«Православный на всю голову!». О церковной миссии

Авторская рубрика писателя, журналиста Дениса Ахалашвили.

– От некоторых образованных и воцерковленных людей порой мне приходилось слышать о провале церковной миссии в нашем обществе. Мол, могли, и все условия для этого были, а воз и ныне там, если не сказать хуже; мол, Церковь сама по себе, народ сам по себе. Что тут сказать? Справедливости ради стоит заметить, что доля правды в их рассуждениях есть. Действительно, с рейтингом доверия к Церкви, который ненамного ниже, чем у президента, она могла бы занимать гораздо более значимое место в нашем обществе, чем теперь. Но я не вижу в этом ничего плохого или страшного, потому что настоящая миссия, в моем понимании, – это не говорить, а делать, это быть, а не казаться. И сегодня на это немногие способны. И только тогда это имеет значение. Во всех других случаях это дает совершенно противоположный эффект.

До сих пор не забуду, как мой старший брат рассказывал, что, когда учился в университете, ему негде было жить, общага у них была на ремонте, он пошел на встречу с каким-то знакомым, который обещал помочь. На встрече оказалось, что этот знакомый был каким-то евангелистом-проповедником, и вместо того чтобы решить конкретный вопрос, три часа проповедовал моему брату на лавочке в парке. Надо было видеть его рассерженные глаза, когда он мне это рассказывал.

Церковная миссия для меня – это голодного накорми, плачущего утешь, слабого защити. Когда в 90-х открыли мой родной Покровский собор в Камышлове, где я потом окрестился, это было лучшей проповедью о Христе в моей жизни. То, что там, где был склад, а потом свалка мусора на месте запустения, вновь стала возноситься молитва Божия, это было самое настоящее чудо – как Небо сошло на землю.

Хотел бы я, чтобы кто-то рассказал мне о вере? Вряд ли. Мне хотелось молиться и быть в церкви не потому, что я что-то знал, а потому, что сердце рвалось туда и по-другому просто быть не могло, кроме как прийти и начать там жить. Помню, у нас с другом, известным топовым блогером, был клуб журналистики. Православные ребята со всего Екатеринбурга приходили туда, где мы с ними занимались. Но вряд ли я назвал бы это миссией. Мне приходилось бывать на разных образовательных мероприятиях самого разного уровня, но особого интереса, кроме профессионального, они у меня не вызывали.

Вообще, для меня церковная миссия – что-то гораздо более понятное и доступное, чем красивые умные слова о Церкви. Это бесплатная столовая, где Христа ради кормим всех желающих, – вот это миссия. Это помощь детям Донбасса. Это реанимобиль, который наш Патриарх подарил одной из больниц, отказавшись от всех подарков на день своей хиротонии. Вот это понятная церковная миссия.

Или помню, как в Боровском монастыре в главном храме Рождества Пресвятой Богородицы установили пандус. Раньше его не было, и мамы с колясками, инвалиды и старики карабкались в храм по высоким ступеням. А потом тем, для кого ступени были непреодолимым препятствием, храм стал доступнее и ближе. Вот это для меня церковная миссия.

Если говорить о молодежи, в частности школьниках, то я хотел бы видеть миссию такой: приходит в школу батюшка и, допустим, врач-реаниматолог, именно так – один священник, один врач. Батюшка рассказывает реальные истории из жизни, как он отпевал некрасиво умерших молодых людей, как мамы плакали безутешными слезами, и девушки плакали, и вообще все плакали. Любой священник таких историй встречал тысячи. А потом врач рассказывает, как он пытался спасти, но не смог, потому что было уже поздно. Это будут реальные истории, и любой, самый отвязный подросток поймет, что эти люди говорят правду. И тогда он призадумается: а стоит ли умирать так быстро и некрасиво? Одно дело гусли и трали-вали, а другое дело, когда правда и все про нас. А напоследок брошюрка, где популярным языком будет доходчиво рассказываться о причинах и следствиях наркомании во всех, в том числе и духовных, смыслах. Вот такая церковная миссия мне близка и понятна.

А вообще, самое замечательное, когда люди смотрят на наши дела, поступки, поведение и говорят: «Их вера истинная, потому что они живут там же, где мы, но ведут себя лучше нас, и слова их не расходятся с делом. Они всегда поступают не по выгоде, а по доброте. Не потому, что так надо, а по любви». И эта миссия самая действенная. Такие дела.

Записала Елена Чурина