Мысли о прекрасном. Федор Конюхов. Часть 1

Федор Конюхов - протоиерей, всемирно знаменитый романтик, путешественник, художник, писатель, награжденный в 2014 г. Президентом РФ В.В.Путиным золотой медалью за выдающиеся путешествия и исследования, отец 3 детей и 5 внуков - рассказывает о недавно завершенном c Крестом и молитвой одиночном плавании через Тихий океан на весельной лодке-"келии", о погружениях в окружении стай акул, о ковчеге Завета со скрижалями Моисея в Эфиопии, о подъеме на 9 вершин, установлении православных крестов и о восхождении на Эверест.

 

- Расскажи о твоем большом переходе через океан. Было что-то сокровенное, что не отразилось на поверхности публикаций. Каким было внутреннее состояние, какие были переживания во время него?

- Когда я вернулся, начал собирать то, что было наговорено на диктофон. И в следующем году, дай Бог все будет хорошо, будет издана книга. В ней я как раз хочу поделиться своими переживаниями, своим отношением к океану и ко всем этим 160-ти дням, в продолжении которых я все время греб и мне было одиноко. Потому что чтобы преодолеть 9 тысяч миль (это 17 тысяч 300 км), мне нужно было каждый день быть на веслах по 16-18 часов. В этой книге я рассказываю о своем одиночестве, длиной в 160 дней.

Я давно не был в Российской Академии художеств, и вот ее президент Зураб Константинович Церетели предложил мне сделать выставку в качестве своеобразного отчета: уже два года я действительный член Российской Академии художеств. Так совпало, что когда я поднялся на Эверест, 19 мая 2012 года мы с командой «Семь вершин» стояли на высшей точке Эвереста (высота 8 848 метров), а 20 мая меня приняли в Академию художеств, и Зураб Константинович предложил мне сделать отчетную выставку. И я сейчас всех приглашаю на эту выставку. Она будет проходить с 9 по 15 января, и на ней я хочу показать не только свои последние работы, но и то, как я шел к этому. Будут и самые ранние работы 1979 года, и работы 2014 года. Всего 200 работ в двух больших залах площадью в 250 квадратных метров.

- Это было уже второе восхождение на Эверест?

- Да, это было второе мое восхождение на Эверест со стороны Тибета. Это северное лицо Эвереста – Нордфейс - по его северному склону. Двадцать лет назад, в 1992 году, мы с моим другом Женей Виноградским поднялись с юга, со стороны Непала. А сейчас мы поднялись со стороны Тибета. Эверест стоит на стыке Гималаев и Тибета. Прежде чем подняться со стороны Тибета я тренировался, готовился и мечтал, на это ушло 20 лет - и я поднялся с южной стороны. И ровно 20 лет ушло на подготовку к подъему на Гималаи с северной стороны. Таким образом, чтобы подняться на Эверест, у меня ушло сорок лет.

- Самое сложно при восхождении – это перепад высоты, перепад давления?

- Сейчас мне уже сложно говорить. После этого было еще два сложных перехода. Первый в 2013 году – мы с моим другом Виктором Симоновым шли с Северного полюса на собачьих упряжках до Гренландии и завершили наш путь в Канаде. В 2014 году мы переправлялись через Тихий океан из Чили в Австралию. Так что Эверест кажется уже таким далеким, в памяти остается только его запах.

- Ты как-то запечатлел Эверест?

- Да, я написал Эверест, и эта работа будет на выставке. Это будет основной холст – Эверест со стороны Тибета. После каждой своей поездки я делаю зарисовки. Вы обратили внимание, что у меня всегда стоит наготове холст. И после весельной лодки я тоже начал делать зарисовки, правда, холст пока не готов, но я и не спешу. Сейчас я готовлюсь к кругосветному перелету на воздушном шаре, стратостате, который называется «Мортон». Буду стартовать в Австралии - и приземляться в Австралии. Дай Бог, все будет хорошо. Буду подниматься запада на восток: от Великой пустыни Австралии через Новую Зеландию, Тихий океан, Чили, Аргентину, Фолклендские острова, Южную Африку и приземлюсь - снова в Австралии. Лететь я буду лететь в одиночку, и мы с моей командой планируем, что за 13-14 дней я смогу облететь вокруг света без остановки на высоте 11 тысяч метров. Скорость шара - 320 км/час, в нем 15 тыс. куб. гелия. Это будет третий в мире шар такого рода. До этого в 2000 году летали швейцарец и англичанин: они стартовали от пустыни Сахара и приземлились там же. В 2002 году американский путешественник-воздухоплаватель Стив Фоссетт (Царствие ему Небесное: он разбился на самолете), также делал перелет от Австралии до Австралии. Я пойду по его маршруту, и к этому меня готовит его команда.

