорьевский Тихон:

– Вениамин Васильевич говорил сейчас, что какие-то документы отсутствуют, какие-то разыскиваются. Недавно по благословению Святейшего Патриарха Кирилла была создана Патриаршая комиссия, которую возглавляет митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Варсонофий. В нее входят в основном священнослужители, но мы имеем право привлекать специалистов генетиков, антропологов, историков, криминалистов и т.д. Была поставлена задача – объективно разобраться в сложившейся ситуации и начать исследования. В основном это генетические исследования: сравнить предполагаемые останки страстотерпцев, государя Николая Александровича, «екатеринбургские останки» и генетические материалы, которые мы сможем получить, открыв могилу его отца. Понятно, что будет вполне убедительно, если возьмут пробы из одного и другого черепа.

С самого начала мы стали действовать в рамках существующего уголовного дела, все необходимые процессуальные действия мы совершаем вместе со Следственным комитетом. Вместе с нами работает правительственная комиссия, все записывается на видеокамеру и фиксируется на фото с самого начала до конца. И сейчас в Петропавловской крепости, где происходят раскопки, 24 часа работает видеокамера, здесь не должно быть никаких недоразумений.

Первой нашей задачей было открытие могилы императора Александра (Александровича) III, для того чтобы взять генетические пробы. Надо сказать, что это задача непростая во многих отношениях: вторгаться в могилы императоров даже для генетических проб... С одной стороны, мы понимали, что это необходимо, но была и еще одна причина. Уже много лет существуют предания и письменные свидетельства о том, что могилы русских императоров в Петропавловской крепости вскрывались, и, возможно, неоднократно. Мы обращались в архивы и к музейным работникам, к очень известным историкам и получали категорический ответ: это легенды, вымыслы, ничего подобного не было, никаких документов нет. Но надо сказать, что у Церкви есть некие свидетельства и уверения, которые могут быть для нас вескими аргументами. Мы продолжали эти исследования.

Зачитаю несколько свидетельств людей, которые как раз рассказывают об этих тайных вскрытиях. Это люди, достаточно авторитетные в свое время. Например, профессор Красуский свидетельствует: «Не так давно производилось вскрытие царских гробниц. Особенно сильное впечатление произвело вскрытие гробницы Петра Первого. Тело Петра очень хорошо сохранилось, он действительно очень похож на того Петра, который изображается на рисунках. На груди у него был большой золотой крест, весивший очень много...» Производилось изъятие из царских гробниц, и далее добавляется, что гробница Александра I пуста. Точно такое же свидетельство другого человека(а мы специально берем людей известных и авторитетных) – доктора технических наук, профессора Ангелейко. В 1921 году отец его друга участвовал в комиссии по изъятию церковных ценностей, в его присутствии вскрывались могилы Петропавловского собора, «комиссия не обнаружила в могиле тело Александра I, он же сообщил мне, что хорошо сохранилось тело Петра I». Воспоминания Адамовича говорят о том же самом, который подчеркивает, что когда красногвардейцы увидели тело Петра I, они просто отшатнулись, так как тело сохранилось. Существуют свидетельства в воспоминаниях писательницы Натальи Павлович и еще нескольких людей.

Странные свидетельства, тем более что документов нет и нам говорили: «Перестаньте заниматься ерундой: нет никаких доказательств, а это сплетни, болтовня, тем более с Петром I». Даже наши православные люди говорят: предположить, что у Петра I была такая святость, что он лежит в нетленных мощах, слишком сильно при всем уважении к этому политическому деятелю, великому царю. Но есть такой момент: когда Петр I умер, он не был похоронен, его похоронили через 6 лет, когда возвели собор в Петропавловской крепости, а до этого его бальзамировали, и его тело шесть лет ожидало момента похорон. То есть, возможно, красноармеец увидел именно набальзамированное тело Петра. Мы не утверждаем, но, как говорил Вениамин Васильевич, не отбрасываем никаких свидетельств, а стараемся их проверить – это наша главная позиция. Подобное предположение означает, что, возможно, царские останки были потревожены, возможно, произошло мародерство и они сейчас в совершенно неподобающем виде. Потому что когда в 1993 году были проведены работы в великокняжеских усыпальницах в той же Петропавловской крепости, то было обнаружено, что все они были вскрыты, ограблены, в 20-е годы там проходились вилами, разыскивая драгоценности. И можно представить себе, что наши императоры, цари, созидавшие Россию, возможно, в таком же виде находятся под плитами Петропавловской крепости. Очень важно было для нас еще и поэтому освидетельствовать могилу Александра III.

