Плод веры. Александр Игоревич Мраморнов, секретарь научно-редакционного совета Новоспасского монастыря. Часть 1

Секретарь научно-редакционного совета Новоспасского монастыря Александр Мраморнов рассказывает о многотомном издании, посвященном Поместному собору 1917-1918 годов. Кто были участниками собора, какие вопросы обсуждались, и как развивалась бы история Церкви и России, не случись революция?

– Новоспасский монастырь занимается изданием документов Поместного Собора 1917-1918 гг. Почему именно Новоспасский монастырь, и почему именно сейчас актуально издание этих документов?

– Огромный интерес к изданию документов Собора возник еще в 90-е годы на волне церковного возрождения. В Новоспасском монастыре начали  репринтно^[1] издавать «Деяния Собора» – документы, изданные Советом этого Собора в 1918 году. Позднее при участии Государственного архива Российской Федерации это репринтное издание было дополнено теми документами, которые Собор не успел издать по причине возникших гонений на Церковь и прекращения работы Собора. В целом «Деяния» репринтным образом были изданы к 2000 году. Но с научной точки зрения это издание было неполным, а интерес к трудам Собора был достаточно большой и сохраняется по сей день. В 2011 году, когда в Новоспасский монастырь пришел новый наместник - епископ Воскресенский Савва, было решено создать научно-редакционный совет, который занялся бы той же работой, но на серьезном академическом уровне и придал бы ей общецерковное значение.

– Расскажите, как происходил Собор?

– После установления при Петре I синодальной системы церковно-государственных отношений на протяжении 200 лет не проводились никакие Соборы. Обер-прокуроры фактически не давали Русской Церкви созывать их. Нехватку Соборов ощущали все церковные и церковно-общественные деятели того времени.

Подготовка Собора началась в конце XIX века. Архиереи собрались на первые совещания по различным вопросам: миссионерским, образовательным. После революции 1905 года подготовка пошла активнее. Можно сказать, что Собор готовился на протяжении минимум 12 лет, начиная с заседания Предсоборного присутствия, документы которого недавно были изданы Новоспасским монастырем и теперь доступны широкому кругу читателей. Собор можно назвать Великим, потому что он продолжался дольше всех русских Соборов и обсуждал большее число вопросов.

– Кто был участником Собора?

– Формирование состава участников Собора происходило как через назначение, так и через выборы. По должности членами Собора были все епархиальные архиереи Русской Церкви, а остальные члены – духовенство и миряне – избирались от епархий, корпораций духовных академий, миссий, которых тогда было несколько. Таким образом, Собор представлял все епархии Русской Церкви на разных уровнях.

Выборы были многоступенчатыми. Члены Собора избирались сначала на уровне благочиний, потом на уездном уровне, затем - на епархиальном. Вероятно, поэтому дискуссия Собора оказалась настолько продуктивной. В критический для России момент, когда в стране было сначала двоевластие, потом безвластие, Собор являлся значимым органом церковного управления, в том числе законодательным. Это было самое авторитетное собрание в России того времени.

– Помимо устройства жизни Церкви обсуждалось ли социальное устройство?

– Социальное устройство затрагивалось настолько, насколько это касалось Церкви и той сложной обстановки, в которой Православная Церковь находилась в то время. Обстановка послужила причиной того, что в итоге Собор свою работу так и не завершил. Во время третьей сессии Собора летом 1918 года говорилось о том, что нужна и четвертая, однако работа Собора стала невозможной, в том числе по финансовой причине. Стараниями большевиков были урезаны все кредиты Церкви, и даже от своих епархий Церковь не могла нормально получать взносы. Не стало возможности оплачивать труды членов Собора, выделять средств. Отделами Собора было подготовлено большое количество документов, но сам Собор их уже не рассматривал и не принимал, впоследствии они были переданы на рассмотрение высшей церковной власти. Однако надо отметить, что даже за три сессии Собор сделал очень много, и его решения в некоторой степени до сих пор остаются актуальными.

– В каком формате проходили дискуссии?

– В начале беседы мы упомянули о прежнем издании «Деяний Собора» Новоспасским монастырем. Были переизданы только тексты пленарных заседаний Собора: когда все члены собирались вместе и вели дискуссию о конкретных проблемах или документах. Но это только малая часть того, что сделал Собор, потому что основная интеллектуальная работа велась в отделах и комиссиях Собора, которых было более 20. Они касались практически всех сфер жизни Церкви внутри нее, а также взаимоотношений с государством и обществом. Большинство этих материалов до настоящего времени неизвестны православным верующим и даже многим ученым, потому что они никогда не публиковались.