- У людей возникает вопрос: зачем он рискует жизнью?

- Люди, которые задают такой вопрос, становятся мне неинтересны. Олег, мы с тобой художники - в таком случае нам можно задать вопрос «Зачем нужны картины?» Написаны тысячи картин, и сколько человек будет жить на земном шаре, столько он будет писать картины и сочинять стихи. Так же и путешествия: сколько будет жить человек - столько будет открытий. Нам кажется, что мы все открыли, но мы открыли большое и не открыли еще многое, на открытия нашей планеты нам надо тысячи лет.

Я протоиерей Русской Православной Церкви Московского патриархата и молюсь за альпинистов, моряков, яхтсменов, водников, сплавщиков, у меня храм Николая Чудотворца для путешественников. Когда меня спрашивают, не грех ли такой риск, я отвечаю так: можно говорить, что это грех, и вы не ходите, но люди ходили на Эверест, идут и будут идти, и никто никогда их не остановит. А нам, верующим и священникам, надо за них молиться и просить Бога и святых, чтобы они берегли этих ребят, молодых и пожилых, которые идут покорять не только Эверест, но и другие вершины, идут вокруг света, поднимаются и опускаются, например, в Марианскую впадину, в пещеры. Это человеческое любопытство, желание познавать –всегда было и есть.

В 2013 году, когда я был дома после экспедиции, ребята поднимались на К-2 или Чогори – это вторая по высоте горная вершина Эвереста, 2611 метров, которая находится в Пакистане. Она очень сложная, и наши альпинисты – высочайшего класса и мирового значения – решили покорить ее. Там много снега, и добираться до нее сложнее, чем до Эвереста. Ребята рассчитывали, что на подъеме к вершине будет -50 градусов, а когда начали подъем, то у вершины их встретил ураганный ветер и температура под -60. В этой команде был мой друг Женя Виноградский, сильный альпинист, врач, он позвонил мне по спутниковому телефону. Я был в своей мастерской, рисовал. Он позвонил и сказал: «Федор, молись за нас. У нас один человек погиб, один альпинист обморозился. Мы лежим на 8000 метрах, до вершины 600 метров, а мы не можем подняться: ураганный ветер. Только ты знаешь, что мы тут переносим». Я бывал на этих высотах. Конечно, я за них молился Господу нашему Иисусу Христу, Матери Божией, Николаю Чудотворцу, Феодору Стратилату, Феодору Ушакову, чтобы они помогли этим ребятам спуститься. Я знал, что их ждало на самом спуске. Нам, священникам, надо только за них молиться. А запрещать или говорить, что этого делать не надо, мы не в силах.

- Получается, ты своими молитвами освятил весь океан.

- Я дважды освещал океан и хочу на выставку привезти крест. Отслужить Литургию я не мог, потому что не взял с собой облачения: лодка маленькая. Но на Рождество, когда я подошел к Полинезийским островам и почувствовал себя некомфортно, решил, что надо освятить океан, успокоить его. Освятил, плыву, а вокруг акулы. Очень светлая вода: 10-й градус, тропики, вода утрамариновая. Опускаешь в нее консервную банку на леске и как только перестаешь ее видеть, вытягиваешь леску и замеряешь – 30 метров. А акулы идут. Мне надо было трижды спускаться за борт под воду за эти 160 дней, чтобы чистить лодку. В теплых водах она очень быстро обрастает, и становится сложно грести, теряется скорость: от каждого гребка лодка продвигается в среднем на 3-4 метра.

На компьютере подсчитали, что я должен предположительно совершить 400,5 миллионов гребков, чтобы преодолеть 9 тыс. миль (17 300 км). За день я должен был сделать 22 тысячи взмахов веслами, чтобы пройти 60 миль (111 км) и уложиться в жесткий график, из которого я не мог выйти. Тихий океан очень большой. Когда в 2002 году я шел через Атлантический океан, нужно было рассчитать и пройти 3 тысячи миль, которые я прошел за 46 дней. Здесь было уже 9 тысяч, и нужно было проходить пассаты – ветра, которые полгода дуют в одну сторону, полгода – в другую. После старта я пошел против ветра. Встречный ветер разворачивается возле Австралии и в начале-середине июня он дует уже с запада на восток. А так он дул все время в спину - только с востока на запад. Когда я подходил, спешил, потому что по графику, который мы рассчитали с моей командой в Москве, Англии и Чили, я должен был подойти к берегам Австралии 12 июня. Я подошел 31 мая, на 13 опередив свой график. Но я шел в таком графике, что если бы я пришел после 15 июня, ветер бы подул, и мне было бы очень сложно, и даже невозможно подойти к берегам Австралии и выбраться на остров: меня бы начало уносить обратно. Вот для чего этот график и все расчеты. Я не мог позволить себе даже рыбу ловить, ловил, но очень мало. И поэтому я все время чистил лодку, чтобы она не обрастала, и я мог удерживать необходимую скорость.

