Плод веры. Депутат Государственной Думы Сергей Гаврилов. Часть 2

Сергей Гаврилов, координатор межфракционной депутатской группы по защите христианских ценностей, рассказывает о том, как оградить себя и своих близких от влияния сект. Какие шаги предпринимает законодательная и исполнительная власть с целью ограничения их деятельности?

– Сегодня мы решили поговорить о сектах. Как к этой важной для всех наших сограждан теме относятся депутаты Госдумы?

– Мы с вами стали свидетелями очень опасного явления в нашей жизни. Я назвал бы его повторным нашествием на Россию разного рода оккультных псевдорелигиозных тоталитарных сект и движений. Напомню, особенно молодежи, что в начале 1990-х годов на нашу страну буквально ополчились многочисленные «проповедники», сектанты. Зачастую это были диковинные для того времени образования: «белые братья», кришнаиты. Почти всегда они щедро финансировались Соединенными Штатами. Срок жизни этих группировок насчитывал от нескольких лет до десятилетий. То есть это были вновь организованные секты, не имеющие прошлого. В лучшем случае они зарождались в девятнадцатом веке, обычно в конце двадцатого. Часто они не имели никакой связи не только с христианством, но даже с протестантскими группами в Соединенных Штатах. Не секрет, что их основной задачей была вербовка нашей молодежи, попытка в условиях потери жизненных ориентиров в период реформ 1990-х годов перестроить моральный и нравственный код нашей молодежи, нашей страны, захватить ведущие позиции в образовании, чтобы «воспитать» наш народ, отрезать у него прошлое, культуру.

К счастью, тогда мы переболели этой болезнью и смогли защитить нашу страну. Но пример нашей братской Украины свидетельствует, что не всем удалось благополучно выйти из этой ситуации. Как раз Украина и стала второй жертвой.Многие помнят, как на стадионах, в том числе в Восточной Украине, собирались тысячи людей, и в ходе так называемых служб зарубежные «миссионеры»доводили толпу до истерики, до исступления, особенно молодежь, взывая и к Христу, и к неведомым богам, собирая деньги с людей, вводя их в ужасные искушения. Несчастные уходили в эти секты, отдавали квартиры, деньги... Часто это оборачивалось серьезными уголовными преступлениями: убийствами, насилием, грабежами.

В России ситуация изменилась – часть этого организованного сектантского наступления перебазировалась в Китай.Однако теперь, когда мы видим, что Россия начинает восстанавливать свои позиции, когда она смогла преодолеть смуту Майдана, стала защищать свои интересы за рубежом, мы опять стали мишенью (надеюсь, не жертвой!) этих атак. Через Украину, страны ближнего и дальнего зарубежья к нам опять потоком хлынули деньги из-за рубежа, начали появляться различного рода проповедники – в основном зарубежные. Нам опять пытаются внушить, что в России нет веры, культуры, что это просто масса, которая требует воспитания.

Что удивительно для наблюдателя– все они разные. Одни работают на высокоинтеллектуальную молодежь, где культивируют узкие кружки поклонников сатаны, прикрываясь различными учениями. Обычно это заканчивается для людей трагически: физической или духовной смертью, различного рода извращениями, потерей семьи. Некоторые сектантские направления ориентированы на пожилых людей, обычно одиноких женщин, которые поддаются их влиянию. Они являются жертвами поборов, изъятия квартир, мошенничества, становятся бесплатными агитаторами, которые раздают на улицах и в переходах различные сомнительные брошюрки. Есть отдельные секты, которые ориентируются на инвалидов, на родителей, воспитывающих детей. Они пытаются влезть в наши школы, изменить учебники, рассказать свое видение истории. Эти секты всегда отличаются пренебрежением к человеческой жизни, к ее традиционным духовным ценностям. Вы никогда не услышите от них призывов любить свою страну. Практически там нет позиций, связанных с любовью к детям, защитой семьи, почитанием предков.

Зачастую эти сатанинские псевдоязыческие, превдохаризматические культы связаны с экстремизмом. Немало сектантов воюют против Новороссии на юго-востоке Украины. Они собираются в экстремистские кружки, которые промышляют криминалом внутри страны. Часто представителей этих сект задерживают во время сбора информации, в том числе оборонного характера. Мы понимаем, что быть беспредельно толерантными, безгранично открытыми невозможно в то время, когда России объявлена не только информационная, экономическая, но и политическая война. Защищая свою историю, Родину,свои семьи, детей, мы должны поставить жесткий заслон всей этой деятельности, воинствующим безбожникам, врагам Христовым.