Перехожу к презентации.

Первая на фотографии могила Александра III. Вторая могила – его супруги Марии Федоровны, привезенной из Дании и захороненной здесь в 2007 году. Это новая могила, созданная по образу и подобию надгробия Александра III.

Что представляло из себя надгробие Александра III, которое нам предстояло открыть? Это параллелепипед из мрамора, сверху покрытый крышкой, и все это схвачено алебастром. Внутри это полая коробка, то есть надгробие декоративное, на что указывает и этимология слова – над гробом. Стоит оно на тяжелой плите, весом примерно полторы тонны, которую нам предстояло поднять. Под ней находится засыпка из песка, ниже – кирпичный свод, который покрывает склеп, а в нем уже могила Александра III и собственно его гроб.

Что собой представляет надгробие? Мрамор, внутри под крышкой две длинные очень крепкие металлические пластины, которые в особых пазах связывают эти две большие плиты. Сверху и снизу всего четыре металлические ленты, очень крепкие. Все делалось очень аккуратно и безукоризненно чисто.

Но когда мы в Петропавловской крепости обследовали то, что нам предстояло вскрывать, обнаружили очень интересный момент. На фотографии видно, что у могилы императора Александра III плита скошена и немного имеет отступление. Мы присмотрелись и с других сторон увидели подобное. Обследовав все, мы могли предположить (повторю еще раз, что мы ничего не утверждаем, только предполагаем), что это очень странное явление. Император Николай II так небрежно хоронит своего отца? Не может быть. Мастера 1894 года не могли так работать. Очень странно, чтобы могилу, к которой потом приходили представители императорских домов, главы правительств, для того чтобы поклониться великому царю, оставили в таком виде.

Вот еще фотографии.

Мы снова обратились и в архивы, и в официальные органы, и нам снова сказали: «Это все случайности. Прошло время – что-то скосилось, кто-то что-то задел. Никаких документов нет – ваше предположение беспочвенное». Но при всем уважении к таким ответам мы так не считали.

Вот на фотографии могила Александра I. Посмотрите на нее внимательно: немного позже о ней будет сказано много интересного. Сейчас я говорю об этом, чтобы вы посмотрели, какие края могилы Александра I безупречные.

Вот на фотографии могила Марии Федоровны 2007 года. Неужели мастера 1894 года были менее искусны, чем мастера нашего времени? Очень сомнительно.

Было принято решение о вскрытии. 3 ноября нынешнего года мы совершили поминальную заупокойную службу по императору Александру III и приступили с членами правительственной комиссии, работниками музея, специалистами археологами, реставраторами к очень долгой скрупулезной работе по раскрытию надгробия. Несколько дней продолжалась подготовка только к тому, чтобы снять крышку, чтобы не повредить мрамор.

Что же мы увидели? На фотографии даже при открытой крышке вы видите пазы в белой стенке. Здесь должны быть те самые длинные металлические ремни, которые стягивают две мраморные крышки надгробия, – их нет, а они должны быть во всех без исключения могилах. Вот еще фотография: четыре паза пусты. Вы видите мусор – ничего подобного не бывает при царских захоронениях. Также видно, как асбестом склеивались углы, кроме того что на угловых треугольниках есть закладные металлические штыри, все это соединялось. Кроме асбеста здесь присутствует и гипс, как мы предполагаем – более поздний.