В новом издании Новоспасского монастыря большая часть томов содержит материалы отделов и комиссий. Именно там вырабатывались решения, а обсуждались на пленарном заседании Собора. Многие документы поступали в отделы и комиссии от предсоборных органов, и там уже значительно изменялись. После пленарного заседания Совещание епископов, архипастырей Церкви должно было либо одобрить принятый документ, либо отклонить его. В Соборе был найден очень хороший для того времени компромисс между канонической властью епископата и желанием клира и мирян влиять на жизнь Церкви.

– Некоторые форматы Соборных дискуссий актуальны и сейчас, например, Межсоборное Присутствие и другие.

– Несмотря на революционную обстановку и недостаток финансов, Собор заседал в течение очень длительного срока. Он не принимал решения за 3-4 дня, и вопросы обсуждались именно в Соборе, а не подготовительными бюрократическими органами. На мой взгляд, в этом плане Собор и для нас должен быть образцом длительной церковной дискуссии. Позднее, в период гонений на Церковь, укрепилась практика быстрых Соборов, например, Собор, который избрал Патриарха Сергия, прошел молниеносно. А этот Собор готовился 12 лет и проходил больше года. Многие вопросы были настолько глубоко проработаны, что принятые по ним решения актуальны и в наше время. Это показали, в том числе, новые административные преобразования, проведенные при нынешнем Святейшем Патриархе Кирилле, в частности по созданию митрополий. Решение о том, что митрополии в большинстве случаев будут иметь границы, как у субъекта РФ, базируется на том, к чему тогда пришли соборяне в результате достаточно долгой дискуссии. В Предсоборном Совете, в Отделе о епархиальном управлении Собора предлагались различные подходы к этому вопросу, один из которых был выбран Собором, и это было авторитетное решение. Думаю, что и по многих другим темам надо обращаться к этим материалам. К сожалению, сейчас это происходит не всегда, так как многие материалы Собора не обработаны и недоступны для работы, например, членам Межсоборного присутствия.

– Правильно ли будет сказать, что восстановление Патриаршества было главным мотивом Собора?

– На мой взгляд, это был не главный мотив, а один из острых вопросов. Единства по поводу необходимости восстановления Патриаршества не было как у членов Собора, так и в обществе, которое мыслило себя православным. Например, Отдел о высшем церковном управлении Предсоборного Совета не рекомендовал будущему Собору восстанавливать Патриаршество. На самом Соборе этот вопрос решался в кризисных условиях, во время обсуждения на пленарном заседании не хватало кворума, так как присутствовало меньше половины членов Собора. Все это, с одной стороны, наводит на мысль, что все-таки Патриаршество было восстановлено Божиим водительством (мы, как и участники Собора, уверены, что именно под ним проходил Собор), с другой стороны, с точки зрения процедуры и исторических фактов далеко не все было однозначно.

– Возможно, государственная власть не рекомендовала восстанавливать Патриаршество?

– Во время дореволюционных событий – да, но в 1917 году, как представляется, государственная власть никак не влияла на дискуссию Собора. Некоторые представители прежней государственной власти были даже членами Собора, но прямого влияния уже не было. Вопрос был исключительно церковный – остаться при синодальном строе, трансформировать Синод или восстановить Патриаршество. Предсоборные органы однозначно высказались за то, что система высшего церковного управления нуждалась в некоторой трансформации. Главное, что ввел Собор кроме Патриаршества, была система двух органов высшей церковной власти: Священный Синод при Патриархе и Высший Церковный Совет. Причем Высший Церковный Совет, учрежденный Собором 1917-1918 гг. отличался от того, который нам известен ныне. Он избирался Собором, это не были руководители синодальных структур по своей должности, как сейчас, но избранные Собором члены, в том числе миряне. Высший Церковный Совет, как и теперь, не разбирал вопросов канонического, догматического характера, назначения епископата, но занимался многими текущими вопросами жизни Церкви, например, управлением ее финансами, хозяйством, духовными учебными заведениями, прочими учреждениями. Мне кажется, что эта система была правильной, потому что и Священный Синод, состоящий из архиереев, и Высший Церковный Совет были подотчетны Собору, который, как предполагалось, будет регулярно проходить именно в таком составе, как при его создании. Но история повернулась иначе, и в таком виде Собор больше никогда не созывался.