Конечно, у каждого человека должна быть твердая гражданская позиция. С точки зрения закона это сделать непросто, поэтому мы прорабатываем различные вопросы.Говорим, например, о том, что священные тексты, в том числе библейские, Коран, являются для нас священными с точки зрения закона и не могут быть подвергнуты любым обвинениям в экстремизме. Но это не относится к любым другим псевдотворениям – от «бога Кузи» до Аум Синрикё, потому что это всегда оканчивается или лоботомией, или грабежами, или убийствами.

Часто используются так называемые психотехники, когда людей заманивают не в религиозные или псевдорелигиозные кружки, а на курсы просветления, повышения эффективности сознания, обучают новым методам управления, в том числе людьми. В рамках этих психотехник и лекций людей зомбируют, манипулируя их сознанием, и формируют группы сектантов,которые фанатично следуют друг за другом. У них воспитываются тоталитарная мораль и тоталитарное подчинение.

Мы понимаем, что эти секты могут разворачиваться и в экстремистской деятельности против нашей страны. Этому должен быть положен конец. Нужно запретить, поставить под контроль зарубежное финансирование. Сложно представить, скажем, в Китае, активное развитие религиозных движений, имеющих центры вне страны. Я считаю, что это правильная позиция. Подобно тому, как мы контролируем некоммерческие организации, иностранных агентов, мы должны по линии Минюста, ФСБ, Росфинмониторинга проверять деятельность этих сект. Они обязаны получать разрешение, лицензию. Из-за того, что человек 10 лет проработал в стране, он не имеет права свободно заходить в школы, издавать учебники, проповедовать и собирать деньги с прихожан.

Россия – не выжженное поле, это страна с тысячелетней культурой, с Церковью и верой, которая создала нашу родину. Страну также создали труд, страдания, подвиги наших предков, их коллективное творчество. Мы не можем отрезать от себя прошлое, свои корни. Поэтому эта деятельность с точки зрения экстремизма, с точки зрения закона о свободе совести, с точки зрения финансовой дисциплины должна быть поставлена под контроль государства. Я считаю, что это правильно и обоснованно.

– В свое время по призыву одной из достаточно известных протестантских сект ее адепты одновременно вышли на улицы. На небольшом отрезке, по пути от дома до метро, я встретил несколько групп, стоявших с призывами против притеснений этой секты… Была явлена сила. Как сейчас эксперты оценивают масштабы сект?

– Это угроза, это шантаж государства. Есть разные оценки, но очевидно, что более миллиона человек являются объектами и жертвами этих атак. Активно действующих людей – десятки, по некоторым оценкам, более сотни. Их деятельность не контролируется ни органами правопорядка, ни Минюстом, ни Министерством здравоохранения, ни Министерством образования. Поэтому мы понимаем, что вопросы духовного здоровья не менее, может быть, даже более важны, чем вопросы здоровья физического. Так же, как деятельность многочисленных колдунов, деятельность различных сектантов должна быть поставлена под контроль.

В депутатской среде нет разговоров о том, чтобы запретить все и всех. Но если вы пришли, например, продавать лекарства, которые лечат людей, вы должны пройти соответствующую сертификацию, получить лицензию, разрешение и быть все время объектом контроля. Аналогично, если вы пытаетесь учить детей, тоже должны быть контролируемы со стороны государства, которое представляет все население нашей страны. Если вы хотите проповедовать, куда-то вести людей, менять их представление о добре и зле, вы тоже должны быть под контролем государства. Только в этом случае можно работать.

Поэтому я считаю, что с точки зрения безопасности нашей страны, а также с точки зрения сохранения исторических традиций (потому что, помимо веры, молитвы, поста, наша религиозность сохраняется в наших исторических, семейных, коллективных традициях) это особенно актуально. Напомню, что все завоеватели, которые шли к нам (от Гитлера, Наполеона до татаро-монгольских завоевателей), несли не только угрозу физического уничтожения, но, главное, духовного порабощения. В свое время Гитлер заявлял, что нужно сократить численность до тридцати, а потом и до восьми миллионов человек. По сути дела, покончить со славянами, а еще лучше, если в каждой деревне будет свой бог. Такую же воинствующую политику проводил Наполеон, оскверняя церкви, пытаясь уничтожить веру. Вспомним в юбилейный год 1000-летия преставления святого равноапостольного великого князя Владимира, как он, будучи во многом светским политиком, через веру, через любовь превратился в мудрого государственного деятеля, который воспитывал в людях и веру, и уважение к государству. Мы об этом вспоминали, когда шли в Дамаск по дороге Савла, который преобразился в Павла – тоже через веру, через любовь.

