Лаврские встречи. Композитор Дмитрий Гусев. Часть 1

В гостях у отца Анатолия Першина - композитор Дмитрий Гусев. В эфире программы Дмитрий исполнит свои авторские произведения: “Я верю вам”, “Сиверская баллада” и "Колыбельная неродившейся дочери".

– Дима, как добрался? Всю ночь ехал?

– Спасибо. Хорошо. Сразу попал под град, но это хорошая примета – значит, день будет хороший.

– Что сейчас в Москве?

– В Москве творческая жизнь бьет ключом, все бурлит. Новые премьеры, постановки, в которых я участвую по мере сил.

Я очень признателен за ваше приглашение и сразу могу сказать, что на телевидении России это моя первая запись. А вообще последний раз я был на телевидении 20 лет назад – это был 23-й канал израильского телевидения, студия «Ракурс». Я не мог не откликнуться на Ваше приглашение, потому что очень высоко ценю Вас как личность и творческого человека. От очень многих предложений я отказывался и считаю, что если композитор – не исполнитель, он должен быть человеком непубличным, должен сидеть и писать музыку, чем я, в общем, и занимаюсь. Стараюсь очень редко выходить на публику, но если уж пришел, это от чистого сердца. Пожалуй, Вы единственный человек, к которому, если Вы еще раз меня пригласите, я снова приду.

– Спаси Господи! Посмотрим, какая у нас получится передача.

– Поскольку зрители со мной и знакомы, и не знакомы, немножко расскажу о себе. Наверное, не могу сказать, что я только композитор. Частично я не соглашался принимать участие в других передачах еще и по той причине, что я сам музыкальный журналист, и очень многие в Петербурге помнят программу на детском радио «Заячий остров». «В эфире “Нотная тетрадь”. У микрофона Дмитрий Гусев». В общем, это был я в период с 1993 по1995 год. Три года я посвятил работе на «Пятом канале».

Здесь же я окончил Санкт-Петербургскую государственную консерваторию по классу альта. В общем-то, я профессиональный музыкант – альтист – и музыкальный журналист, но композицией занимался всегда, начиная с пяти лет. Первым моим учителем в Ташкенте был Румиль Джангирович Вильданов, композитор, написавший в том числе музыку к знаменитому кинофильму «Огненные версты». На дворе был 1975 год, когда я начал этому учиться. Впоследствии я всегда параллельно занимался композицией и сейчас пришел к тому, что занимаюсь ею все больше и больше, и рискну предположить, что сейчас моя основная работа – все-таки композиция.

Гитара не мой основной инструмент, как я уже сказал, я альтист, но как автор-исполнитель я выступал достаточно часто и хочу представить вам песню, с которой почти началось мое становление как композитора. Это был 1988 год, конкурс авторской песни «Туркестанский запевала», шла война в Афганистане. Я участвовал в этом конкурсе песни вместе с руководителями таких групп, как «Голубые береты» и «Каскад». И я взял тогда первое место, опередил их. Эту песню я исполнял в 1988 году на заключительном вечере.

Я достаточно серьезно отбирал произведения для сегодняшнего выступления. Я написал более четырехсот собственных песен, не считая музыки для спектаклей, которых у меня более шестидесяти по всей России, также есть музыка к фильмам, сериалам и так далее. Сегодня я отобрал те песни, в которых, как мне показалось, больше Бога. Вообще, я считаю, у Вас одна из лучших передач о звуке Божьем – так я для себя это охарактеризовал. Звук вообще от Бога, как и все у нас от Бога. А то, как человек интерпретирует этот звук, в большей степени зависит уже от него самого.

Те песни, которые я бы хотел представить сегодня, просят спеть в узком кругу мои знакомые. Если люди нуждаются в этой музыке, значит, они чувствуют, что в ней в большей степени присутствует что-то божественное.

Я верю вам, вы слышите,

Я верю вам,

Я верю вашим добрым,

Вашим искренним глазам.

Они не предадут меня нигде

Ни в светлой радости и ни в беде.

 

Немного, но грустим о будущем своем,

А прошлое уже не узнаем,

Живя другим, простым и настоящим,

Которое мы любим и поем.

 

Я предан вам, вы слышите, я предан вам,

Я предан вашим добрым, вашим искренним глазам,

И если с вами что, не дай-то Бог, не удивляйтесь,

Если прозвенит звонок.

 

Души своей дарить не забывайте свет,

Пройдя сквозь толщу в миллиарды лет.

Не забывайте, где вы раньше жили,

Что пели, что любили, с кем росли.

 

Я вас люблю, вы слышите, я вас люблю

За то, что ваши горести и радости делю,

За то, что я вас все-таки нашел,

За то, что с вами очень хорошо.

 

Я вижу сквозь года: вот полночь, вот зима,

Я зажигаю свечи у окна,

Они по-прежнему горят волшебным светом,

И я им верю, оттого что верю вам.

Я верю, я верю вам, вы слышите?..

