О земном и о небесном. День студента - Татьянин день

Беседа с архиепископом Пятигорским и Черкесским Феофилактом.

– Двадцать пятое января кто-то называет днем студентов, кто-то – днем святой Татианы. Для Вас что это за день? Все-таки это поминовение мученицы или веселый студенческий праздник?

– Прежде всего, я хотел бы поздравить всех студентов с этим замечательным праздником. Когда я был студентом, для меня это был веселый студенческий праздник. Но, конечно, день прежде всего остается воспоминанием святой мученицы Татианы, а правильнее сказать – истории, связанной с появлением первого светского высшего учебного заведения в России, который был основан в день святой мученицы Татианы, что, собственно говоря, и стало началом празднования этого дня как дня студенческой молодежи.

– Сейчас при университетах часто можно увидеть храмы. Откуда такая традиция? И как она сохраняется в светском государстве?

– Это вполне естественно. Ведь когда мы говорим о жизни человека, это не только некоторые физические потребности. Это в том числе и в большей степени и нравственное, и духовное, и, конечно же, интеллектуальное образование. Храм – то пространство, где особенно молодые люди могут по-настоящему себя почувствовать свободными; если хотите, это место, где можно взять этой свободы взаймы. Эту свободу человек берет на будущее: когда он исправляет свою жизнь, исправляет свои проступки, ошибки, когда он пытается исправиться. Ведь учеба – это еще в том числе процесс испытания чего-то нового, и в этом испытании бывают, к сожалению, ошибки, а храм – то самое место, где их можно исправить.

И потом, надо сказать, для классического образования пространство храма всегда было неотъемлемой частью. Потому что классическое образование всегда задавалось вопросами не только физического бытия, но и духовного. Проще говоря, это ответы на вопросы: «А почему именно так? А кто это придумал? А для чего так сделано? А кто дал эти физические законы? И для чего вообще существует жизнь?» И вот на эти самые главные вопросы обучения, естественного познания мира в том числе помогала ответить Церковь.

– Но это не встречает сопротивления со стороны светского государства? Какие-то препоны не ставят при строительстве храмов?

– В то время, когда атеизм становится главенствующей идеологией, естественно, такое сопротивление становится очевидным. После революции в университетах, в том числе в нашей стране, многие храмы были закрыты, разрушены, переоборудованы и так далее. Но в настоящее время потребность в храмах начинает возобновляться. Это не только потому, что само по себе классическое светское образование подразумевает в том числе и азы знания теологии, но и потому, что строительство этих храмов также обусловлено желанием самих студентов, желанием преподавателей. Мне не раз приходилось общаться с преподавателями на эту тему, и они понимают, что само по себе воспитание и образование всегда подразумевает не только интеллектуальный, но и нравственный рост самого человека. И когда не происходит нравственного роста, то возникает очень большое количество угроз и опасностей.

– Эта практика есть только в России?

– Нет, это практика общемировая, если так можно сказать. Существующие сегодня древние европейские вузы, начиная от Кембриджа и заканчивая Оксфордом, до сих пор имеют в своих стенах религиозные строения, храмы, общины, которые продолжают действовать и являются неотъемлемой частью вообще студенческой жизни, в том числе и духовной традиции.

– Сейчас факультет теологии – это уже привычное для нас словосочетание. Не так давно это было еще в новинку. Светское государство и теология: как они взаимодействуют? Как это возможно?

– Запрос теологического образования обусловлен, как я уже сказал вначале, очень большой широтой жизнедеятельности человека... К примеру, появляется у нас на Кавказе какой-либо праздник или какое-либо событие в городе, в станице, в селе – эти события и праздники связаны не только с государственным календарем, но и с народным календарем, с народными традициями. А как сделать так, чтобы эти народные традиции, с одной стороны, были в чести, но, с другой стороны, не вызывали никакого раздражения или непонимания у людей другой национальной и религиозной традиции? И вот здесь как раз очень важны люди, которые являются специалистами в области теологии, которые апеллируют не просто словами «так было всегда», а могут доказательно сказать об истории возникновения этой традиции, о том, как эта традиция укрепилась (к примеру, у нас на Кавказе).

Взять, допустим, куначество. Откуда эта традиция взялась? Ведь эта традиция имеет не только национальный, но и глубоко религиозный характер. И каким образом дети, воспитываемые в другой семье, при этом сохраняли свою собственную религиозную идентичность? И когда их брали на воспитание в другую семью, их брали не для того, чтобы они изменили свое религиозное воззрение, а совершенно для другого – для изучения местного языка, местных обычаев; при этом с глубоким уважением относились к религиозному выбору человека. Вот таких специалистов сегодня (если мы говорим о практике теологии нынешнего времени) и готовят теологические факультеты.

– Вы встречаетесь с такими выпускниками в жизни? Как Вы оцениваете их уровень?

– Наверное, самым лучшим ответом будет показать таких людей. Среди сотрудников нашего епархиального дома, после того как была восстановлена Пятигорская епархия, заметная часть людей – это выпускники теологического факультета. Это не просто люди, которые занимаются (специалисты) в канцелярии, в архиве, в других службах. Это люди, которые профессионально знают предмет, о котором они совершенно свободно говорят с посетителями епархиального дома, в том числе используют эти знания в каких-то канцелярских приемах, в обращениях, в общении, в документообороте. И все это приносит реальную пользу.