Сейчас все это отдано в исследовательский комитет и археологам для исследования. Как только мы начали работы по исследованию этой гробницы, мы пригласили Следственный комитет, который любезно согласился помочь нам, чтобы это было официальное освидетельствование всего, что нам удалось обнаружить. Итак, вы видите белые следы гипса, которые сейчас отданы на исследования, и о времени появления здесь этих гипсовых фрагментов, надеюсь, мы узнаем в ближайшее время.

Посмотрите на белые подтеки на фотографии: видимо, могилу закрывали очень спешно, восстанавливая надгробие. Они были невозможны при захоронении 1894 года, когда все делалось с благоговением, в присутствии особых императорских служб, церемониймейстеров и т.д.

В углу виден торчащий снаружи штырь, который должен находиться внутри мраморной плиты, чтобы удерживать ее. Два штыря в теле плиты, а два нет.

Вот странная вещь – та плита, которую нам еще предстоит поднять. У нее такое повреждение: то ли угол отбит, для того чтобы можно было ее поддеть снизу, то ли, когда плита была снята, она была разбита, а потом уложена. На это тоже предстоит дать ответ.

Подчеркну, что сейчас мы не утверждаем, что в могилу было совершено вторжение, хотя более чем допускаем это. Пока мы утверждаем только одно: надгробие над могилой императора Александра III было разобрано и собрано вновь. Когда мы откроем плиту и увидим что бы то ни было, тогда мы сможем утверждать, вторгались дальше в могилу или нет. Мы стараемся быть предельно корректными в этом смысле.

Нами составлен официальный акт, подписанный научными сотрудниками, реставраторами, директором государственного музея Санкт-Петербурга. Вывод один: «Надгробие имеет следы вскрытия, отсутствия закрепов, подтеки гипса, внутреннее загрязнение поверхности». Этот акт мы представим и в церковную комиссию, и в правительственную. Акт составлен в 11 пунктах, которые мы и засвидетельствовали.

Когда могли быть произведены вскрытия? Это тоже область гипотез. Если вы хотите, мы можем их озвучить, но подчеркиваю, что пока мы ничего не утверждаем.

С 1919 по 1922 год Петропавловский собор был закрыт, доступ народа в него был полностью пресечен, там находились только сторожа. Возможно, тогда работала либо комиссия помощи голодающим, либо какая-то другая группа. Возможно, с тем, что описано в свидетельствах уважаемых людей, которые я прочитал, вы можете познакомиться в достаточно объективном источнике – книге Натана Яковлевича Эйдельмана«Первый декабрист. Повесть о необыкновенной жизни и необыкновенной судьбе Владимира Раевского». В этот период, когда собор был закрыт, а доступ был лишь на колокольню, и могли произойти указанные события.

Какие могли быть мотивы? Первое – элементарный грабеж: голодное революционное время в Петрограде. Возможно, было вскрытие могилы Александра III, потому что ненависть В.И. Ленина к царизму была абсолютно персонифицирована: его брат был повешен, и смертная казнь была утверждена Александром III, на которого и готовил покушение Александр Ульянов. Могло быть что-то еще. Все, что мы говорим, это только гипотезы, которые мы выдвигаем сами для себя и сами их обсуждаем.

В 1939 году в Петропавловском соборе совершенно точно вскрывалась могила великой княгини Александры Георгиевны, и об этом есть документы. Она принадлежала к греческому царскому роду, и греки попросили перевезти ее останки в Грецию. Если будете в Петропавловском соборе, обратите внимание на ее могилу: очень грубо и неаккуратно вскрыта, но такого сдвига нет. Это говорит о том, что если могилу Александра III вскрывали, то делали это не просто поспешно, а очень поспешно и не смогли правильно и аккуратно зафиксировать крышку. Реставраторы объясняют это так: они быстро положили крышку на гипс, который в отличие от алебастра имеет такую особенность: сначала вода впитывается, а потом мрамор отдает эту воду, в результате крышка немного поплыла, тем более там есть небольшой уклон. А когда заметили, уже все было схвачено. Так говорят реставраторы, а нам еще предстоит все это многократно проверить.

