Лаврские встречи. Ансамбль "Кунаки" (продолжение)

 

– Здравствуйте, мои дорогие! С вами передача «Лаврские встречи» и я, ее ведущий, священник Анатолий Першин. Мы продолжаем знакомство с ансамблем казачьей песни «Кунаки». В нашей передаче сегодня появился еще один человек – казак Сергей Нескоромный. С ребятами мы уже познакомились, Сергей, расскажи немножко о себе и о том, какое ты имеешь отношение к этим людям и вообще к казачеству в Петербурге.

Сергей Нескоромный:

– Родился и вырос я на Донбассе, в городе Горловке, рос на хуторе. Хутор назывался Кирово, а раньше, еще в старые времена, поселение называлось хутор Железный; речка Железная Балка, Железный Ставок. Там на хуторе я впитывал всю эту культуру. Давно был знаком с казаками, и вот мы начали выступать с ансамблем «Казачата», с Кубанским казачьим хором.

– Следующая песня у вас какая?

Андрей Панин:

– Следующая песня называется «Плачет белая береза», как раз о том, что людей разлучила война.

– Спойте.

– Плачет белая береза у заветного окна.

Разлучило нас не время, разлучила нас война.

Разлучило нас не время, разлучила нас война.

 

Закружила, разбросала, и судьба на всех одна,

Время доброе венчало, разлучила нас война.

Время доброе венчало, разлучила нас война.

 

Сердце стонет, сердце плачет, там обида, там вина.

Все могло бы быть иначе, разлучила нас война.

Все могло бы быть иначе, разлучила нас война.

 

Вот тогда-то, за победу, выпьем горького вина,

За любовь и за победу, чтоб быстрей пришла она,

За любовь и за победу выпьем горького вина.

 

Плачет белая береза у заветного окна.

Разлучило нас не время, разлучила нас война.

Разлучило нас не время, разлучила нас война.

 

– Спаси Господи за песню. Я вот слушаю уже вторую передачу – столько много интересной информации, песен, так много говорится о казачестве. Честно признаться, я Сергея тоже поддерживаю в том, что очень много лубочного. Я тоже видел много такого, осторожно относился, пока не столкнулся с Виктором Павловым, с тобой, Сергей. И уже начал к этому делу теплее относиться.

Но с другой стороны, действительно надо учить людей. Это целый пласт культуры, и все сводится к тому, что нужен здесь, в Петербурге, или еще где-то у нас в стране большой духовно-культурный центр, куда мог бы прийти мальчишка, юноша, даже пожилой человек и окунуться в эту культуру – где-то запеть, где-то рукоделием заняться или вступить в конный клуб. Почему бы нет? Конечно, это все очень серьезно, но чтобы была возможность хотя бы как-то прикоснуться. Есть какие-то наметки?

Андрей Панин:

– У нас есть сейчас не просто наметки, мы организовали в Петербурге казачий культурный центр «Кунаки», он уже официально зарегистрирован.

Сергей Нескоромный:

– В принципе мы так и познакомились. Мне сказали: «Вот есть такие “Кунаки”». Послушал: само слово «кунаки» – сейчас эта тема востребована в стране, говорили по поводу мостов между народами. У нас Россия так и состоялась: шли казаки, куначились со всеми народами и наводили межнациональные мосты. И когда мне сказали, что такие люди есть, я говорю: «Так это находка!»

Андрей Панин:

– Мы выступали на фестивале в Крестовоздвиженском соборе, Вероника Кривошеева-Сергиенко руководит ансамблем казаков Невской станицы.

– Я ее знаю, дочка отца Владимира.

Андрей Панин:

– Да. Потрясающая женщина, казачка именно по духу. Я ей говорю: «Вероника, а давай что-нибудь сделаем вместе! Может быть, какой-нибудь фестиваль или концерт». Она отвечает: «С удовольствием! С вами – всегда! Вы так взбодрили нас!» У нее коллектив, он нас хорошо воспринимает. Пошло наше сближение, у нас будет совместный концерт с ними. Помимо этого, казачий центр – это же не просто помещение, там есть занятия и по рукопашному бою с Сергеем Васильевичем, и по всем направлениям казачьих традиций, в том числе и по музыкальным.

Сергей Нескоромный:

– Просто слепить что-нибудь…

Андрей Панин:

– С нами работает Людмила Ивановна Гордиенко, ее муж Александр – гончар, делает просто потрясающие вещи! Он послушал наши песни, сказал: «Ребята, ну, вы меня зацепили!» И он за вечер создал три классических кувшина: три кувшина – три кунака. И шесть кружечек, на которых написано «Кунаки», на каждой по букве. В центр мы всех приглашаем, хотим, чтобы у нас было не просто одно казачество. На другом фестивале мы познакомились с чувашами. Они говорят: «Давайте дружить!» – «Давайте!» То есть не только одно направление – казачество, – а шире…

– Мне кажется, здесь есть жизнь. Потому что есть традиция, это связано с историей, это все живое. И я думаю, что это будет расти. Тем более когда этим активно занимаются такие люди, как вы, представители этой культуры и профессионалы, а не просто все как-то из пальца высосано.