– Владыка, Вы сами окончили не один вуз…

– Да.

– А какие?

– Из светских – Институт Дружбы народов Кавказа (в Ставрополе). Затем я также проходил, если так можно сказать, повышение квалификации при Академии государственной службы Российской Федерации (это уже в Москве). И, конечно, это духовные учебные заведения: Ставропольская духовная семинария и Московская духовная академия.

– Что касается духовных учреждений – понятно. А насколько Вам, церковному человеку, было хорошо учиться в нецерковном вузе? Что было самым сложным?

– Сложным? Наверное, особая ответственность. На тебя смотрели – все же знали, кто ты; особенно когда учился в Москве, будучи уже священнослужителем. Да и в Ставрополе на последних курсах учился, когда был уже в священном сане. Сложно то, что, в общем-то, ты должен всегда оставаться примером, особенно в учебе: ты же священник; значит, должен хорошо учиться. Не потому, что не хотелось хорошо учиться, но всякие же бывают обстоятельства: какой-то предмет просто сложно дается, что-то не запоминается. И нужно было, что называется, держать высокую планку не только в умении быть обучаемым, но и в том, чтобы показывать свою собранность. Это, пожалуй, самое сложное.

Еще было много вопросов, когда преподаватели просили остаться: им хотелось кое-что спросить. И вот было лекционное время, а потом оказывалось, что нужно было еще много времени для каких-то личных бесед. То же самое среди одногруппников. Вот, наверное, таким образом обозначалось обучение в светском вузе.

– Вам делали поблажки?

– Нет, мне поблажек не делали. Но я честно признавался: если я что-то не успел подготовить, то не придумывал никаких историй про то, что у меня были какие-то очень важные дела или что-то случилось с моей тетей или с моим дядей, как это обычно бывает у студентов. Я говорил, что не успел подготовиться, и просил дать мне время подготовиться и ответить в другой раз.

– Владыка, часто ли к Вам подходят молодые люди и, касаясь темы образования, рассказывают, что они из религиозных семей, воцерковленные ребята и у них возникают сложности в светском вузе?.. И что Вы им советуете?

– Знаете, бывает наоборот, как ни странно. Например, уже несколько послушников, которые воспитываются у нас при кафедральном соборе, в том числе несут послушание в алтаре, просят благословения поступить сначала в светский вуз, а дальше подумать о духовном образовании. И, поступив в светский вуз, они не оставляют своего послушания, показывают, слава Богу, очень хорошие результаты в учебе и продолжают исполнять те послушания, которые несли. И объясняют  они это совершенно просто и понятно. Они говорят, что это не потому, что им не нужно сейчас сразу духовное образование, но получение слаженной системы классического светского образования дает возможность на основании этой почвы развивать себя уже дальше интеллектуально, духовно, получая и духовное образование.

И, знаете, есть в этом аспекте еще один положительный момент. Он заключается в том, что для духовного образования все же необходима большая зрелость. Надо сказать, что сегодня нередко приходится встречаться с молодыми людьми, достаточно инфантильными, очень расслабленными, которые вырастают не на глубоких мыслях, а на каких-то простых перепостах... И эта инфантильность не всегда позволяет очень глубоко разбираться прежде всего в себе самом, задаваться глубоко вопросами мироустройства и серьезно относиться в том числе к самому образованию.

– Совсем земной вопрос задам. Думаю, Вам приходилось слышать: «Владыка, нельзя без денег закрыть сессию. Ничего не могу сделать, придется...»

– Да, к сожалению, мне приходилось такое слышать, и я всегда даю один и тот же совет, но знаю, как непросто этот совет принять и исполнить. Я говорю молодой девушке или парню: «Насколько можно, держись от этого. Насколько можно решить проблему без подобных вопросов, постарайся это сделать». Потому что, с одной стороны, это действительно плохо и глубоко ненормально. С другой стороны, это развращает не только преподавателя, но и учащегося, потому что он начинает думать, что благодаря таким жестам можно нивелировать какие-то пробелы в своем собственном знании или в своей собственной жизни.

– Спасибо большое, владыка. Я надеюсь, что нас услышали и студенты, и преподаватели, конечно. Ваше заключительное слово и тем, и другим.

– Спасибо за нашу сегодняшнюю беседу. И я хотел бы действительно обратиться к преподавателям и студентам. Всех вас поздравляю со студенческим днем святой мученицы Татианы и молюсь о том, чтобы она помогала всем нам оставаться хорошими, достойными людьми. Но еще хочу напомнить, что всем нам однажды предстоит встретиться; и все наши искаженные боли и проблемы все равно будут возвращаться к нам. Одним словом, я хочу пожелать, чтобы мы могли друг другу всегда помогать. И понимали, что самое главное – не только набор знаний, но еще и человеческое искреннее, открытое общение. Пусть это и будет залогом нашего ответа перед Создателем. Храни и благослови всех нас Господь! Хорошей учебы вам и благодарных учеников!

Ведущая Юлия Бычкова

Записала Нина Кирсанова