Плод веры. Беседа с игуменом Киприаном (Ященко). Часть 3

Игумен Киприан (Ященко), директор Центра дополнительного образования Московской духовной академии, вспоминает своего духовника архимандрита Кирилла (Павлова), одного из наиболее почитаемых старцев Русской Православной Церкви в XX веке.

– В предыдущих двух программах Вы очень часто обращались к личности замечательного подвижника отца Кирилла (Павлова). Я хотел задать вопрос, связанный с цитатой, которую прочитал в Вашей статье: «По многим спорным вопросам, раздирающим церковное общество, люди притекали к батюшке». Что Вы имели в виду? Почему обращались именно к нему и какие советы он давал?

– Отец Кирилл был духовником всея России, можно сказать. Он был незыблемым авторитетом, и людям хотелось не книжного, а опытного, старческого совета. Действительно, в эпоху глобализации, апостасии многих волнуют моменты тоталитарного контроля, который осуществляется у нас, такие переживания были и есть. Батюшка молился, и ему было открыто, что мы действительно живем в последние, апостасийные времена. Особенность этих апостасийных времен заключается в том, что грех сейчас как бы узаконен. Все больше и больше законов, даже государственных, фактически делают грех нормой жизни. Я уж не говорю про европейские законы, где однополые браки, гей-парады, гендерная педагогика стали нормой жизни. Даже трудно найти школу, где ребенок мог бы не выбирать свой пол, его фактически заставляют заниматься различными извращениями.

 Слава Богу, в России это еще не является обязательным. Тем не менее мы видим, что эти процессы идут и в России. Как трудно, допустим, принять закон о том, чтобы государство хотя бы не финансировало убийство детей во чреве матери, чтобы это не осуществлялось за счет налогоплательщиков, то есть наши собственные деньги. Батюшка видел эти нестроения, видел, что добродетель все больше становится вне закона. Человек, живущий по Евангелию, живущий благочестиво, может попасть даже под судебное исполнение: в современные законы это не укладывается. Нам это видится как какой-то фарс, тем не менее это реальность, тенденции апостасийных времен.

Батюшка, как мой духовник, очень часто говорил мне, что мы живем в такие времена, когда все Евангелие исполнилось и уже ничто не препятствует приходу антихриста. Все люди сейчас разделились на две категории. Одни по своему мировоззрению ожидают, когда придет антихрист: они уже антихристианские, живут без креста, Христос не присутствует в их жизни нигде и ни в каком виде. А другие, наоборот, стремятся, чтобы в их жизни был Христос, и они так же, как когда-то евреи в своем мессианском ожидании, ждут, когда будет Второе Пришествие Христа. Вот эти две категории людей. Даже сложно сказать, что есть какие-то безразличные. В конечном счете, безразличные, скорее всего, за похлебку тоже примут то, что им даст земное существование.

Батюшка говорил, что весь мир сейчас висит на одной ниточке и что этой ниточкой является наша Церковь. Он интересно говорил, что сама благодатная Церковь в мире – это наша, в России, утверждал, что особая благодать от Господа дана именно нам в наших храмах, на наших службах, в наших таинствах. Конечно, он не отрицал, что и во Вселенском Православии осуществляются таинства, но Господь дает нам особую благодать. Батюшка призывал к тому, чтобы мы это берегли и ничего не боялись. Если мы будем с Богом, то нам ничего не страшно. Даже если придет антихрист, то Господь Своих не оставит, Господь Своих покроет. Не надо так сильно бояться, бежать в горы. Как ни беги, от себя не убежишь. Лучше стараться бежать к Господу и жить с Господом.

Такой была позиция отца Кирилла. Он не страховал, а укреплял. Когда я преподавал в воскресной школе, он мне говорил: «Ты говори детям о мучениках, потому что дети, которым ты сейчас преподаешь в воскресной школе, будут мучениками. Им надо подготовиться к мученичеству». У батюшки было такое ви́дение, что, может быть, не за горами тот момент, когда нам придется пострадать. Собственно, мы уже так или иначе мучаемся: от наших болезней, от наших скорбей, от наших несовершенств, даже внутренних, это тоже разновидность наших мучений.

Отец Кирилл обладал великим даром любви. Самое главное достоинство его было в том, что он явил в своей жизни евангельскую любовь. Во-первых, его ум просто плавал в Евангелии. Он хорошо знал и исполнял его. Сейчас много людей, которые по радио и телевидению говорят о Евангелии, говорят о Боге. А людей, которые исполняют Евангелие в своей жизни, живут по Богу, любят Его, очень немного. Почему старец Кирилл стяжал такую великую всенародную любовь? Когда было погребение отца Кирилла в лавре, три дня люди шли и днем, и ночью, шли тысячами. Никто не помнит, чтобы с такой любовью провожали даже какого-то деятеля Церкви. Еще более удивительно, что никакого плача не было, никто не рыдал, не бился – была тихая пасхальная радость. И когда батюшку погребли, то неожиданно все запели Пасхальный канон и стали поздравлять друг друга: «Христос воскресе!»

– Давайте вспомним, как сложилось, что отец Кирилл стал Вашим духовником.