Когда мне нужно было опуститься под воду, чтобы чистить (я, конечно, был привязан), то сначала помолюсь, перекрещусь, и опускаю в воду металлический крест. Опущу его в воду, смотрю - и уже никого вокруг лодки, даже рыбок нет, и акулы все ушли. Лодку почистил, крест поднимаю из воды, гляжу – они тут же подходят, начинают искать что-то свое. Так что, конечно, океан я освещал и молился. Тем более что это и моя обязанность – молиться не только за себя, но и за тех путешественников, которые находятся в пути.

Когда я шел по Тихому океану, мои друзья были в Афганистане и поднимались на вершины-семитысячники, очень сложные. Я знал, что они хорошие альпинисты, но я за них молился. Семь тысяч им позволено взять, но сама обстановка сложная: Пакистан, Афганистан, горы на стыке, опасным был человеческий фактор. У них все произошло благополучно, а я как раз за них молился в океане.

- Получается, под тобой была такая глубина, что можно было Эверест спрятать?

- Я проходил глубину Тонго, которая продлевает Марианскую впадину, ее глубина 10 тысяч метров, то есть больше Эвереста.

- Бездна под тобой и бездна над тобой – ночное небо. Как себя при этом чувствуешь?

- Бывает, что сильно давит, особенно когда гребешь среди ночи. Я же греб в 30 сантиметрах от поверхности океана: легко можно дотронуться рукой, погладить его. И ночью всплывают разные «гады», как я их называю: гигантские кальмары, гигантские спруты, киты, рыбы. Они поднимаются именно ночью, потому что днем уходят на большую глубину. Конечно, бывает тревожно, когда всплывает какой-нибудь гигантский спрут, ведь они же даже китов задерживают. И вот ты идешь, тихо, ночью я даже фонарик выключал, чтобы не привлекать внимание. Греб я в основном ночью, когда не так жарко, а спал днем – по 2-3 часа и сидя.

- Судоходство не мешает идти?

- Когда отходишь от берега Чили, где я шел, судоходство небольшое. Сначала я шел в течении Гумбольдта, а потом сразу ушел в океан. Суда шли ближе к берегу от Панамского канала. Когда идешь по центру океана - ни одного судна, ни одного самолета, ни одной яхты не видно. На подходе к Австралии, конечно, суда уже есть.

- Этот сюжет можно воплотить в одну из картин - бездны звездного неба и глубин океана.

- У меня все это зарисовано, могу это показать. Когда я подходил к Полинезии, далеко от меня был фрегат - это большие черные птицы, а летают они на 300 миль (5400 км). Если увижу фрегата, то понимаю, что где-то близко земля. Они только летают, на воду не садятся и кушают летучую рыбу, которая выпрыгивает из воды, а они ее ловят на лету. Посмотрю в небо: небо голубое, чистое, в дымке (тепло и большое испарение), дневная белая луна - и парит фрегат. Небо синее, луна белая. Я сделал быстрый набросок, подумал, приеду домой - буду писать картину. Решил, что холст будет пустоватый, и еще надо бы нарисовать весельную лодку внизу. Вот такие сюжеты приходят – и я делаю наброски или записываю на магнитофон.

Сейчас часто записываю на магнитофон свои наблюдения, впечатления, потому что у меня не было времени вести дневник, только записывал координаты. Когда шел на яхте, то вел дневник. А здесь можно о чем-то думать, размышлять. Все время сопровождает молитва, и не только утренняя и вечерняя – это как обязанность: перед восходом и закатом я становлюсь на молитву. Когда молюсь перед закатом, вижу, как солнце заходит за горизонт. По нему определяю погоду на всю ночь и на утро. А по восходу солнца могу определить, какая будет погода на следующий день. Поэтому я никогда не гребу на восходе. Молитва занимает 15-20 минут, здесь я пользуюсь четками, а там гребками. Сделаю гребок и молю Иисуса: «Господи, помилуй». Если погода сложная, я быстро гребу, если вода тихая - медленно и молю: «Господи Иисусе Христе, сын Божий, помилуй мя грешного. Матерь Божия, прости мя грешного». Гребки перебираю как четки, потому что если только грести, то можно с ума сойти. Представьте себе, каждый день грести по 22 тысячи гребков.

Видеоролик. Заплыв Федора Конюхова в лодке через океан.

 

Расшифровка: Наталья Харитонова