В 50-е годы собор закрывался на реставрацию, которой руководила Елена Николаевна Бенуа, наш известнейший реставратор. Представить, что под ее руководством вторгались в захоронение, очень сложно. А тем более представить, что реставратор высшей квалификации оставил могилу Александра III в таком состоянии, просто невозможно.

Еще одна реставрация в соборе проходила в 1993 году. В 1992 году здесь был похоронен великий князь Владимир Кириллович, а в 1993 году великокняжеская усыпальница была закрыта на реставрацию. Никаких свидетельств о том, вскрывались ли в это же время могилы императора, нет.

Вот те факты, которые нам удалось установить. О чем еще хотелось бы сказать? О том, что нет ничего тайного, что не стало бы явным. Это самое главное. Хотелось бы обратиться с просьбой к журналистам. Сейчас возник большой интерес к этой проблеме, было множество публикаций, в том числе обвинений Церкви чуть ли не в мракобесии и обскурантизме: «С какой стати? Все уже известно. Генетические исследования поставили точку. Прекратите капризничать, да еще чего доброго за государственный счет». Хотя сейчас все это производится за счет пожертвований, которые помогли нам собрать в том числе и члены правительства, за что им большая благодарность. Нас выставляют как мракобесов и капризных людей, которые идут наперекор явному, совершенно здоровому общественному мнению. Если мы что-то делаем, наверное, у нас есть для этого очень серьезные аргументы.

Вопросы журналистов:

– Вопрос Яковлевой, агентство ТАСС: «Скажите, пожалуйста, какова вероятность участия делегации Русской Православной Церкви в захоронении цесаревича Алексея и княжны Марии при любом результате по завершении исследования?»

Епископ Егорьевский Тихон:

– Действительно, в Поросенковом логу под Екатеринбургом найдены 70 граммов костных останков, которые сейчас хранятся в Государственном архиве и которые, как говорят, принадлежат мученикам Марии Николаевне и цесаревичу Алексею Николаевичу. Конечно, мы займемся этим самым серьезным образом, в первую очередь историческим исследованием. Попытаемся понять, как они могли туда попасть, как могли быть найдены эти 70 граммов костных останков в большом лесу. Для нас это тоже вопрос. Мы должны понять логику исследования всего этого. Будет логично и ясно представлено – слава Богу, мы будем только благодарны. Естественно, будут генетические исследования, а если возможно при таком количестве останков, то и антропологические.

– «Владыка, как Вы думаете, с какой целью было нарушено захоронение Александра III в период с 20-х по 90-е годы? Не исключаете ли Вы версию подмены, когда образцы останков императора Александра III были выданы за образцы останков императора Николая II, именно поэтому генетическая экспертиза показала сходство с его братом Георгием Александровичем?»

Епископ Егорьевский Тихон:

– Хороший вопрос. Мы не отвергаем никакие версии и ничего не утверждаем, пока не будет выводов экспертной комиссии.

– Вопрос Ксении Учак(сайт «Православие и мир») к епископу Егорьевскому Тихону: «Когда в октябре этого года было вскрыто захоронение предполагаемых останков императора Николая и Александры Федоровны, часть образцов была отдана вашей комиссии. Какова судьба этих образцов, где они находятся, кто и какие экспертизы проводит?»

Второй вопрос к Вениамину Васильевичу Алексееву: «Если все-таки предположить, что результаты генетических экспертиз подтвердят, что останки подлинные, что будет с теми историческими фактами, о которых Вы говорили? Как в данном вопросе соотносятся естественная и историческая науки?»

В. В. Алексеев:

– Сложный вопрос. Эти факты необходимы обществу для понимания. Мне приходилось беседовать со многими людьми, которые хотели бы видеть ощутимые доказательства, а не только проценты. На этом настаивает большая часть населения, особенно верующих людей. Если генетические экспертизы докажут что-то полностью, а исторических доказательств найти не удастся, останется только сожалеть по этому поводу.