– Меня к нему привел отец Сергий Романов, который сам у него духовно окормлялся и по сложным вопросам приводил наших прихожан к отцу Кириллу. Многие из нашего прихода к нему ездили. Когда мы повстречались с отцом Кириллом, он меня поразил двумя неожиданными благословениями. Во-первых, он благословил меня срочно защищать диссертацию, а я тогда работал в Академии наук. Я защитил диссертацию, и, когда нужно было делать докторскую диссертацию, он сказал: «Оставляй всю науку и иди работать в Церковь». Благословил меня на монашество. Про монашество я тогда знал только лишь по книгам, по житиям, и это, конечно, был сложный переворот в моей жизни. Но я не смел перечить батюшке, потому что несколько раз, каюсь, пытался что-то делать по-своему, не так, как он говорил, но ничего не получалось.

Батюшка вообще был очень деликатным, он никогда ничего не говорил директивно. А даже говорил так: «Ты можешь делать так, как ты желаешь, но тебе это неполезно». После такого благословения ничего хорошего не происходило. В первые годы я, бывало, приходил к батюшке и говорил: «Как поступить: так или так?» – «А как ты думаешь?» – «Ну, я думаю, что вот так». – «Хорошо, так и делай». А потом мне монахи сказали: «Что же ты делаешь? Ты спроси, как он тебя благословит». И когда я начал так спрашивать, он задумывался и порой говорил: «Давай-ка весь пост помолимся, после Пасхи я тебе скажу». И действительно, Господь часто являл, открывая Свою волю в явных обстоятельствах и через его слова.

Батюшка был очень деликатный духовный вождь, у которого было удивительное зрение. Я множество раз видел на других людях и на самом себе, что он мог увидеть какую-то искорку Божию и очень смело благословлял. А самое поразительное, что, когда я принял монашество, он мне дал такое монашеское послушание: «Нечего тебе сидеть в келье, езди по стране и занимайся образованием». – «Батюшка, но это же неправильно. Во всех руководствах монашеской жизни написано, что я должен сидеть, тянуть четки, ходить на службы». – «Ты быстрее спасешься тем, что будешь заниматься образованием». Я до сих пор этим мучаюсь и занимаюсь образованием, в том числе у вас на телевидении мы говорим об образовании.

– Как давно Вы получили такое послушание?

– Это были 80-е годы.

– С чего Вы начали свою работу на этой ниве?

– Я тогда работал в отделе религиозного образования. По благословению батюшки (мне бы это никогда в голову не пришло) мы начали организовывать Международные Рождественские образовательные чтения. Святейший Патриарх Алексий их поддержал. Пять лет я был генеральным директором этих чтений. Уже двадцать пять лет прошло с тех пор, а они проходят каждый год и, можно сказать, являются земским народным собором, на котором присутствуют и архиереи, и протоиереи, и власти, и множество людей. Это происходит в Кремлевском Дворце съездов, мы соборно обсуждаем многие вопросы, которые сейчас для нас и нашей страны являются животрепещущими.

Также батюшка в свое время неожиданно благословил меня заняться кино. Я вообще кино не занимался, да и опять-таки, монах и кино – вещи плохо совместимые. Тем не менее мы организовали кинофестиваль «Лучезарный ангел. Доброе кино возвращается!». Начали собирать фильмы, которые бы были не только кассовыми, массовыми. Мы собрали православных кинематографистов, и они нас поразили: «Батюшки, вы ничего не понимаете в кино. Если фильм массовый и кассовый, то он безнравственный, он нравственным быть не может».

Мы с трудом могли согласиться с этим и поэтому организовали такой кинофестиваль. На первый кинофестиваль мы взяли лишь три фильма, которые вообще можно было смотреть. Потом нам все-таки повезло: возник фильм «Остров» Лунгина, другие фильмы. Помню, что на третий кинофестиваль к нам впервые приехал патриарх Алексий. Когда мы его пригласили, он спросил: «А что, уже сняли такой фильм, который я смогу досмотреть до конца?» Мы говорим: «Да, Ваше Святейшество, такие фильмы уже появились». И вот, слава Богу, сейчас начали снимать и художественные, и документальные, и анимационные фильмы, поднялась молодежь, кинофестиваль сыграл определенную роль в кинематографической среде.

Также батюшка благословил нас создать школу для мирян – Высшие богословские курсы при Московской духовной академии. Их окончили более десяти тысяч представителей интеллигенции, научных сотрудников и даже людей из сферы власти, предпринимателей. Получив это образование, они действительно трудятся для Церкви. Батюшка благословлял все такие проекты, все наши издания, журналы. Он даже так говорил: «Ты должен быть как бильярдный шар, который толкнули, и должен лететь, пока не остановишься».

Конечно, я рад, что Господь меня свел с таким духовником. Последние два-три года я служил с батюшкой практически все литургии в Переделкине. Была такая возможность – быть, служить. Даже просто находиться рядом с батюшкой – это было очень важно, разрешалось множество вопросов. Батюшка действительно был для нас образцом, я даже не могу припомнить, чтобы он когда-то повышал голос, кричал, раздражался, чтобы с ним хоть кто-то поссорился. С ним было невозможно поссориться! Могу привести пример.