Сейчас мы точно так же смотрим на проблемы, идем этим же путем, особенно те, кто призван к государственному служению. Мы должны с помощью веры, патриотизма, уважения к нашей истории,любви к ближнему, к нашей Матери-Церкви, государству делать решительные шаги для защиты России, ее духовного мира, правильных представлений о добре и зле. Мы обязаны обеспечить безопасность, стабильность, правильное развитие нашей страны, которая должна не только на словах, но и по факту быть величайшей державой мира. Я считаю, что это не просто призыв. Православные журналисты, верующие политики, бизнесмены, руководители любого уровня должны действовать в соответствии с правильным пониманием этого. Никакими своими действиями мы не должны ни потворствовать, ни поддерживать силы зла, которые разрушают нашу страну.

– Адептами сект становятся наши сограждане. Зачастую их приводит туда отсутствие понимания, любви, сочувствия. Может быть, представителям традиционных религий необходимо что-то сделать, чтобы ослабить влияние этих сект?

– Я не вправе советовать и учить представителей наших традиционных конфессий, но мы видим, что в условиях кризиса все больше людей попадают в секты, находясь не только в тяжелом материальном, но и моральном положении, в условиях безработицы, непонимания близких. Часто это происходит с молодежью, которая ищет свой путь в жизни, и с одинокими пожилыми людьми, оставшимися без поддержки детей или внуков.

Конечно, мы должны решать вопросы социальной политики, обеспечивать безопасность наших граждан, но без веры, любви, без христианского понимания себя и мира вокруг это невозможно. Поэтому я очень надеюсь, что наша Церковь при поддержке государства (не вместо него!) будет вести более активную миссионерскую деятельность, проводить воспитательную работу. Надеюсь, что нашей Церкви перестанут мешать в ее участии в воспитании и образовании детей, в создании, как сказал Патриарх Кирилл, единого образовательного пространства.По словам святителя Филарета Московского, совместно, в союзе государства и Церкви, должны быть созданы законы, которые обеспечат мир в Церкви. Это кажется особенно актуальным сегодня. Поэтому, когда мы говорим, что государство обязано обеспечить безопасность, в том числе духовную, должно помочь Церкви с воспитанием, образованием, с решением своей социальной миссии в мире, оно не может уклоняться от своей прямой обязанности помогать традиционным конфессиям.

– Как эксперты оценивают роль сект, проникающих в мусульманское сообщество? К чему это приводит?

– Мусульмане, возможно, страдают не меньше христиан от нашествия сектантов. Это заканчивается проблемами в семьях, уходом детей, непониманием и появлением экстремистских течений. Я считаю, что государство и традиционный ислам должны сделать все, чтобы проповедники в нашей стране воспитывались на традициях мира, согласия, тем более что Россия всегда являлась примером высокого уровня богословских школ в исламе.

Во-вторых, конечно, нужно взять под контроль вопрос зарубежного финансирования, чтобы не получалось так, что недоброжелатели России участвуют в воспитании, религиозном образовании молодежи, в том числе мусульманской, в нашей стране. Надо понимать, что мечети для представителей традиционного ислама должны создаваться нашими, российскими, мусульманами, возможно, при поддержке государства.

– Если говорить о зарубежном опыте, сталкиваются ли другие Поместные Православные Церкви с такой проблемой? Как другие государства реагируют на подобные вызовы?

– Должен сказать, что этот опыт многообразен, но мы должны учиться у наших так называемых партнеров из ближнего зарубежья – к примеру,на опыте политического реагирования на такие угрозы в Саудовской Аравии, где сложно себе представить открытую проповедь христианства. Также невозможно представить в Китае открытую деятельность сект, особенно деструктивных, тоталитарных, имеющих явно экстремистский характер. Такая же политика применяется и в Европе, например в Германии, во Франции, также в Соединенных Штатах. Мы должны творчески использовать их опыт, а также опыт, например, нашей братской Белоруссии, опыт Ирана, который защищает свои ценности, свои святыни.

