Плод веры. Беседа с депутатом Государственной Думы Тамарой Фроловой. Часть 1

О ситуации в российской медицине, доступности медицинского обслуживания в деревнях и селах, перспективах развития системы обязательного медицинского страхования рассказывает депутат Государственной Думы Тамара Фролова.

 

– Сегодня мы поговорим о социальной защите, медицинском обеспечении населения, потому что у Вас колоссальный опыт в этой сфере. Хочу начать нашу беседу с одной из Ваших цитат. В одном из выступлений Вы сказали: «Социальная помощь должна быть адресной. Нужно ввести четкие критерии нуждаемости». Это очень острая тема, очень дискуссионная. Что Вы имеете в виду и насколько удастся эти критерии разработать?

– Я действительно говорила такие слова. Я и сегодня глубоко убеждена, что помочь льготным категориям граждан, и федерального, и регионального уровня, не просто на словах, а конкретным делом возможно только при введении адресности нуждаемости в этой социальной помощи. Потому что ни федеральный, ни региональный бюджет не являются безразмерными. Мы не можем бесконечно выделять всевозможные финансовые средства для того, чтобы помогать всем. Число граждан льготных категорий из года в год все растет и растет. Например, в Тамбовской области, которую я представляю, число региональных льготников растет просто в геометрической прогрессии, и наш региональный бюджет обеспечить меры социальной поддержки в полном объеме, безусловно, не сможет. Я знаю многих коллег из других регионов, Центрального федерального, Поволжского округов, и знаю, что там аналогичная ситуация. Ведь льготники бывают разными. Министерство, которое возглавляет господин Топилин, работало в свое время над этим, там прорабатывали критерии нуждаемости и тоже говорили о том, что нужно внедрять все эти меры. На сегодняшний день я, как один из таких представителей, однозначно буду поднимать этот вопрос.

В качестве примера могу привести многодетных матерей. Мы много говорим о демографической политике, об увеличении показателя рождаемости. Но ведь не все многодетные семьи так остро нуждаются. Есть многодетные семьи, которые живут в трехэтажных особняках и ездят на «Мерседесах». На встречах по вопросам помощи, которую может оказать бюджет, многие говорят: «Вы нам такие подачки даете». Но кому-то это подачка, а кому-то – приличные средства. Если при разработке критериев нуждаемости и адресности подхода у нас высвободятся средства, тогда мы сможем увеличить суммы, которые некоторые категории граждан называют подачками, и те, кто нуждаются в большей степени, будут получать бо́льшие объемы этих финансовых средств. Тогда, может быть, эта помощь будет более результативной.

Это касается не только многодетных семей, но и таких региональных льготников, как ветераны труда. Регалии и льготы могут быть какие угодно, но, наверное, выплаты все-таки должны быть адресными: человек нуждается, значит, он должен получить в большей степени. Если он нуждается в меньшей степени, значит, должен получить меньший объем финансовых средств или какой-то иной помощи. Это мне кажется очень справедливым, но для этого должны быть отработаны четкие критерии нуждаемости с профильным министерством.

Ну и, конечно, этот вопрос нужно будет обсуждать с регионами. На сегодняшний день ни одни преобразования нельзя проводить ради преобразований, они должны обсуждаться с людьми. Самое главное, чтобы был какой-то результат и чтобы это воспринималось людьми позитивно.

– Вы больше десяти лет возглавляли региональное отделение фонда обязательного медицинского страхования Тамбовской области…

– Шестнадцать лет.

– Колоссальный срок. Вы знаете изнутри всю систему, тем более ценно Ваше мнение. Вы говорите, что страховые взносы на обязательное медицинское страхование могут вырасти. Как это отразится на простых гражданах и чем это обусловлено?

– Смотря о каких страховых взносах мы сейчас говорим. У нас же одни страховые взносы – те, которые платит работодатель из фонда оплаты труда, а другие взносы – те, которые в федеральный фонд обязательного медицинского страхования платит на неработающее население каждый субъект Российской Федерации. Безусловно, из года в год подушевой норматив на любое застрахованное лицо увеличивается, и нагрузка на субъект Российской Федерации увеличивается каждый год. Могу сказать, что не только в Тамбовской области, везде есть эта проблема – на сегодняшний день численность неработающего населения превышает численность работающего. Поэтому субъект и несет на себе это бремя, уплачивая взнос за неработающее население в федерацию (федеральный фонд обязательного медицинского страхования) из своего регионального бюджета. Неработающее население – это ведь не только те, кто стоит на учете в центре занятости, но это и дети, и пенсионеры.