Сергей Нескоромный:

– Господь управит, потому что всякое бывает. Палки в колеса нам вставляют…

Андрей Панин:

– Управит, да.

– На то вы и кунаки! Вы такое название выбрали, что должны быть дипломатами и миротворцами, друзьями и все держаться вместе.

– В нашем творчестве даже песни такие. Вот я упоминал Туроверова – мы поем, люди слушают с замиранием и начинают по-другому думать. Это же не такие казаки, как в фильме «Свадьба в Малиновке». Есть песня о том, как человек в своего коня стреляет, в близкого друга. Александр Поляков, тоже из эмигрантов, казак, написал потрясающую песню, исполняет ее, она называется «В душе моей».

– Эта песня есть у вас в запасе? Сегодня ее споете?

– Да-да.

– А может, сейчас прямо?

Валерий Корженский:

– Давайте.

В душе моей, невянущей леваде,

Я сохранил мои степные сны.

Когда уйду, не подходи к ограде,

Меня не жди, я сжег свои челны.

Когда уйду, не подходи к ограде,

Меня не жди, я сжег свои челны.

 

Не ворочусь, как шум листвы опавшей,

Как тихий свет затухнувшей зари.

Как ветра вздох над заснеженной пашней,

Ты про себя «прощай» проговори.

Как ветра вздох над заснеженной пашней,

Ты про себя «прощай» проговори.

 

Будь весела, тебе пусть счастье снится,

Не вспоминай ни жесты, ни слова,

Сумей прожить, как в поднебесье птицы,

Как лес, как луг, как сочная трава.

Сумей прожить, как в поднебесье птицы,

Как лес, как луг, как сочная трава.

 

В душе моей, невянущей леваде,

Я сохранил мои степные сны.

Когда уйду, не подходи к ограде,

Меня не жди, я сжег свои челны.

Когда уйду, не подходи к ограде,

Меня не жди, я сжег свои челны.

 

– Потрясающая песня. Спасибо, что Вы пришли, для меня сегодняшняя передача – это просто открытие, думаю, что и для телезрителей это возможность через творчество, через казачью культуру прикоснуться вообще к русской православной традиции. Все это настолько связано, переплетено и в истории, и в культуре…

Андрей Панин:

– Наши казачьи песни мы поем в более современном стиле – вот как Валера спел. А если копнуть глубже, то у нас есть человек, который поет так, как раньше пели, – это наш Сергей Васильевич. Он сидит скромничает.

– Он вообще-то обещал спеть песню, продемонстрировать, так сказать. Мы ему обещали, что милиция сюда не прибежит.

Сергей Нескоромный:

– Наверно, надо спеть в соответствии со временем. При всех социализмах, коммунизмах детвора ходила по хуторам колядовать. И сейчас даже по городу ходят. Правда, не всегда получается…

Валерий Корженский:

– Сергей Васильевич тоже ходит, колядует.

Сергей Нескоромный:

– Домофоны всякие, сейчас сложно. Можно, да?

– Конечно, можно. Колядка рождественская?

Сергей Нескоромный:

– Рождественская.

Звучит колядка на украинском языке.

– Актуально.

Сергей Нескоромный:

– Она не попрошайническая – простите, никто шоколадку, конфетку не просит, – а утверждающая.

Андрей Панин:

– Но давали!

Сергей Нескоромный:

– А это уже другой момент.

Валерий Корженский:

– Попробуй не дай!

– Вот она, живая традиция, связь времен, мосты, кунаки. Жирная точка, можно сказать, в конце нашей передачи. Не знаю, как мое творчество будет сочетаться с вашим, но, может быть, как-нибудь пригласите меня тоже в ваш центр. Потому что всякое дыхание да хвалит Господа.

Андрей Панин:

– Обязательно.

– Надо будет мне тоже попробовать после этой передачи где-нибудь закрыться, чтоб никто меня не слышал…

Андрей Панин:

– И милиция не пришла…

– Да, подальше от соседей, и попробовать попеть. Вот что я понял: надо в жизни все делать в полный рост, в полный голос. А мы все скукоженные.

Сергей Нескоромный:

– Зажатость. На гитаре все равно зажатость. А надо на воле попеть. Тут еще акустика… Командный голос тоже вырабатывается пением, свистом; пением, барабанами передавали команды.

– На улице совсем по-другому, и голос должен быть другой. Мы все такие комнатные сидим, без кислорода, в строительной пыли, в бетонных клетках. Хочется, конечно, вернуться к истокам. Дай вам Бог творческих успехов; Сергей, тебе тоже, учи людей традиции, это дело очень нужное. Будем сотрудничать, и думаю, что телеканал «Союз» с удовольствием будет подключаться к этому делу. Телеканал «Союз» у нас тоже как живое окно в православный мир.

Андрей Панин:

– Тоже своеобразный мост.

Сергей Нескоромный:

– Когда-нибудь полностью споем песню! А то в рамках этой передачи не особо получается.

– Это надо уже отдельную передачу делать.

Сергей Нескоромный:

– Да, сейчас пока ознакомление.

– Все равно слава Богу за все. Божьей вам помощи, ангела-хранителя.

Ведущий – священник Анатолий Першин

Записал Игорь Лунев