Мы должны последовательно, мудро, но и открыто защищать наши исторические, традиционные моральные ценности, которые воспитаны столетиями в России не только православием, но и исламом. Страна, которая строится трудом и искренней молитвой, имеет больший запас прочности, чем та страна, которая открыла двери для разрушения традиционных ценностей. Я думаю, что мы сделаем правильные выводы из тех уроков, которые нам преподносит история. Ключевский говорил, что история ничему не учит, а лишь указывает. Выводы, которые мы делаем, должны реализовываться не только здесь, на федеральном уровне, но и в каждом регионе Российской Федерации.

– Для Вас эта тема скорее что-то абстрактное или Вы, кто-то из Ваших близких сталкивались с подобными проявлениями?

– Мы каждый день замечаем это повсюду: на улицах, в коллективах, особенно в тех регионах, где жизнь наиболее трудна. Я часто вижу, бывая в нашем братском Приднестровье, как в условиях кризиса, экономической и политической блокады русский православный регион (образовавшаяся республика) стал объектом тотального нашествия различных американских сект. На каждом углу стоят «миссионеры» и бесплатно раздают людям, которые живут сейчас очень тяжело, различную агитационную продукцию. Мы видим, что внешняя блокада, экономическое давление, вооруженная угроза удивительным образом совпадают с духовной агрессией. Это разные орудия одного замысла. Если мы хотим противостоять злу, то должны не просто ставить бастионы, а занимать активную наступательную позицию в сфере экономики, политики, обороны, безопасности, в том числе духовной. Я считаю, что мы не можем строить экономику, обеспечивать Вооруженные Силы, не заботясь о духовном здоровье, развитии нашей нации.

– Кто еще разделяет Ваши взгляды в отношении сект? Существует ли какой-то координационный комитет?

– В рамках нашей группы по защите традиционных ценностей мы обмениваемся мнениями, у нас общие взгляды.Я думаю, что с каждым днем все большее количество сограждан, в том числе православных христиан, которые находятся на руководящих постах, – это депутаты, руководители разного уровня – разделяет озабоченность происходящим в стране. Но реакция на это должна быть не интуитивной, не спонтанной, а продуманной, ответственной, максимально открытой, милосердной и последовательной.

– Кто является ответственным на уровне исполнительной власти?

– Почти всегда инициатором последовательных решений в области безопасности нашей страны является Верховный главнокомандующий, Президент нашей страны Владимир Владимирович Путин. Я думаю, что эту угрозу сейчас ощутили в Кремле и в Белом Доме, в Правительстве России. Надеюсь, что совместно мы сможем принять общие решения. Должно быть единство власти в вопросах безопасности, обороны, духовного развития, защиты наших интересов за рубежом.

– Обсуждали ли Вы эти темы со священноначалием Русской Православной Церкви?

– Конечно. Мы обсуждали эти вопросы в рамках работы Русского народного Собора, на встречах с иерархами нашей Церкви, руководителями синодальных отделов, в том числе на конференциях и встречах в Госдуме, в частности посвященных юбилею святого равноапостольного князя Владимира. Практически всегда мы являемся единомышленниками. Это облегчает нам жизнь, дает уверенность в себе, ощущение правоты. Если твои взгляды поддерживает Мать-Церковь, это придает уверенность, что ты делаешь правое дело.

– Что бы Вы посоветовали тем, чьи родственники или знакомые попали в секту?

– Это, конечно, тяжелый случай. Надо делать все, чтобы по возможности избежать этого, быть ближе друг к другу, особенно в сложных жизненных ситуациях, стараться поддерживать откровенный, душевный диалог с нашими детьми, пожилыми родителями.Важно не поддаваться соблазнам, когда предлагают простые ответы на очень сложные вопросы. И главное, конечно, никогда не оставлять нашу Церковь. Я думаю, что у всех нас в жизни были сложные ситуации, искушения, проблемы.Когда тяжело, надо всегда идти в Церковь. Я считаю, что чем ближе мы находимся к Церкви в трудные для России времена, тем легче каждому из нас.

 

Ведущий: Александр Гатилин
Расшифровка: Екатерина Федотенко