Проблема федерального и регионального уровней в том, что если возрастной ценз жителя какого-либо региона таков, что он должен работать, а на учете в центре занятости он не стоит, то в списке он числится как неработающее население. Ведь на сегодняшний день, если работодателем не платится взнос за этого человека, этот человек автоматически попадает в категорию «неработающее население». Вот в чем вся проблема на сегодняшний день. Как выявить этих людей, которые, по идее являясь работающим населением, официально не платят налоги? Поэтому взносы за неработающее население очень обременительны сегодня для субъектов Российской Федерации.

Качество медицинской помощи значительно улучшилось бы при увеличении финансирования на здравоохранение, на программу государственных гарантий – имею в виду не обязательное медицинское страхование, а всю программу государственных гарантий, которая финансируется еще и из регионального бюджета. Сейчас же в Российской Федерации очень мало регионов, которые имеют бездефицитную программу госгарантий, то есть программу оказания бесплатной медицинской помощи. Программы обязательного медицинского страхования, которые входят в состав программы госгарантий, бездефицитны, а все остальные в целом дефицитные за счет регионального бюджета, потому что в региональных бюджетах нет таких финансовых средств, чтобы полностью обеспечить подушевой норматив, утвержденный на федеральном уровне. Вот тогда бы в субъектах высвободились те деньги, которые мы на сегодняшний день уплачиваем за неработающее население в федерацию, и они могли бы пойти на программу государственных гарантий. Была бы бездефицитная программа, улучшилось бы качество медицинской помощи. И наверное, за счет этого выросла бы дорожная карта по заработной плате, медики стали бы получать бо́льшую зарплату, если бы финансирование здравоохранения стало лучше. Это если говорить о взносах на обязательное медицинское страхование.

А если говорить о взносах, которые должен платить работодатель, то они платятся, но только, к сожалению, не в полном объеме. Есть предприятия, которые работают и выплачивают всё в полном объеме, а есть предприятия, особенно в сельской местности, которые очень давно не вносят во внебюджетные фонды никаких средств. Если предприятие официально объявлено банкротом, это еще понятно, а если оно работает? Это же ни для кого не секрет, везде и всюду об этом говорится. Все знают, что заработные платы получают в конвертах, – соответственно, какой от них страховой взнос и о каких налогах может идти речь?

Мы в своей области работали выездными бригадами, выезжали в муниципальные образования совместно с налоговой службой и всеми внебюджетными фондами. Это организовывала администрация области, для того чтобы активизировать уплату страховых взносов на работающее население. Ведь в селе все видно. Вот стоит деревенский дом, все знают, что у хозяев есть какой-то ларек, они торгуют хлебом или продовольственными товарами. Или у человека есть КАМаз, и все в селе знают, что это коммерсант. Смотрим по уплате налоговых платежей и страховых взносов, оформлены ли они индивидуальными предпринимателями или коммерческой организацией, – налогов никаких не платят, но доказать зачастую что-то невозможно. Мы выезжали, выявляли, структурные подразделения предъявляли к ним всевозможные санкции, и, конечно, эта работа активизировалась благодаря нашей сегодняшней администрации, активности губернатора, его молодой команде. Мне, например, было очень приятно работать с новой профессионально грамотной командой, поэтому может быть наработан такой хороший опыт.

– Вы лично курируете в Тамбовской области очень многие вопросы, касающиеся доступности медицинской помощи. Какова ситуация с фельдшерско-акушерскими пунктами? Я читал, что где-то четверть из этих пунктов хотя и готова, но не работает. Вы объясняли это тем, что просто нет кадров. Какова ситуация с самими пунктами и с кадрами для них?