Как-то очень высокопоставленный чиновник попросил встречи с отцом Кириллом. Я договорился с ним, и чиновник должен был приехать в Переделкино, но задержался на важном совещании в Кремле. Я приехал пораньше, поисповедовался, решил все свои вопросы с батюшкой. Когда же этот чиновник приехал в Переделкино, келейница сказала: «Слушайте, батюшка очень устал, он больше принимать не будет». И батюшка, как ребенок, ее упрашивал: «Ну можно это будет последний на сегодня? Я больше никого принимать не буду». Она говорит: «Нет, батюшка, Вы очень устали, Вам врачи запретили». И вот он ходил, уговаривал ее, конфетку предлагал. Батюшка хотел его принять, а пропустить через проходную его могла только келейница. Но она была настроена очень решительно, и батюшка развел руками и сказал: «Видишь, у нас с тобой ничего не получается. Давай в следующий раз». Может быть, дело немножко и пострадало в этот раз, но не произошло конфликта.

Помню, когда я приходил, на столе у батюшки часто были фрукты, но лежали всегда разбросанные, и я, с установкой на порядок, купил ему красивую хрустальную чашу, чтобы фрукты лежали в ней и было красиво. Привез ему эту чашу на день рождения, а он в нерешительности взял и говорит: «Это что, мне?» – «Батюшка, Вам, это для фруктов». – «Это моя ваза?» – «Ваша, батюшка».  – «И я могу распоряжаться ею, как желаю?» – «Конечно, батюшка. Хотите – сюда поставьте, хотите – сюда».

И тогда батюшка сказал человеку, с которым я приехал: «Я Вам дарю эту вазу». Я понял, что, может быть, эта ваза была очень уж красивая и он не хотел такой хрустальной вазы. Тем не менее делал он это всегда деликатно, ненавязчиво, и, как правило, это ни у кого не вызывало обиды.

Отец Кирилл был участником Сталинградской битвы, тем самым сержантом Павловым, который отстоял «дом Павлова», и он действительно нашел там Евангелие, которое потом читал всю жизнь. Когда к нему приходили, он часто спрашивал: «А вы Евангелие каждый день читаете?» Если люди говорили, что не всегда читают, то говорил: «Вы неправославные, неверующие». То есть для него чтение Евангелия было основой жизни со времен войны. И когда мы, братии, приходили к нему в келью, батюшка просто открывал Евангелие и читал, без всяких нравоучений. Конечно, он не только читал его, он его и исполнял. Эта фронтовая закалка от сочетания военной битвы и чтения Евангелия, его исполнения осталась у батюшки крепкой на всю жизнь. Он был духовником трех наших патриархов, множества епископов, воспитал множество монахов и мирян. Я с удивлением узнал, что команские отшельники в горах Кавказа в последнее время исповедовались у отца Кирилла. Его знали и многие афонские старцы. Это действительно была и остается большая величина.

Можно сравнить отца Кирилла с Паисием Святогорцем, поскольку и Паисий Святогорец воевал, закалился в военных действиях и был духовным вождем всего греческого народа. Он явил в своей жизни исполнение Евангелия и показал, как исполнять Евангелие в наши дни. Так же и отец Кирилл совершил этот главный подвиг – исполнил Евангелие в наши дни. Недавно мы провели в Московской духовной академии день памяти двух старцев – преподобного Паисия Святогорца и архимандрита Кирилла (Павлова). Отслужили панихиду, молебен, провели конференцию и вечер памяти. Студенты в своей манере сделали мастер-классы, провели квест вокруг лавры, написали эссе в память об этих старцах.

У нас принято решение продолжить это действие теперь уже в Конице, на родине Паисия Святогорца, а потом на Афоне. Лучшие студенты духовной школы и светских вузов в июле, в день памяти преподобного Паисия Святогорца, поедут в Конницу, в Салоники и на Афон. Мы предполагаем сделать там практическую школу старца Паисия Святогорца, потому что и Паисий, и отец Кирилл не книжные были старцы. Они не шли от каких-то цитат, а в своей жизни являли те духовные истины, в которых наставляли. Почему у них была сила? Не от того, что они произносили красивые речи, какие-то выдающиеся гениальные слова. На Афоне до сих пор разводят руками: «А что вы там нашли у Паисия? Почему миллионами покупают его книги?» А потому что сила является в той благодати и в том образе жизни, который вел сам Паисий. В этом же сила отца Кирилла. Есть у нас очень речистые епископы и батюшки, которые очень красиво говорят, наверное, покрасивее, чем отец Кирилл, но в своей жизни они не являют, не подтверждают то, к чему призывают других. Поэтому к ним можно относиться как к фарисеям: то, что они говорят, исполняйте, а то, что они делают, не делайте.

Я прошу всех наших телезрителей помолиться об отце Кирилле, о его блаженной кончине. Царство ему Небесное, вечная память отцу Кириллу, а всем нам – здравия и спасения!

Ведущий Александр Гатилин

Записала Екатерина Самсонова