 

– Спаси Господи! Хотелось поговорить о том, чем ты сейчас занимаешься, – о композиции. Что именно под этим подразумевается? Расшифруй, пожалуйста.

– С удовольствием расскажу подробнее. На самом деле мне повезло с учителями. Я уже говорил про Румиля Джангировича Вильданова, потом было еще несколько преподавателей. В 1993 году, когда я жил в Ленинграде, во время одной из поездок в Москву меня познакомили с Микаэлом Леоновичем Таривердиевым. На протяжении трех лет два раза в неделю Микаэл Леонович Таривердиев преподавал мне композицию, то есть я считаюсь одним из его учеников. Я это не афиширую, я не стесняюсь и никогда не отказывался, что я ученик Таривердиева; просто мне кажется, что на сегодняшний день в России сложилась такая ситуация, когда очень многие начинают этим бравировать. Я это держу как огонек возле своего сердца, который меня всегда греет. У меня, слава Богу, сохранились замечательные отношения с Верой Гориславовной Таривердиевой, вдовой Микаэла Леоновича.

Когда я приезжал к Микаэлу Леоновичу, каждое из занятий длилось часа три, из которых час мы занимались музыкой, то есть непосредственно фугами, канонами и так далее, а два часа просто сидели на диване и вели беседы. Один раз Микаэл Леонович попросил меня уйти пораньше, потому что через пять минут к нему должен был прийти Влад Листьев, и они собирались говорить о программе «Час пик». Потом Микаэл Леонович, к сожалению, ушел из жизни, и я уехал из России.

Впоследствии, когда я уже вернулся в Москву, мне опять стало везти в общении с композиторами, и на сегодняшний день я сотрудничаю и, дай Бог, буду продолжать, с Людмилой Алексеевной Лядовой, Евгением Дмитриевичем Дога. Это общение дает мне колоссальную подпитку для изучения, что такое музыка как звук Божий вообще. Не могу сказать, что я часто пишу божественные произведения или произведения, относящиеся к прославлению Господа, но, на мой взгляд, и я все чаще к этому прихожу, очень многое зависит от подачи. Музыка сама по себе нейтральна. Когда я ехал к Вам на передачу, то решил задать вопрос. Как Вы считаете, отец Анатолий, когда человек уединяется перед иконой и читает молитву «Отче наш», она звучит в мажоре или в миноре?

– Для меня в мажоре.

– А вот здесь самое интересное – все песни, которые я выбрал, у меня в миноре. Когда я приехал, то думал: а почему? Может быть, это такая молитва из глубины души плачущего человека. А ведь у меня очень много музыки к детским спектаклям, в том числе кукольным. Отец Анатолий, у меня все финалы в мажоре.

А самое сложное для композитора – это написать музыку к детскому произведению, кукольному произведению, и так, чтобы детям это понравилось. Я очень не люблю приходить на премьеры именно детских спектаклей: всегда переживаю, как дети воспримут эту музыку. Когда я первый раз смотрел спектакль, выглядывая из-за звукорежиссера, я увидел бантики: бантики слева, бантики справа, и впервые понял, что это, пожалуй, лучшее одобрение композитора.

Это самое сложное – писать музыку для детей. Потому что, когда я пишу для детских писателей, я в том числе обращаюсь и к взрослым, которые тоже были детьми. А ведь когда мы читаем молитву, мы все Божьи дети, и все это пересекаемое.

– Ты хочешь спеть какую-то детскую песню?

– Наверное, все-таки нет. К теме детей мы еще обязательно вернемся, а сейчас мне хотелось бы рассказать о том знакомстве, которое произошло совсем недавно и повлияло на мою творческую жизнь. В том числе это знакомство с автором-исполнителем Константином Сиверским, которое произошло в Нарве. Я открыл для себя этого автора-исполнителя и поразился его духовному миру, а также очень интересному переплетению судеб.

Дело в том, что, находясь на станции Сиверской в 1992 году, я написал «Сиверскую балладу», которую хочу Вам спеть. В балладе говорится о том, что молодой человек находится в поисках любимой девушки, но никак не может определиться, девушка ли ему нужна или какая-то духовная поддержка либо все это должно быть для него в едином образе.

Сосны на склоне,

Закат ушел – ищи вдали,

Я нарисован балладой

Сиверской дали.

Туда, где не свернуть назад,

Туда, где ждут твои глаза.

 

Снова срочный

Весны бушующей приказ –

Снова неточен

И не отточен мой романс

И потому опять пою

Баллады в Сиверском краю.

 

Приди ко мне, мой ангел,

О, дай же мне тебя обнять!

Приди, приди, мой ангел,

Лето подари опять.

 

Сосны на склоне,

И вновь бушующий закат,

Я нарисован,

И не стереть меня назад.

Туда, где верят чудесам,

Туда, где ждут твои глаза.

 

Что же осталось?

Нести добро да зло терпеть.

Что же осталось?

Балладу сиверскую петь.