– Мы подошли, наверное, к самому больному и главному вопросу, которым я занимаюсь теперь уже в Государственной думе, входя в комитет по охране здоровья. Самой серьезной проблемой в здравоохранении на сегодняшний день является доступность получения специализированной медицинской помощи, особенно сельскими жителями.

Конечно, если сравнивать здравоохранение тридцатилетней давности и сегодняшнее, то изменения произошли глобальные, это просто небо и земля. Созданы и работают высокотехнологичные центры оказания медицинской помощи, и каждый житель глухой деревни имеет полные права и возможности попасть в любой центр оказания высокотехнологичной медицинской помощи. Когда такое было возможно, чтобы житель какой-то деревни Тамбовской области мог попасть на оперативное лечение в институт в Москве или в Питере? Сейчас все это доступно. Также доступны дорогостоящие лекарства, касающиеся гематологических, онкологических заболеваний. Да и сахарный диабет мы сейчас лечим совершенно другими препаратами, и качество жизни у хронических больных совершенно иное.

Вся проблема ­– в оказании медицинской помощи сельским жителям. В последние годы на федеральном уровне в рамках программы «Земский доктор» выплачиваются миллионные суммы рублей молодым специалистам, которые выезжают работать в сельскую местность врачом. Специалист должен отработать там не менее пяти лет, и ему выплачивается миллион в виде так называемых подъемных: 60 процентов выплачивается из федерального бюджета, 40 – из регионального. Но даже эти миллионные выплаты особого всплеска прибытия докторов в сельскую местность не вызвали. Врачи приехали, но не столько, сколько мы ожидали. Такая ситуация не только в нашем регионе, но и во многих других регионах Российской Федерации. Конечно же, существует кадровый дефицит в центральных районных больницах, во врачебных амбулаториях. Я говорю пока о врачах. В среднем центральные районные больницы нашей области укомплектованы врачами-специалистами на 65–70 процентов. Соответственно, какая может быть доступность, если у меня, проживающей в каком-то районном центре, спина, голова или рука болит сегодня, а на прием в межрайонном центре за 20–30 километров от нашего населенного пункта меня запишут через одну-две недели? Такова «доступность» специализированной медицинской помощи.

У регионального отделения «Единой России» в Тамбовской области шесть лет назад был организован партийный проект «Автопоезд заботы». Этот автопоезд работает до сих пор, он востребован. Два раза в год, в весенний и осенний период, его с нетерпением ждет каждый район. На уровне нашего регионального министерства здравоохранения заранее формируется бригада врачей-специалистов. Они выезжают по заявочному принципу: в каком районе каких докторов не хватает, тех и заказывают. Выезжают только врачи областных клинических больниц, то есть только первой и высшей квалификационной категории. Тринадцать-пятнадцать докторов выезжают ранним утром на машинах, брендированных символикой «Единой России». С собой мы берем специалистов пенсионного фонда, управления социальной защиты, страховой медицинской организации. При необходимости берем для консультаций еще и специалистов из ВТЭК, если у сельского жителя есть какой-то вопрос к этой службе. Это меры государственной социальной поддержки, и если какой-то инвалид или ветеран в чем-то нуждается, ему дадут все разъяснения. Пенсионный фонд может рассказать обо всех пенсиях, ответить на любой вопрос. Кому нужно поменять или получить страховой медицинский полис, все это тоже можно получить на месте. Наш опыт оказался интересным, и многие регионы Центрального федерального округа, и не только, перенимали его у нас. Я знаю, что он работает во многих регионах.

В весенний период этот поезд курсировал у нас полтора месяца, и я, как основатель, тоже имела возможность выезжать с ним в «Региональную неделю» в районы, встречаться с людьми, общаться, спрашивать об их пожеланиях. Кстати, в свое время они изъявляли желание, чтобы кроме флюороустановки выезжала и стоматологическая установка, чтобы им делали ультразвуковые исследования, определяли сахар в крови, чтобы выезжал маммограф, у женщин смотрели бы молочные железы. Все это мы донесли до своего губернатора, рассказали об этих пожеланиях в средствах массовой информации, все везде показывали и рассказывали по каждому району. И губернатор выделил из регионального бюджета средства: уже второй год «Автопоезд заботы» выезжает и с медицинским оборудованием. Этим мы как раз и обеспечиваем доступность получения своевременной специализированной медицинской помощи.