Епископ Егорьевский Тихон:

– Действительно, во время открытия могилы (эксгумация для этого, кажется мне, слишком сильным словом) мы получили образцы, пригодные для генетического анализа с «екатеринбургских останков», с предполагаемого черепа, который, возможно, является останками Николая II. До того момента, как мы получим останки Александра III. Надеемся, что в могиле что-то есть, и даже если она осквернена, мы сможем получить генетический материал. После этого будут проведены генетические исследования в двух или трех лабораториях, включая зарубежные. Обо всех результатах этих исследований будет сообщено.

– Вопрос Марии Поздняковой, газета «Аргументы и факты»: «В нашем издании была опубликована точка зрения оппонентов официальной версии, и я готовила этот материал с учетом мнения ученых Григорьева, профессора Беляева, П.В. Мультатули и других ученых. Возможна ли экспертиза частицы мощей Елизаветы Федоровны из Иерусалима, с тем чтобы сравнить с предполагаемыми останками императрицы Александры Федоровны? Второй вопрос: будет ли привлечен ученый Животовский, потому что еще ранее были предложены альтернативные генетические экспертизы. В комиссии 90-х годов преобладали чиновники, далекие от науки. Сейчас эта история повторяется, ведь большая часть комиссии вновь люди, далекие от науки».

Епископ Егорьевский Тихон:

– На третий вопрос я бы ответил так: действительно, в правительственной комиссии много чиновников, но в ней необязательно должны быть ученые, поскольку комиссия вправе привлекать любых специалистов. Поэтому здесь проблем, думаю, нет.

Что касается нашей церковной комиссии, то в нее входят иерархи Церкви, священники, общественные деятели. Мы тоже привлекаем специалистов.

Относительно альтернативных точек зрения, мы рассматриваем все версии, в том числе и официальную точку зрения, которую представляет следствие Владимира Соловьева. Мы работаем все вместе.

Что касается генетической экспертизы мощей великой княгини Елизаветы Федоровны, то наша комиссия пока создана только по останкам императора Николая Александровича, нам бы справиться с этим. Возможно, потом, если будет особое поручение Святейшего Патриарха, займемся и данным вопросом. Конечно, это находится в области нашего зрения.

– Вопрос Валерия Архипова, сайт «Царское дело»: «Если Церковь признает результаты генетических экспертиз, будут ли «екатеринбургские останки» автоматически признаны как святые мощи царской семьи»?

Епископ Егорьевский Тихон:

– Мое мнение, что Церковь в любом случае будет рассматривать этот вопрос, а признание происходит на соборах.

В. Р. Легойда:

– Некоторое время назад было официальное заявление Синодального информационного отдела, в котором был дан ответ на Ваш вопрос, из которого следует, что никакого автоматизма быть не может. Если будет научное признание, а мы сегодня обращали ваше внимание на то, что научное признание предполагает не только генетическое исследование, но и снятие исторических вопросов, в таком случае вопрос о признании останков мощами будет передан епископату Русской Православной Церкви, который и будет решать вопрос, так как он предполагает общецерковную рецепцию.

– Вопрос Андрея Журанкова, агенство ТАСС, к В.В. Алексееву: «Пробовали ли Вы обращаться в немецкие архивы, исходя из тех документов и предположений, которые Вы озвучили по поводу женской части семьи Николая Александровича?»

В.В. Алексеев:

– Я не обращался в немецкие архивы, а ссылаюсь на авторов, которые писали по этому поводу. Я обращался в архив в Дании, в котором, как мне стало известно, находятся довольно интересные материалы по данному вопросу. Мне обещали предоставить такую возможность, но потом было сказано, что на документах имеется гриф королевы «совершенно секретно» и они не подлежат оглашению где-то до пределов 2018 года.

– Вопрос к епископу Тихону: «Сейчас во всех репортажах среди ученых, проводящих генетическую экспертизу, называется фамилия Рогаев. Будет ли в составе экспертизы ученый-генетик, которого предложит Церковь?»

– Этот вопрос рассматривается, мы привлечем целую группу генетиков, которые и посоветуют нам, к кому и как обращаться.