– Верно ли, что одним из результатов проведения Собора, если бы не случилось дальнейших трагических событий, могло стать изменение роли мирян в жизни Церкви? Как планировалось изменить приходскую жизнь? Насколько эти вопросы актуальны сейчас?

– Собор уже по своему составу - большинство членов были мирянами - свидетельствовал о том, что роль мирян в жизни Церкви должна быть более серьезной. И она стала таковой даже в период гонений, потому что, когда на духовенство была объявлена «охота», особенно в 1930-е годы, церковную традицию часто сохраняли миряне. Наши знаменитые «бабушки», на которых держались приходы до своего закрытия, – это как раз те, кто в период проведения Собора были молодыми женщинами. Поэтому можно сказать, что Собор не только предполагал изменить роль мирян в церковной жизни, но и изменил.

– В основном это касается социального служения или есть еще какие-то аспекты участия мирян в жизни Церкви?

– Здесь речь идет не только о социальном служении, но и об образовании на всех уровнях церковной жизни: от воскресных школ до духовных академий. Возможно, работа избранных в члены Собора профессоров духовных академий была наиболее продуктивной. Думаю, что и в наше время многие профессора и представители корпораций духовных школ, православных университетов, часто являются «лицом» Церкви. И ныне миряне принимают участие в работе органов церковного управления. Я уже упомянул синодальные структуры, которые часто помогают и архиереям, и священнослужителям в исполнении их обязанностей. Поэтому думаю, что в этом плане Собор был судьбоносным для Русской Церкви, и его решения по данному вопросу положительно сказываются на церковной жизни в наши дни.

– На сегодняшний день мы можем говорить об одном мирянине в составе высшего церковного управления - это Владимир Романович Легойда. Есть ли перспективы увеличения числа мирян, как Вам кажется?

– Это будет зависеть от нынешней Соборной работы, от Архиерейского Собора, Малого собора Синода, а также от активности самих мирян. Мне кажется, последние решения современной высшей церковной власти о приходах, дискуссии на эту тему в православных средствах массовой информации очень важны и содействуют тому, что приходы становятся сильнее, крепче, а не просто местом временного собрания. Приход должен быть постоянно функционирующим «предприятием», «живым организмом», в нем должна продолжаться жизнь, даже когда богослужение не совершается, когда прихожане не находятся в храме. Собор 1917-1918 гг. и его Отдел по благоустроению приходов тоже так мыслил. Наш церковный историк Алексей Львович Беглов трудится над томом издания, которое как раз включит материалы о благоустроении приходов. Думаю, через полтора года этот том выйдет, и получится очень интересный материал для прихожан наших храмов. Не надо думать, что все наши издания академичны: выпускаются в виде строгой толстой книги, которые нужны только специалистам. Некоторые тома будут читаться широким кругом людей, но об этом надо больше говорить, популяризировать наследие Собора.

– Расскажите об обсуждении роли женщин в Церкви. На Соборе речь шла о восстановлении института диаконисс, и вопрос была довольно острым.

– Преподобномученица Великая Княгиня Елизавета, создавшая Марфо-Мариинскую обитель, хотела возродить древний чин диаконисс, учредить институт диаконисс в Москве. Она имела некоторую поддержку, но Синод в 1912 году не пошел ей навстречу. Вопрос вновь был поднят на Соборе в связи с желанием некоторых женщин принять чин диаконисс, как это было в древней Церкви. В Синоде уже было заведено дело о посвящении в чин диакониссы Ольги Клюевой, женщины из одной нашей южной епархии. Но Собор так и не решил этот вопрос, чин не был восстановлен. Однако дискуссия не прошла даром, возможно, когда-нибудь она будет возобновлена. Те женщины, которые в советское время сохраняли церковную традицию и приходское предание, как раз были диакониссами без посвящения. Даже дискуссии Собора на эту тему было достаточно, чтобы многие женщины избрали этот жизненный путь.

Среди других тем был также вопрос о праве женщины соответствующего возраста и статуса входить в алтарь, например, для его уборки, вопрос о возможности для женщины быть членом приходского или епархиального совета. Не все проблемы были решены, но сама их постановка привела к тому, что роль женщины в Церкви, тем более гонимой, реально возросла.

Продолжение беседы в следующей программе.

                                                                                            Ведущий: Александр Гатилин

                                                                                            Расшифровка: Екатерина Федотенко

^[1] Репри́нт – издание, выпущенное без изменения текста предыдущего издания, но и без сохранения особенностей его материалов (бумаги, переплета) и печати (дефектов, исправлений, опечаток).