С «Автопоездом заботы» обязательно работает специалист областного управления здравоохранения, и он – позволю себе сказать грубоватое слово – «отфильтровывает» пациентов при осмотре. Если необходимо направить пациента дальше – на стационарное лечение на уровне области, в областные клинические отделения, он сразу же дает направление. Если кого-то нужно дообследовать не тем оборудованием, которые выехало с «Автопоездом», тут же, на месте он дает направление в город Тамбов и областные клинические больницы.

Пока будет существовать дефицит медицинских работников, я думаю, это самый приемлемый вариант – систематический выезд профессиональных бригад. Больные знают, что выезжать надо не в районный центр, а в сельские населенные пункты, даже если они отдаленные. Мы выезжаем не в районный центр, а за 20–30 километров от него, и главы муниципальных образований на своем транспорте осуществляют подвоз людей из других сел в эти деревни, для того чтобы можно было осмотреть больше жителей.

Причем хочу отметить, что специалисты никогда не уезжают из села, пока не осмотрят всех, до последнего пациента. В былые времена, когда я выезжала с бригадой практически каждый день, иногда мы уезжали из деревень в девять-десять часов вечера. Когда бабули возмущались, что им приходится долго ждать своей очереди, я всегда выходила и успокаивала: «Бабуля, что вы волнуетесь, мы от вас никуда не уедем, будем до последнего, только приносите нам блины с молоком, мы будем тут молоко пить и блины есть». Они в это поверили и теперь уже знают, что это именно так.

А вот фельдшерско-акушерский пункт потому и называется фельдшерско-акушерским, что там работают не врачи, а фельдшеры. Тут тоже существует проблема. Вот у нас, например, власть, слава Богу, разумная, и за последние годы мы, в отличие от многих других регионов Российской Федерации, ни один фельдшерско-акушерский пункт не ликвидировали. Как их было 460, столько и существует, даже при том, что у нас в некоторых населенных пунктах численность населения всего сто человек. Вроде бы по нормативам на фельдшерско-акушерский пункт не натягивается, но все равно не закрыли ни один ФАП. Если он в хорошем здании, если есть медицинский работник, то и пусть работает, как всегда говорит наш губернатор. Это гарантия доступности получения своевременной медицинской помощи.

Большая проблема на сегодняшний день – это кадры. У нас около 20 процентов ФАПов не обеспечены медицинскими работниками. Конечно, мы закрываем эти проблемы работой выездных бригад и совместителями из соседних сел. Но все-таки жители каждого села хотели бы, чтобы у них постоянно работал человек, который там живет, чтобы к нему можно было прийти всегда, и днем, и ночью, как это было в земской медицине. Поэтому мы говорили и говорим, что на федеральном уровне очень нужна программа «Земский фельдшер», как нужна и программа «Земский доктор». На сегодняшний день не каждый субъект Российской Федерации сможет потянуть эту программу, вводя ее в своем регионе за счет региональных средств. Я недаром начала со взносов на неработающее население, которые уплачивает субъект. Комитет по охране здоровья тоже поддерживает эту мысль. Высказывались многие депутаты, которые входят в состав комитета по охране здоровья, председатель нашего комитета Дмитрий Анатольевич Морозов говорит, что эта программа нужна. Даже по этому году, если каким-то образом будут появляться дополнительные источники доходной части федерального бюджета или будут высвобождаться средства от программы «Земский доктор»… Ведь не все деньги осваиваются, и субъекты в конце года возвращают эти деньги, потому что не все специалисты приезжают. Планируется конкретная сумма на определенное число докторов, но не все доктора приедут. Сейчас многие специалисты после окончания высших учебных медицинских заведений отдают предпочтение крупным городам, фармацевтическим компаниям и косметологическим клиникам…

– Частным клиникам.

– Да. И в муниципальное государственное здравоохранение идут не так охотно. Хотя, в общем-то, подвижки у нас есть. Эта программа нам очень помогла, и на сегодняшний день все равно есть позитивные моменты в качественном улучшении медицинского обеспечения, в том числе кадровом.

Ведущий Александр Гатилин

Записала Екатерина Самсонова