Вот только не решить сейчас,

Для чьих баллада все же глаз?

 

Приди ко мне, мой ангел,

Дай же мне тебя обнять.

Приди, приди, мой ангел,

Лето подари опять.

 

– Еще бы соль-диез добавить...

– Да-да, и будет как раз мажор. Песня, которая стала, в общем-то, пророческой. А если мы вспомним, что композитор Исаак Иосифович Шварц также жил в Сиверском... И здесь мне Господь помог – я имел счастье встречаться с Исааком Иосифовичем при его жизни. А после того как он ушел, я, по счастью, поддерживаю отношения с его вдовой Галиной. Совсем недавно был у нее в гостях. Конечно, и эта композиторская подпитка очень важна. Сейчас я в большей степени работаю над спектаклями и фильмами, а также над самодостаточными мюзиклами. Я беру какой-то сюжет, пишу на его основе мюзикл, и он ждет своего часа.

– Это партитура?

– Да, это партитура симфонического оркестра, с голосами. На сегодняшний день готово пять полномасштабных мюзиклов на очень серьезные темы. В настоящее время готовится шестой, и сегодня утром были переговоры на эту тему. Мне кажется, что темы мюзиклов очень интересны. Например, пятый мюзикл – это «Ледяной дом» Лажечникова.

– Где он идет? В Москве?

– Сейчас идут переговоры о его постановке. Тот мюзикл, который я только задумываю и который, дай Бог, воплотится, будет называться «Крестовый поход детей» – о том самом крестовом походе 1212 года. Это очень серьезная работа. И те вопросы и темы, которые я затрагиваю, на мой взгляд, поднимаются крайне редко. Поэтому мне это интересно. Эта работа всегда очень интересна и очень важна.

Безусловно, меня поддерживает вот уже семнадцать лет моя жена – режиссер театра и кино Анжела Гусева. Познакомились мы с ней в Чехии, в Праге. Она румынка. Мы переехали в Москву, где живем уже семнадцать лет. Анжела – режиссер, у нее два высших образования. Она бывший помощник режиссера Эмиля Лотяну, у нее очень серьезная киношкола. Естественно, мы очень сплоченный творческий тандем.

Следующая песня, которую я бы хотел представить, – это песня из документального проекта Анжелы Гусевой, она называется «Колыбельная неродившейся дочери». Эта тема также религиозная – о том, что надо рожать дочек, несмотря на то что бросает любимый человек, что-то происходит в жизни, родители против, нет денег, дальше по списку – нужен аборт, надо расстаться.

Анжела Гусева, уже можно об этом говорить, вполне сложившийся, опытнейший кинорежиссер, и на сегодняшний день у нее несколько фильмов-призеров, в том числе международных кинофестивалей. Фильм «Назови меня по имени» – участник пятидесяти международных кинофестивалей, притом у него грамоты от Православной Церкви, полученные на кинофестивалях «Ладошка» (Беларусь), «Покров» (Украина) и «Обнинск». И сейчас прозвучит песня «Колыбельная неродившейся дочери» из этого фильма.

Ночь за окошком стоит опять.

Дочь, наступила пора поспать.

Глазки закрывай, поскорее забудь

Обиды все улетевшего дня.

Спи, неродившаяся моя.

 

А мама поздно придет опять,

Ты будешь спать, а я – маму ждать.

Я не знаю сам, почему ее нет,

Но ты не бойся, она не одна.

Спи, неродившаяся моя.

 

Ночь много таинств в себе таит,

Пусть эта песня тебя хранит.

Глазки закрывай, а будет страшно, позови,

Мы будем драться, ночами звеня.

Спи, неродившаяся моя.

 

Вот и закончилась эта ночь,

Ты не сумела опять помочь.

Я поставлю чай, подойду к колыбели,

Дыхание свое затая.

Спит неродившаяся моя!

 

– Это от имени всех тех отцов, которые хотели бы, чтобы... Вот такая серьезная тема.

– Тему надо поднимать. Очень осторожно, но надо.

– Надеюсь, что с Божьей помощью этот фильм все-таки достигнет сердец людей и что-то изменится в лучшую сторону.

– Слава Богу! Наша первая передача заканчивается. Было очень приятно встретиться с композитором Дмитрием Гусевым в роли автора-исполнителя. Больше ты играешь на пианино?

– Да.

– Сюда к нам рояль не затащить... Поэтому ты выбрал именно такие песни.

– Еще я играю на саксофоне, ведь я служил в армии, был тенор на саксофоне.

– И на скрипке?

– И на скрипке, и на альте, в общем, на все руки мастер. Но сегодня так. Благодаря Вам, есть такая возможность. Большое спасибо Вам, отец Анатолий.

– От телеканала «Союз» тоже большое спасибо. Спасибо всем, кто смотрит эту передачу, всем, кто участвует в ее создании. Божьей всем помощи! Ангела-хранителя.

Ведущий – священник Анатолий Першин

Записала Ксения Сосновская